— Ты снова уезжаешь? Маше уже три года, она тебя не видит, скоро забудет, что у неё есть отец!
— А что, мне теперь карьеру бросить из-за твоих истерик?
— Какую карьеру, Андрей? Ты последние годы привозишь меньше денег, чем когда работал в офисе!
В этот вечер за кухонным столом у Марины в доме собрались почти все родственники. Свекровь Валентина Петровна раскладывала по тарелкам котлеты. Тёща Галина Ивановна резала салат. Золовка Света листала журнал. Свояченица Катя играла с трёхлетней Машей.
— Андрюша прав, — заговорила Валентина Петровна. — Мужчина должен обеспечивать семью. Не женское это дело — указывать, где ему работать.
Она помнила, как её покойный муж работал на трёх работах, чтобы прокормить семью. Никогда не жаловался, не бегал по командировкам. Дом — вот что было главным. Но сыну она этого не скажет.
— Обеспечивать? — возмутилась Лена. — Он привёз за прошлый месяц двадцать тысяч! У меня кроме основной работы есть подработка, я на ней зарабатываю больше!
Лена назвала точную сумму специально, чтобы все поняли — хвастать мужу нечем. Пусть свекровь узнает правду о финансовых успехах её драгоценного сыночка.
— Не кричи при ребёнке, — одёрнул Андрей. — И вообще, я устал от твоих претензий. Командировки — это перспектива.
Его раздражало, что жена выставляет его неудачником перед родными. Особенно при матери, которая всегда им гордилась.
— Перспектива чего? — вмешалась Галина Ивановна. — Того, что ты дочь родную не видишь неделями? Какой отец постоянно отсутствует дома? Дочка растёт без папы!
— Не лезь, — буркнул Андрей.
«Старая карга, — думал он. — Только вмешиваться и умеет. Сама живёт без мужика, а туда же, с советами».
— Как это не лезь? Моя дочь одна ребёнка тянет!
Лена быстро заговорила о новых обоях в детской, показывая всем фотографии на телефоне. Она не хотела продолжать этот разговор — боялась, что скажет мужу что-то, о чём потом пожалеет. А семью нужно сохранять ради Маши.
***
Спустя пару часов, когда все уже поужинали, каждый отдыхал на своём месте. Валентина Петровна дремала в кресле, укрывшись пледом. Галина Ивановна мыла посуду, несмотря на протесты дочери. Андрей смотрел телевизор, переключая каналы. Лена складывала детские вещи в стиральную машину.
Света отложила журнал:
— Лен, ну что ты накручиваешь? Брат старается для вас.
— Старается? — Катя взяла Машу на руки. — Он даже на день рождения дочери не приехал!
Катя была уверена — зять просто безответственный эгоист. Маша рисовала семью без папы, а если он и появлялся на рисунке, то крохотной фигуркой где-то в углу, как муха. Ребёнок инстинктивно понимал, кто для неё важен.
— У меня была важная встреча, — оправдался Андрей.
Его бесило, что все считают его плохим отцом. Он же работает! Не может же он бросить всё из-за детского праздника.
— В субботу? В Туле? — Лена схватила его телефон. — Покажи билеты!
Она не хотела устраивать допрос мужу при всех, но его постоянная ложь доводила до белого каления. Каждое оправдание звучало всё менее убедительно.
— Отдай телефон! — Андрей выхватил аппарат. — Совсем с ума сошла?
Андрей испугался не того, что жена узнает пароль, а того, что увидит историю звонков. Там было слишком много одного номера — Инны из Тулы.
Галина Ивановна смотрела на эту сцену и думала: «Зачем он так нервничает? Честному человеку прятать нечего. Что-то здесь не так».
*
Валентина Петровна встала между ними:
— Леночка, милая, мужчинам трудно с маленькими детьми. Андрюша не привык к плачу. Да и работа у него нервная, требует сосредоточенности. Ему нужна спокойная обстановка дома.
— Не привык? — Лена удивилась. — Маша в садик уже ходит! Какой плач? Они были только первые два месяца.
Лена вспомнила те ужасные ночи, когда Маша не спала, а Андрей исчезал в командировки. Она тогда оправдывала его: «Пусть работает, зарабатывает, а я справлюсь». Только заработков больше не стало, а усталость накапливалась.
— Папа, папа! — Маша потянула к отцу руки.
Девочка тянула ручки робко, словно боялась, что он опять её оттолкнёт. В её глазах была осторожность — такая не детская, настороженная.
— Не сейчас, — он отмахнулся. — Видишь, взрослые разговаривают?
Галина Ивановна ахнула от такой чёрствости. А Лена сжала кулаки — как можно так с собственным ребёнком?
— Она тебя неделю не видела! — крикнула Лена. — Ты понимаешь? Твоя дочь тебя ждала!
— И что? Пусть привыкает, что папа занятой человек. Не могу же я всё бросать ради её капризов.
Валентина Петровна смотрела на сына с удивлением. Даже она понимала — что-то здесь не так. Такое равнодушие к собственному ребёнку… А вдруг Маша не от него? Вдруг поэтому он так себя ведёт? Она сама когда-то чуть не оступилась с соседом, но всё обошлось. А если у Лены…
***
Галина Ивановна грохнула кулаком по столу:
— Занятой? Ты вчера в баре до двух ночи сидел! Там у моей соседки дочка работает, рассказала!
Андрей мысленно проклял этот чёртов городок, где все друг друга знают. Надо было ехать в другое место.
— Это были переговоры, деловая встреча! Не всё же за рабочим столом решается! — огрызнулся зять.
— С кем? — Катя прижала племянницу к себе покрепче. — С официантками?
Она сказала это наугад, но заметила, как покраснело лицо Андрея. «Точно! — подумала она. — Гуляет наш семьянин. И ещё имеет наглость жену упрекать!»
— Катюш, ты-то чего лезешь? — вступила Света. — Тебе-то какое дело до нашей семьи?
— Вашей? — засмеялась Катя. — Моя сестра, если вдруг не знала, и есть моя семья, а твой брат — её муж. Усекла или на пальцах показать, кто есть кто?
Катя не могла спокойно смотреть, как Света защищает брата-эгоиста. Неужели она не видит, что он разрушает семью?
Валентина Петровна думала о ночных похождениях сына. Она уважала Лену — девочка работящая, хозяйственная, с ребёнком возится. Но не могла понять, что заставляет Андрея постоянно сбегать из дома. От такой жены, от такого ребёнка…
— А то, что моя сестра одна тянет дом, пока твой братец изображает успешного бизнесмена! Он даже дочери своей времени не может уделить!
Валентина Петровна всплеснула руками:
— Девочки, не ссорьтесь! Андрюшенька просто устаёт. Ему нужен отдых.
Она говорила это автоматически, защищая сына, но смотрела на Лену внимательно. Может, девочка что-то скрывает? Иначе почему сын так себя ведёт с дочерью?
— Отдых? — Лена рассмеялась. — Он отдыхает всю неделю в командировках! А я? Когда я отдыхаю?
— Ты сидишь дома, — парировал Андрей довольно. — Какой тебе ещё отдых нужен? У тебя вся жизнь — сплошной отдых по сравнению с моей работой.
— Сижу дома? — возмутилась жена. — Пока дочка не пошла в садик, работала удалённо переводчиком — по двенадцать часов в сутки за копейки! А когда Маша пошла в садик, вышла на полную ставку и ещё беру подработку на дом. Я стираю, готовлю, с Машей занимаюсь — читаем, рисуем, лепим, учим стихи, ходим в театр, на развивающие занятия!
— О, какая жертва! — Андрей закатил глаза. — Все женщины так живут. Вон Сергей из нашего отдела — у него жена и работает, и двоих детей растит, и не жалуется. Или Максим — у того жена вообще на двух работах и троих детей одна воспитывает, и ничего.
— Нет, не все! — вступила Катя. — Семья — это муж и жена, а не жена и ещё раз жена. Нормальные мужья помогают и по дому, и с детьми, иначе зачем ты нужен?
Катя смотрела, как зять сжимает челюсти от злости на её слова. Правда глаза колет!
— Вот выйдешь замуж, тогда и рассуждай, — отрезала Света.
Она не понимала, почему все нападают на брата. Он же не пьёт, не бьёт жену. Работает. Чего ещё нужно?
— Ты ведь женщина, сама скоро выйдешь замуж, неужели хочешь себе вот такого мужа? — спросила Галина Ивановна. — Твой брат — просто эгоист! Он думает только о себе, а семья для него — обуза.
— Зачем вы так говорите о моём сыне? Он не гуляет, зарплату приносит в дом, — заявила Валентина Петровна.
На этих словах невестка горько усмехнулась, и свекровь поняла — про зарплату зря сказала.
— Не смейте так говорить о моём сыне!
— А как ещё называть мужчину, который сбегает от собственного ребёнка? Который предпочитает бары семейному очагу? Это не мужчина, это инфантильный мальчишка!
Андрей встал:
— Всё, мне надоело это сборище! — Он посмотрел на жену с холодным презрением. — Завтра уезжаю в Самару на две недели.
Он гордился тем, что у него есть куда сбежать от всех этих претензий и упрёков.
— Завтра у Маши утренник в садике! — Лена схватила его за рукав.
— И что? Пусть бабушки сходят. Им же нравится с ней возиться.
— Папа, не уезжай! — пролепетала Маша.
Девочка испуганно смотрела то на маму, то на бабушку, то на папу, не понимая, почему все кричат.
— Она будет снежинкой! — воскликнула Лена. — Мы три недели репетировали танец, она выучила стишок про зиму! Маша так готовилась, хотела тебе показать!
Маша подбежала к отцу и схватила его за руку.
— Отстань! — Андрей оттолкнул дочку.
Девочка упала. Комната взорвалась криками. Галина Ивановна кричала на зятя, Катя утешала Машу, Света возмущалась на Катю, а Андрей думал: «Ну вот, теперь я виноват во всём. Как будто специально упала!»
— Ты что творишь? — Галина Ивановна бросилась к внучке.
— Андрей, ты совсем? — ахнула даже Валентина Петровна.
— Сама виновата, если она избалованная! — огрызнулся он. Он даже запаниковал, не ожидал, что все на него моментально окрысятся.
Лена медленно поднялась с дивана. Взгляд её был холодным. Она смотрела на мужа так, на что-то отвратительное, гнилое, мерзкое. А потом закричала так громко и пронзительно, что все в комнате замерли.
— Выметайся! — заорала Лена. — Вон из моего дома!
Эти слова она в мыслях уже сотни раз прокручивала и думала, а что будет, если останется одна, и всегда приходила к мысли, что ничего не изменится, но она перестанет надеяться и ждать чего-то лучшего.
— Из твоего? Смешно! Я плачу за квартиру! — гордо выпалил Андрей, выпрямляясь во весь рост.
Валентина Петровна смотрела на сына с горьким разочарованием. «Чем ты можешь гордиться?» — думала она. — «Ни семьёй, ни работой, ни зарплатой, ни отношением к дочери… Ничем».
— Двадцать тысяч? — зло спросила жена. — Скоро коммуналка больше будет стоить! Ты ещё гордись своими копейками! На эти деньги даже пивка на месяц не хватит! И то работаешь через раз, когда захочешь!
Катя взяла племянницу за руку и, отвлекая её от семейного скандала, увела в соседнюю комнату.
— Да пошли вы все! — орал Андрей. — Надоело! Нервы мне треплете! Сами ничего не делаете, только пилите!
Вечер был окончательно испорчен. Валентина Петровна молча собрала свою сумочку и вместе с дочкой Светой направилась к выходу.
Через месяц Андрей вернулся с очередной «командировки». Квартира встретила его пустотой. На столе лежали документы о разводе — Андрей ни разу не явился в суд, он специально игнорировал его, и когда назначался день заседания, брал очередную командировку — и записка: «Мы у мамы, не хочу тебя видеть. Приедешь, собери вещи и съезжай, ключи брось в почтовый ящик. Если к пятнице не съедешь, вынесу твои вещи на помойку. Маша спрашивает, почему папа нас не любит. Я не знаю, что ей отвечать».
Андрей испытал странную смесь облегчения и растерянности. С одной стороны, больше не нужно было врать и изворачиваться. С другой — реальность развода пугала его больше, чем он ожидал.
Андрей набрал номер матери:
— Мам, Ленка сбежала!
Какое-то время в телефоне было тихо.
— Мам? Ты слышишь?
— Знаю. И правильно сделала.
— Ты что несёшь? — взорвался Андрей, сжимая трубку. Злость на мать накатила мгновенно — он ждал поддержки, а получил отповедь.
— Андрюша, я всё знаю. Твоя сестра ездила с подругой в Тулу и видела тебя там с той женщиной. Ты врал нам всем. Командировки, перспективы… Ты просто трус, который сбежал от ответственности и от собственной дочери. И знаешь что? Я нашла телефон той женщины, позвонила ей.
Андрей онемел. Мир вокруг него начал рушиться с ещё большей скоростью.
— У неё есть муж. Очень серьёзный человек. Он тебя ищет. Удачи, сынок.
Раздались гудки.
Андрей выронил телефон. За дверью раздались тяжёлые шаги, а после кто-то постучался.
P.S. По просьбе читателей добавил концовку
Андрей замер, прислушиваясь к звукам за дверью. Стук повторился — настойчивый, требовательный. Он подошёл к окну и осторожно выглянул во двор. У подъезда стояла чёрная машина, а возле неё — двое крупных мужчин в тёмных куртках.
— Откройте! Нам нужно поговорить! — раздался грубый голос.
Андрей схватил куртку и документы, выскочил на балкон и по пожарной лестнице спустился во двор с другой стороны дома. Сердце колотилось так, что, казалось, его слышно на всю округу. Он понимал — это только начало его проблем.
Через полгода Лена получила первые алименты. Андрей объявился в другом городе, устроился грузчиком и теперь официально получал минимальную зарплату. На дочь он перечислял две тысячи рублей в месяц.
— Мама, а папа когда-нибудь приедет? — спросила Маша, рисуя семью из трёх человек: мамы, бабушки и себя.
Лена погладила дочку по голове. На её новых рисунках папы больше не было даже крохотной фигуркой в углу.
— Не знаю, малыш. Но знаешь что? Мы и без него отлично справляемся.
И это была правда. Жить стало легче — исчезли постоянные ссоры, ложь и разочарования. Лена больше не ждала мужа к ужину и не придумывала оправдания его отсутствию на детских праздниках. А Маша, к её удивлению, перестала спрашивать про папу уже через месяц после его исчезновения.
— Тебе премию дали? Я как раз собираюсь на море, покупай билеты, — нагло потребовала свекровь, но я только рассмеялась