— Мам, а когда папа приедет? — Петя стоял у окна, прижав нос к холодному стеклу.
Светлана посмотрела на часы. Без двадцати одиннадцать. Олег обещал вернуться к десяти. Стол накрыт, оливье в холодильнике, запечённая курица ждёт на плите. Она даже купила игристое, хотя обычно экономили.
— Скоро, солнышко.
Голос дрогнул. Метель за окном усиливалась, снег залеплял дворовые фонари. Светлана набрала номер мужа в четвёртый раз. Первые три вызова он сбрасывал. Теперь хотя бы гудки пошли.
— Да что? — голос Олега был глухим, злым.
— Ты где? Мы ждём, уже почти одиннадцать…
— Я же говорил, что задержусь. Метель адская, дороги не чистят. Не жди меня, ложись спать.
Не жди меня. Он сказал это так буднично, будто речь шла о пропущенном завтраке, а не о Новом годе. Светлана сжала телефон.
— Олег, это Новый год. Петя весь вечер у окна…
— Светка, не грузи! Я не могу сейчас! В такую погоду вообще смертельно опасно ехать, ты что, не понимаешь?!
Но за его голосом, в глубине трубки, она услышала другое. Смех. Женский. Потом мужской голос прокричал что-то весёлое. И музыка.
— Где ты?
— Говорю же, застрял! Всё, давай!
Он отключился. Светлана опустила руку с телефоном и почти сразу увидела, что на экране снова его имя — входящий вызов. Она нажала «принять», но не успела сказать ни слова.
— …ты чё, серьёзно домой поедешь? — чужой голос, молодой, пьяный.
— Да ты что, — это был Олег, он говорил не ей, а кому-то рядом, — на фига мне сейчас киснуть дома с женой и пацаном, когда тут такое творится! Я ей сказал — не жди меня домой. Пусть сама празднует, если хочет.
Хохот. Чоканье рюмок. Музыка громче. Олег продолжал что-то говорить, но Светлана уже положила телефон на стол. Он не отключил связь. Случайно набрал её снова, и теперь она слышала всё.
Она подошла к окну, где стоял Петя, и обняла его за плечи.
— Петенька, иди сюда. Мы с тобой поедем к бабушке и дедушке. Прямо сейчас.
Сын обернулся и кивнул. Он не спросил почему. Дети чувствуют больше, чем кажется.
Светлана достала из шкафа старый чемодан и за десять минут собрала вещи: детское, своё, документы. Не плакала. Слёзы ушли куда-то так глубоко, что их не достать. Ёлка мигала разноцветными огоньками, стол стоял нетронутый. Она выключила свет в комнате, оставив только гирлянду. Пусть горит. Пусть вернётся и увидит.
Сосед Виктор помог дотащить чемоданы до машины. Он ничего не спросил, только хмуро кивнул.
— В такую метель?
— В такую.
Светлана завела мотор и выехала со двора. Петя уже засыпал на заднем сиденье. Метель била по стеклу с такой силой, что дворники еле справлялись. Трасса была пустой. Все сидели дома, встречали праздник. Все, кроме неё.
Машина заглохла на двадцать третьем километре. Светлана пыталась завести снова — мотор хрипел и затихал. Вокруг белая мгла, снег по колено, ни души. Телефон показывал половину первого. Новый год уже наступил.
Петя спал под её курткой. Холод пробирался внутрь салона. Через двадцать минут в зеркале мелькнули желтые фары. Большой внедорожник остановился в нескольких метрах. Из кабины вышел высокий мужчина, накинул капюшон и подошёл к окну.
— Застряли?
— Заглохла.
Он обошёл машину, вернулся.
— Дмитрий. Могу отбуксировать. Куда надо?
— К родителям. Ещё километров тридцать.
Он кивнул, будто это было само собой разумеющимся — везти незнакомку с ребёнком в метель посреди ночи. Подцепил быстро, без лишних слов. Через десять минут они уже ехали.
Когда подъехали к дому родителей, Дмитрий вышел, отцепил трос. Светлана достала кошелёк, но он покачал головой.
— Не надо. Просто берегите себя.
— Я не знаю, как вас благодарить…
— Вы уже поблагодарили. Тем, что поехали. Значит, правильно делаете.
Он говорил так, будто знал всё, хотя она ничего не рассказывала. Дмитрий протянул листок бумаги.
— Если машину чинить будете — вот телефон знакомого мастера. И мой тоже там. На всякий случай.
Светлана взяла листок. Дмитрий сел в свою машину и уехал, фары растворились в метели. Дверь открыла мать. Она не спрашивала ничего, просто обняла дочь и взяла спящего Петю на руки.
Олег объявился на третий день. Позвонил как ни в чём не бывало, голос был вялым.
— Ну что ты, как ребёнок. Обиделась? Я же не специально, просто так получилось.
Светлана сидела на кухне у родителей и смотрела в окно на заснеженный двор.
— Я подала на развод.
Пауза. Потом смешок.
— Ты чего, серьёзно? Из-за одного вечера?
— Из-за пяти лет, в которых я не хотела замечать правду. А в тот вечер ты сам мне её показал.
— Света, ты несёшь какую-то ерунду. Приезжай домой, нормально поговорим…
— Я уже дома.
Она положила трубку. Больше он не звонил. Развод оформляли через суд два месяца. Олег пришёл один раз, пожал плечами и сказал, что если она так хочет — пусть будет по-её. Алименты назначили, но платил он раз в три месяца. Светлана не гонялась. Ей было всё равно.
Прошло три недели после развода, когда телефон завибрировал от незнакомого номера.
— Светлана? Это Дмитрий. Тот, с трассы. Извините, что побеспокоил. Хотел узнать — как вы? Машину починили?
Она удивилась.
— Всё хорошо. Починили. Спасибо ещё раз.
— Рад слышать. Знаете, я тогда сам ехал не домой. Невеста бросила перед Новым годом. Сказала, что не хочет связываться с тем, кто полжизни в дороге. Вот я и уехал в рейс, чтобы не сидеть одному. Когда увидел вас на трассе с ребёнком, подумал — вот она, судьба. Показывает, что не один я.
Он говорил просто, без жалости к себе. Светлана слушала и понимала, что ей впервые легко разговаривать с мужчиной. Они проговорили час, потом ещё вечером. Дмитрий звонил раз в неделю, потом чаще. Рассказывал про дороги, она — про работу на почте и Петю. Никакой спешки. Просто два человека, которым было легко говорить.
Однажды в апреле Светлана зашла в продуктовый рядом с почтой. У кассы стоял Олег. Он выглядел усталым, лицо опухшее, куртка мятая. Расплачивался мелочью, пересчитывал монеты.
— Не хватает, — сказала кассирша холодно.
— Как не хватает? Я же точно посчитал…
— Не хватает тридцати рублей. Либо доплачиваете, либо что-то убирайте.
Олег покраснел, начал рыться по карманам. Светлана стояла в очереди за ним и видела, как его руки дрожат. Он вытащил смятую купюру, положил на прилавок.
— Вот, держите.
Кассирша взяла деньги, пробила чек. Олег схватил пакет и обернулся — увидел Светлану. Замер.
— Привет, — сказал он тихо.
— Привет.
Они стояли молча. Олег облизнул губы, попытался улыбнуться.
— Как дела? Как Петька?
— Хорошо. Всё хорошо.
— Слушай, я хотел сказать… насчёт алиментов. Я скоро переведу, честно. Просто работу сменил, там задержки по зарплате…
Светлана посмотрела на него и поняла, что ничего не чувствует. Ни злости, ни жалости. Пустота.
— Олег, не надо. Мы справляемся.
Он кивнул, отвёл взгляд. Постоял ещё секунду и вышел. Светлана расплатилась за свои покупки и увидела в окно, как он идёт по улице один, сутулясь под мелким дождём. Никто его не ждал. Никуда он не спешил. Она вспомнила тот новогодний вечер, его смех в трубке, слова «не жди меня домой» — и поняла, что он получил ровно то, что заслужил. Одиночество.
Дмитрий приехал в мае. Привёз Пете большую машинку — точную копию своего грузовика. Мальчик был в восторге, а Светлана впервые за долгое время почувствовала, что рядом мужчина, который не врёт. Они встречались не часто — Дмитрий много работал, но когда приезжал, оставался надолго. Помогал по дому, играл с Петей, не обещал золотые горы. Просто был рядом.
Через два года, под бой курантов, Светлана стояла у ёлки. Дмитрий держал её за руку. Петя спал в соседней комнате, обнимая ту машинку.
— Светлана, выходи за меня замуж, — сказал Дмитрий негромко.
Она посмотрела на него. Без слёз, без драмы.
— Да.
В тот момент она вспомнила ту метель, застрявшую машину, ночь, когда её бросили одну. И поняла, что иногда нужно потерять всё, чтобы найти то, что действительно важно. А Олег остался там, в той жизни, где каждый сам выбирает свою дорогу. Он выбрал веселье на одну ночь. И получил пустоту на всю оставшуюся.
— Я всего лишь прошу оплатить племяннику праздник. Вам что, для него денег жалко? — продолжала давить золовка