— Господи, Вера, ты что, из комиссионки это достала?
Лидия не просто смотрела на меня — она разглядывала, как экспонат. Пальцы с французским маникюром ткнули в моё платье. Тёмно-синее, с мелким цветочным узором, раскроенное и пошитое бабушкиными руками тридцать лет назад. Ткань плотная, добротная, такая, что носится вечно.
— Хорошее платье, — я улыбнулась, хотя внутри всё сжалось.
— Хорошее? — Лидия обернулась к мужу. — Артур, посмотри. Девочки сюда в Escada приехали, а Верочка… ну ты видишь.
Артур оценил меня взглядом — с ног до головы, медленно, унизительно.
— Да ладно, Лид, не все же в столицу уехали. Кто-то и здесь остался. На заводе небось? Или в школе учительницей?
Ресторан «Версаль» — самое дорогое место в нашем городке. Столы накрыты, бывшие одноклассники в нарядах явно не местных. Лидия с Артуром организовали встречу, естественно. Они теперь здесь хозяева — владельцы сети ритуальных услуг. Циничный бизнес на чужом горе, но прибыльный.
— В строительстве работаю, — коротко сказала я.
Лидия расхохоталась — тонко, противно, на весь зал.
— В строительстве! Слышали? Может, прорабом где-то? — она повысила голос, обращаясь ко всем. — Девочки, мальчики, давайте скинемся. На новое платье Верочке. Неловко же, когда человек в таком виде. Правда, Артур?
Горло сдавило. Я сжала ладони под столом так, что ногти впились в кожу. Двадцать пять лет назад эта же Лидия называла меня нищебродкой перед всем классом. Сейчас повторяла.
Но я знала то, чего не знала она. Через три дня здесь будет встреча с московскими инвесторами. Я сяду во главе стола и назову свою фамилию. Генеральный директор и основатель «Основа-Строй». Та самая компания, от которой они ждут спасения.
Я встала, не попрощавшись, и пошла к выходу. Сзади слышала смех. Несколько голосов, негромкие, но достаточно.
В гардеробе пахло нафталином и чужими духами. Я стояла у вешалки, когда услышала голоса за перегородкой. Лидия и Артур.
— …два месяца до банкротства. Понимаешь? Всё рухнет, если москвичи не дадут денег.
— Дадут.
— Уверен?
— «Основа-Строй» уже подтвердила. Приедут послезавтра, подпишем договор на застройку сквера. Получим аванс, половину выведем через Кипр. Им новостройки, нам жизнь.
— А если проверят бумаги? Там же всё левое, Артур.
— Кто будет проверять? Мэр наш, администрация наша. Подпишут что угодно. Главное — не спугнуть раньше времени.
Я прижалась к стене, сердце колотилось. «Основа-Строй» — моя компания. Я её основала, вложила десять лет жизни, выстроила репутацию. А эти двое хотят меня обмануть. Вывести деньги и уничтожить сквер, где я в детстве сидела с книжками, потому что дома было холодно.
Они вышли, громко обсуждая, где отметят сделку. Я достала телефон, набрала заместителя.
— Официальный визит откладываем на неделю. Скажи, форс-мажор. А мне нужна вся грязь на Лидию Ковалёву и Артура Самойлова. Всё, что найдёшь. И ещё — контакты Ильи Светлова, инженер на ТЭЦ. Мне нужны глаза здесь.
Илья встретил меня у проходной на следующий день. Высокий, сутулый, в потёртой куртке. Единственный, кто вчера тепло поздоровался. Без оценивающих взглядов.
— Вера Громова. Слышал, ты теперь большая шишка в Москве. Зачем я?
— Нужна информация. Про Лидию с Артуром. И про то, что городу реально нужно, а не для галочки.
Илья прикурил, выдохнул дым в холодный воздух.
— Музей краеведческий. Крыша течёт третий год, Тамара Семёновна уже отчаялась. Колледж политехнический — оборудование советское, студенты на развалинах учатся. Дом культуры вообще закрыли. А эти двое только о себе. Ритуалка процветает, но городу ноль. Зато всем уши прожужжали, какие благодетели.
— А если появятся деньги?
Илья усмехнулся.
— Откуда? Бюджета нет. А спонсоры все у Лидии в кармане.
— Сейчас появятся.
Через пять дней весь город гудел. На музей приехала бригада, за три дня сменили кровлю, починили отопление. Тамара Семёновна плакала перед журналистами, рассказывая про чудо. В колледж привезли станки — новые, современные. Студенты не верили глазам.
А Лидия с Артуром сходили с ума. Илья передавал мне по телефону:
— Артур орал на мэра час. Требовал вычислить спонсора. Говорит, это подрывает их авторитет.
— Пусть орёт. Скоро будет громче.
Следующим шагом был аукцион. Лидия с Артуром объявили «благотворительный вечер» — чтобы выманить таинственного мецената и вернуть контроль. Главный лот — право на реконструкцию Дома культуры «Энергетик». Артур давно хотел его снести под торговый центр.
Я пришла в том же платье. Зал «Версаля» был полон — местная элита, чиновники, журналисты. Лидия в блёстках вела мероприятие, сияя. Увидев меня, на секунду скривилась, но быстро взяла себя в руки.
— Верочка! Как мило. Вход платный, но для тебя сделаем исключение.
Зал хихикнул. Я села за дальний столик. Илья рядом, напряжённый.
Торги начались. Лоты шли один за другим — символические подарки, грамоты, право на рекламу. Наконец объявили главное.
— Дом культуры «Энергетик»! — голос Лидии звенел. — Уникальная возможность. Начальная ставка символическая, но реконструкция потребует вложений. Кто готов?
Артур поднял руку первым. Назвал сумму. Кто-то ещё перебил. Торги шли вяло.
Илья поднял руку. Назвал в три раза больше.
Зал замер.
— Илья Светлов?! — Лидия не скрывала изумления. — Серьёзно? У тебя есть такие деньги?
— Представляю интересы человека, который хочет остаться неизвестным, — ровно ответил Илья.
Артур побагровел. Попытался перебить. Илья снова поднял. Ещё раз. Артур замолчал, осознав поражение.
Зал взорвался аплодисментами. Лидия, бледная, дрожащими руками объявила Илью победителем.
Я встала и вышла. За спиной слышала взволнованные голоса. Кто этот меценат? Откуда деньги?
Илья молчал.
Официальная встреча — понедельник, десять утра, администрация. Я приехала в строгом сером костюме, с папкой. Мэр встретил суетливо, вежливо. В конференц-зале уже сидели чиновники, бизнесмены. И Лидия с Артуром — во главе стола, самоуверенные.
Я вошла. Разговоры стихли. Мэр представил:
— Вера Громова, генеральный директор и основатель «Основа-Строй». Наш инвестор из Москвы.
Лидия побледнела. Артур открыл рот, но молчал.
Я прошла к своему месту — напротив них. Села, открыла папку.
— Добрый день. Приехала обсудить проект. Но сначала — прояснить моменты.
Достала распечатки. Схемы вывода денег через офшоры, поддельные разрешения, связи с чиновниками. Разложила на столе, как чертежи.
— Проект застройки сквера основан на фальсификации. Земля не оформлена, разрешения куплены. И главное — вы планировали вывести половину через Кипр. Я правильно понимаю, Артур Викторович?
Артур дёрнулся. Лидия вцепилась в стол.
— Это клевета! — голос сорвался. — Мы честные! Мы городу жизнь отдали!
— Правда? — я достала ещё папку. — Отчёты за пять лет. Ноль на благотворительность. Ноль на социальные проекты. Зато три премиальных машины, дом в Сочи, счета в Европе. А музей с дырами в крыше, колледж-развалюха, закрытый дом культуры — это тоже ваше?
Мэр побледнел. Чиновники доставали телефоны, снимали. Лидия попыталась возразить, но я не дала.
— А таинственный меценат, который вас так бесил? Это я. Моя компания оплатила музей, колледж. Дом культуры тоже восстановят. Илья Светлов будет координировать от моего имени.
Тишина была звенящей. Артур сжал кулаки, в глазах злость и бессилие. Лидия смотрела в стол.
— Вот что предлагаю, — я закрыла папку. — Завтра утром материалы уходят в прокуратуру, и вы проведёте годы не здесь. Или начинаете работать честно. Полная прозрачность, десять процентов прибыли в городской фонд, который буду курировать лично. Никаких попыток обмануть. Выбирайте сами.
Артур молчал, глядя в пустоту. Лидия всхлипнула, прикрыв лицо.
— Сутки на размышление. Завтра, здесь, десять утра.
Я встала, собрала документы и вышла. За спиной поднялся гул, кто-то кричал, кто-то успокаивал.
Мне было всё равно.
На следующий день они пришли раньше. Без пафоса, без дорогих нарядов. Она в простом сером, он в мятом костюме. Лица осунувшиеся, потухшие. Подписали молча, не поднимая глаз. Мэр свидетельствовал. Никто не произнёс сочувствия.
Выходя, Лидия обернулась. Посмотрела долго, с болью.
— Ты отомстила, да? За школу, за всё? Специально устроила?
Я не ответила сразу. Подошла ближе.
— Я приехала помочь родному городу. То, что вы оказались мошенниками, — ваш выбор, Лидия. Не мой.
Она отвернулась и вышла. Артур поплёлся следом, сгорбленный.
Я стояла у окна, глядя на улицу. На сквер напротив, где сейчас играли дети. Тот самый, который они хотели застроить. Внутри не было торжества. Только странное облегчение — будто тяжесть, которую таскала двадцать пять лет, наконец исчезла.
Вечером я встретилась с Ильей у восстановленного музея. Пахло свежей краской, радиаторы тихо потрескивали. Илья рассматривал старые фотографии на стенах.
— Город только о тебе говорит, — он усмехнулся. — Одни называют героиней, другие — жестокой. Ты как, не жалеешь?
Я посмотрела в окно, на вечерние огни.
— Нет. Они получили заслуженное. А город — шанс.
Илья кивнул.
— Вернёшься ещё?
— Обязательно. Буду контролировать проекты. Следить, чтобы те двое держались в рамках, — я пожала ему руку. — Ты теперь официально мой представитель. Готовься работать.
— Договорились.
На следующее утро я уезжала. Села в машину, включила зажигание. В зеркале мелькнул силуэт родного города — маленький, провинциальный, но изменившийся. Благодаря мне. Благодаря тому, что я не забыла, откуда пришла.
И не простила тем, кто думал, что можно безнаказанно унижать других.
Я приехала на встречу выпускников в старом бабушкином платье. Они смеялись — пока не узнали, кто инвестор, который держит их судьбу в руках. Лидия предложила скинуться на новое платье для бедной Верочки. Теперь она сама ходит в сером, подписывает отчёты и отчисляет деньги городу.
Карма — странная штука. Иногда ей просто нужна небольшая помощь.
Зачем твои родители купили квартиру? — Лучше бы на полезное отложили, у вас и так есть крыша над головой