Ксения выглянула в окно и увидела его машину на подъездной дорожке. Сердце ухнуло вниз — он приехал. Раньше срока. Гораздо раньше.
— Мам, это же папа! — восьмилетняя Варя подскочила к окну. — Он же должен был только в воскресенье вечером вернуться! Ура!
Ксения молча смотрела, как из чёрного внедорожника выходит её муж Игорь. Высокий, уверенный, в дорогой куртке. Рядом с ним — его мать, Зинаида Павловна. Женщина лет шестидесяти, с идеальной укладкой и каменным лицом. Они о чём-то разговаривали, и по тому, как свекровь жестикулировала, было понятно — разговор серьёзный.
— Варюш, иди в свою комнату, поиграй пока, — Ксения постаралась, чтобы голос звучал спокойно.
— Но я хочу папе показать рисунки, которые…
— Варя, прошу тебя. Позже покажешь.
Дочка надула губы, но послушалась. Ксения прошла в прихожую и открыла дверь. Игорь поднимался по ступенькам, свекровь семенила следом.
— Привет, — он не улыбнулся. — Нам надо поговорить.
Зинаида Павловна протиснулась мимо невестки в квартиру, даже не поздоровавшись. Сняла плащ, повесила его на вешалку и прошла в гостиную, как хозяйка. Ксения сжала кулаки. Каждый раз эта женщина входила в её дом так, словно это она здесь главная.
— Игорь, что происходит? Ты же на рыбалке должен был быть ещё два дня.
Он снял куртку, повесил аккуратно на плечики. Лицо непроницаемое.
— Мама права. Мы должны это обсудить сейчас. Все вместе. Пойдём.
В гостиной свекровь уже сидела в кресле, скрестив руки на груди. Ксения села на диван, чувствуя, как внутри всё холодеет.
— Значит, так, Ксения, — начала Зинаида Павловна без прелюдий. — Я вчера зашла сюда с Игорем, пока вас с Варей не было. Посмотреть, как тут у вас. И знаешь, что я обнаружила?
Ксения молчала. Игорь стоял у окна, отвернувшись.
— Документы на эту квартиру. Все на твоё имя. Только на твоё.
— Это моя квартира, — Ксения почувствовала, как голос начинает дрожать. — Я купила её на свои деньги ещё до…
— До свадьбы, знаю, — перебила свекровь. — Но ты замужем уже девять лет. У вас ребёнок. А квартира почему-то до сих пор оформлена только на тебя. Мой сын живёт здесь, но не имеет никаких прав. Это правильно, по-твоему?
Ксения перевела взгляд на мужа.
— Игорь, мы же обсуждали это. Я работала шесть лет, копила, брала ипотеку. Это было ещё до нашей встречи. Ты сам тогда сказал, что всё нормально, что тебя это устраивает.
Он повернулся. На лице — недовольство.
— Ксюш, это было давно. Тогда мы только начинали. А сейчас у нас семья. Дочка. И честно говоря, мама права. Я тоже вложился в эту квартиру. Ремонт на кухне делал на свои деньги. Мебель покупал. Почему я должен быть здесь как гость?
— Ты не гость, — Ксения почувствовала, как по спине пробегает холодок. — Ты мой муж. Это наш дом.
— Наш дом, — вклинилась Зинаида Павловна, — на котором написано только твоё имя. А если завтра ты решишь выгнать Игоря? Он окажется на улице. Без ничего. И дочь свою видеть не сможет, когда захочет.
— Это абсурд! — Ксения вскочила. — Я никогда…
— Никогда не знаешь, что будет, — холодно продолжала свекровь. — Вот и Марина, жена Колиного брата, тоже казалась нормальной женщиной. А потом раз — и развод. И квартира осталась у неё, потому что была на ней. Брат теперь у родителей живёт, в сорок лет. Позор.
Ксения смотрела на Игоря, ожидая, что он вступится, скажет матери замолчать. Но он молчал, глядя в пол.
— Что вы предлагаете? — тихо спросила она.
Зинаида Павловна довольно улыбнулась.
— Переоформить квартиру. Половина — на Игоря. Это справедливо. Вы супруги, у вас ребёнок. Всё должно быть честно.
— Это моя квартира, — повторила Ксения, чувствуя, как внутри закипает. — Я покупала её в двадцать четыре года. Отдавала последнее. Не ела месяцами нормально, чтобы платить ипотеку. Ты, Игорь, знаешь это.
— Знаю, — он поднял на неё глаза. — Но мы семья теперь. А в семье всё должно быть общее. Я тоже вкладываюсь. Я тоже работаю. Или ты думаешь, что я здесь дармоед?
— Я такого не говорила!
— Но думаешь, — отрезала Зинаида Павловна. — Иначе давно бы переоформила. А так получается, что ты держишь моего сына на коротком поводке. Захочешь — выгонишь. И он ничего не докажет.
Ксения смотрела на них обоих — на мужа, который избегал её взгляда, и на свекровь, чьи глаза блестели холодным триумфом. Она вдруг поняла — это была не спонтанная поездка. Это был план. Заранее продуманный, отрепетированный.
— Мне нужно подумать, — она села обратно на диван, чувствуя, что ноги подкашиваются.
— Думай быстро, — бросила Зинаида Павловна. — Мы ждём решения.
Свекровь встала и направилась к выходу. Игорь последовал за ней.
— Ты уходишь? — не поверила Ксения.
— Поживу пару дней у мамы, — буркнул он, не оборачиваясь. — Пока ты не примешь правильное решение.
Дверь захлопнулась. Ксения осталась одна. В квартире, которую она выстрадала. В жизни, которая вдруг перевернулась.
Следующие три дня были мучительными. Игорь не звонил. На сообщения отвечал коротко: «Решила? Нет? Тогда поговорим позже». Варя спрашивала, где папа, почему он не приходит. Ксения придумывала отговорки — срочная командировка, важные дела. Но дочка не маленькая, всё понимала. В её глазах читалась тревога.
Зинаида Павловна звонила каждый вечер.
— Ну что, Ксения, ещё не поумнела? Ребёнок без отца сидит. Ты понимаешь, что творишь? Разрушаешь семью из-за своего упрямства.
— Это не упрямство, — устало отвечала Ксения. — Это моя квартира.
— Была твоя. Теперь вы семья. Или ты хочешь развода? Игорь молодой мужчина, красивый. Найдёт другую за неделю. А ты останешься одна. С ребёнком. Подумай о дочери хотя бы.
После каждого такого разговора Ксения сидела на кухне и смотрела в пустоту. Она действительно думала о Варе. О том, что девочка привыкла к полной семье. К тому, что папа рядом. Но внутри что-то протестовало. Эта квартира — результат её шести лет работы без выходных. Её бессонных ночей, когда она совмещала две работы. Её отказа от всего — от кафе с подругами, от новой одежды, от отпусков. Она откладывала каждую копейку. И вот теперь её заставляют отдать половину. Просто так. Потому что так решила свекровь.
На четвёртый день позвонила её мама, Тамара Ивановна. Голос тревожный, взволнованный.
— Ксюш, Зинаида Павловна мне звонила. Говорит, ты не идёшь на контакт. Что ты разрушаешь семью. Доченька, может, правда стоит пойти навстречу? Ради Вари?
Ксения почувствовала, как что-то внутри лопается.
— Мам, ты понимаешь, о чём говоришь? Они хотят забрать половину моей квартиры! Той, которую я купила ещё до свадьбы!
— Но вы же семья теперь…
— Мам, прекрати! Ты на чьей стороне?
В трубке повисла тишина. Потом мама тихо сказала:
— Я просто не хочу, чтобы ты осталась одна. Зина права в одном — Игорь молодой. Если ты откажешь, он уйдёт. И что тогда?
Ксения положила трубку. Значит, так. Даже мама поддалась на манипуляции свекрови. Она осталась одна. Совсем одна.
Вечером того же дня в дверь позвонили. На пороге стоял Игорь. Усталый, небритый, но с решительным выражением лица.
— Можно войти?
Она молча отступила. Варя спала уже, было поздно. Они прошли на кухню. Сели друг напротив друга.
— Ксюш, давай закончим этот спектакль, — он взял её за руку. — Подпиши бумаги. Переоформим квартиру на нас обоих. И всё вернётся на круги своя. Я вернусь домой. Варя перестанет переживать. Мы будем жить, как раньше.
— Игорь, почему это так важно именно сейчас? — она смотрела ему в глаза. — Девять лет тебя всё устраивало. Что изменилось?
Он отвёл взгляд.
— Мама сказала правильные вещи. Я задумался. Действительно, почему я должен жить здесь, не имея никаких прав? Что я, хуже тебя что ли?
— Дело не в этом…
— А в чём тогда? — он повысил голос. — В том, что ты мне не доверяешь? Думаешь, я тебя брошу, заберу половину квартиры и уйду? Так что ли?
— Я не говорила…
— Но думаешь! Мама права. Ты изначально не доверяла мне. Иначе давно бы всё переоформила.
Ксения почувствовала, как подступают слёзы.
— Это не про доверие, Игорь. Это про то, что я заработала. Про мою независимость.
— Независимость, — он усмехнулся. — От меня независимость? Мы муж и жена, Ксюш. У нас дочка. Какая может быть независимость?
Она молчала. Он встал.
— У тебя два дня. Либо ты подписываешь документы, либо я подаю на развод. И буду требовать половину квартиры через суд. Как совместно нажитое имущество. Мама уже с адвокатом консультировалась — есть шансы.
— Это шантаж, — прошептала она.
— Это справедливость, — он направился к выходу. — Подумай. О себе. О Варе. О нас.
Дверь закрылась. Ксения сидела на кухне, обхватив себя руками. Холодно. Так холодно, будто всё тепло разом покинуло этот дом.
Она не спала всю ночь. Сидела в гостиной, смотрела на стены, которые сама выбирала. На мебель, которую с таким трудом покупала. На фотографии в рамках — счастливая семья. Были ли они когда-то счастливы по-настоящему? Или это всё была иллюзия?
Утром она приняла решение. Твёрдое. Окончательное. Взяла телефон и набрала номер Игоря.
— Да? — он ответил сразу.
— Приезжай сегодня вечером. С матерью. Поговорим.
— Ты подпишешь?
— Поговорим, — повторила она и отключилась.
Весь день Ксения готовилась. Варю отвезла к своей маме — пусть ночует у бабушки. Убрала квартиру. Достала из шкафа папку с документами. И ещё одну, потоньше, которую держала отдельно. На всякий случай.
Вечером они пришли вдвоём. Зинаида Павловна с торжествующей улыбкой, Игорь — с напряжённым лицом.
— Ну что, Ксения, поумнела наконец? — свекровь прошла в гостиную, села в кресло. — Молодец. Значит, мозги всё-таки есть.
Ксения положила на стол папку с документами на квартиру. Игорь потянулся было за ней, но она перехватила его руку.
— Подожди. Сначала я хочу кое-что показать.
Она достала вторую папку. Раскрыла. Достала листы, разложила их перед свекровью и мужем.
— Это что? — нахмурилась Зинаида Павловна.
— Выписка из банка, — спокойно сказала Ксения. — За последний год. Видите эти переводы? Каждый месяц ровно тридцать тысяч уходят на счёт Игоря. Это он платит вам, Зинаида Павловна. За вашу квартиру, которую вы якобы ремонтируете.
Повисла тишина. Игорь побледнел.
— Ксюш, это…
— Молчи, — оборвала она. — Я ещё не закончила. А это, — она достала ещё один документ, — переписка твоя с матерью. Случайно нашла в твоём ноутбуке, когда искала семейные фотографии для альбома Вари. Очень познавательная переписка. Особенно вот это сообщение: «Мам, она не соглашается. Придётся подождать ещё. Потом попробуем снова. Главное — чтобы квартиру переоформила. Тогда при разводе хоть что-то отсужу».
Зинаида Павловна вскочила.
— Ты шпионила за своим мужем? Ты читала чужую переписку?
— Я защищала свои интересы, — Ксения впервые за эти дни почувствовала, что контролирует ситуацию. — И знаете что? Я рада, что всё это узнала. Потому что теперь я вижу вас обоих насквозь.
Игорь попытался что-то сказать, но она его перебила:
— Вы планировали это больше года. Ждали момента. И вот он настал. Только вы просчитались. Я не дура. И я не отдам вам свою квартиру.
— Ксения, постой, — Игорь протянул к ней руки. — Это не то, о чём ты думаешь. Мы просто хотели справедливости…
— Справедливости? — она усмехнулась. — Вы хотели развести меня. Женить меня, дождаться, пока я переоформлю квартиру, а потом развестись и отсудить половину. Красивый план. Жаль, он провалился.
Зинаида Павловна стояла красная от злости.
— Ты ещё пожалеешь! Мы подадим в суд! Требуем компенсацию за ремонт, за мебель!
— Подавайте, — спокойно ответила Ксения. — У меня есть все чеки. Весь ремонт я оплачивала. Всю мебель — я. Вы не вложили сюда ни копейки. А вот я вам сейчас выставлю счёт за тридцать месяцев аренды. Потому что Игорь живёт здесь бесплатно. И за коммунальные услуги, которые тоже я плачу.
— Ты спятила! — взвизгнула свекровь. — Игорь, скажи ей что-нибудь!
Но Игорь молчал. Он понимал — проиграл. Полностью.
Ксения встала.
— У вас десять минут, чтобы собрать вещи Игоря и уйти. Завтра я подаю на развод. И если вы попытаетесь что-то отсудить — я покажу всю эту переписку. Суд очень не любит мошенников.
— Ты разрушаешь семью! — прошипела Зинаида Павловна. — Варя останется без отца!
— Варя не останется без отца, — твёрдо сказала Ксения. — Но она больше не будет жить с человеком, который хотел обмануть её мать. Всё. Разговор окончен.
Через полчаса они ушли. Игорь собрал свои вещи молча, не глядя ей в глаза. Зинаида Павловна шипела проклятия, но тоже собиралась. Перед выходом Игорь обернулся:
— Ксюш, прости. Я не хотел… Мама убедила…
— Иди, — она не стала его слушать. — И больше не возвращайся.
Дверь закрылась. Ксения прислонилась к ней спиной и медленно сползла на пол. Заплакала. Но это были слёзы не отчаяния, а облегчения. Она освободилась. От лжи. От манипуляций. От людей, которые хотели её использовать.
Утром она проснулась в своей квартире. В своей. Только своей. Села к окну с чашкой кофе и посмотрела на город, залитый солнцем.
Впереди было много работы — развод, разговоры с Варей, объяснения. Но она знала главное: она справилась. Не поддалась. Не отдала то, что заработала своим трудом.
И это была её победа. Маленькая, личная, но такая важная. Она защитила себя. Свой дом. Свою независимость.
Телефон зазвонил. Мама.
— Ксюш, я всё узнала. Тамара соседка рассказала. Они вчера с Зиной виделись, та вся в истерике. Доченька, прости меня. Я не знала, что они такое затеяли. Ты правильно сделала. Молодец.
— Спасибо, мам, — Ксения улыбнулась сквозь слёзы. — Я тоже так думаю.
— Варю привезти?
— Да. Привози. Мы вместе приготовим обед. В нашей квартире. В нашем доме.
Она положила трубку и снова посмотрела в окно. Жизнь продолжалась. И она была готова к ней. Свободная. Сильная. Независимая.
Спустя год Ксения сидела на том же месте у окна. В квартире пахло свежей выпечкой — Варя помогала ей готовить пирог. Развод прошёл быстро. Игорь не стал ничего требовать — испугался, что она покажет переписку. Зинаида Павловна пыталась как-то влиять через общих знакомых, но быстро отстала, когда поняла, что бесполезно.
Варя поначалу переживала, но быстро привыкла. Видела отца по выходным. Игорь снял квартиру, жил один. Пытался пару раз намекнуть на возвращение, но Ксения была непреклонна. То, что он сделал, было непростительно.
Зато она обрела то, чего ей не хватало все эти годы — спокойствие. В своей квартире никто больше не давил на неё. Не манипулировал. Не требовал отдать то, что ей не принадлежало. Это был её дом. Её крепость.
И когда вечером Варя обняла её и сказала: «Мам, как хорошо, что мы теперь просто вдвоём. Спокойно так», — Ксения поняла, что приняла правильное решение. Самое правильное в своей жизни.
Год назад подглядел, как сосед-строитель решает проблемы с трещинами в стенах. Теперь всегда так делаю