— Можно мороженое?
Лиза тянула маму за рукав кофты, заглядывая в открытый кошелек. Оксана пересчитала купюры еще раз — четыреста двадцать рублей до зарплаты.
— Денег нет, солнышко, — тихо сказала она, застегивая кошелек.
Дочка опустила голову, но спорить не стала. Привыкла. Оксана почувствовала, как что-то сжимается в груди. Шестилетняя девочка не должна так легко принимать отказы.
Денис лежал на диване, уткнувшись в телефон. Экран высвечивал знакомые строчки объявлений о работе. Он пролистывал их машинально, даже не читая. Оксана видела, как напряглись его плечи, когда дочка попросила мороженое.
— Мам, а когда у нас деньги будут? — спросила Лиза, надевая курточку.
Денис повернулся к стене, сжал кулаки. Телефон скользнул с его груди на пол.
— Скоро, — пообещала Оксана, хотя сама не знала когда.
Они вышли в магазин, оставив Дениса наедине с его поисками. В подъезде пахло капустой и стиральным порошком. Лиза молча шла рядом, не просила больше ничего.
Вернулись они с пакетом самого необходимого — хлеб, молоко, макароны. В дверь позвонили, когда Оксана еще ключи доставала.
— Бабушка! — радостно закричала Лиза.
Нина Александровна стояла на пороге с двумя пакетами из дорогого магазина. Накрашена, в новом пальто, пахло дорогими духами.
— Ну здравствуй, внученька моя, — она обняла Лизу, зашла в квартиру. — А где Максимка?
— Спит еще, — ответила Оксана, помогая матери раздеваться.
Нина Александровна прошла на кухню, поставила пакеты на стол. Достала коробку конфет, игрушечную машинку, новую куклу для Лизы. Глаза дочки загорелись.
— Спасибо, бабуля!
— Опять на диване лежишь? — бросила Нина Александровна в сторону гостиной, где Денис поднимался, услышав голоса.
Он молча прошел мимо кухни в ванную, закрыл дверь. Щелкнул замок.
— Мама, не начинай, — устало попросила Оксана.
— А что начинать? — Нина Александровна развязывала второй пакет. — Дети в обносках ходят, а он работать не хочет. Посмотри на Лизину курточку — рукава короткие, из нее уже выросла. А Максимке ботинки впору менять.
Оксана молчала. Мать была права, но слушать это при детях не хотелось.
— Может, хотя бы стыд имел бы, — продолжала Нина Александровна, раскладывая продукты. — Мужик здоровый, а жена одна семью тянет.
Из ванной донесся звук льющейся воды. Денис умывался, будто хотел смыть напряжение последних минут.
К обеду проснулся Максим. Четырехлетний мальчишка радостно кинулся к бабушке, получил свою машинку. Нина Александровна ушла, пообещав приехать на выходных.
За ужином Максим крутил в руках новую игрушку, рассматривал колесики.
— Пап, а почему ты не ешь котлеты? — спросил он, заметив, что отец только ковыряется вилкой в тарелке.
Денис отодвинул еду.
— Не голодный.
Оксана подложила ему добавку, хотя видела — он просто не может есть. Напряжение последних месяцев сидело комком в горле.
— Поешь, пожалуйста.
Он посмотрел на нее усталыми глазами, взял вилку. Медленно отправил кусочек в рот, прожевал через силу.
— А у дяди Коли новая машина, — болтал Максим. — Красная, большая. А у нас почему машины нет?
— Потому что мы пешком ходим, — ответила Лиза с видом знатока. — Пешком полезнее.
Дети переключились на обсуждение мультиков, которые смотрели утром. Денис и Оксана молчали, изредка переглядываясь. Он доел котлету, отставил тарелку.
— Вкусно, — сказал тихо.
На следующий день мать позвонила Оксане на работу. Оксана отошла от кассы, прижала трубку к уху.
— Слушай, давай я тебя познакомлю с хорошим человеком, — без предисловий начала Нина Александровна. — Михаил, сын моей подруги Светы. Предприниматель, недавно развелся, детей обожает.
— Мама, я замужем, — прошептала Оксана, оглянувшись на покупателя, который ждал сдачу.
— За кем замужем? За лежебоку? Встретишься хотя бы, поговорите. Он серьезный мужчина, обеспеченный.
— Не могу сейчас говорить. Работаю.
— Подумай о детях, Оксана. О их будущем.
Мать повесила трубку. Оксана вернулась к кассе, руки слегка дрожали. Покупатель недовольно посмотрел на нее.
Через час мама позвонила снова.
— Если не хочешь меня слушать, то хотя бы встреться с Михаилом по делу, — голос стал мягче, убедительнее. — Он работу твоему муженьку даст, хотя бы временную. У вас же кредиты, чем платить будете?
Оксана молчала, в уме прокручивая просроченные платежи. За квартиру, за кредит на холодильник, за детский сад.
— Только встретиться и поговорить о работе, — добавила мать. — Что тут такого?
— Хорошо, — выдохнула Оксана. — Только о работе.
Вечером она рассказала Денису о предложении. Он сидел на кухне с чаем, смотрел в окно на двор, где играли чужие дети.
— Сходи, узнай про работу, — сказал он, не поворачиваясь. — Раз мать настаивает.
В голосе промелькнула горечь.
— А если он начнет приставать?
— Скажешь, что замужем. — Денис наконец повернулся к ней, усмехнулся с едва заметным презрением. — За неудачником. Работа нам нужна.
Оксана видела, как он сжимает челюсти, пытаясь сохранить то немногое достоинство, что у него оставалось. Полгода без работы превратили ее уверенного в себе мужа в затравленного человека.
— Может, ты сам с ним встретишься? — предложила она.
— Зачем? Твоя мать устроила, пусть через тебя и идет.
На следующий день Оксана пошла в кафе рядом с работой. Мать обещала, что Михаил предложит Денису должность в своей компании — что-то связанное с продажами.
Михаил ждал ее с букетом роз. Высокий, в дорогом костюме, с уверенной походкой успешного мужчины. Оксана в простой кофточке и джинсах сразу поняла — никакой работы для мужа не будет.
— Оксана? — он встал навстречу. — Михаил. Очень приятно.
Протянул цветы. Она взяла букет, чувствуя себя неловко.
— Спасибо. Мама говорила, что у вас есть предложение по работе.
— Конечно, поговорим. — Он отодвинул ей стул. — Но сначала познакомимся. Нина Александровна так много о вас рассказывала.
Заказал дорогое вино, хотя она просила чай. Рассказывал о своем бизнесе, о поездке в Европу, о планах на будущее. Оксана слушала и крутила обручальное кольцо на пальце.
— Дети — это счастье, — сказал он, наклонившись ближе. — Я бы с радостью стал им отцом. Настоящим отцом.
Оксана почувствовала, как краснеют щеки.
— Михаил, я пришла поговорить о работе для мужа. Только об этом.
— О каком муже? — он улыбнулся. — Нина Александровна сказала, что вы практически свободны.
Она встала, оставив букет на столе.
— До свидания.
— Подумайте, Оксана. Подумайте о детях.
Дома Оксана рассказала Денису о встрече. Он сидел на кухне с остывшим чаем, смотрел в окно на вечерний двор.
— Работу предлагал, менеджером в офис. Хорошая зарплата, — сказала она, вешая куртку на спинку стула.
Денис не повернулся.
— А взамен что хотел?
— Ничего не говорил прямо, но по глазам видно было.
Денис встал резко, стул качнулся. Чай расплескался на стол.
— Не нужна мне работа от этих мажоров. — Голос хриплый от сдержанной злости. — Сам найду, без подачек.
— Денис, нам деньги нужны…
— Знаю, что нужны! — Он обернулся, лицо красное. — Думаешь, я не понимаю? Думаешь, мне приятно смотреть, как дочка просит мороженое, а у меня денег нет?
Оксана молчала. Такие вспышки у него случались все чаще — накопившееся отчаяние прорывалось наружу.
— Но попрошайничать не буду. И тебя не отдам за работу.
На следующий день приехала Нина Александровна с тортом. Обнимала внуков, расспрашивала о школе и детском саду.
— Как дела у Михаила? — спросила она, когда дети убежали играть в комнату.
Оксана мыла посуду, не оборачиваясь.
— Мама, у меня есть муж.
— Какой муж? — Нина Александровна фыркнула. — Посмотри, во что он вас превратил. Дети в обносках, ты на одной работе сгораешь. Он серьезный мужчина, предложение сделает скоро.
— Я не собираюсь разводиться.
— А я не собираюсь смотреть, как моя дочь в нищете живет!
Нина Александровна хлопнула дверцей шкафчика, доставая чашки для чая.
— Михаил — предприниматель. У него квартира в центре, машина, дача. Он детей обожает, внуков моих как родных примет. А этот… — она кивнула в сторону комнаты, где лежал Денис. — Что он может дать?
Через неделю Лиза принесла из школы записку о родительском собрании. Нужно было сдать две тысячи на ремонт класса. Оксана считала последние купюры в кошельке — семьсот рублей до зарплаты.
Денис подошел сзади, заглянул через плечо, увидел цифру в записке.
— Займу у коллег, — сказал он тихо.
— У каких коллег? — Слова вырвались сами, она тут же пожалела о них. — Ты полгода не работаешь.
Он побледнел, сжал кулаки.
— Значит, у твоего Михаила попросим?
— Он не мой.
— А чей тогда? Твоя мать его уже в зятья записала.
Оксана повернулась к нему, увидела боль в его глазах. За полгода безработицы Денис изменился — стал подозрительным, замкнутым. Каждое слово воспринимал как упрек.
— Денис, не начинай.
— Что не начинай? Правду говорить? Я вижу, как на меня смотрят. И дети начинают замечать.
На выходных Михаил пригласил Оксану с детьми в торговый центр. Она не хотела ехать, но дети заныли — там был детский городок, о котором они мечтали месяцами.
Михаил ждал их у входа с улыбкой человека, привыкшего получать желаемое. Купил Лизе красивое платье в цветочек, Максиму — машинку на пульте управления с мигающими фарами.
— Это слишком дорого, — шепнула Оксана, глядя на ценники.
— Для вас ничего не жалко, — ответил он, гладя Лизу по голове. — Дети должны радоваться жизни.
Лиза крутилась перед зеркалом в новом платье, счастливая. Максим управлял машинкой, та ездила по полу с музыкой. Оксана чувствовала укол в сердце, представляя лицо Дениса.
— Дядя Миша, а можно еще одну машинку? Для папы? — спросил Максим.
— Конечно, малыш. Выбирай любую.
Вечером дети показывали покупки отцу. Денис сидел на диване, рассматривал машинку, крутил в руках. Пластик поскрипывал под пальцами.
— Красивая, — сказал он ровно.
Максим забрался к нему на колени, прижался.
— Папа, а почему дядя Миша нам подарки покупает, а ты нет?
Тишина повисла в комнате. Денис побледнел, медленно посадил сына на пол.
— Иди играй.
Максим убежал, но вопрос остался висеть в воздухе. Денис встал, прошел на балкон. Через минуту Оксана учуяла запах сигарет, хотя он бросил курить месяц назад.
На следующий день Нина Александровна предложила забрать внуков на дачу на месяц.
— Пока разберешься с документами, устроишь свою жизнь, — сказала она, наливая чай. — Дети на природе отдохнут, а ты свободна будешь.
— Какие документы? — спросила Оксана, хотя догадывалась.
— На развод, конечно. Михаил ждать не будет вечно. Такие мужчины на дороге не валяются. А этот… — она презрительно кивнула. — Что он детям даст? Нищету?
— Мама, прекрати.
— Не прекращу! Я смотрю, как моя дочь мучается, как внуки нуждаются. У Михаила они жили бы как принцы. А здесь что? Макароны на ужин и никаких развлечений.
Ночью Денис не спал. Ворочался, тяжело дышал, сжимал подушку. Оксана слышала каждый его вздох.
— Всё наладится, — шепнула она, протягивая руку, касаясь его плеча.
— Когда? — Голос хриплый от напряжения. — Я каждый день ищу работу. Звоню, хожу на собеседования. Меня никто не хочет брать. Везде нужны молодые или с опытом в их сфере.
Он повернулся к ней в темноте.
— А дети растут, им нужно все больше. Лиза из курточки выросла, Максиму ботинки впору менять. А я… я даже мороженого купить не могу.
Оксана прижалась к нему, чувствуя, как напряжены его мышцы.
— Найдешь работу. Найдешь обязательно.
— А если нет? — Он обнял ее, уткнулся лицом в плечо. — Что тогда? Может, тебе действительно лучше к нему перейти? Что ты со мной мучаешься?
Утром Оксана готовила завтрак. Дети еще спали, Денис сидел за столом с телефоном. Глаза красные, не спал всю ночь.
— Опять ищешь работу? — спросила она, наливая ему кофе.
— А что мне делать? Сидеть сложа руки? — Он не поднимал головы от экрана.
Оксана села напротив, видела, как дрожат его руки, когда он берет чашку.
— Может, все-таки к Михаилу сходишь? Хотя бы посмотришь на условия.
Денис мрачно покачал головой, отставил кофе.
— Может, тебе действительно лучше к нему перейти. — Голос тихий, надломленный. — Что ты со мной мучаешься?
Оксана замерла, чашка застыла у губ.
— Послушай, — сказала она твердо, поставив чашку на стол. — Если еще раз скажешь такое, я действительно уйду. Не к Михаилу, а вообще.
Денис поднял на нее глаза — удивленные, испуганные.
— Оксана…
— Я серьезно. Хватит себя жалеть. Да, работы нет. Да, денег мало. Но мы вместе. А ты предлагаешь меня кому-то передать, как вещь.
В выходные Денис играл с детьми во дворе. Лиза качалась на качелях, Максим лазил по турнику. Оксана стояла у окна, смотрела на них и набирала номер.
— Михаил? Это Оксана.
— Оксана! Как дела? Дети как?
— Слушайте внимательно. Не звоните и не пишите больше. У меня есть муж.
Пауза в трубке.
— Подумай еще, — просил он. — Я могу дать тебе и детям все.
— Я уже подумала.
Она положила трубку и продолжала смотреть на мужа и детей через окно. Денис подхватил Максима, кружил его на руках. Мальчик смеялся, Лиза хлопала в ладоши.
Через час приехала Нина Александровна. Лицо каменное, губы сжаты в тонкую линию.
— Ну что, передумала? — спросила с порога.
— Нет, мама.
— Очень жаль. — Нина Александровна прошла в кухню, села за стол. — Помнишь, сколько денег я вам давала? На лекарства, на одежду детям, на продукты занимала? Думала, помогаю дочери в трудный момент.
Оксана молчала.
— А теперь вижу — напрасно. Ты выбрала нищету. Это твое дело. — Голос стал холодным. — Но больше не жди от меня никакой помощи. Совсем. Ни денег, ни продуктов, ни помощи с детьми.
— Это мой выбор, мама.
— Твой выбор — разориться из-за гордости. Что ж, живи как хочешь.
Она встала, взяла сумочку.
— И не звони, — бросила у двери.
Она хлопнула дверью, уехала на такси. Дети вернулись с прогулки веселые, разрумяненные.
— Мам, а бабушка приезжала? — спросила Лиза, увидев две чашки на столе.
— Приезжала.
— А почему так быстро уехала? Мы хотели показать ей, как Максим на турнике висит.
Оксана присела рядом с дочкой.
— Мы с бабушкой поссорились.
— Сильно?
— Сильно.
— А мы останемся?
— Конечно останемся. Мы же семья.
Следующие две недели были особенно тяжелыми. Денис ходил на собеседования, каждый вечер возвращался мрачный, измотанный. Оксана работала на двух работах — в магазине днем, уборщицей в офисе вечером.
Во вторник Денис получил звонок. Небольшая фирма, занимающаяся продажей стройматериалов. Зарплата меньше прежней, но официально, с соцпакетом.
— Взяли! — крикнул он, врываясь домой. — Начинаю завтра!
Он поднял Оксану на руки, закружил. Дети прибежали на шум, радовались вместе с родителями.
— Ура! Папа будет работать! — кричал Максим.
— Теперь я буду покупать вам подарки, — обещал Денис, обнимая детей. — И мороженое каждый день.
— Не каждый, — засмеялась Оксана. — А то зубы испортятся.
Вечером они сидели за столом с пиццей — первой покупной едой за долгое время. Небольшая, из ближайшей пиццерии, но для них это был праздник.
— Спасибо, что не ушла, — сказал Денис, держа жену за руку.
— А куда я денусь от таких, — улыбнулась она.
Лиза просила добавки, Максим размазывал сыр по щекам. Обычный семейный ужин, который теперь казался праздником.
— Пап, а завтра ты на работу пойдешь? — спросила Лиза.
— Завтра и послезавтра, и много-много дней. Буду работать и деньги зарабатывать.
— И мороженое купишь?
Денис посмотрел на Оксану, она кивнула.
— И мороженое куплю.
Оксана смотрела на счастливые лица детей, на Дениса, который впервые за месяцы улыбался по-настоящему. Завтра он пойдет на работу, начнет зарабатывать. Они справятся. Без материнских денег, без чужих подарков, без легких путей.
— Нет, готовить я вам не буду. Если хотите, могу воды налить, — спокойно сказала я родственникам мужа, которые заявились без предупреждения