— Мам, ну купи, пожалуйста! — Катя тянула Ирину за рукав, показывая на йогурты в холодильнике магазина.
Ирина пересчитала смятые купюры в кошельке. Двести девяносто рублей. До среды — четыре дня.
— Подожди до зарплаты, доченька.
— Ты уже давно обещаешь, но не покупаешь! — Катя надула губы. — Машке, моей подружке, мама постоянно покупает, она в школу даже приносит!
Дима стоял рядом, молча разглядывал витрину с конфетами. Ему тринадцать, он уже понимал, что деньги кончились, и не просил ничего. Только плечи опустились, когда мама закрыла кошелёк.
— До среды, — повторила Ирина, и голос дрогнул. — Честно, Катенька.
Дима отвернулся к стеллажу с хлебом. Катя всхлипнула и потащилась следом, волоча рюкзак по полу.
Дома Олег сидел за кухонным столом, держась за щёку. Лицо перекошено от боли, глаза красные.
— Ира, я больше не могу. Зуб просто убивает. Нужно к стоматологу, и не на один день.
Ирина поставила на стол пакет с макаронами и хлебом.
— Сколько это будет стоить?
— Говорят, тысяч пятьдесят минимум. Там корень лечить, коронку ставить. — Олег поморщился, провёл рукой по щеке. — Откладывать нельзя, может воспаление пойти.
Ирина присела на стул напротив. Пятьдесят тысяч. Половина их общей зарплаты за месяц.
— У мамы попросим, — сказала она, доставая телефон. — Другого выхода нет.
Ирина набрала номер. Мама ответила не сразу. По голосу слышно было — опять считает копейки до пенсии.
— Мам, нам пятьдесят тысяч нужно срочно. Олегу зуб лечить, совсем плохо ему.
— Ох, доченька… — мама вздохнула. — У меня таких денег нет, конечно. Но раз так срочно, попрошу у соседки Валентины взаймы. Завтра переведу на карту.
— Спасибо, мамочка. Мы быстро вернём, как только зарплату получим.
Олег взял трубку, благодарил тёщу, обещал не забыть долг. Голос у него стал почти нормальным, будто боль утихла от одной мысли о лечении.
Утром Олег торопился на работу. Хватал куртку с вешалки, рылся в карманах в поисках ключей.
— Где блин ключи-то? — бормотал он, заглядывая под газеты на столе.
— На полке у двери лежат, — крикнула Ирина из ванной.
— А, точно!
Утром Олег торопился на работу. Хватал куртку с вешалки, рылся в карманах в поисках ключей.
— Где блин ключи-то? — бормотал он, заглядывая под газеты на столе.
— На полке у двери лежат, — крикнула Ирина из ванной.
— А, точно!
Хлопнула входная дверь. Ирина зашла на кухню, начала мыть посуду, когда вдруг завибрировал телефон — муж забыл на столе. Взгляд машинально упал на сообщение. Она взяла телефон и прочитала СМС.
«Спасибо за перевод, Настя говорит папе спасибо за куклу».
Отправитель: Кристина.
Ирина вытерла руки полотенцем. Прочитала ещё раз. Кристина. Бывшая жена Олега. Та самая, которая ушла к другому, когда Олег остался без работы. Настя — её дочка от неизвестно кого, но точно не от Олега. Ирина видела девочку всего пару раз, и то на фотографиях.
За перевод. За куклу.
У неё задрожали руки. Тарелка выскользнула, звякнула о дно раковины, но не разбилась.
Дверь снова хлопнула. Олег вернулся.
— Блин, телефон забыл… — Он остановился, увидев Ирину с его телефоном в руках. — Что такое?
— Это что значит? — Ирина показала ему экран с сообщением.
Лицо Олега побледнело. Он протянул руку за телефоном, но она отдёрнула.
— Олег, это что значит?
— Да ничего особенного. Помог старому другу немного. — Он избегал смотреть в глаза. — Давай телефон, на работу опаздываю.
— Кристина не друг! — Голос Ирины сорвался на крик. — Она твоя бывшая стерва! За что ты посылаешь ей деньги? За какую куклу?
Из детской выглянул Дима, глаза широко раскрыты. Катя высунулась следом, прижалась к косяку.
— Потом поговорим, — пробормотал Олег, выхватил телефон. — Не при детях же.
— Сейчас поговорим! — Ирина загородила ему дорогу к выходу. — Объясни мне, какого чёрта ты посылаешь деньги чужому ребёнку, когда свои дети йогурт купить не могут!
— Потом, сказал! — Олег оттолкнул её с дороги. — На работе меня ждут!
Дверь хлопнула так, что задрожали стёкла в серванте. Ирина стояла посреди кухни, сжимая кулаки.
Олег пришёл поздно, когда все уже спали. Лёг в кровать и сразу засопел. Ирина не спала — ворочалась, думала об СМС от Кристины. Решила выяснить, что происходит. Разбудила его, тряся за плечо.
— Проснись. Объясняй.
Он замычал что-то, не открывая глаз.
— Олег! — Ирина тряхнула сильнее. — Я не сплю уже четыре часа. Думаю об этой СМС-ке. Объясни мне, сколько денег ты переводишь Кристине и зачем.
Олег открыл глаза, посмотрел на часы.
— Половина третьего, Ира. С ума сошла? Утром на работу.
— Мне плевать на работу. Покажи банковские переводы. Сейчас же.
— Не покажу. — Олег повернулся к стене, натянул одеяло на голову. — Не лезь в мужские дела.
— Мужские дела? — Ирина села на край кровати. — А занимать деньги у моей мамы на лечение зубов — это тоже мужские дела?
— Ира, я спать хочу. Завтра поговорим.
— Нет, не завтра! — Она сдёрнула с него одеяло. — Если ты мне сейчас не объяснишь, я завтра же с детьми к маме уезжаю!
Олег промолчал. Натянул одеяло обратно, закрыл глаза. Стал дышать ровно, как будто заснул.
Ирина смотрела на его спину и понимала: он не спит. Просто нечего сказать.
Утром Ирина ждала, когда Олег зайдёт в душ. Как только зашумела вода, она схватила его телефон с тумбочки. Пальцы дрожали, когда она листала банковские уведомления.
Перевод Кристине Андреевой — двадцать тысяч.
Перевод Кристине Андреевой — пятнадцать тысяч.
Перевод Кристине Андреевой — восемнадцать тысяч.
Каждый месяц. Два года подряд. Ирина считала в уме, цифры расплывались перед глазами. Около полумиллиона рублей.
Полмиллиона. Пока она покупала детям самые дешёвые сосиски и отказывала в йогуртах.
Голова закружилась. Ирина опустилась на диван, всё ещё держа телефон. Вода в ванной перестала шуметь — Олег выходил из душа с полотенцем.
Она быстро положила телефон обратно на тумбочку и сделала вид, что заправляет постель.
После школы Дима пришёл с грязными коленками и дыркой на кроссовке.
— Мам, кроссовки совсем рвутся. На физкультуре все смеялись. — Он показал расходящуюся подошву. — Можно новые купить? Как у Максима из нашего класса?
Ирина смотрела на сына и представляла куклы, которые Олег покупает чужой девочке. Дорогие куклы за её деньги. За деньги, занятые у мамы.
— Суперклеем подклеим пока. До конца месяца протянет.
— Но мам…
— Сказала — подклей!
Дима отшатнулся от её резкости. Молча взял кроссовки и ушёл в свою комнату.
Ирина решила съездить к маме — нужно было рассказать правду о переводах. Доехала на другой конец города. Мама сидела на кухне, перебирала счета.
— Ира, доченька, что случилось? Лицо белое как мел.
— Мам, помнишь, ты Олегу денег давала? Не только сейчас на зубы. Раньше тоже.
— Конечно помню. На ремонт машины летом просил. И на лекарства бабушке твоей, когда она болела. — Мама нахмурилась. — А что?
— А то, что все эти деньги он переводил бывшей жене. Её дочке на игрушки. — Голос Ирины дрожал. — Полмиллиона за два года, мам. Полмиллиона наших денег.
Мама охнула, выпустила квитанцию из рук.
— Не может быть!
— Может. Я видела переводы в его телефоне.
— Господи… А я думала, он такой ответственный, семьянин. Деньги у соседки занимала, чтобы вам помочь.
— Мам, а может, поговоришь со свекровью? Вдруг она что-то знает?
— Конечно, доченька. Но лучше ты сама с ней поговори. Прямо спроси, знала ли она.
На следующий день Ирина поехала к свекрови. Тамара Петровна встретила её в дверях холодно.
— А, это ты. Проходи, коль пришла.
На кухне свекровь наливала чай, не предлагая гостье.
— Тамара Петровна, вы знали, что Олег посылает деньги Кристине?
— Знала. И что с того? — Свекровь посмотрела на неё свысока. — Правильно делает мой сын. Ребёнок же растёт.
— Но у нас свои дети! Мы в долгах живём! Тем более ребёнок ему вообще не родной!
— А Настя младше ваших. И беззащитнее. Кристина была хорошей невесткой, жалко, что не сложилось.
Ирина почувствовала, как внутри всё закипает.
— Хорошей невесткой? Она же ушла к другому!
— Ушла, когда Олег работу потерял. А сейчас он встал на ноги, должен помогать девочке. — Тамара Петровна отпила чай. — Мужчина должен отвечать за всех своих детей.
— Настя не его ребёнок!
— Как не его? Три года с ней жил, растил. Для неё отцом был.
Ирина встала. Больше слушать не стала — вышла с небывалой тяжестью в груди. Даже свекровь против неё.
Вечером, когда дети делали уроки, Ирина не выдержала. Она встала перед Олегом, который лежал на диване, уткнувшись в телефон.
— Я видела твои переводы.
Олег не поднял глаз.
— Видела что?
— Полмиллиона за два года, Олег! Полмиллиона рублей ты перевёл этой… Кристине! — Голос сорвался на крик.
Из детской выглянули испуганные лица. Катя прижалась к косяку, Дима встал за её спиной.
— Потише, — буркнул Олег.
— Не потише! — Ирина размахивала руками. — Наши дети ходят в рваных кроссовках, а ты покупаешь куклы чужой девчонке! Ты лжец! Предатель!
— Не кричи при детях.
— Буду кричать! Пусть знают, какой у них отец! — Ирина схватила со стола тарелку, швырнула об стену. Осколки разлетелись по кухне. — Ты кормишь чужого ребёнка, пока свои голодные ходят!
Катя заплакала. Дима кинулся вперёд, встал между родителями.
— Мам, не ругайтесь! — закричал он. — Перестаньте кричать!
— Дима, иди в комнату, — устало сказал Олег.
— Не хочу! — Мальчик заплакал. — Почему вы всё время ссоритесь?
— Потому что папа нас обманывает! — Ирина рассмеялась с горечью. — Два года он денеги у бабушки занимал и отдавал чужой тёте!
— Мужчина должен отвечать за всех своих детей! — рявкнул наконец Олег, поднимаясь с дивана.
— Настя не твоя дочь!
— Я её растил! Три года она меня папой называла!
Ирина схватила ещё одну тарелку, разбила об пол.
— Ты вообще в своём уме? — Ирина размахивала руками. — У тебя есть семья, которую ты не можешь нормально содержать, а там ты такой благородный, всех снабжаешь! А может, в другом дело? Может, ты решил опять туда переметнуться?
Олег побледнел, сжал кулаки.
— Да мне просто ребёнка жалко. Она мне как дочь.
Ирина истерично рассмеялась, не веря ни единому слову.
В дверь постучали. Голос соседки тёти Вали:
— Ирочка, всё ли у вас в порядке? Такой грохот!
Ирина выбежала на лестничную площадку, слёзы текли по щекам.
— Тётя Валя, он меня обманывает! Два года деньги чужой семье переводит, а я думала, он зубы лечит!
— Ой, доченька… — Соседка покачала седой головой. — Проходи ко мне, успокоишься. Чаю налью.
Ирина прошла за тётей Валей — голова кружилась от эмоций. На кухне соседка хлопотала с заварником.
— Мужики они все одинаковые. У самой такое было. — Тётя Валя поставила стакан перед Ириной. — Подавай на развод, пока совсем не погубил вас. Таким доверия нет.
Ирина молча кивала, не веря в то, что происходит.
Ночью Дима подошёл к маминой постели. Олег спал в другой комнате — после скандала не решился лечь рядом с женой.
— Мам, ты не спишь?
— Не сплю.
— Правда папа больше любит чужую девочку Настю?
Ирина обняла сына, притянула к себе.
— Папа запутался, сынок. Но тебя и Катю он любит больше всех на свете.
Дима молчал, не прижимался к маме, как раньше.
— Не верю. Если бы любил, не покупал бы ей куклы вместо кроссовок для меня.
Он отстранился, пошёл к себе в комнату. Ирина лежала одна в темноте и понимала — сын прав. Олег сделал выбор. И это был выбор не в их сторону.
Утром Ирина ждала Олега на кухне. Он появился с опухшим лицом, избегая смотреть ей в глаза. Наливал кофе, будто вчера ничего не было.
— Олег, в последний раз спрашиваю. Прекратишь переводы Кристине?
Он поставил чашку, наконец посмотрел на неё.
— Нет. Девочка без меня пропадёт.
— Тогда собирай вещи. Сегодня же.
— Ира, ты не понимаешь…
— Понимаю! — Ирина встала. — Завтра подаю на развод!
Олег усмехнулся, откинулся на спинку стула.
— Да кому ты нужна? Без меня недели не протянешь.
— Собирай барахло и проваливай! — Голос Ирины сорвался на крик. — Предатели нам не нужны!
Он допил кофе, встал, прошёл в спальню. Через час вышел с сумкой в руках. В прихожей остановился, обернулся.
— Одумаешься — звони.
Дверь хлопнула. Ирина стояла посреди кухни, дрожа всем телом.
К обеду приехала подруга Лена — Ирина сама позвонила, попросила поговорить, выговориться. Ирина открыла дверь с заплаканными глазами. Лена сразу обняла её, похлопала мягко по спине, словно это могло чем-то помочь.
— Рассказывай, что случилось.
Ирина выложила всё — про переводы, скандалы, уход Олега. Лена слушала, качая головой.
— Развод подавать надо лично в суд или через адвоката. Документы собирай — свидетельство о браке, детские свидетельства.
— А деньги? Те, что он Кристине переводил?
— Доказать почти нереально. Суды такое не взыскивают, если деньги переводились добровольно. — Лена взяла её за руку. — Сосредоточься на алиментах. Детей надо обеспечить.
На следующий день Ирина с детьми переехала к маме. Везли вещи в трёх сумках — остальное оставили Олегу.
— Мам, когда мы домой вернёмся? — спросила Катя, устраиваясь на бабушкиной кровати.
— Мы теперь здесь живём. Папа выбрал другую семью.
Дима молчал, собирал конструктор в углу.
— Я папу ненавижу, — сказал он наконец. — Он нас бросил.
Бабушка погладила внука по голове.
— Не ненавидь, сынок. Просто папа запутался. — Она погладила Диму по щеке. — А тебе новые кроссовки куплю завтра.
Через месяц в дверь позвонили. Галина Петровна открыла — на пороге стоял Олег с букетом цветов.
— Здравствуйте. Можно с Ириной поговорить?
— Чего пришёл?
— Скучаю по семье. Хочу всё исправить.
— А Кристину бросил? Деньги ей переводить перестал?
Олег смотрел в пол, мялся.
— Это сложно объяснить… Девочка привыкла…
— Уходи, — отрезала Галина Петровна. — И больше не приходи. Моя дочь не игрушка, а ты подлый предатель. Катись отсюда!
Она захлопнула дверь. Олег постоял, потом развернулся и ушёл.
Ирина нашла работу поближе к дому. Зарплата была меньше, но теперь все деньги шли на детей. Дима получил новые кроссовки, Катя — долгожданные йогурты, когда захочет.
Суд назначили на декабрь. Ирина приехала в здание суда с папкой документов. Олег сидел в коридоре, выглядел плохо — похудел, осунулся.
— Ира, может, помиримся? Детям отец нужен.
— Поздно, Олег.
Судья рассмотрела документы, выслушала обе стороны. Олег пытался оправдаться, говорил про ответственность перед всеми детьми. Ирина молчала — факты говорили сами за себя.
Развод. Алименты в размере трети его зарплаты на двоих детей до их совершеннолетия.
Ирина вышла из здания суда с решением в руках. Солнце светило ярко, воздух был свежим и морозным. Впервые за долгое время она чувствовала облегчение — больше никто не будет её обманывать.
Она достала телефон, набрала маму.
— Алло, мам? Всё, свободна. Еду домой к детям.
Дома её ждали Дима и Катя с бабушкой. На столе стоял пирог и горел чай.
— Ну что, мама? — спросил Дима.
— Теперь мы сами решаем, на что тратить деньги, — сказала Ирина, обнимая детей.
Катя захлопала в ладоши.
— Значит, завтра йогурты купим?
— Конечно, доченька. Сколько захочешь.
Ирина смотрела на счастливые лица детей и думала — иногда потерять неверного мужа означает обрести настоящую семью.
— Вы что, издеваетесь надо мной — не выдержала я, когда свекровь перерезала провод моих рабочих наушников ножницами