— Ну вот, теперь она точно наша! — Вика сжала в руке связку ключей и посмотрела на мужа сияющими глазами.
Игорь приобнял жену за плечи, глядя на невзрачный участок с покосившимся домиком. Три года они копили на первый взнос, потом взяли кредит в банке. И вот — шесть соток с деревянным строением гордо числились их собственностью.
— Не верится, что мы это сделали, — прошептала Вика. — Своя дача. Совсем своя.
Алиса, их шестилетняя дочь, уже бегала по участку, заглядывая под кусты и проверяя каждый уголок.
— Мама, смотри, яблоня! Можно я залезу?
— Погоди, сначала надо проверить ветки, — Вика подошла к старому дереву, с нежностью коснулась шершавого ствола. — Это будет наше фамильное дерево.
Игорь открывал замки на домике, с усилием провернул ржавый ключ.
— Завтра приедем с мамой. Она уже сто раз спросила, когда мы её возьмем посмотреть на нашу покупку.
Вика кивнула, стараясь не показать промелькнувшее беспокойство. Галина Николаевна, мама Игоря, была страстной дачницей, пока не продала свой участок восемь лет назад. Деньги тогда пошли на первоначальный взнос за их квартиру. Помощь неоценимая, конечно. Но Вика уже знала, насколько категоричной может быть свекровь в своих решениях.
— Надеюсь, ей понравится, — только и сказала она.
Наутро они приехали вчетвером. Галина Николаевна решительно прошла по участку, по-хозяйски оглядывая каждый клочок земли.
— Земля хорошая, плодородная! — она зачерпнула горсть и растёрла между пальцами. — Будет отличный урожай, вот увидите.
Игорь довольно кивал. Вика доставала из багажника саженцы, которые они купили по дороге. Маленькая Алиса топталась рядом, держа в руках детскую лопатку.
— Я посажу редиску! Папа мне обещал.
— Конечно, зайка, — Вика улыбнулась дочери. — У тебя будет своя грядка.
Галина Николаевна тем временем уже осматривала заросли в дальнем углу участка.
— Это всё под корень надо! — скомандовала она. — А здесь лучше теплицу поставить, солнце весь день. И яблоню эту старую спилить, только место занимает.
— Нет! — почти вскрикнула Алиса. — Я хочу на яблоню лазить!
Вика напряглась, но сдержала готовые сорваться возражения. «Наш участок, нам решать», — напомнила она себе.
— Мы пока не будем спиливать, посмотрим, какие яблоки даст, — дипломатично ответила она.
Галина Николаевна махнула рукой.
— Как хотите. Но я бы на вашем месте всё иначе спланировала. У меня на старой даче всё рационально было, каждый сантиметр использовался.
Вика переглянулась с Игорем, тот пожал плечами — мол, пусть говорит, от слов не убудет. Они принялись разгружать машину.
После обеда, когда Игорь повёз Алису к ближайшему ручью, Галина Николаевна присела рядом с Викой на скамейку.
— Вика, не беспокойся, я вам помогу всё обустроить, — она похлопала невестку по колену. — У меня сейчас времени полно. На пенсии-то чем ещё заниматься? Буду приезжать, возьму на себя огород. А ты с Алисой отдыхай.
— Спасибо, но мы… — начала Вика.
— Я тридцать лет на своём участке хозяйничала, — перебила свекровь, — каждый куст знала. Эх, жаль пришлось продать. Но ради вашей квартиры ничего не жалко.
Вика почувствовала привычный укол вины. Да, восемь лет назад эти деньги помогли им с первым взносом. Факт, который Галина Николаевна не забывала упоминать к месту и не к месту.
— Мы очень ценим вашу помощь, правда, — искренне сказала Вика. — Но нам хотелось бы самим попробовать. Я уже тетрадь завела, планы записываю. Хочу научиться.
Галина Николаевна снисходительно улыбнулась.
— Ох, милая, тетрадями сыт не будешь. Тут опыт нужен. Я тебе всё расскажу и покажу. Не переживай.
Вечером, уезжая домой, Игорь был доволен.
— Отлично, что мама поможет! Она в этом деле собаку съела.
Вика промолчала, глядя на тетрадь с нарисованным планом участка. Там она уже разместила свои грядки, цветники, детский уголок для Алисы. В углу страницы был набросок маленькой беседки, которую они с Игорем мечтали построить.
— А если мы хотим по-другому сделать? — тихо спросила она.
— По-другому? — не понял Игорь. — Как?
— По-своему. Не так, как твоя мама предлагает.
Игорь нахмурился.
— Мама нам столько помогла, Вик. И опыт у неё громадный. Чего изобретать велосипед?
Вика прикусила губу. В горле стоял ком. Неужели ей не дадут даже попробовать? Сделать что-то своими руками, по своему вкусу?
— Я ценю помощь твоей мамы, — сказала она, стараясь, чтобы голос звучал спокойно. — Но мне хочется самой попробовать. Ошибиться, может быть. Но сделать сад таким, каким я его вижу.
— Каким ты его видишь? — усмехнулся Игорь. — Ты раньше вообще землей не занималась.
Эти слова больно кольнули. Да, она городская. Да, у неё нет опыта. Но разве это повод лишать человека права на собственное пространство?
Две недели спустя, в пятницу вечером, Вика перебирала рассаду на подоконнике. Огурцы, помидоры, цветы — она сама вырастила их из семян, каждый день с нежностью поливала, радовалась каждому новому листику. Завтра они с Игорем и Алисой поедут на дачу, и она наконец высадит их в землю.
Телефон зазвонил — на экране высветилось «Галина Николаевна».
— Вика, доченька, вы завтра на дачу? Я с вами поеду!
— Галина Николаевна, мы думали… — Вика запнулась, ища мягкую формулировку. — Мы хотели сами разобраться для начала.
В трубке повисло тяжёлое молчание.
— То есть моя помощь вам не нужна? — голос свекрови дрогнул от обиды. — Интересно… Я для вас ничего не жалею, а меня даже на дачу не берут.
Вика почувствовала, как внутри всё сжалось. Снова этот стыд, это чувство неоплатного долга.
— Конечно, поедем вместе, — сдалась она.
Назавтра Галина Николаевна, сидя на заднем сиденье рядом с Алисой, непрерывно рассказывала, что и как они будут делать.
— Я вчера в магазине рассаду капусты купила, отличный сорт! И кабачки, и свёклу. Всё высадим, к вечеру управимся.
Вика молча смотрела на дорогу. Рассада, её рассада, бережно уложенная в коробки, теперь казалась ненужной.
Когда они приехали, Вика ахнула. Участок изменился до неузнаваемости. Там, где она хотела посадить цветы, чернела перекопанная земля. Старые кусты смородины, которые она планировала сохранить, были обрезаны почти под корень. А на месте, где они с Алисой мечтали сделать земляничную полянку, лежали мешки с удобрениями.
— Что это? — только и смогла выговорить она, чувствуя, как дрожат руки.
— Сюрприз! — Галина Николаевна расцвела довольной улыбкой. — Нас вчера Петрович, муж Зины, подвёз. Она тоже ещё та дачница, старой закалки! Поработали, подготовили всё для посадки. Сами, сами справились!
Игорь, выгружавший вещи из багажника, с одобрением осмотрел участок:
— Вот это да! Мама, вы столько успели сделать!
Вика бросила на него возмущенный взгляд, но он не заметил, занятый обсуждением с матерью планов на день.
Алиса подёргала Вику за рукав.
— Мама, а где будет моя земляничная полянка? — спросила девочка тихо.
Вика не могла ответить. В груди кипела смесь ярости и бессилия. Это их участок, который они купили сами, в кредит! Который оплачивают каждый месяц из своего бюджета!
— Здесь всё равно бы не прижилась земляника, — отрезала Галина Николаевна. — Тут кабачкам самое место.
Алиса шмыгнула носом, но промолчала. Вика заметила, как дочка незаметно утёрла слезу.
К вечеру руки Вики были в земле, спина ныла, но душа болела сильнее тела. Они с Игорем поссорились — коротко, горько, шёпотом, чтобы не слышала Алиса. Она сказала, что всё переделает на следующей неделе. Он ответил, что она ведёт себя неблагодарно, ведь «мама старалась».
Ужинали молча. Вика почти не притронулась к еде.
— Ты чего не ешь? — спросила Галина Николаевна. — Устала, да? Ну ничего, привыкнешь. Я тебе завтра покажу, как капусту правильно сажать. В моём возрасте опыт уже есть, а у тебя всё впереди.
Вика сжала вилку так, что побелели пальцы.
— Могли бы просто спросить, что мы планировали, прежде чем всё перекапывать, — выдавила она.
Свекровь удивлённо подняла брови.
— А чего спрашивать? Я 30 лет на даче провела, знаю, как надо. Что ты в этом понимаешь? Читала в интернете инструкции?
— Мама, — начал было Игорь, но Галина Николаевна не дала ему договорить.
— Я, между прочим, свою дачу продала, чтобы вы квартиру купили. А теперь мне даже тут нельзя посадить то, что я хочу?
Вика почувствовала, как к горлу подступает ком. Опять эта история с продажей дачи. Восемь лет прошло, они тысячу раз благодарили, но долг словно никогда не будет выплачен.
Ночью, когда все уснули, Вика сидела на крыльце, листая свою тетрадь с планами. При свете фонарика она смотрела на аккуратные схемы грядок, на заметки о сортах, на маленькие рисунки будущих клумб. Лицо обдавал лёгкий ночной ветер, где-то вдалеке лаяла собака. Вокруг было так спокойно, но в душе не утихала буря. Как у ребёнка, у которого отняли заветную игрушку. Столько мечтаний, столько планов — каждую страницу этой тетради она заполняла с любовью, представляя, как всё будет. А теперь чужие руки бесцеремонно перекроили её мечту.
Вика закрыла тетрадь и сжала её в руках. Завтра. Завтра она найдёт в себе силы сказать то, что должно быть сказано.
Утро началось с привычной суеты. Галина Николаевна встала раньше всех и уже хлопотала во дворе, когда Вика вышла на крыльцо с чашкой чая. Свекровь командовала Игорем, который перетаскивал мешки с землёй:
— Вот сюда, сынок. Здесь будем делать большую грядку для капусты.
Вика молча наблюдала, как её муж безропотно выполняет указания матери. Та же грядка, которую она планировала под цветы, чтобы Алиса могла собирать букеты…
— Доброе утро, — произнесла она, спускаясь с крыльца.
— А, Вика проснулась! — Галина Николаевна обернулась с деловым видом. — Я уже всё распланировала. Вон там будет капуста, здесь — огурцы, а в дальнем углу картошку посадим.
Игорь улыбнулся жене:
— Представляешь, мама уже всё продумала! Нам только выполнять остаётся.
Вика почувствовала, как внутри поднимается волна возмущения. Вся ночь прошла в раздумьях, и она наконец поняла: если сейчас промолчит, то никогда уже не сможет считать эту дачу своей.
— Галина Николаевна, — начала она, стараясь, чтобы голос звучал спокойно, — можно вас на минуточку?
Свекровь нехотя отвлеклась от руководства.
— Что такое? У меня ещё столько дел!
Вика сделала глубокий вдох.
— Послушайте, я очень ценю вашу помощь. Правда. Но я хотела бы, чтобы вы спрашивали нас, прежде чем что-то менять на участке.
Галина Николаевна удивлённо приподняла брови.
— Спрашивать? Зачем? Я же лучше знаю, как надо.
— Может, и знаете. Но это наша дача.
— И что? — свекровь пожала плечами. — Я только помочь хочу. Вы же сами ничего не умеете.
Игорь нахмурился:
— Мам, Вика просто предлагает…
— Я тридцать лет на своей даче хозяйничала! — перебила его Галина Николаевна. — Ты думаешь, мне приятно смотреть, как тут все наперекосяк делается?
Вика почувствовала, что её терпение иссякло. Внутри что-то щёлкнуло, как выключатель.
— Знаете что, — сказала она, и собственный голос показался ей незнакомым — твёрдым, решительным, — с меня довольно. Может, хватит уже моей дачей командовать?
Во дворе повисла напряжённая тишина. Игорь застыл с мешком в руках. Из домика выглянула сонная Алиса.
— Что ты сказала? — Галина Николаевна моргнула, словно не поверила своим ушам.
— Я сказала, хватит командовать, — повторила Вика, уже спокойнее. — Я ценю вашу помощь и опыт. Очень ценю. Но вы переходите все границы. Вы приезжаете без предупреждения и переделываете всё по-своему. Вы не спрашиваете, чего хотим мы. Это наша дача, которую мы купили сами, в кредит.
— Да как ты смеешь! — лицо свекрови пошло пятнами. — Я всё для вас делаю! Для Алисочки стараюсь!
В этот момент из-за забора показалась голова пожилого мужчины в выцветшей кепке.
— Доброго утречка, соседи! — приветливо произнёс он. — Извиняюсь, что отвлекаю. Я через забор живу, Виктор Семёнович. Не могли бы вы лопату одолжить? У меня черенок сломался, так сегодня копал усердно. Я после обеда вам верну.
Игорь, явно обрадованный возможности прервать неприятный разговор, быстро направился к сараю:
— Конечно, сейчас принесу!
Галина Николаевна раздражённо поджала губы, а Вика молча кивнула соседу.
Игорь вернулся с лопатой, передал её Виктору Семёновичу, и тот, поблагодарив, удалился. Неловкая пауза затянулась. В воздухе висело недосказанное напряжение.
— Игорь, — Вика повернулась к мужу, — скажи честно, ты вообще помнишь, о чём мы мечтали, когда покупали эту дачу? Ты хотел площадку для барбекю вон там, у забора. Я хотела цветники. Алиса просила земляничную полянку. Что из этого осталось?
Муж неуверенно переступил с ноги на ногу, посмотрел на мать, потом на жену.
— Вы забыли, что я для вас сделала? — голос Галины Николаевны дрогнул. — Я свою дачу продала, чтобы вы квартиру купили! А теперь вы меня попрекаете?
— Никто вас не попрекает, — Вика покачала головой. — Мы бесконечно благодарны за вашу помощь. Но это было восемь лет назад. Мы давно встали на ноги. И сейчас мы хотим сами решать, как жить и что сажать на собственной даче.
— Игорь! — свекровь повернулась к сыну. — Скажи ей!
Алиса подошла и прижалась к маме. Игорь посмотрел на них, потом на свои руки в земле. Во взгляде мелькнуло что-то новое — понимание.
— Мама, Вика права, — сказал он тихо. — Мы хотим сделать эту дачу такой, какой видим сами.
Галина Николаевна оцепенела, будто не верила тому, что слышит.
— Против родной матери идёшь?
— Не против тебя, — Игорь положил руку ей на плечо. — Но это наш участок. Мы с Викой за него платим кредит, мы хотим сами его обустроить. По-своему. Даже если будут ошибки.
— Хорошо, — голос Галины Николаевны звучал глухо. — Вижу, я здесь лишняя.
Она решительно направилась к дому:
— Вызываю такси. Не хочу быть там, где мне не рады.
Через полчаса, когда машина подъехала к воротам, Галина Николаевна вышла с собранной сумкой. Лицо её было замкнутым, движения резкими.
— Бабушка уезжает? — спросила Алиса, глядя на Вику.
— Да, зайка. Ей нужно домой.
— Она обиделась на нас?
Вика присела перед дочерью.
— Иногда взрослым нужно время, чтобы понять друг друга. Как когда вы с Машей поссорились, помнишь? А потом помирились и стали дружить ещё крепче.
Алиса кивнула, но в глазах стояли слёзы.
Галина Николаевна попрощалась с внучкой, коротко кивнула невестке и сыну, и села в такси. Машина скрылась за поворотом.
После обеда Виктор Семёнович вернул лопату. Увидев задумчивую Вику, он остановился у калитки.
— Прошу прощения, но не мог не слышать ваш утренний разговор, — сказал он, снимая кепку. — И знаете что, дочка? Правильно вы поступили. У нас с женой тоже поначалу такое было — моя мать всё под себя хотела переделать, а Марина мучилась. Только когда границы обозначили, жизнь наладилась.
Игорь подошёл ближе и заинтересованно спросил:
— И как вы решили эту проблему?
— Уважение, — просто ответил Виктор Семёнович, — только на уважении всё и держится. Моя Марина долго терпела, потом всё же высказалась, что мы сами решим, как жить. Я её поддержал. Сначала, конечно, мама моя обиделась, но потом поняла — и после этого только лучше стало. Так что не переживайте, образуется всё.
Когда сосед ушёл, Игорь подошёл к Вике.
— Ты уверена, что это было необходимо?
— А ты? — Вика посмотрела ему в глаза. — Это был единственный способ. Она никогда не услышала бы нас иначе.
Игорь медленно кивнул.
— Ты права. Просто я никогда раньше не видел, чтобы ты так… отстаивала себя.
Вика грустно улыбнулась.
— Я сама от себя такого не ожидала. Но иногда нужно сказать «нет», чтобы потом смочь сказать настоящее «да».
Вечером Игорь позвонил матери:
— Мам, ты как?
— Нормально, — голос Галины Николаевны звучал отстранённо. — Я всё понимаю. Вы решили, что лучше без меня справитесь.
— Мама, дело не в этом, — мягко сказал Игорь. — Мы хотим просто сами попробовать. По-своему. А потом, когда освоимся, будем рады твоим советам.
На другом конце трубки повисло долгое молчание.
— Я не хочу ничего делить и ругаться, — наконец сказала Галина Николаевна, и голос её дрогнул, — но всё же дачные моменты обсудить хочу. Всё же я пошла восемь лет назад на этот страшный шаг для себя, дача для меня как ребёнок была, и вы должны это понимать. Я много не прошу, а лишь уважения ко мне. Я ведь всё для вас, не нужно топтать мою доброту.
Игорь почувствовал, как к горлу подкатил комок. Только сейчас он по-настоящему понял, какой ценой его матери далась та помощь.
— Прости, мам, — тихо сказал он. — Мы правда очень ценим всё, что ты для нас сделала.
— Приезжайте в следующие выходные ко мне, — голос Галины Николаевны потеплел. — Я пироги испеку.
— Да, мам, конечно, — с облегчением ответил Игорь. — Ты только не обижайся. Мы всё же что-нибудь решим вместе.
— Вот и славно, сынок, — в её голосе появилась улыбка. — Давай, жду вас.
На следующий день к ним заглянула Марина, жена Виктора Семёновича, с банкой малинового варенья.
— Добро пожаловать в нашу дачную семью, — улыбнулась она, протягивая гостинец. — Я Марина, соседка ваша. Виктор мне рассказал, что вы недавно участок купили.
— Очень приятно, — Вика с благодарностью приняла банку. — Я Вика, а это наша дочка Алиса.
— Смотрю, ирисы сажаете? — Марина кивнула на цветочную клумбу. — У меня такие же фиолетовые в том году отлично прижились.
— Да, только вчера закончили, — Вика заметно оживилась. — Муж грядки вскопал, мы с дочкой высаживали.
Они присели на скамейку у крыльца. Алиса убежала играть с найденным на участке котёнком.
— Виктор мне рассказал, что у вас вчера… гости были, — осторожно заметила Марина. — Не расстраивайтесь из-за свекрови. У всех бывают притирки. Вот я свою тоже поначалу боялась — командирша была та ещё! Но потом границы обозначила, и всё наладилось.
Вика с благодарностью приняла банку.
— Спасибо за поддержку. Иногда так сложно найти в себе смелость сказать «нет».
— Это только кажется сложным, — подмигнула Марина. — А потом понимаешь, что это самое правильное решение.
В следующие выходные они действительно поехали к Галине Николаевне. Вика волновалась всю дорогу, но Игорь сжимал её руку, давая понять — он на её стороне.
Свекровь встретила их с пирогами и чаем. Напряжение витало в воздухе, но постепенно сменилось спокойной беседой. После обеда, когда Алиса занялась раскрасками, Галина Николаевна разложила на столе старые фотоальбомы.
— Вот моя прежняя дача, — она показала снимок уютного участка. — Двадцать пять лет её обустраивала.
Вика увидела ухоженные клумбы, беседку, обвитую плющом, аккуратные грядки.
— Очень красиво, — искренне сказала она.
— Знаешь, когда её продала, сердце кровью обливалось, — Галина Николаевна вздохнула. — Вы тогда этого даже не заметили, ещё молодые совсем были. Но ради вас ничего не жалко.
— Мы очень ценим вашу помощь, — Вика посмотрела свекрови в глаза. — Правда.
— Я понимаю, что перегнула палку, — неожиданно произнесла Галина Николаевна. — Просто так хотелось снова к земле прикоснуться. Будто часть себя вернуть.
Вика задумалась, глядя на фотографии. Потом достала из сумки тетрадь — свой план участка.
— Давайте вместе посмотрим? — она открыла страницу с набросками. — Вот здесь мы хотим детский уголок для Алисы. А тут — грядки. Может, вы посоветуете, что лучше посадить?
Лицо свекрови просветлело. Они склонились над тетрадью, обсуждая сорта и расположение. Игорь наблюдал за ними с улыбкой.
В конце вечера Галина Николаевна отвела невестку в сторону:
— У меня есть семена многолетников. Редкие сорта, с моей старой дачи сохранила. Если хочешь, могу поделиться.
— С удовольствием, — улыбнулась Вика. — Только одно условие — мы вместе решим, где их сажать.
— Договорились, — Галина Николаевна протянула руку. — Теперь я буду спрашивать, а не командовать.
На обратном пути Вика смотрела в окно машины, где мелькали деревья и дома. На душе было спокойно. Она нашла в себе силы отстоять своё пространство, но при этом не оттолкнуть близкого человека. Этот урок стоил всех пережитых волнений.
— О чём думаешь? — спросил Игорь, не отрывая взгляда от дороги.
— О том, что сказал Виктор Семёнович, — улыбнулась Вика. — Только на уважении всё и держится.
– Мама никуда не уйдет! Это ты отправишься на улицу! – кричал муж, забыв, кто хозяин квартиры