Утро выдалось суматошным. Я проспала, потому что всю ночь доделывала отчет для важного клиента, кофеварка, как назло, сломалась, а маленький Костик устроил забастовку, отказываясь надевать брюки, которые ему «жали и кололись». В общем, обычное утро работающей мамы, которая пытается усидеть на всех стульях одновременно.
Отправив сына в детский сад и отзвонившись начальнику, что немного опоздаю, я наконец смогла перевести дух. В квартире воцарилась блаженная тишина. Я позволила себе пять минут покоя — уселась на кухне с чашкой растворимого кофе (раз уж кофеварка подвела) и просто смотрела в окно на опадающие осенние листья. Октябрь в этом году выдался на редкость красивым — золотым, теплым, словно последний аккорд уходящего лета.
Телефонный звонок ворвался в эту идиллию неожиданно и резко. Я вздрогнула, пролив кофе на белую блузку, и чертыхнулась. На экране высветился номер свекрови, Тамары Николаевны. Если честно, в списке людей, с которыми мне хотелось бы поговорить в этот момент, она занимала примерно предпоследнее место. Но деваться было некуда — мы с мужем давно усвоили, что игнорировать звонки его матери себе дороже.
— Доброе утро, Тамара Николаевна, — я постаралась, чтобы голос звучал приветливо.
— Анечка, милая! — голос свекрови звучал подозрительно бодро и жизнерадостно. — Как вы там? Как Костик? Как мой сыночек?
— Все хорошо, спасибо, — осторожно ответила я, одновременно пытаясь оттереть пятно от кофе. С Тамарой Николаевной я всегда была начеку — за пять лет семейной жизни я усвоила, что такой преувеличенный энтузиазм в ее голосе обычно предвещает какие-то неприятности.
— Вот и чудненько! — воскликнула свекровь. — А у нас новости, дорогая. Просто замечательные! Даже не знаю, с чего начать…
Я мысленно приготовилась к худшему. Когда Тамара Николаевна говорила о «замечательных новостях», это обычно означало, что нам с Сережей предстоит как минимум нервный срыв.
— Завтра переезжаем к вам, дом продали! — огорошила свекровь по телефону, а через час позвонил муж с совсем другой новостью.
У меня перехватило дыхание. Я медленно опустилась на стул, пытаясь осознать услышанное.
— Простите, что? — переспросила я, надеясь, что ослышалась.
— Мы с Николаем Петровичем продали дом! — торжественно повторила свекровь. — Представляешь, Анечка, такая удача! Покупатель прямо с неба свалился, хорошие деньги предложил. Мы, конечно, сразу согласились. Документы вчера подписали, а сегодня начали собирать вещи. Завтра уже будем у вас!
Я лихорадочно соображала. Наша двухкомнатная квартира едва вмещала нас троих — меня, Сережу и пятилетнего Костика. И вот теперь сюда собирались втиснуться еще и свекры?
— Тамара Николаевна, — осторожно начала я, — а вы с Сережей это обсуждали? Ведь у нас очень мало места…
— Ой, да какие проблемы! — беззаботно отмахнулась свекровь. — Николай Петрович может спать на раскладушке в гостиной, я с вами в спальне, а Костика временно к вам в комнату. Ничего, потеснимся! Это же ненадолго.
— Ненадолго? — эхом повторила я.
— Ну да, месяц-другой, пока квартиру не подберем, — пояснила Тамара Николаевна. — Мы решили перебраться в город, поближе к вам. Чтоб с внуком больше времени проводить. Да и Николаю Петровичу тяжело уже с домом управляться, годы не те. А деньги от продажи на квартиру пойдут.
В голове у меня промелькнула паническая мысль о том, что если они поселятся «поближе к нам», то эти визиты с переездом могут стать регулярными. Я попыталась глубоко вдохнуть, чтобы успокоиться.
— А вы не хотите сначала квартиру найти, а потом уже дом продавать? — спросила я, стараясь, чтобы голос звучал рассудительно, а не истерично.
— Да куда там! — снова отмахнулась свекровь. — Такого покупателя упускать нельзя было. Он нам выше рыночной цены предложил! Да и потом, что мы, родные люди или кто? Неужто месяц у вас пожить не сможем?
Я поймала себя на том, что непроизвольно сжимаю телефон так, что пальцы белеют. Месяц жизни с Тамарой Николаевной под одной крышей? Женщиной, которая критикует всё — от моей стряпни до методов воспитания Костика? Которая считает, что я недостаточно хорошая жена для ее драгоценного сыночка? Которая всегда, всегда знает лучше, как надо жить?
— Конечно, Тамара Николаевна, — выдавила я из себя, проклиная свою неспособность твердо сказать «нет». — Просто… это неожиданно.
— Вот и славненько, деточка! — обрадовалась свекровь. — Тогда ждите нас завтра к обеду. И не готовь ничего, я сама все привезу. А то знаю я твои диетические изыски — одна травка да пароварка! Николай Петрович нормальной еды хочет, он мужчина всё-таки.
Не дожидаясь моего ответа, она отключилась. Я сидела, глядя на погасший экран телефона, и чувствовала, как внутри нарастает паника. Что скажет Сережа? Как мы все разместимся в нашей крохотной квартире? Где я буду работать, если гостиная превратится в спальню для свекра? И главное — как я сохраню рассудок, живя бок о бок с Тамарой Николаевной?
Я посмотрела на часы и подскочила — опаздываю! Выкинув из головы мысли о свекрови, я быстро переоделась, схватила сумку и выбежала из квартиры.
Рабочий день тянулся бесконечно. Я никак не могла сосредоточиться на отчетах и таблицах, мысли постоянно возвращались к предстоящему переезду свекров. Несколько раз я порывалась позвонить мужу, но останавливала себя — Сережа был на важных переговорах, и я не хотела его отвлекать. К тому же, честно говоря, я не знала, что ему сказать. «Твоя мать опять всё решила за нас»? «Я не хочу жить с твоими родителями»? Это прозвучало бы эгоистично, да и поздно уже что-то менять — дом продан, деваться им некуда.
Около трех часов дня, когда я пыталась разобраться с очередной ошибкой в базе данных, позвонил Сережа. Сердце ёкнуло — неужели уже знает?
— Привет, Анют, — голос мужа звучал странно, с какими-то нервными нотками. — Как дела?
— Нормально, — осторожно ответила я. — А у тебя?
— Слушай… тут такое дело… — он помедлил. — В общем, мне предложили должность руководителя проекта.
— Серёж, это же здорово! — я искренне обрадовалась. Муж давно ждал повышения, это было заслуженно. — Поздравляю!
— Спасибо, — он снова замялся. — Только есть одно «но». Проект в Новосибирске. Нам придется переехать.
Я замерла. Новосибирск? Это же другой конец страны!
— На сколько? — тихо спросила я.
— Минимум на год, может, на два, — ответил Сережа. — Анют, это очень хорошее предложение. Зарплата в два раза больше, перспективы роста… Я почти согласился.
— Почти? — переспросила я, пытаясь переварить информацию.
— Ну, я сказал, что должен обсудить с тобой, — объяснил он. — Решение нужно принять до конца недели. Если соглашаемся, то уезжаем через месяц.
Я молчала, пытаясь уложить в голове две новости — про переезд свекров к нам и про наш возможный переезд в Новосибирск. И вдруг меня осенило.
— Сереж, а твоя мама тебе сегодня не звонила? — спросила я.
— Нет, а что? — удивился он.
Значит, Тамара Николаевна еще не успела сообщить сыну радостную весть о продаже дома. Интересно, что она скажет, когда узнает о его планах?
— Да так, ничего, — уклончиво ответила я. — Слушай, давай сегодня пораньше встретимся и всё обсудим? Это серьезное решение, по телефону не поговоришь.
— Конечно, — согласился Сережа. — Я освобожусь часам к шести. Встретимся в нашем кафе?
— Договорились, — я улыбнулась. — Люблю тебя.
— И я тебя, — ответил муж и отключился.
Я откинулась на спинку стула, пытаясь осмыслить ситуацию. С одной стороны, переезд в Новосибирск — это серьезный шаг. Придется искать новую работу, Костика устраивать в другой детский сад, обживаться на новом месте. С другой стороны… это шанс начать с чистого листа. И, что греха таить, избавиться от постоянного контроля со стороны свекрови.
В шесть часов я уже сидела в маленьком уютном кафе рядом с нашим домом, нервно постукивая пальцами по столу. Сережа опаздывал, что было на него не похоже. Наконец дверь распахнулась, и он вошел — взъерошенный, с горящими глазами.
— Прости за опоздание, — он быстро поцеловал меня и сел напротив. — Мама звонила, еле отделался. Представляешь, они с отцом дом продали! Собираются к нам переезжать.
— Знаю, — кивнула я. — Она мне утром сообщила.
— И ты молчала? — удивился Сережа.
— Ждала, когда мы встретимся, — пожала плечами я. — Это не телефонный разговор. К тому же, у нас есть проблема поважнее. Новосибирск, помнишь?
Сережа нахмурился.
— Да, мама чуть с ума не сошла, когда узнала. Сказала, что я безответственный, что не думаю о родителях…
— А ты что ответил? — осторожно спросила я.
— Что мы еще не решили, — он внимательно посмотрел на меня. — Анют, а что думаешь ты? Я знаю, что это большие перемены. Новый город, новая работа для тебя, Костику придется привыкать к новому садику…
Я задумалась. Утром я была в панике от перспективы жить со свекровью под одной крышей. Сейчас, когда появился выход, я неожиданно заколебалась. Переезд — это действительно серьезно. И дело не только в бытовых трудностях.
— А что с твоими родителями? — спросила я. — Они только что продали дом, рассчитывая на нашу помощь. Если мы уедем…
— Я об этом тоже думал, — вздохнул Сережа. — Но, Ань, мы не можем строить свою жизнь вокруг родителей. У меня есть шанс сделать карьеру, обеспечить тебя и Костика всем необходимым. К тому же, родители взрослые люди, они справятся. Деньги от продажи дома у них есть, квартиру найдут.
— Тамара Николаевна так не считает, — заметила я. — Она рассчитывает на нас.
— Она всегда на всех рассчитывает, — с неожиданной горечью сказал Сережа. — Всю жизнь решает за всех. За меня, за отца, теперь вот за нас… Знаешь, может, пора уже научить ее, что мы сами способны принимать решения?
Я удивленно посмотрела на мужа. Обычно он не позволял себе критиковать мать, всегда защищал ее, даже когда она откровенно перегибала палку. Что-то изменилось.
— Ты правда этого хочешь? — тихо спросила я. — Уехать в Новосибирск?
— Да, — твердо ответил он. — Это хорошая возможность для всех нас. Но я хочу, чтобы ты тоже этого хотела. Мы семья, решать должны вместе.
Я улыбнулась, чувствуя, как теплеет на сердце. Да, решать должны мы вместе — не свекровь, не начальство, не обстоятельства. Только мы.
— Я согласна, — сказала я. — Давай попробуем. Но с одним условием — мы сами сообщим это твоим родителям. Лично, глядя в глаза.
— Договорились, — Сережа сжал мою руку. — Завтра же, как они приедут.
Следующий день я встретила с удивительным спокойствием. Утром отвезла Костика в садик, предупредила на работе о возможном увольнении и даже успела прибраться в квартире перед приездом свекров. Мысль о том, что совсем скоро мы с Сережей и Костиком начнем новую жизнь в новом городе, придавала сил.
Тамара Николаевна и Николай Петрович прибыли, как и обещали, к обеду. Свекровь ворвалась в квартиру подобно урагану — с сумками, пакетами, коробками.
— Анечка, милая! — она обняла меня с преувеличенным энтузиазмом. — Как же я рада! Теперь мы будем видеться каждый день! Вот, я пирожков напекла, твой Сереженька любит. И Костику гостинцы привезла.
Николай Петрович, в отличие от жены, выглядел смущенным. Он неловко топтался в прихожей, не зная, куда деть огромный чемодан.
— Здравствуй, Аня, — тихо сказал он. — Прости за вторжение. Это ненадолго, обещаю.
Я улыбнулась свекру — его я всегда любила. Тихий, спокойный человек, который прожил с Тамарой Николаевной сорок лет и каким-то чудом сохранил рассудок.
— Всё в порядке, Николай Петрович, — искренне сказала я. — Проходите, располагайтесь.
Мы пили чай на кухне, когда пришел Сережа. Он выглядел решительным и собранным — таким я его редко видела.
— Мама, папа, — начал он без предисловий, — нам нужно поговорить.
Тамара Николаевна насторожилась — она хорошо знала этот тон сына.
— Что случилось, Сереженька? — спросила она, пытаясь сохранить беззаботность в голосе.
— Мне предложили новую должность, — сказал Сережа. — Руководитель проекта в Новосибирске. Мы с Аней решили принять предложение. Через месяц переезжаем.
В кухне повисла тишина. Тамара Николаевна побледнела, а затем покраснела.
— Что значит «переезжаете»? — возмущенно спросила она. — А как же мы? Мы только что дом продали! Куда нам теперь?
— Мама, — твердо сказал Сережа, — я очень сожалею, что так совпало. Но мы не могли знать, что вы решите продать дом именно сейчас. И, честно говоря, вы могли бы с нами посоветоваться, прежде чем принимать такое решение.
— Посоветоваться? — Тамара Николаевна задохнулась от возмущения. — С каких это пор дети указывают родителям, что им делать? Мы думали, что поможем вам — будем с Костиком сидеть, пока вы работаете! А вы…
— Мама, — перебил ее Сережа, — я ценю вашу заботу. Но у нас своя жизнь, свои планы. Мы не можем отказаться от хорошей возможности только потому, что вы решили переехать к нам без предупреждения.
— Тамара, сынок прав, — неожиданно вмешался Николай Петрович. — Мы действительно не спросили их мнения. Решили за них, как всегда.
Свекровь посмотрела на мужа так, словно он предал ее в самый ответственный момент.
— И что нам теперь делать? — спросила она упавшим голосом. — Куда идти?
— У вас есть деньги от продажи дома, — мягко сказал Сережа. — Вы можете снять квартиру, пока не найдете подходящую для покупки. Или можете поехать с нами в Новосибирск — там тоже хорошие условия для жизни.
— В Новосибирск? — Тамара Николаевна покачала головой. — Нет уж, спасибо. Я всю жизнь здесь прожила, на старости лет не собираюсь срываться с места.
— Тогда решено, — кивнул Сережа. — Вы остаетесь здесь, ищете себе квартиру. А мы с Аней и Костиком через месяц уезжаем. Но пока можете пожить у нас, конечно.
Тамара Николаевна молчала, обиженно поджав губы. Потом вдруг расплакалась — первый раз на моей памяти.
— Вы совсем не думаете о нас, — всхлипывала она. — Мы всю жизнь вам посвятили, а вы…
— Мама, — Сережа подошел к ней и обнял, — мы думаем о вас. Но мы должны думать и о себе тоже. О своем будущем, о будущем Костика. Я обещаю, что мы будем помогать вам, навещать, звонить каждый день. Но мы должны жить своей жизнью. И вы тоже.
Я наблюдала за этой сценой, чувствуя странное смешение эмоций. Жалость к Тамаре Николаевне, которая действительно любила сына, хоть и показывала это своеобразно. Гордость за Сережу, который наконец-то нашел в себе силы поговорить с матерью начистоту. И надежду — на то, что в нашей семье что-то важное изменилось сегодня.
Вечером, когда свекры ушли гулять (Николаю Петровичу удалось уговорить жену проветриться), мы с Сережей сидели в гостиной, обсуждая предстоящий переезд.
— Думаешь, мама справится? — с тревогой спросил муж. — Она выглядела такой потерянной.
— Справится, — уверенно сказала я. — Она сильная женщина. Просто ей нужно время, чтобы привыкнуть к мысли, что ты вырос и живешь своей жизнью.
— Знаешь, — задумчиво произнес Сережа, — я никогда раньше не замечал, насколько мама контролирует всех вокруг. Даже меня. Особенно меня.
— Она любит тебя, — я положила голову ему на плечо. — Просто ее любовь… немного душит иногда.
— Да, — он вздохнул. — Знаешь, я рад, что мы уезжаем. Не потому, что хочу сбежать от родителей. А потому, что нам нужно пространство — чтобы расти, чтобы стать действительно самостоятельной семьей.
Я улыбнулась, глядя в окно на опадающие листья. Золотая осень — время перемен, время отпускать прошлое и готовиться к новому. И кто знает, может быть, этот неожиданный поворот судьбы изменит не только нашу жизнь, но и отношения со свекровью? Ведь иногда расстояние помогает увидеть друг друга яснее, научиться ценить моменты встреч и уважать границы друг друга.
— Всё будет хорошо, — сказала я, крепче прижимаясь к мужу. — У нас всё будет хорошо.
И я действительно в это верила.
Безвыходная ситуация, поломался датчик коленвала в дороге, двигатель не заводится. Завести можно, автоэлектрик рассказал как