Трёхкомнатная квартира в центре города досталась Анне нелегко. Она работала менеджером в крупной компании, откладывала каждую копейку, отказывала себе в отпусках и развлечениях, копила на первоначальный взнос, потом брала ипотеку, которую выплатила за год до знакомства с Денисом.
Когда они поженились, она даже не думала о том, что эта квартира может стать предметом споров. Просто пригласила мужа переехать к себе, ведь его однушка на окраине была крошечной и неуютной.
Денис тогда продал ту квартиру быстро, за месяц. Деньги, как он сказал, вложил в ремонт у родителей — они давно собирались обновить свою двухкомнатную на другом конце города. Анна не возражала. Виктор Петрович и Людмила Ивановна казались вполне приличными людьми, хоть и держались с ней немного холодно. Наверное, мечтали, что сын женится на ком-то из их круга, а не на девушке, которая сама себе всё заработала.
У Дениса была младшая сестра Оксана — двадцатичетырёхлетняя красавица, которую родители обожали и баловали с детства. Когда все собирались за одним столом на праздники, Анна замечала, как Людмила Ивановна то и дело поправляет дочери волосы, интересуется её делами, восхищается каждой мелочью. С сыном же мать разговаривала куда суше.
Тот вечер начался как обычно. Анна готовила ужин, нарезала овощи для салата, когда Денис вошёл на кухню и сел за стол. Лицо у него было каким-то напряжённым.
— Слушай, мне родители звонили, — начал он, не глядя ей в глаза. — Они свою квартиру переписали на Оксану.
Анна замерла.
— Как это переписали?
— Ну вот так. Оксана же замуж выходит скоро, им с женихом надо где-то жить. Родители решили помочь.
— Подожди, — Анна отложила нож и повернулась к мужу. — А как же ты? Вас же в семье двое детей.
Денис пожал плечами.
— Ну и что? Это их квартира, они вольны делать с ней что хотят. Не мне же указывать родителям.
— Денис, ты продал свою квартиру. У тебя теперь вообще ничего нет. А Оксане достаётся целая двушка?
— Зато у меня есть ты, — он попытался улыбнуться, но вышло криво. — И твоя замечательная квартира.
Что-то в этих словах резануло Анну по живому. Она хотела спросить, что он имеет в виду, но Денис уже встал и вышел из кухни. Вечер прошёл в молчании. Они смотрели телевизор, каждый уткнувшись в свой телефон, но атмосфера была плотной, будто перед грозой.
Через несколько дней Денис заговорил снова. На этот раз он дождался, пока Анна вернётся с работы, устало сбросит туфли в прихожей.
— Мне нужно с тобой поговорить, — сказал он серьёзно.
Анна прошла в гостиную, села на диван. Денис стоял у окна, разглядывая что-то на улице.
— Родители будут жить с нами.
— Что?
— Они переписали квартиру на Оксану, им теперь негде жить. Будут у нас.
Анна вскочила с дивана.
— Ты шутишь? Денис, это моя квартира. Я купила её на свои деньги ещё до того, как мы познакомились!
— Ну и что? Мы семья. Семья должна помогать друг другу.
— Почему тогда Оксана не может их взять? У неё же теперь целая квартира!
— У них там будет молодая семья, им нужно пространство. А у нас три комнаты, места полно.
— Места полно, — повторила Анна медленно. — Денис, ты слышишь себя? Это не общежитие. Я не согласна.
Муж развернулся, и она увидела, как напряглись его скулы.
— Значит, ты откажешь моим пожилым родителям? Бросишь их на улице?
— Их никто не бросает! У них есть дочь, которой они отдали квартиру. Пусть живут там.
— Ты чёрствая, — бросил Денис. — Я не думал, что ты такая.
Он ушёл в спальню и захлопнул дверь. Анна осталась стоять посреди гостиной, сжав кулаки. Руки дрожали, но она не могла понять — от злости или от страха.
Следующая неделя превратилась в настоящий кошмар. Денис почти не разговаривал с женой, отвечал односложно, а по вечерам подолгу висел на телефоне с родителями. Анна слышала, как он сочувственно вздыхает, говорит: «Да, мама, я понимаю», «Не переживай, папа, всё будет хорошо». После этих разговоров он смотрел на Анну с каким-то укором, будто это она виновата во всех бедах его семьи.
Анна пыталась достучаться до него, объясняла, что квартира — это её личное пространство, её заработок, её право решать, кто здесь будет жить. Но Денис словно не слышал. Он твердил одно: родители в трудной ситуации, она обязана помочь.
— Обязана? — переспросила Анна однажды вечером. — Я никому ничего не обязана. Это моя квартира, Денис. Моя.
— Да, твоя, — процедил он. — Ты мне об этом постоянно напоминаешь. Может, тогда и я тебе не нужен?
Она замолчала. Комок в горле… Нет, не комок. Просто горло сдавило так, что слова не шли. Она отвернулась к окну, потому что не хотела, чтобы он видел её лицо.
В субботу утром Анна проснулась от настойчивого звонка в дверь. Несколько коротких гудков, потом пауза, потом снова. Она открыла глаза, посмотрела на часы — восемь утра. Денис уже встал, она слышала, как он возится в прихожей.
Анна накинула халат и вышла из спальни. В прихожей стояли Виктор Петрович и Людмила Ивановна. У их ног громоздились огромные чемоданы, сумки, пакеты. Свёкор, крепкий мужчина лет шестидесяти, уже снял куртку и начал затаскивать один из чемоданов внутрь. Людмила Ивановна, поправив седые волосы, прошла на кухню, будто она здесь хозяйка.
Анна застыла. На несколько секунд она просто не могла поверить в то, что видит.
— Что здесь происходит? — выдавила она.
Денис, стоявший у двери, отвёл взгляд.
— Родители переехали к нам.
— Как это переехали?!
Виктор Петрович выпрямился, вытирая руки о брюки.
— А что тут непонятного? Мы теперь живём здесь. С сыном. В его доме.
— В его доме? — Анна шагнула вперёд. — Это моя квартира. Я её купила за два года до свадьбы. У вашего сына здесь нет никаких прав.
Свёкор усмехнулся.
— Девушка, вы в браке. Всё, что у вас есть, — совместно нажитое имущество. Так что мой сын имеет полное право привести сюда своих родителей.
— Совместно нажитое? — Анна почувствовала, как кровь отливает от лица. — Вы хоть в курсе, что говорите? Квартира куплена до брака! Она принадлежит только мне!
Людмила Ивановна выглянула из кухни.
— Аннушка, ну что ты кричишь? Мы же семья. Должны помогать друг другу.
— Аннушка? — переспросила Анна тихо. — Вы три года называли меня на «вы», а теперь вдруг «Аннушка»?
Виктор Петрович тем временем потащил следующий чемодан. Анна бросилась к нему, преградила путь.
— Стойте! Кто вам вообще разрешил сюда приходить?
— Мой сын, — ответил свёкор, не глядя на неё.
Анна резко обернулась к Денису. Тот стоял у стены, скрестив руки на груди. Лицо бесстрастное, будто он наблюдает за чем-то, что его не касается.
— Ты знал, — прошептала Анна. — Ты заранее всё спланировал.
Денис молчал.
— Отвечай мне! Ты специально не предупредил меня, да?
— Я знал, что ты будешь против, — наконец сказал он. — Поэтому решил поставить перед фактом. Родители уже здесь, им некуда идти. Ты же не выгонишь их на улицу?
Анна шагнула к нему, смотрела прямо в глаза.
— Выгоню. И тебя заодно.
Виктор Петрович хмыкнул.
— Вот она, современная молодёжь. Никакого уважения к старшим. А квартиру-то, между прочим, могут и поделить при разводе.
— Поделить? — Анна развернулась к нему. — Да вы вообще в своём уме?
Она метнулась в спальню, распахнула ящик комода, достала папку с документами. Вернулась в прихожую, швырнула папку на пол перед свёкром.
— А ничего, что я эту квартиру купила до свадьбы?! — закричала она.
Голос прозвучал резче, чем она рассчитывала. Виктор Петрович нагнулся, поднял папку, открыл. Его лицо постепенно бледнело, пока он листал договор купли-продажи, закладную, справку о полном погашении ипотеки.
— Дата, — Анна ткнула пальцем в документ. — Видите? За два года до нашей свадьбы. Квартира куплена на мои деньги, оформлена на моё имя. И по закону она не является совместно нажитым имуществом. Так что собирайте свои чемоданы и убирайтесь отсюда.
Людмила Ивановна вышла из кухни, вытирая руки полотенцем.
— Денис, скажи ей что-нибудь! Мы же твои родители!
Денис дёрнулся, открыл рот, но слова застряли где-то в горле. Анна достала телефон.
— Если через пять минут вы не уйдёте, я вызову полицию. И подам на развод. Сегодня же.
Виктор Петрович швырнул папку на комод.
— Мы никуда не уйдём.
— Ах так? — Анна начала набирать номер. — Сейчас проверим.
— Подожди! — Денис шагнул к ней, попытался выхватить телефон. — Не надо полицию. Мы всё решим спокойно.
— Спокойно? — Анна отстранилась. — Ты привёл своих родителей в мою квартиру без моего согласия, не предупредив меня. Ты думал, что я проглочу это молча? Что я просто смирюсь?
Людмила Ивановна всхлипнула, прижала платок к глазам.
— Денечка, посмотри, что творится. Она выгоняет нас на улицу. Нас, твоих родителей.
— Мама, успокойся, — Денис обнял свекровь за плечи. — Сейчас всё уладим.
— Ничего мы не уладим, — отрезала Анна. — Денис, я ставлю тебе условие. Либо ты уходишь вместе с родителями прямо сейчас, либо остаёшься здесь. Но если остаёшься, то они больше никогда не переступят порог этой квартиры. Выбирай.
Виктор Петрович шагнул к ней, ткнул пальцем в грудь.
— Ты разрушаешь семью, понимаешь? Ты эгоистка. Из-за тебя мой сын останется на улице.
— Из-за меня? — Анна отпрянула. — Это вы переписали квартиру на дочь, оставив сына ни с чем. Это вы решили, что можете просто вселиться в чужое жильё. А я эгоистка?
Денис стоял посреди прихожей, переводил взгляд с жены на родителей. Лицо у него было растерянным, будто он не понимал, как оказался в этой ситуации.
— Денис, — позвала Анна тихо. — Последний раз спрашиваю. Ты со мной или с ними?
Он молчал. Секунды тянулись мучительно долго. Людмила Ивановна всхлипывала в платок, Виктор Петрович сверлил Анну тяжёлым взглядом.
Наконец Денис вздохнул.
— Мне нужно собрать вещи.
Анна почувствовала, как внутри что-то оборвалось. Не больно. Просто оборвалось и повисло мёртвым грузом.
Денис прошёл в спальню, достал из шкафа спортивную сумку. Анна стояла в дверях, смотрела, как он складывает туда рубашки, джинсы, нижнее бельё. Движения у него были резкими, нервными. Он не смотрел на неё.
— Документы не забудь, — сказала Анна ровно.
Денис кивнул, взял со стола паспорт, какие-то бумаги, запихнул в сумку. Потом прошёл в ванную, собрал косметику, бритву. Вернулся в прихожую.
Виктор Петрович и Людмила Ивановна уже стояли у двери. Чемоданы громоздились рядом.
— Значит, так, — бросил свёкор через плечо. — Ты ещё пожалеешь об этом.
Анна не ответила. Она просто открыла дверь пошире и отошла в сторону. Виктор Петрович первым вышел, таща за собой чемодан. Людмила Ивановна, всхлипывая, поплелась следом. Денис задержался на пороге.
— Извини, — сказал он тихо.
— За что? — спросила Анна. — За то, что предал меня? Или за то, что выбрал родителей?
Денис не ответил. Он просто развернулся и вышел. Дверь захлопнулась с глухим стуком.
Анна осталась одна в прихожей. Тишина была оглушительной. Она прошла на кухню, села за стол, уставилась в окно. На улице шёл дождь. Капли стекали по стеклу, оставляя мокрые дорожки.
Следующие дни пролетел в каком-то тумане. Анна ходила на работу, возвращалась домой, готовила ужин на одну персону. Квартира казалась огромной. Слишком много комнат, слишком много пространства. Она даже подумывала о том, чтобы съездить куда-нибудь, развеяться. Но потом передумала. Это её квартира. Она её заработала. Она не уедет отсюда из-за чужой наглости.
Через две недели после скандала Денис позвонил. Голос у него был усталым.
— Можно мне зайти за оставшимися вещами?
— Приходи, — ответила Анна коротко.
Он пришёл в среду вечером. Собрал книги, несколько коробок с какими-то мелочами, зимнюю куртку. Анна сидела в гостиной, делала вид, что смотрит телевизор. Денис несколько раз проходил мимо, но ничего не говорил.
Перед уходом он остановился в дверях.
— Я подам на развод, — сказал он. — Чтобы ты не тратила время.
— Хорошо, — кивнула Анна.
— Квартиру я не трогаю. Она твоя.
— Знаю.
Он ушёл. На этот раз дверь закрылась тихо.
Развод оформили через месяц. Процесс прошёл быстро, почти без разговоров. Денис и Анна сидели в коридоре, ждали своей очереди, и молчали. Когда объявила, что брак расторгнут, Денис встал и вышел, не оглянувшись.
Анна осталась сидеть ещё несколько минут. Потом взяла документ и тоже вышла. На улице светило солнце, дул тёплый ветер. Она шла по тротуару, держа в руках документ, и думала о том, что теперь она снова одна. Совсем одна.
Квартира встретила её тишиной. Анна прошла в спальню, открыла окно. Ветер ворвался в комнату, раздувая занавески. Она села на кровать, посмотрела на пустой шкаф, где раньше висели вещи Дениса.
Три года брака закончились из-за одного решения его родителей. Или нет, не из-за решения. Из-за того, что Денис не смог защитить её. Не захотел. Выбрал сторону тех, кто пытался отнять у неё то, что она заработала сама.
Анна встала, прошла на кухню, поставила чайник. Пока вода закипала, она смотрела в окно. Во дворе играли дети, смеялись, бегали друг за другом. Жизнь продолжалась. И её жизнь тоже продолжится.
Квартира осталась за ней. Вся целиком. Без мужа, без свёкра и свекрови, без скандалов и претензий. Только её. И, может быть, это было к лучшему. Потому что теперь она точно знала цену людям, которые когда-то казались семьёй.
За окном садилось солнце, окрашивая небо в розовый и оранжевый. Красиво. Спокойно. Завтра будет новый день. Без Дениса. Без его родителей. Без фальшивых обещаний и предательства. Просто новый день в её квартире, которую она заработала сама и которую никто не сможет у неё отнять.
Анна выключила свет на кухне и пошла в спальню. Легла на кровать, закрыла глаза. Тишина больше не давила. Она обволакивала, укутывала, как тёплое одеяло. И в этой тишине Анна наконец-то почувствовала себя свободной.
Родители подарили квартиру сестре, а мне сказали: «Закатай губу». Я заблокировала их номер