Алексей стоял перед входной дверью своей квартиры, ключи дрожали в руке. Три дня назад он хлопнул этой самой дверью, чтобы проучить Ирину. Три дня гордого отсутствия на даче у бывшей. Три дня, которые должны были заставить жену понять, как сильно она его обидела. А теперь он стоял здесь, задыхаясь от предвкушения того, как будет выглядеть её раскаяние.
Всё началось с обычного семейного ужина. Точнее, с его отсутствия.
— Ты опять задержался, — произнесла Ирина с той особой интонацией, которую Алексей научился распознавать за семь лет брака. Спокойная, но с нотами глубокого разочарования.
— Пробки, — коротко бросил он, бросая ключи в вазочку в прихожей.
— Алексей, ты обещал быть к семи. Уже почти девять.
Он прошёл на кухню, где на столе одиноко стояла накрытая тарелка. Еда давно остыла. Рядом сидела Ирина, листая что-то в телефоне.
— Я же не специально, — сказал он с раздражением. — Что ты начинаешь?
— Что я начинаю? — Ирина подняла взгляд. — Я третий вечер подряд жду тебя с ужином. Мы договорились, что будем ужинать вместе хотя бы три раза в неделю. Это был последний шанс на этой неделе.
Алексей со вздохом сел за стол и снял крышку с тарелки.
— Можно подумать, я на вечеринке был, а не на работе корпел.
— Дело не в этом, и ты это знаешь, — Ирина отложила телефон. — Мы договорились. Для меня это важно. Я готовила, ждала. Как и в прошлый раз, и в позапрошлый.
— У меня проект горит, ты же знаешь! — повысил голос Алексей. — Что я должен был сделать? Встать и уйти посреди совещания? Сказать Михалычу, что моя жена печёт пирожки, и мне срочно надо домой?
Ирина выпрямилась на стуле.
— Во-первых, я не пеку пирожки, я готовлю нормальный ужин для своей семьи. Во-вторых, ты мог бы хотя бы позвонить и предупредить. В-третьих, твой Михалыч прекрасно знает, что рабочий день заканчивается в шесть.
— Не начинай, — вздохнул Алексей, ковыряя остывшую картошку.
— Что значит «не начинай»? Я что, не имею права высказать своё недовольство?
— Имеешь, — он бросил вилку на тарелку. — Имеешь право. Но знаешь, что? Я устал от этих претензий. Я устал приходить домой и вместо отдыха получать очередную порцию недовольства. Я работаю с утра до ночи, чтобы мы могли позволить себе эту квартиру, твою новую шубу, отпуск в Турции!
— При чём здесь шуба? — Ирина покачала головой. — Я не просила шубу. Я просила тебя быть дома в семь часов три раза в неделю. Это так сложно?
— Сложно, когда у тебя начальник-самодур и дедлайны горят! — Алексей вскочил со стула. — Почему ты не можешь этого понять? Почему вместо поддержки я получаю только упрёки?
Ирина молча смотрела на него несколько секунд.
— Знаешь что? — наконец произнесла она. — Я устала ждать. Я устала быть на втором месте после твоей работы. Может, тебе стоит жениться на своём Михалыче, раз уж он для тебя важнее семьи.
Это была последняя капля.
— Отлично! — Алексей швырнул салфетку на стол. — Раз я такой плохой муж, может, тебе стоит поискать другого? Кого-нибудь, кто будет сидеть дома и держаться за твою юбку?
— Я этого не говорила, — тихо ответила Ирина.
— Но подумала! — Алексей уже не мог остановиться. Все накопившееся за недели стресса на работе вырвалось наружу. — Знаешь что? Я ухожу. Поживу несколько дней у Светы на даче, она хоть ценила моё время и мои усилия!
Ирина побледнела. Света была его бывшей девушкой, с которой он расстался незадолго до знакомства с Ириной. Они поддерживали дружеские отношения, что всегда было источником напряжения между ним и женой.
— Ты сейчас серьёзно? — её голос звучал странно спокойно.
— Абсолютно, — Алексей направился в спальню и начал кидать вещи в спортивную сумку. — Поживу там несколько дней. Подумаю. Может, и тебе стоит подумать, что для тебя важнее: моё присутствие за ужином или всё остальное, что я даю этой семье.
Ирина стояла в дверном проёме спальни, скрестив руки на груди.
— Если ты сейчас уйдёшь к своей бывшей, то очень пожалеешь об этом, — сказала она тихо.
— Это угроза? — усмехнулся Алексей, застёгивая сумку.
— Это факт, — Ирина развернулась и вышла из комнаты.
Алексей прошёл мимо неё, схватил ключи и хлопнул дверью так, что задрожали стены.
Света встретила его с удивлением, но без особых вопросов предложила погостить на даче сколько нужно. Это был небольшой домик в садоводческом товариществе, в часе езды от города. Место, где Алексей бывал много лет назад, ещё до свадьбы.
— Семейные проблемы? — только и спросила она, когда они пили чай на веранде.
— Не хочу об этом, — отмахнулся Алексей.
— Как скажешь, — Света пожала плечами. — Располагайся. Я всё равно тут только на выходных бываю, так что не буду тебе мешать. Ключи знаешь где, продукты в холодильнике. Если что-то нужно — звони.
Она уехала в город на следующее утро, оставив Алексея наедине со своими мыслями. Он был уверен, что Ирина позвонит ему уже к вечеру, будет извиняться, просить вернуться. Но телефон молчал.
К концу первого дня он начал нервничать. Отправил сообщение: «Всё в порядке?»
Ответ пришёл через час: «Да. У тебя?»
Коротко и холодно. Никаких просьб вернуться, никаких извинений. Алексей разозлился ещё больше. Хорошо, если она думает, что он первый сдастся, то сильно ошибается.
Второй день прошёл в странной тишине. Алексей пытался работать удалённо, но мысли постоянно возвращались к Ирине. Что она делает? О чём думает? Почему не звонит?
Вечером он не выдержал и позвонил сам.
— Привет, — сказал он, стараясь, чтобы голос звучал непринуждённо.
— Привет, — ответила Ирина. На заднем плане слышался смех и музыка.
— Ты где? — невольно вырвалось у него.
— Дома, — ответила она. — У нас девичник с Машей и Катей. Давно собирались, всё никак не получалось.
Алексей почувствовал укол раздражения. Он тут страдает, а она устраивает вечеринки?
— А, понятно, — сказал он сухо. — Не буду мешать.
— Ты не мешаешь, — ответила она спокойно. — Что-то случилось?
— Нет, просто… проверить хотел, что всё в порядке.
— Всё отлично, спасибо за заботу, — в её голосе не было ни тепла, ни холода — обычная вежливость, как с посторонним. — Как ты там? Света не достаёт своими расспросами?
— Светы здесь нет, она в городе, — зачем-то сказал Алексей. — Я один на даче.
— А, понятно, — в точности повторила его интонацию Ирина. — Ну, отдыхай тогда. Пока.
И она повесила трубку прежде, чем он успел что-то добавить.
Третий день был самым тяжёлым. Алексей метался по даче, как зверь в клетке. Смотрел на телефон каждые пять минут. Набирал Ирине сообщение, стирал, снова набирал. Что происходит? Почему она не умоляет его вернуться? Неужели ей настолько всё равно?
К вечеру он не выдержал и написал: «Возвращаюсь завтра утром».
Ответ был убийственно простым: «Хорошо».
И всё. Никаких эмоций, никаких вопросов. Просто «хорошо», будто он сообщил, что купит молока по дороге.
Именно в этот момент Алексей понял, что его план пошёл не так, как он рассчитывал. И именно поэтому сейчас, стоя перед дверью собственной квартиры, он чувствовал странную смесь тревоги и раздражения.
Он открыл дверь и вошёл. В квартире пахло свежей выпечкой и духами Ирины. Из кухни доносились звуки — кто-то двигал посуду, что-то нарезал.
— Я дома, — произнёс Алексей, проходя в прихожую.
Ответа не последовало. Он прошёл на кухню и замер на пороге. Ирина стояла у плиты, помешивая что-то в кастрюле. На ней было новое платье, которого он раньше не видел — тёмно-синее, элегантно подчёркивающее фигуру. Волосы уложены, лёгкий макияж, и эти духи… Она выглядела так, будто собиралась на свидание, а не встречала мужа, вернувшегося после ссоры.
— Привет, — сказала она, бросив на него быстрый взгляд. — Голоден?
Алексей растерянно кивнул. Это было не то, что он ожидал. Где слёзы? Где облегчение от его возвращения? Где извинения?
— Что ты готовишь? — спросил он, опуская сумку на пол.
— Рагу, — ответила она. — Будет готово через полчаса. Можешь пока принять душ с дороги.
Он стоял, не зная, что сказать. Эта спокойная, собранная женщина не была похожа на ту, которую он рассчитывал увидеть.
— Ира, нам нужно поговорить, — наконец произнёс он.
— Конечно, — она кивнула, не отрываясь от готовки. — За ужином и поговорим. Иди, освежись. Ты выглядишь уставшим.
Алексей послушно направился в ванную, чувствуя себя странно дезориентированным. Что происходит? Почему она так спокойна? И почему так хорошо выглядит?
Приняв душ, он переоделся и вернулся на кухню. Ирина уже накрыла на стол — красивая посуда, которую они обычно доставали только для гостей, свечи, бокалы для вина.
— У нас праздник? — спросил он, садясь за стол.
— Нет, — она улыбнулась, разливая вино. — Просто хорошее настроение.
Алексей почувствовал, как внутри нарастает раздражение. Он три дня страдал на даче, ожидая её звонка, извинений, а она тут устраивает… что? Праздник его возвращения? Или демонстрирует, как хорошо ей было без него?
— Я смотрю, ты не особо скучала, — не удержался он.
— Почему же, — она села напротив. — Первый вечер был тяжёлым. А потом… стало легче.
Что-то в её тоне заставило его насторожиться.
— Что значит «легче»?
Ирина отпила вина и посмотрела ему в глаза.
— Знаешь, Лёша, я многое передумала за эти дни. О нас, о наших отношениях. О том, что между нами происходит последние месяцы.
Вот оно. Сейчас она начнёт извиняться, думал Алексей. Сейчас скажет, что была не права, что осознала, как важно ценить его работу и усилия.
— И к каким выводам ты пришла? — спросил он, готовясь к долгожданному моменту триумфа.
— Я поняла, что мы слишком много значения придаём мелочам, — сказала она спокойно. — И что жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на обиды и ожидания.
Алексей нахмурился. Это было не совсем то, что он ожидал услышать.
— Что ты имеешь в виду?
— Я имею в виду, — Ирина положила себе рагу, — что когда ты ушёл, я сначала очень расстроилась. Потом разозлилась. А потом решила, что это хороший шанс подумать о себе.
— О себе? — переспросил он.
— Да. Знаешь, я столько лет строила жизнь вокруг наших отношений, наших планов, твоей работы… А что я делала для себя? Чего хотела я сама?
Она говорила спокойно, без упрёка, что почему-то раздражало ещё больше.
— И чего же ты хочешь? — спросил он с нотками сарказма.
— Многого, — она улыбнулась. — Например, я записалась на курсы фотографии. Давно хотела, но всё откладывала. И на йогу начала ходить по вечерам. И, знаешь, встретилась с подругами, которых не видела сто лет.
— Я заметил, — буркнул Алексей, вспоминая вчерашний звонок и шум вечеринки на фоне. — И всё это за три дня?
— Удивительно, сколько можно успеть, когда не нужно сидеть дома и ждать кого-то к ужину, — она произнесла это без малейшего упрёка, просто констатируя факт.
Алексей почувствовал, как внутри нарастает тревога. Что-то здесь было не так. Он ожидал слёз, обвинений, может быть, холодности… но не этого спокойного, почти отстранённого поведения.
— Ты встречалась с кем-то ещё, кроме подруг? — вопрос вырвался сам собой.
Ирина подняла на него удивлённый взгляд.
— В каком смысле?
— В прямом. За эти три дня. Ты с кем-то встречалась? — он сам слышал, как нелепо это звучит, но не мог остановиться.
Ирина медленно отложила вилку.
— Ты сейчас серьёзно? Ты ушёл к своей бывшей на три дня, а теперь спрашиваешь, не изменила ли я тебе за это время?
— Я не к бывшей ушёл! То есть, да, к бывшей, но не к ней… — он запутался в собственных словах. — Светы там даже не было!
— А если бы была? — спросила Ирина тихо.
— Что?
— Если бы Света была там, что бы изменилось? Ты ведь специально сказал, что идёшь к ней. Хотел задеть меня посильнее, да?
Алексей промолчал. Она была права, конечно. Упоминание Светы было специально рассчитано на то, чтобы причинить боль.
— Я не изменяла тебе, Алексей, — сказала Ирина после паузы. — Ни за эти три дня, ни за все семь лет нашего брака. И знаешь, почему? Не потому, что не было возможности. А потому, что я уважаю наши отношения. Даже когда ты демонстративно хлопаешь дверью и уходишь жить к бывшей, чтобы «проучить» меня.
Её слова ударили больнее, чем он ожидал.
— Я не собирался тебя учить…
— Нет? — она приподняла бровь. — А что это было тогда? «Может, тебе стоит подумать, что для тебя важнее»? Разве не урок?
Алексей молчал. Ирина была права, и от этого становилось только хуже.
— Я действительно подумала, — продолжила она. — И поняла кое-что важное. Я люблю тебя, Лёша. Правда люблю. Но я больше не хочу быть женщиной, которая сидит дома и ждёт, пока муж соизволит появиться. Я хочу строить свою жизнь — с тобой, но не вокруг тебя. Понимаешь разницу?
Он понимал, но не был уверен, что ему это нравится.
— И что теперь? — спросил он. — Ты больше не будешь готовить ужины?
Ирина рассмеялась.
— Боже, Лёша, ты сейчас серьёзно? Я только что сказала тебе о фундаментальных изменениях в наших отношениях, а ты переживаешь за ужины?
Она покачала головой, но в её глазах не было злости — скорее, лёгкое разочарование.
— Я буду готовить, когда захочу готовить. Иногда для нас обоих, иногда только для себя. А иногда мы будем готовить вместе или заказывать еду. Как нормальные современные люди. Главное — мы будем договариваться, а не ожидать.
— Ты изменилась, — произнёс Алексей, наблюдая за женой с растущим беспокойством. Эта новая, уверенная в себе Ирина одновременно привлекала и пугала его.
— Да, — она кивнула. — За три дня. Представь, что было бы, если бы ты ушёл на неделю.
Она улыбнулась, и в этой улыбке было что-то, чего он раньше не видел — лёгкая ирония, уверенность, может быть, даже вызов.
— Ты злишься на меня? — спросил он напрямую.
Ирина задумалась на мгновение.
— Знаешь, нет. Сначала злилась, конечно. Но потом поняла, что твой уход — это, возможно, лучшее, что случилось с нами за последнее время.
— В каком смысле? — он почувствовал укол ревности. — Тебе было хорошо без меня?
— Мне было по-другому, — ответила она. — Я смогла посмотреть на нашу жизнь со стороны. И поняла, что не хочу возвращаться к тому, что было. Я хочу двигаться вперёд. С тобой, если ты готов. Или… — она сделала паузу.
— Или? — переспросил он, чувствуя, как сердце пропускает удар.
— Или сама, — просто сказала она. — Я больше не боюсь этого, Лёша.
В её голосе не было ни угрозы, ни ультиматума — просто спокойная констатация факта. И от этого становилось только страшнее.
— Ты что, хочешь развода? — спросил он, чувствуя, как пересыхает во рту.
— Нет, — она покачала головой. — Я хочу отношений. Настоящих, взрослых отношений, где оба партнёра уважают друг друга. Где нет этих детских игр с «проучить» и «наказать». Где мы разговариваем, когда нам что-то не нравится, а не хлопаем дверью.
Алексей смотрел на свою жену и с удивлением понимал, что видит её будто впервые. Когда она успела стать такой… мудрой? Такой спокойно-уверенной? И почему он не замечал этого раньше?
— Я скучал по тебе, — вдруг сказал он, и это была чистая правда. — Все эти три дня. Ужасно скучал.
Что-то мелькнуло в её глазах — мягкость, тепло.
— Я тоже скучала, — призналась она. — Особенно в первую ночь. Было странно засыпать одной.
— Но ты не позвонила, — это прозвучало как обвинение, хотя он не хотел.
— Нет, — согласилась она. — Потому что это был твой выбор — уйти. И должен был быть твой выбор — вернуться. Без моих уговоров и слёз.
Алексей опустил голову. Она была права, конечно. Как всегда.
— Я вёл себя как идиот, — признал он. — Прости меня.
— Прощаю, — она улыбнулась. — Но, Лёша, я серьёзно. Я не хочу возвращаться к прежнему. Я хочу, чтобы мы оба изменились. Стали лучше. Вместе.
— Что ты предлагаешь? — спросил он, чувствуя странную смесь тревоги и надежды.
— Для начала, давай будем честными друг с другом, — сказала она. — Я буду говорить тебе, когда мне что-то не нравится, без обиняков и намёков. И ты мне тоже. И давай перестанем воспринимать друг друга как должное.
— Как это? — не понял он.
— Ну, например, — она задумалась, — когда ты задерживаешься на работе, я автоматически предполагаю, что тебе всё равно, что я жду. А когда я напоминаю тебе о наших договорённостях, ты автоматически воспринимаешь это как претензию. Мы перестали видеть друг в друге людей со своими чувствами и причинами.
Алексей обдумал её слова. В них была правда, которую он не хотел признавать. Он действительно стал воспринимать её заботу как должное, её ожидание — как обязанность.
— Я понимаю, — сказал он тихо. — И ты права. Я… Я постараюсь измениться.
— Я знаю, — она протянула руку через стол и накрыла его ладонь своей. — Потому что я знаю, какой ты на самом деле. Иначе я бы не вышла за тебя замуж.
Её прикосновение было тёплым, знакомым. Но что-то изменилось. Раньше в этом жесте было что-то просящее, успокаивающее. Теперь — равное, поддерживающее.
— Значит, мы в порядке? — спросил он, всё ещё не до конца уверенный.
— Мы в процессе, — ответила она с лёгкой улыбкой. — Мы всегда будем в процессе, Лёша. Отношения — это не конечный результат, это постоянное движение. И сейчас, я думаю, мы движемся в правильном направлении.
Она встала из-за стола и начала убирать посуду. Алексей смотрел на неё — красивую, собранную, уверенную в себе женщину, которую он, казалось, знал наизусть, но сейчас открывал заново.
— У тебя планы на вечер? — спросил он, помогая ей с тарелками.
— Вообще-то, да, — ответила она, и его сердце упало. — У меня урок фотографии в семь. Но он заканчивается в девять. Можем потом сходить в тот новый бар на Садовой, если хочешь. Я слышала, там отличные коктейли.
Алексей замер с тарелкой в руке.
— Ты… хочешь сходить в бар? В будний день?
— А почему нет? — она подняла бровь. — Завтра рабочий день, но один коктейль никому не повредит. К тому же, — она подмигнула ему, — я соскучилась по тебе. Хочу наверстать упущенное.
И в этот момент, глядя на свою жену — новую, изменившуюся, но всё такую же родную — Алексей понял, что его план «проучить» обернулся совсем не так, как он ожидал. Но, возможно, именно так, как было нужно им обоим.
— Я буду ждать тебя у студии в девять, — сказал он, чувствуя, как внутри растёт волнение, похожее на то, что он испытывал в начале их отношений. — И, Ира… спасибо.
— За что? — удивилась она.
— За то, что не бросила меня, когда я вёл себя как идиот, — честно ответил он. — За то, что дала нам шанс стать лучше.
Ирина улыбнулась, и в этой улыбке было всё, что он когда-то полюбил в ней — и что-то новое, что ему ещё предстояло открыть.
— Всегда пожалуйста, — сказала она и, поднявшись на цыпочки, поцеловала его в щёку. — А теперь мне нужно собираться. Не хочу опаздывать на урок.
Она вышла из кухни, а Алексей остался стоять, ошеломлённо глядя ей вслед. Его план проучить жену обернулся тем, что она преподала урок ему самому. И, возможно, самый важный урок в его жизни.
Три месяца спустя Алексей сидел на кухне, работая над проектом на ноутбуке. Часы показывали половину седьмого — он специально пришёл домой раньше, чтобы закончить работу здесь.
— Я дома! — раздался голос Ирины из прихожей.
— На кухне! — отозвался он, закрывая ноутбук.
Ирина вошла, неся большую папку с фотографиями и пакет из продуктового магазина.
— Привет, — она наклонилась и поцеловала его. — Уже дома? Михалыч отпустил пораньше?
— Сам ушёл, — усмехнулся Алексей. — Сказал, что у меня важная встреча.
— И с кем же? — спросила она, раскладывая продукты.
— С самой красивой девушкой в городе, — он подмигнул ей. — У нас сегодня годовщина.
— Семь лет и три месяца? — рассмеялась Ирина. — Это не годовщина.
— Три месяца новой жизни, — пояснил он, доставая из-под стола букет, который прятал с самого утра. — По-моему, достойный повод.
Ирина замерла с пакетом молока в руке.
— Лёша… — она моргнула, и он с удивлением заметил, что её глаза блестят. — Ты помнишь.
— Конечно, помню, — он протянул ей цветы. — Это был день, когда я чуть не потерял самое дорогое, что у меня есть.
Ирина осторожно приняла букет, будто он мог рассыпаться от прикосновения.
— Знаешь, я тоже часто думаю о том дне, — сказала она тихо. — О том, как испугалась, когда ты ушёл. И как решила, что больше никогда не буду так бояться.
— Я рад, что ты решила измениться, — сказал Алексей, обнимая её за плечи. — И что заставила измениться меня.
— Мы оба изменились, — она положила голову ему на плечо. — И продолжаем меняться. Вместе.
Он крепче обнял её, вдыхая знакомый аромат её духов. Тех самых, которые она носила в день его возвращения.
— Я могу принять душ и приготовить что-нибудь на ужин, — предложил он. — Или мы можем заказать доставку и посмотреть тот сериал, который ты хотела.
— А как же твой проект? — спросила она, кивая на ноутбук.
— Подождёт до завтра, — решительно сказал Алексей. — Сегодня у нас годовщина, помнишь?
Ирина улыбнулась — той самой улыбкой, которая три месяца назад перевернула его мир. Улыбкой женщины, которая знает себе цену и не боится будущего.
— Помню, — сказала она, целуя его. — И знаешь что? Я рада, что ты тогда решил меня проучить.
— Почему?
— Потому что это стало лучшим уроком для нас обоих.
И Алексей не мог с ней не согласиться. Иногда самые важные уроки мы получаем совсем не так, как планировали. И иногда это к лучшему.
— С пустыми руками не приходите! — тёща рассчитывала на дорогие подарки, но зять проучил наглую родню