Коттедж строился почти год. Деньги достались от деда — единственное наследство, которое Екатерина получила после смерти родного человека. Дед завещал внучке всё, что накопил за жизнь, и Екатерина распорядилась средствами разумно. Купила участок за городом, наняла бригаду, сама контролировала каждый этап стройки. Результат превзошёл ожидания.
Двухэтажный дом с мансардой, четыре спальни, просторная гостиная, кабинет на втором этаже. Екатерина продумала каждую деталь — от расположения розеток до цвета плитки в ванной. Это был её проект, её дом, её мечта.
Денис поначалу восхищался. Муж ходил по комнатам, заглядывал в каждый угол, хвалил планировку.
— Настоящий дом, — говорил Денис, обнимая жену за плечи. — Теперь мы заживём.
Екатерина верила, что так и будет. Они переехали в конце августа, когда отделка была завершена, а мебель расставлена по местам. Первые недели прошли спокойно. Екатерина обустраивала пространство, высаживала цветы вдоль дорожек, выбирала текстиль для гостиной. Денис помогал с мелкими делами, устанавливал полки, чинил калитку.
Всё было хорошо. До того момента, как муж начал намекать.
Сначала это были невинные фразы, брошенные между делом. Денис говорил, что дом большой, что пустует половина комнат, что странно иметь столько места и не использовать его. Екатерина не придавала значения. Большой дом — это удобно. Каждому своё пространство, никто никому не мешает.
Но намёки участились. Денис стал говорить чаще, настойчивее. Говорил, что можно было бы сдавать комнаты, или пустить кого-то из родных погостить. Екатерина отвечала уклончиво, надеясь, что тема сама собой исчезнет.
Не исчезла.
Однажды утром, за завтраком, Денис произнёс фразу, от которой Екатерина замерла с чашкой в руках.
— Слушай, я тут подумал. Мать с Виктором Петровичем могли бы переехать к нам. На втором этаже полно места. А Инга займёт комнату на первом, рядом с гостиной.
Екатерина медленно поставила чашку на стол.
— Что?
— Ну, мать давно жалуется на квартиру. Тесно, шумно. А здесь простор, свежий воздух. Виктору Петровичу тоже понравится. А Инга вообще мечтала пожить за городом.
— Денис, это мой дом.
— Наш, — поправил муж. — Мы же вместе.
— Дом построен на мои деньги. На наследство деда.
— Ну и что? Мы семья. Чего тебе жалко?
Екатерина сжала кулаки под столом.
— Речь не о жалости. Речь о том, что никто меня не спросил. Ты просто объявил, как будто это уже решено.
Денис пожал плечами.
— Решено или нет — какая разница? Родня есть родня. Надо помогать.
— Помогать — это одно. Вселять без согласия — другое.
— Света, ты преувеличиваешь. Дом огромный, всем хватит места.
— Меня зовут Екатерина, — холодно ответила Екатерина. — И дом мой. И решения о том, кто здесь живёт, принимаю я.
Денис нахмурился, но спорить не стал. Встал из-за стола, взял куртку и вышел. Екатерина осталась сидеть, глядя в окно. Внутри всё кипело. Муж даже не спросил. Просто заявил. Как будто Екатерина обязана принять чужих людей в свой дом.
Следующие дни прошли в напряжённом молчании. Денис почти не разговаривал с женой, приходил поздно, уходил рано. Екатерина не пыталась наладить контакт. Ждала, что муж одумается, извинится, признает, что был неправ.
Не дождалась.
Через неделю, в субботу, Екатерина услышала звук машины. Подошла к окну и замерла. У калитки остановился джип, из которого выходили люди. Свекровь, Галина Фёдоровна, отчим Виктор Петрович и золовка Инга. С чемоданами.
Екатерина выбежала на крыльцо. Денис уже открывал калитку, помогал свекрови вытащить сумки из багажника.
— Что происходит? — голос Екатерины прозвучал громче, чем планировалось.
Галина Фёдоровна обернулась и улыбнулась.
— Катенька, привет! Вот мы и приехали. Денис всё рассказал, как у вас тут просторно. Спасибо, что согласилась нас принять.
— Я ни на что не соглашалась, — Екатерина шагнула вперёд. — Денис, что это значит?
Муж поставил чемодан на землю и вытер лоб.
— Катя, ну давай без сцен. Мать продала квартиру, им нужно где-то жить. Временно.
— Временно? — Екатерина повернулась к свекрови. — Галина Фёдоровна, вы продали квартиру?
— Ну да, — свекровь махнула рукой. — Мы с Виктором решили, что хватит в городе мотаться. Тут и воздух лучше, и природа. А Денис сказал, что вы не против.
— Я против, — твёрдо сказала Екатерина. — Очень против.
Галина Фёдоровна нахмурилась.
— Катенька, ну что ты? Дом большой, места всем хватит. Мы тебе мешать не будем.
— Вопрос не в месте, — Екатерина скрестила руки на груди. — Вопрос в том, что меня никто не спросил.
Инга, младшая сестра Дениса, фыркнула.
— Да ладно тебе. Жадничаешь просто. Дом огромный, а ты не хочешь делиться.
Екатерина перевела взгляд на золовку.
— Инга, это мой дом. Построен на мои деньги. Я имею право решать, кто здесь живёт.
— Наш дом, — вмешался Денис. — Мы же муж и жена.
— Дом оформлен на меня. До брака. На наследство, которое я получила от деда.
— И что? — Денис шагнул ближе. — Ты теперь будешь этим размахивать? Мол, моё, не трогайте?
— Буду, если меня не спрашивают, — Екатерина не отступила. — Денис, ты привёз сюда людей без моего согласия. Это неправильно.
Галина Фёдоровна всплеснула руками.
— Господи, какая ты бессердечная! Родную мать мужа выгоняешь!
— Я никого не выгоняю, — спокойно ответила Екатерина. — Просто не приглашала.
— Не приглашала! — Инга подняла голос. — Да кто ты такая? Вышла за Дениса и возомнила себя хозяйкой?
— Я и есть хозяйка, — Екатерина посмотрела на золовку. — Дом мой. Документы на моё имя.
Виктор Петрович, до этого молчавший, кашлянул и вмешался:
— Девочки, давайте без ссоры. Екатерина, мы понимаем, что ситуация неожиданная. Но Галя правда продала квартиру. Нам некуда идти.
— Это ваши проблемы, — Екатерина повернулась к отчиму. — Виктор Петрович, я уважаю ваш возраст, но это не даёт права вселяться без спроса.
— Катя, они уже продали квартиру! — Денис повысил голос. — Им некуда идти! Ты хочешь, чтобы мать осталась на улице?
— Пусть снимают жильё. Или покупают новое.
— На какие деньги? Все вложили в ремонт дачи у родственников!
Екатерина замерла.
— В какой ремонт?
Денис отвёл взгляд.
— Ну, мать помогла сестре Гале с дачей. Вложила почти все деньги от продажи. Думала, что у нас тут пожить сможет, а потом решит, что делать.
— То есть, — медленно произнесла Екатерина, — Галина Фёдоровна продала квартиру, отдала деньги кому-то другому, а теперь собирается жить здесь? Бесплатно?
— Ну не бесплатно, — свекровь поспешила вмешаться. — Мы будем помогать по хозяйству, в саду, с уборкой.
— Мне не нужна помощь, — отрезала Екатерина. — Мне нужно моё личное пространство.
— Эгоистка, — процедила Инга. — Брат на тебе женился, а ты даже родню его принять не хочешь.
Екатерина развернулась к золовке.
— Инга, ты сама где живёшь?
— У подруги снимаю комнату.
— Вот и продолжай снимать.
— Зачем, если здесь полно места?
— Потому что это мой дом. И я не хочу делить его с чужими людьми.
Галина Фёдоровна ахнула.
— Чужими? Мы же родня!
— Родня, которая не считает нужным спросить разрешения, — Екатерина повернулась к мужу. — Денис, забирай вещи и уезжайте. Все.
Муж побледнел.
— Катя, ты серьёзно?
— Абсолютно.
— Ты выгоняешь мою мать?
— Я прошу покинуть мой дом людей, которые приехали без приглашения.
— Это и мой дом тоже! — Денис сжал кулаки.
— Нет, — твёрдо ответила Екатерина. — Дом оформлен на меня. Ты здесь живёшь, потому что ты мой муж. Но это не даёт тебе права приводить сюда кого угодно.
Денис шагнул к жене, лицо мужа покраснело.
— Ты пожалеешь об этом.
— Возможно, — Екатерина не отступила. — Но сейчас я прошу всех уехать.
Галина Фёдоровна схватилась за сердце.
— Господи, Витя, у меня давление поднялось. Не могу больше слушать эту бессердечность.
Виктор Петрович обнял свекровь за плечи.
— Гала, успокойся. Сейчас разберёмся.
— Разбираться нечего, — Екатерина повернулась к дому. — У вас десять минут, чтобы собрать вещи и уехать. Иначе вызову полицию.
— Полицию? — взвизгнула Инга. — Ты совсем обнаглела!
— Это мой дом. Моя территория. И я имею право решать, кто здесь находится.
Денис схватил жену за руку.
— Катя, одумайся. Куда они поедут?
— Это их проблема, — Екатерина высвободила руку. — Галина Фёдоровна сама решила продать квартиру и отдать деньги. Пусть теперь сама разбирается с последствиями.
— Ты не имеешь права!
— Имею. Дом мой.
Денис замахнулся, но остановился. Рука повисла в воздухе. Екатерина смотрела мужу в глаза, не моргая. Внутри всё похолодело, но страха не было. Только твёрдая уверенность, что граница пройдена, и отступать нельзя.
Муж опустил руку. Развернулся, схватил чемодан и понёс к машине. Галина Фёдоровна всхлипывала, Виктор Петрович успокаивал свекровь. Инга собирала сумки, бросая на Екатерину злобные взгляды.
Через пятнадцать минут машина уехала. Екатерина стояла на крыльце, глядя вслед удаляющимся огням. За спиной был пустой дом. Тихий, спокойный, её собственный. Внутри не было ни радости, ни облегчения. Только усталость и понимание, что теперь всё изменится.
Екатерина ошиблась. Изменилось не всё.
Вечером того же дня, когда Екатерина разбирала вещи в спальне, за окном снова раздался звук машины. Джип вернулся. Из салона вышли те же люди — Галина Фёдоровна, Виктор Петрович, Инга. Денис открывал дверь ключом, как ни в чём не бывало.
Екатерина спустилась по лестнице. Свекровь уже стояла в прихожей, снимая пальто.
— Что происходит? — голос Екатерины прозвучал ровно, но внутри всё сжалось.
— Катенька, ну давай без скандалов, — Галина Фёдоровна повесила пальто на крючок. — Денис всё объяснил. Мы временно, пока не найдём жильё.
— Я просила уехать.
— Ну куда нам ехать в такой час? — свекровь развела руками. — Гостиниц поблизости нет, до города два часа. Денис сказал, что ты просто нервничала, а теперь успокоилась.
Екатерина повернулась к мужу. Денис стоял у двери, избегая взгляда жены.
— Денис, я ясно выразилась. Я не хочу, чтобы кто-то здесь жил.
— Катя, будь человеком, — муж наконец посмотрел на жену. — Одна ночь. Завтра разберёмся.
— Нет.
— Катя!
— Я сказала — нет.
Инга прошла мимо Екатерины, таща чемодан к лестнице.
— Да ладно тебе. Одна ночь не убудет.
Екатерина не стала спорить. Развернулась и поднялась в спальню. Закрыла дверь на ключ. Села на кровать и достала телефон. Набрала номер юриста, с которым работала при оформлении документов на дом.
Разговор был коротким. Юрист объяснил, что выселить родственников без их согласия сложно, но возможно. Нужно зафиксировать факт незаконного вселения, написать заявление, вызвать участкового. Процедура долгая, неприятная, но действенная.
Екатерина поблагодарила и положила трубку. План созрел быстро. Если родственники мужа решили остаться — что ж, пусть остаются. Но недолго.
Утром Екатерина встала рано. Спустилась на кухню и застыла на пороге. Вся утварь была сдвинута, кастрюли переставлены, на плите стояла чужая сковорода. В раковине высилась гора немытой посуды. На столе лежали крошки, разлит чай.
— Доброе утро, — Галина Фёдоровна вошла в кухню, зевая. — Катенька, а где у тебя кофе?
— В шкафу слева, — сухо ответила Екатерина.
— А молоко свежее есть?
— В холодильнике.
Свекровь открыла холодильник, достала пакет молока, налила в чашку.
— Ой, Катюш, а у тебя тут холодильник какой-то странный. Полки неудобные. Надо бы переставить.
Екатерина сжала кулаки.
— Не надо ничего переставлять.
— Ну почему? Я же хочу как лучше.
— Галина Фёдоровна, это моя кухня. Всё стоит так, как мне удобно.
Свекровь фыркнула.
— Ну ладно, ладно. Не злись с утра.
Екатерина вышла из кухни, поднялась на второй этаж. В комнате, которую свекровь заняла, стояли раскрытые сумки. На кровати лежала одежда, на полу — обувь. В ванной сушилось бельё, развешанное на верёвке, натянутой прямо над ванной.
Екатерина спустилась, надела куртку и вышла из дома. Нужно было подумать. Нужно было принять решение. И действовать быстро.
Весь день Екатерина провела на работе, стараясь не думать о том, что происходит дома. Вернулась поздно, уже в сумерках. Зашла в дом и снова замерла. В гостиной на диване лежала Инга, уткнувшись в телефон. На журнальном столике стояли чашки, тарелки с недоеденной едой, валялись обёртки от конфет.
— Инга, убери за собой, — попросила Екатерина.
Золовка даже не подняла глаз.
— Потом уберу.
— Сейчас.
— Да ладно тебе. Не мешает же.
Екатерина прошла на кухню. Картина была та же — гора посуды, разлитый сок, крошки на столе. Галина Фёдоровна сидела за столом, читая журнал.
— Галина Фёдоровна, почему не убрано?
— А что убирать? Мы же пообедали только.
— Три часа назад.
— Ну и что? Вечером уберу.
Екатерина поднялась наверх. В ванной снова висело бельё. Причём не только свекрови, но и Инги. Полки в шкафу были заставлены чужими вещами. В спальне, куда Екатерина заглянула, на кровати лежала одежда, на полу — сумки.
Екатерина закрыла дверь и вернулась в свою комнату. Села на кровать и достала телефон. Открыла приложение такси. Заказала машину. Грузовую. На завтра, на девять утра.
Затем Екатерина спустилась в гостиную. Инга всё так же лежала на диване. Галина Фёдоровна смотрела телевизор. Виктор Петрович дремал в кресле. Дениса не было — муж задерживался на работе.
— Галина Фёдоровна, Инга, Виктор Петрович, — Екатерина встала посреди комнаты. — Завтра в девять утра за вами приедет такси. Прошу собрать вещи.
Свекровь оторвалась от экрана.
— Что? Какое такси?
— Грузовое. Чтобы увезти ваши вещи.
— Катя, ты о чём? — Инга наконец отложила телефон.
— О том, что вы завтра уезжаете.
Галина Фёдоровна вскочила с дивана.
— Ты шутишь? Нам некуда идти!
— Это ваша проблема, — спокойно ответила Екатерина. — Я не приглашала вас. Вы приехали без спроса. Завтра уезжаете.
— Денис об этом знает?
— Узнает.
— Ты не имеешь права!
— Имею. Дом мой. Завтра в девять — такси. Прошу быть готовыми.
Екатерина развернулась и поднялась к себе. Закрыла дверь, легла на кровать. Внутри был холодный покой. Решение принято. Остаётся только довести дело до конца.
Утром Екатерина встала в семь. Спустилась вниз. Родственники ещё спали. Екатерина методично обошла дом, собирая чужие вещи. Сумки Инги из гостиной, одежду Галины Фёдоровны из спальни на втором этаже, обувь Виктора Петровича из прихожей. Всё аккуратно сложила в чемоданы, вынесла на крыльцо.
К девяти утра на крыльце стояли все вещи. Аккуратно уложенные, застёгнутые, готовые к отъезду. Екатерина заказала такси, водитель подтвердил — будет через десять минут.
Галина Фёдоровна проснулась в половине девятого. Спустилась вниз, зевая, и замерла, увидев пустую гостиную.
— Катя! Где наши вещи?
— На крыльце, — спокойно ответила Екатерина, наливая себе кофе.
— Что?!
— Вещи на крыльце. Такси приедет через пять минут.
Свекровь побежала к двери, распахнула её. На крыльце действительно стояли чемоданы. Галина Фёдоровна развернулась, лицо свекрови покраснело.
— Ты… ты выставила наши вещи?!
— Да.
— Как ты посмела?!
— Очень просто. Это мой дом.
Проснулась Инга. Выбежала в прихожую, увидела чемоданы и взвизгнула:
— Она сумасшедшая! Брат, где ты?!
Дениса не было. Муж ушёл рано утром, ещё до того, как Екатерина начала собирать вещи. Виктор Петрович вышел из спальни, растерянно глядя на происходящее.
— Екатерина, что случилось?
— Ничего не случилось, Виктор Петрович. Просто я попросила вас уехать. Вчера предупредила. Сегодня такси приедет, чтобы отвезти вас, куда скажете.
— Но нам некуда!
— Виктор Петрович, вы взрослые люди. Снимите квартиру, гостиницу. Это не моя забота.
Галина Фёдоровна схватилась за сердце.
— Витя, у меня давление! Она нас выгоняет!
— Не выгоняю, — поправила Екатерина. — Прошу покинуть дом, в который вы въехали без разрешения.
— Денис разрешил!
— Денис не хозяин этого дома. Я хозяйка.
За окном раздался звук машины. Подъехало такси. Водитель вышел, огляделся.
— Екатерина Сергеевна?
— Да, это я.
— Грузовое такси заказывали?
— Верно. Вот вещи, — Екатерина указала на чемоданы. — Три пассажира.
Водитель кивнул и начал грузить сумки в багажник. Галина Фёдоровна металась по прихожей, Инга кричала, требуя позвонить Денису. Виктор Петрович молча надевал куртку.
— Я позвоню в полицию! — выкрикнула свекровь. — Ты не имеешь права!
— Имею, — Екатерина достала телефон. — Более того, если хотите, я сама позвоню. Объясню, что вы вселились без разрешения собственника. Посмотрим, что скажет участковый.
Галина Фёдоровна замолчала. Инга схватила куртку, выбежала на крыльцо. Виктор Петрович последовал за золовкой. Свекровь задержалась в дверях, бросила на Екатерину последний злобный взгляд.
— Денис тебе этого не простит.
— Возможно, — спокойно ответила Екатерина. — Но это моё решение.
Галина Фёдоровна вышла. Водитель закрыл багажник, помог пассажирам сесть. Машина тронулась с места, свернула за угол и скрылась из виду.
Екатерина закрыла дверь. Прислонилась спиной к косяку и выдохнула. Дом снова был пуст. Тих. Спокоен. Её собственный.
Вечером вернулся Денис. Зашёл в дом, огляделся. Лицо мужа было бледным.
— Где все?
— Уехали.
— Ты их выставила?
— Попросила покинуть мой дом.
Денис сжал кулаки.
— Катя, это моя семья!
— И это мой дом, — спокойно ответила Екатерина. — Денис, я сто раз объясняла. Меня никто не спросил. Ты привёз людей, которые заняли моё пространство, переставили вещи, вели себя как хозяева. Я не обязана это терпеть.
— Им некуда идти!
— Пусть ищут жильё. Снимают, покупают. Я не ночлежка для твоих родственников.
— Ты бессердечная.
— Может быть, — Екатерина встала. — Но это мой дом. Моё пространство. Моё право решать, кто здесь живёт.
Денис молчал. Потом развернулся и вышел из дома, хлопнув дверью. Екатерина осталась стоять в гостиной, глядя в окно. Машина мужа завелась, уехала. Куда — неважно.
Екатерина прошла на кухню. Включила чайник. Достала любимую чашку, насыпала заварки. За окном темнело, ветер гнул ветки деревьев, шуршал опавшей листвой. Осень продолжалась, размеренная и спокойная.
Чайник вскипел. Екатерина налила воду, подождала, пока заварится. Отпила глоток. Горячо, ароматно, правильно.
Дом снова принадлежал ей. Никаких чужих вещей, никаких посторонних голосов, никаких людей, которые считают, что имеют право распоряжаться чужим пространством. Только тишина. Та самая тишина, ради которой Екатерина строила этот дом.
Денис вернулся через три дня. Молча собрал вещи. Екатерина не спрашивала, куда муж собирается. Не останавливала. Просто смотрела, как Денис складывает одежду в сумку, как выносит коробки с книгами.
У двери муж остановился.
— Ты действительно хочешь, чтобы я ушёл?
— Хочу, чтобы ты уважал мои границы, — ответила Екатерина. — Если ты не можешь — да, уходи.
Денис кивнул. Взял сумку и вышел. Дверь закрылась тихо, без хлопка. Машина завелась, уехала. Екатерина осталась стоять у окна, глядя на пустую дорогу.
Внутри не было боли. Не было сожаления. Только спокойствие. То самое спокойствие, которое приходит, когда ты наконец перестаёшь уступать и начинаешь защищать своё.
Екатерина закрыла дверь на замок. Прошла в гостиную, включила свет. Дом встретил тишиной. Тёплой, уютной, правильной. Никаких чужих людей под крышей. Никаких требований, никаких вторжений. Только её дом, её пространство, её жизнь.
Екатерина села в кресло, взяла книгу с полки. Открыла на закладке и начала читать. За окном шумел ветер, шуршала листва, темнело небо. А в доме было тепло, тихо и спокойно. Так, как должно быть.
Какой еще брачный договор? Мой сын ничего подписывать не будет! После свадьбы все имущество будет общим, – кричала будущая свекровь