Я стояла в дверях банкетного зала с букетом белых роз в руках и не могла поверить своим глазам. За длинным столом, украшенным золотистыми скатертями и хрустальными бокалами, сидели все родственники Игоря. Все, кроме меня. Для меня не нашлось места.
— Лена, ты что стоишь? Проходи! — крикнул муж, не отрываясь от разговора с двоюродным братом.
Я медленно обвела взглядом стол. Места действительно не было. Каждый стул был занят, и никто даже не пытался подвинуться или предложить мне присесть. Свекровь Тамара Ивановна сидела во главе стола в золотистом платье, словно королева на троне, и делала вид, что не замечает меня.
— Игорь, а где мне сесть? — тихо спросила я.
Он наконец посмотрел в мою сторону, и я увидела в его глазах раздражение.
— Не знаю, разберись сама. Видишь, все заняты разговором.
Кто-то из гостей хихикнул. Я почувствовала, как кровь прилила к щекам. Двенадцать лет брака, двенадцать лет я терпела пренебрежение его матери, двенадцать лет старалась стать для этой семьи своей. И вот итог — мне не нашлось места за столом на семидесятилетии свекрови.
— Может, Лена посидит на кухне? — предложила золовка Ирина, и в ее голосе я услышала плохо скрываемую издевку. — Там как раз есть табуретка.
На кухне. Как прислуга. Как человек второго сорта.
Я молча развернулась и пошла к выходу, сжимая букет так сильно, что шипы роз впились в ладони сквозь бумагу. За спиной раздался смех — кто-то рассказывал анекдот. Никто не окликнул меня, никто не попытался остановить.
В коридоре ресторана я бросила букет в урну и достала телефон. Руки дрожали, когда я вызывала такси.
— Куда поедем? — спросил водитель, когда я села в машину.
— Не знаю, — честно ответила я. — Просто езжайте. Куда-нибудь.
Мы ехали по ночному городу, и я смотрела в окно на огни витрин, на редких прохожих, на пары, гулявшие под фонарями. И вдруг поняла — я не хочу домой. Не хочу в нашу квартиру, где меня ждут немытые тарелки Игоря, его носки, разбросанные по полу, и привычная роль домохозяйки, которая должна всех обслуживать и ни на что не претендовать.
— Остановите у вокзала, — сказала я водителю.
— Точно? Сейчас уже поздно, поезда не ходят.
— Остановите, пожалуйста.
Я вышла из такси и пошла к зданию вокзала. В кармане лежала банковская карта — совместный счет с Игорем. На нем были наши общие сбережения, которые мы копили на новую машину. Пятьсот тысяч рублей.
В кассе дежурила сонная девушка.
— Что у вас есть на утро? — спросила я. — В любой город.
— Санкт-Петербург, Москва, Екатеринбург, Нижний Новгород…
— Питер, — быстро сказала я, не раздумывая. — Один билет.
Ночь я провела в кафе на вокзале, пила кофе и думала о своей жизни. О том, как двенадцать лет назад я влюбилась в красивого парня с карими глазами и мечтала о счастливой семье. О том, как постепенно превратилась в тень, которая готовит, убирает и молчит. О том, как давно забыла о своих мечтах.
А мечты у меня были. В институте я училась на дизайнера интерьера, представляла себе собственную студию, креативные проекты, интересную работу. Но после свадьбы Игорь сказал:
— Зачем тебе работать? Я зарабатываю достаточно. Лучше займись домом.
И я занималась домом. Двенадцать лет.
Утром я села в поезд на Санкт-Петербург. Игорь прислал несколько сообщений:
«Где ты? Приходи домой» «Лена, ты где?» «Мать сказала, что ты вчера обиделась. Ну что ты как маленькая!»
Я не отвечала. Смотрела в окно на проносящиеся мимо поля и леса и впервые за долгие годы чувствовала себя живой.
В Питере я сняла небольшую комнату в коммунальной квартире недалеко от Невского проспекта. Хозяйка, пожилая интеллигентная женщина по имени Вера Михайловна, не задавала лишних вопросов.
— Вы надолго? — спросила она только.
— Не знаю, — ответила я честно. — Может, навсегда.
Первую неделю я просто ходила по городу. Рассматривала архитектуру, заходила в музеи, сидела в кафе и читала книги. Давно я не читала ничего, кроме кулинарных рецептов и советов по уборке дома. Оказалось, за эти годы вышло столько интересного!
Игорь звонил каждый день:
— Лена, хватит дурить! Возвращайся домой!
— Мать говорит, что извинится перед тобой. Ну что еще нужно?
— Ты что, совсем сбрендила? Взрослая женщина, а ведешь себя как подросток!
Я слушала его крики и удивлялась — неужели раньше эти интонации казались мне нормальными? Неужели я привыкла к тому, что со мной говорят как с непослушным ребенком?
На второй неделе я пошла в центр занятости. Оказалось, что дизайнеры интерьера очень востребованы, особенно в таком городе, как Петербург. Но мое образование было получено слишком давно, технологии изменились.
— Вам нужно пройти курсы повышения квалификации, — посоветовала консультант. — Изучить новые программы, современные тенденции. Но у вас хорошая база, справитесь.
Я записалась на курсы. Каждое утро ехала в учебный центр, изучала 3D-программы, новые материалы, тренды в дизайне. Мозг, отвыкший от интеллектуальной работы, сначала сопротивлялся. Но постепенно я входила во вкус.
— У вас талант, — сказал преподаватель после того, как посмотрел мой первый проект. — Чувствуется художественный вкус. А откуда у вас такой перерыв в карьере?
— Жизнь, — коротко ответила я.
Игорь прекратил звонить через месяц. Зато позвонила его мать.
— Ты что творишь, дура? — заорала она в трубку. — Мужа бросила, семью разрушила! Из-за чего? Из-за того, что место тебе не досталось? Да мы просто не подумали!
— Тамара Ивановна, это не из-за места, — спокойно сказала я. — Это из-за двенадцати лет унижений.
— Каких унижений? Мой сын тебя на руках носил!
— Ваш сын позволял вам относиться ко мне как к прислуге. А сам относился еще хуже.
— Дрянь! — прокричала она и бросила трубку.
Через два месяца я получила диплом о повышении квалификации и начала искать работу. Первые собеседования были неудачными — я волновалась, путалась в словах, забыла, как нужно себя подавать. Но на пятом собеседовании меня взяли в небольшую дизайнерскую студию помощником дизайнера.
— Зарплата небольшая, — предупредил руководитель Максим, мужчина лет сорока с добрыми серыми глазами. — Но у нас хорошая команда, интересные проекты. И если покажете себя, будем повышать.
Я согласилась бы на любую зарплату. Главное — работать, творить, чувствовать себя нужной не как кухарка и уборщица, а как специалист.
Первый проект был небольшой — дизайн однокомнатной квартиры для молодой пары. Я работала над ним как одержимая, продумывала каждую деталь, делала десятки эскизов. Когда заказчики увидели результат, они были в восторге.
— Вы учли все наши пожелания! — сказала девушка. — И даже больше — вы поняли, как мы хотим жить!
Максим похвалил меня:
— Хорошая работа, Лена. Видно, что вы вкладываете душу.
Я вкладывала душу. Впервые за долгие годы я делала то, что мне действительно нравилось. Каждое утро я просыпалась с предвкушением нового дня, новых задач, новых идей.
Через полгода мне повысили зарплату и дали более сложные проекты. Через год я стала ведущим дизайнером. Коллеги относились ко мне с уважением, заказчики рекомендовали меня друзьям.
— Лена, а вы замужем? — как-то спросил Максим после работы. Мы засиделись в студии допоздна, обсуждая новый проект.
— Формально да, — ответила я. — Но живу одна уже год.
— Понятно. А планируете развестись?
— Да, скоро подам документы.
Он кивнул и больше не расспрашивал. Мне нравилось, что он не лез в мою личную жизнь, не давал советов, не осуждал. Просто принимал как есть.
Зима в Петербурге выдалась суровой, но я не мерзла. Наоборот, мне казалось, что я оттаиваю после долгих лет в морозильнике. Я записалась на курсы английского, начала заниматься йогой, даже сходила в театр — одна, и мне это понравилось.
Вера Михайловна, моя квартирная хозяйка, как-то сказала:
— Знаете, Леночка, вы очень изменились за этот год. Когда пришли — серая мышка, испуганная. А теперь — красивая, уверенная женщина.
Я посмотрела на себя в зеркало и поняла — она права. Я действительно изменилась. Распустила волосы, которые годами собирала в тугой пучок. Стала краситься, носить яркую одежду. Но главное — изменился взгляд. В нем появилась жизнь.
Через полтора года после побега в Питер мне позвонила незнакомая женщина:
— Это Елена? Вас рекомендовала Анна Сергеевна, вы делали дизайн ее квартиры.
— Да, слушаю.
— У меня большой проект. Двухэтажный дом, хочу полностью переделать интерьер. Можем встретиться?
Проект оказался действительно серьезным. Богатая заказчица дала мне полную свободу творчества и солидный бюджет. Я работала над этим домом четыре месяца, и результат превзошел все ожидания. Фотографии интерьера опубликовали в дизайнерском журнале.
— Лена, вы готовы к самостоятельной работе, — сказал Максим, показывая мне журнал. — У вас уже есть имя в городе, клиенты просят именно вас. Может, пора открывать свою студию?
Мысль о собственном деле пугала и вдохновляла одновременно. Но я решилась. На накопленные за два года деньги сняла небольшой офис в центре города и зарегистрировала ИП. «Студия интерьерного дизайна Елены Соколовой» — вывеска выглядела скромно, но для меня это были самые красивые слова в мире.
Первые месяцы были трудными. Клиентов было мало, деньги заканчивались быстро. Но я не сдавалась. Работала по шестнадцать часов в день, изучала маркетинг, создала сайт, завела страницы в социальных сетях.
Постепенно дела пошли в гору. Сарафанное радио работало — довольные клиенты рекомендовали меня знакомым. Через год я наняла помощника, через два — второго дизайнера.
Однажды утром, просматривая почту, я увидела письмо от Игоря. Сердце на секунду замерло — я не слышала о нем столько времени.
«Лена, я видел статью о твоей студии в интернете. Не могу поверить, что ты добилась такого успеха. Хочу встретиться, поговорить. Я многое понял за эти три года. Прости меня.»
Я перечитала письмо несколько раз. Три года назад эти слова заставили бы меня бросить все и бежать к нему. Но сейчас я чувствовала только легкую грусть — по молодости, по наивной вере в любовь, по потраченным годам.
Я написала короткий ответ: «Игорь, спасибо за письмо. Я счастлива в новой жизни. Желаю и тебе найти свое счастье.»
В тот же день я подала документы на развод.
Летом, в третью годовщину моего побега из дома, студия получила заказ на дизайн пентхауса в элитном жилом комплексе. Заказчиком оказался Максим — мой бывший руководитель.
— Поздравляю с успехом, — сказал он, пожимая мне руку. — Я всегда верил, что у вас получится.
— Спасибо. Без вашей поддержки вряд ли бы справилась.
— Ерунда. Вы сами всего добились. А теперь позвольте пригласить вас на ужин — обсудить проект.
За ужином мы действительно говорили о проекте, но в конце вечера разговор перешел на личные темы.
— Лена, я давно хотел спросить… — Максим смотрел на меня внимательно. — У вас есть кто-то?
— Нет, — ответила я честно. — И я не уверена, что готова к отношениям. Слишком долго привыкаю доверять людям.
— Понимаю. А если мы просто будем встречаться иногда? Без обязательств, без давления. Просто два взрослых человека, которым интересно друг с другом.
Я подумала и кивнула. Максим был хорошим человеком, умным, тактичным. С ним я чувствовала себя спокойно и безопасно.
Наши отношения развивались медленно и естественно. Мы ходили в театр, гуляли по городу, говорили обо всем на свете. Максим никогда не торопил события, не требовал клятв в любви, не пытался контролировать мою жизнь.
— Ты знаешь, — сказала я ему однажды, — с тобой я впервые чувствую себя равной. Не прислугой, не украшением, не обузой. Просто равной.
— А как иначе? — удивился он. — Ты же удивительная женщина. Сильная, талантливая, самостоятельная.
Через четыре года после побега моя студия стала одной из самых известных в Петербурге. У меня была команда из восьми человек, собственный офис в историческом центре города, квартира с видом на Неву.
И главное — у меня была новая жизнь. Жизнь, которую я выбрала сама.
Как-то вечером, сидя в любимом кресле у окна и попивая чай, я вспомнила тот день три года назад. Банкетный зал, золотистые скатерти, белые розы, которые я бросила в урну. Унижение, боль, отчаяние.
И подумала: спасибо, Тамара Ивановна. Спасибо за то, что не нашли для меня места за своим столом. Если бы не это, я бы так и просидела всю жизнь на кухне, довольствуясь крохами чужого внимания.
А теперь у меня есть свой стол. И за ним сижу я сама — хозяйка своей судьбы.
Телефон зазвонил, прерывая размышления.
— Лена? Это Максим. Я рядом с твоим домом. Можно подняться? Хочу поговорить о чем-то важном.
— Конечно, поднимайся.
Я открыла дверь и увидела его с букетом роз в руках. Белых роз, как тогда, четыре года назад.
— Это совпадение? — спросила я.
— Нет, — улыбнулся он. — Я помню, что ты рассказывала о том дне. И подумал — пусть белые розы теперь ассоциируются у тебя с чем-то хорошим.
Он протянул мне цветы и достал из кармана небольшую коробочку.
— Лена, я не хочу торопить события. Но хочу, чтобы ты знала — я готов разделить с тобой твою жизнь. Такую, какая она есть. Твою работу, твои мечты, твою свободу. Не изменить тебя, а дополнить.
Я взяла коробочку и открыла ее. Внутри лежало кольцо — простое, элегантное, без лишних украшений. Как раз такое, какое я бы выбрала сама.
— Подумай, — сказал Максим. — Никуда не торопимся.
Я посмотрела на него, на розы, на кольцо. И подумала о том, какой долгий путь я прошла от той запуганной домохозяйки до счастливой, самостоятельной женщины.
— Максим, — сказала я, — а ты уверен, что готов к браку с такой строптивой? Я больше никогда не буду молчать, если мне что-то не нравится. Никогда не соглашусь играть роль удобной жены. И никогда не позволю никому относиться ко мне как к человеку второго сорта.
— Именно такую тебя я и полюбил, — ответил он. — Сильную, независимую, знающую себе цену.
Я надела кольцо на палец. Оно пришлось впору.
— Тогда да, — сказала я. — Но свадьбу будем планировать вместе. И за нашим столом места хватит для всех.
Мы обнялись, и в этот момент в окно ворвался ветер с Невы, развевая шторы и наполняя комнату свежестью и светом. Как символ новой жизни, которая только начиналась.
«Леночка, оплати квитанции за коммуналку. У тебя же есть деньги» — снова просила свекровь