Мария сидела за столом в маленькой кухне, держа в дрожащих руках смятый листок бумаги. Счет. За лечение свекрови. Бывшей свекрови. Цифры расплывались перед глазами: 380 тысяч рублей.
Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но не издала ни звука. Словно что-то перехватило горло, сжало голосовые связки в тугой узел.
Телефон зазвонил. На экране высветилось: «Андрей».
— Алло, Маша? — знакомый голос бывшего мужа звучал деловито, без тени смущения. — Ты получила?
Мария попыталась ответить, но из горла вырвался лишь хриплый шепот:
— Я… я не понимаю…
— Что тут понимать? Мама болела, лежала в частной клинике. Операция, реабилитация. Ты же понимаешь, у меня сейчас непросто с деньгами после развода. А у тебя работа хорошая — помощник депутата, наверняка зарплата приличная.
— Андрей… — голос пропал окончательно. Мария беззвучно шевелила губами.
— Маш, ты там? Связь плохая?
Она повесила трубку и уставилась на счет. 380 тысяч. За лечение женщины, которая три года назад, сразу после их развода, заявила: «И хорошо, что развелись. Никогда тебя не любила, неподходящая ты для моего сына».
Глава 1
На следующий день Мария сидела за компьютером в приемной депутата Петрова, механически отвечая на звонки избирателей. Голос вернулся, но звучал как будто не ее — тихо, надломленно.
— Приемная депутата Петрова, слушаю вас.
— Здравствуйте, у нас во дворе уже месяц не убирают мусор…
— Запишу ваше обращение, — монотонно произнесла Мария, даже не записывая.
Сам Михаил Сергеевич Петров появился ближе к обеду. Представительный мужчина пятидесяти с небольшим лет, всегда в идеально выглаженных костюмах, с аккуратной сединой на висках.
— Мария Александровна, — он остановился возле ее стола, — что с вами? Выглядите неважно.
— Все в порядке, Михаил Сергеевич.
— Не похоже. — Он присел на край стола. — Семейные проблемы?
Мария замялась. Петров был хорошим начальником — справедливым, внимательным к сотрудникам. Но рассказывать ему о счете за лечение бывшей свекрови казалось… неправильным.
— Бывший муж… он прислал счет. За лечение своей матери. Хочет, чтобы я заплатила половину.
— И сколько же?
— 380 тысяч.
Петров присвистнул:
— Ничего себе. А основания какие?
— Никаких. Просто считает, что раз я работаю в депутатской приемной, то у меня много денег.
— А сколько вы получаете, если не секрет?
— Пятьдесят две тысячи.
— Ясно. — Депутат задумался. — Знаете что, Мария Александровна, а может, и правда не стоит экономить на родственниках? Тем более на пожилых людях.
Мария почувствовала, как снова перехватывает горло:
— Михаил Сергеевич, она мне не родственница. Мы развелись три года назад.
— Но ведь была свекровью. Отношения же были?
— Она меня терпеть не могла.
— Ну, это же поколение такое. Свекрови всегда ревнуют сыновей к женам. Но в душе, наверное, любила.
Мария снова онемела. Буквально. Открывала рот, но звуков не было.
— В любом случае, — продолжил Петров, — подумайте. Деньги — это не главное. А помочь больному человеку — это благородно.
Глава 2
Вечером Мария встретилась с лучшей подругой Светой в кафе рядом с домом. Света работала бухгалтером, была практичной и всегда говорила правду в лицо.
— Ты что, серьезно думаешь об этом? — Света едва не подавилась кофе. — Маша, очнись! У тебя ипотека, кредит за машину, мама на пенсии — ей лекарства нужны постоянно. Откуда у тебя 190 тысяч?
— Даже не 190, а все 380, — тихо сказала Мария. — Он хочет, чтобы я заплатила все.
— Совсем крыша поехала? — Света стукнула чашкой по блюдцу. — Маша, ты понимаешь, что это наглость? Чистой воды наглость!
— Понимаю, — Мария едва слышно прошептала. — Но сегодня даже Михаил Сергеевич сказал, что не стоит экономить на родственниках.
— Какие, к черту, родственники? Вы развелись! Юридически у вас нет никаких обязательств друг перед другом!
— Я знаю. Но все вокруг говорят: «Была же семья», «Отношения же были»…
— Маша, — Света взяла ее за руку, — скажи мне честно: если бы завтра у тебя случилось что-то серьезное, Андрей заплатил бы за твое лечение?
Мария задумалась. Представила себе больничную палату, себя в окружении аппаратов, счет на сотни тысяч…
— Нет, — наконец произнесла она. — Не заплатил бы.
— Вот именно. А его мать? Переживала бы она за тебя?
— Она радовалась разводу.
— Ну так какого хрена ты должна за нее платить?
Мария снова почувствовала, как слова застревают в горле. Она логически понимала правоту Светы, но что-то внутри, какой-то внутренний голос шептал: «А вдруг они правы? Вдруг ты действительно жадная и бессердечная?»
Глава 3
На следующий день Андрей приехал в приемную депутата. Мария увидела его через стеклянную дверь — все тот же: высокий, темноволосый, в дорогой куртке. Красивый мужчина, из-за которого когда-то многие ее подруги завидовали.
Он зашел без стука, широко улыбаясь:
— Привет, Маш. Как дела? Офис красивый.
— Здравствуй, Андрей. Что тебе нужно?
— Ну что сразу так официально? Мы же не чужие люди. Я по поводу счета приехал.
— Я не буду платить.
Слова вырвались сами собой, четко и ясно. Впервые за несколько дней Мария произнесла что-то уверенно.
— Маша, ну будь человеком, — Андрей присел на стул напротив ее стола. — Мама серьезно болела. Ей нужна была операция.
— Твоя мама. Твоя ответственность.
— Но ты же зарабатываешь хорошо! Помощник депутата — это солидная должность.
— Я получаю 52 тысячи в месяц.
— Да ладно! — Андрей рассмеялся. — Не прибедняйся. Все знают, что в политике большие деньги крутятся.
— Какие деньги, Андрей? Ты видел мою декларацию о доходах? Хочешь, покажу?
— Брось, Маш. У тебя же есть… ну, дополнительные источники. Конверты, премии…
Мария почувствовала, как внутри закипает злость:
— Ты считаешь меня коррупционеркой?
— Да нет, просто… ну, все так живут. Официальная зарплата — это для налоговой, а по факту…
— По факту, Андрей, я плачу ипотеку, кредит за машину и помогаю маме на лекарства. И на все это у меня как раз и уходит вся зарплата.
— А машина-то новая, — заметил Андрей, глядя в окно на парковку.
— Кредитная.
— Ну и что? Все равно машина есть. И квартира своя.
— Ипотечная.
— Маша, давай без этих прибедняшек. Ты работаешь с депутатом, у тебя есть связи, возможности. А у меня после развода вообще ничего не осталось.
Мария взглянула на его дорогую куртку, новые джинсы, часы на руке:
— Ничего не осталось?
— Ну, понятное дело, одеваться надо прилично. Имидж — это важно для работы.
— А где ты работаешь сейчас?
— Ищу подходящее место. Пока подрабатываю.
— Кем подрабатываешь?
— Да так, по мелочи. Консультирую иногда.
— Кого консультируешь?
— Маша, при чем тут это? Мы говорим о маме. Ей нужна была помощь, а я не мог ей помочь. А ты можешь, но не хочешь.
— Я не могу, Андрей. У меня нет таких денег.
— Ты не хочешь. Это разные вещи.
Глава 4
В дверь постучали. Вошел депутат Петров с папкой документов.
— Ой, извините, не знал, что у вас посетители, — он окинул взглядом Андрея. — Михаил Сергеевич Петров, — представился он, протягивая руку.
— Андрей. Я… э… бывший муж Марии.
— А, понятно. Тот самый, который прислал счет за лечение матери.
Андрей удивленно посмотрел на Марию:
— Ты рассказывала?
— Мария Александровна была расстроена, — вмешался Петров. — Я как руководитель интересуюсь состоянием сотрудников.
— Ну да, конечно, — Андрей заулыбался. — А вы не могли бы повлиять на Машу? Объяснить ей, что помогать родственникам — это правильно?
— Знаете, — Петров присел на край стола Марии, — я сначала тоже так думал. Но потом узнал подробности. Вы развелись три года назад?
— Ну да.
— И все это время ваша мать общалась с Марией? Поддерживали отношения?
— Ну… не особо. Но это же не значит…
— А когда Мария болела два года назад — у нее был грипп с осложнениями, лежала в больнице неделю, — вы с матерью навещали ее?
Андрей замялся:
— Мы уже были в разводе…
— Понятно. А материально помогали?
— Послушайте, какое это имеет отношение…
— Самое прямое, — жестко сказал Петров. — Вы хотите, чтобы бывшая жена оплатила лечение вашей матери. При этом сами ни морально, ни материально не поддерживали отношения после развода.
— Но у Маши же работа хорошая…
— У Марии зарплата 52 тысячи рублей в месяц. Это указано в трудовом договоре. Больше она не получает ни копейки.
— Да не может быть!
— Хотите, покажу документы? — Петров открыл папку. — Вот ведомость на зарплату, вот справка о доходах для налоговой. Все прозрачно.
Андрей взглянул на бумаги и побледнел:
— Но… но я думал…
— Вы думали, что в политике все воруют, да? — в голосе Петрова появились стальные нотки. — Что все депутатские помощники получают взятки в конвертах?
— Ну… в общем-то… все же знают…
— Все это чушь. Знаете, сколько у нас проверок? Сколько комиссий? Каждая копейка на счету. А Мария — один из самых честных и добросовестных сотрудников, каких я встречал.
Андрей растерянно посмотрел на Марию:
— Маша, но неужели ты не можешь взять кредит? Ну или у родственников занять?
— У каких родственников? — голос Марии окреп. — У мамы-пенсионерки? У сестры, которая одна растит двоих детей?
— Ну не знаю… может, твой руководитель поможет.
Петров хмыкнул:
— Я не банк. И не благотворительный фонд.
— Андрей, — сказала Мария, — ты реально считаешь, что я должна влезть в долги, чтобы заплатить за лечение женщины, которая открыто радовалась нашему разводу?
— Ну… она же пожилая…
— И что? Это автоматически делает меня ответственной за ее лечение?
— Ты же жила в нашей семье, — неожиданно выпалил Андрей. — Мама тебя кормила, поила…
Мария почувствовала, как снова пропадает голос от возмущения. Петров, увидев ее состояние, встал:
— Так, по-моему, пора заканчивать этот разговор. Вы ставите человека в неловкое положение.
— Да при чем тут неловкое? Речь о моей матери!
— Речь о том, — четко произнес Петров, — что вы пытаетесь переложить свои обязанности на постороннего человека.
— Постороннего? Да мы пять лет в браке были!
— Ключевое слово — «были». Прошедшее время.
Глава 5
После того как Андрей ушел, Мария сидела в кресле, обхватив голову руками. Петров налил ей воды из кулера:
— Выпейте. И не переживайте так.
— Михаил Сергеевич, а может, он прав? Может, я действительно жадная и бессердечная?
— Мария Александровна, — Петров присел напротив нее, — я вам расскажу историю. У меня есть племянник. Сын младшего брата. Талантливый парень, но безответственный. Постоянно влезал в долги, просил занять. Я помогал, помогал… А потом понял: чем больше я помогаю, тем больше он просит. Потому что знает — дядя не откажет.
— И что вы сделали?
— Перестал давать деньги. Сказал: «Иди работай». Он сначала обижался, называл меня жадным. Но потом нашел работу, стал зарабатывать сам. Сейчас благодарит.
— А если бы он действительно попал в беду? В больницу, например?
— Тогда бы я помог. Но не потому, что должен, а потому что хочу. По своему выбору, а не под давлением и манипуляциями.
Мария задумалась:
— А вы не считаете, что я должна помочь? Все-таки женщина пожилая, болела…
— Мария Александровна, а вы готовы всю жизнь оплачивать чужие счета? Потому что если вы заплатите сейчас, завтра он принесет новый счет. За стоматолога, за санаторий, за лекарства…
— Думаете?
— Уверен. Это называется «установление границ». Если вы их не установите сейчас, их никогда не будет.
В этот момент зазвонил телефон. Мария взглянула на экран: «Мама Андрея».
— Не берите, — посоветовал Петров.
Но Мария уже подняла трубку:
— Алло?
— Маша, девочка моя, — голос бывшей свекрови звучал слабо и жалобно, — как дела? Как здоровье?
— Нормально, Нина Петровна.
— Машенька, я знаю, Андрюша с тобой говорил… Я очень неловко себя чувствую. Не хотела тебя беспокоить, но он настаивает…
— Нина Петровна, я…
— Понимаешь, мне так стыдно просить. Но больше не у кого. У Андрюши сейчас трудности, работу потерял…
— Он говорил, что подрабатывает.
— Ну да, копейки какие-то. А лечение дорогое было… Врачи говорят, нужна еще реабилитация…
Мария почувствовала, как горло снова сжимается:
— Нина Петровна, у меня нет таких денег.
— Да я понимаю, понимаю… Но может, частями? По чуть-чуть? Я же не требую, я прошу…
— У меня кредиты, ипотека…
— Машенька, я ведь тебя как дочь любила…
Мария онемела. Буквально. Вспомнила, как эта женщина говорила Андрею при ней: «Зачем тебе эта серая мышь? Найти бы кого поярче». Как критиковала ее готовку, уборку, внешность. Как открыто радовалась разводу.
— Нина Петровна, — наконец выдавила она, — мне нужно подумать.
— Конечно, девочка, конечно. Подумай. Но только долго не думай, а то мне проценты начислят…
Глава 6
Вечером Мария пришла к маме. Анна Ивановна встретила дочь на кухне, как всегда, с чаем и печеньем.
— Ты что-то бледная, — заметила мать. — Что случилось?
Мария рассказала про счет, про разговор с Андреем и его матерью. Анна Ивановна слушала молча, изредка качая головой.
— Ну и наглость, — наконец сказала она. — Маша, ты же помнишь, как она к тебе относилась?
— Помню.
— Помнишь, как после свадьбы говорила, что платье тебе не идет? Что фигура некрасивая?
— Мам, не надо…
— А как она тебя при гостях отчитывала? «Маша, ты неправильно стол накрыла», «Маша, суп пересолила»…
— Я помню.
— А когда ты в больнице лежала с аппендицитом, она ни разу не пришла. Сказала: «Не моя дочь, не мои проблемы».
— Мам, может, она изменилась?
Анна Ивановна посмотрела на дочь строго:
— Люди в семьдесят лет не меняются, Маша. Они только стареют и становятся более требовательными.
— Но она больная, старая…
— И что? Это дает ей право выжимать из тебя деньги?
— Все говорят, что нужно помогать пожилым…
— Пожилым — да. Но не тем, кто тебя унижал и оскорблял. Маша, у тебя есть я — твоя настоящая мать. У меня диабет, мне нужны дорогие лекарства. Ты мне помогаешь, и это правильно. Потому что между нами есть любовь и взаимность.
— А если она действительно нуждается?
— Маша, — мать взяла дочь за руки, — у Нины Петровны есть сын. Это его обязанность. Не твоя.
— Но он говорит, что у него денег нет.
— А откуда ты знаешь, что это правда? Ты видела его зарплатные справки? Банковские счета?
Мария задумалась. Действительно, откуда она знает о финансовом положении Андрея? Только с его слов.
— Знаешь, что я думаю? — продолжила мать. — Он нашел способ переложить расходы на тебя. Проще заставить бывшую жену заплатить, чем самому затягивать пояса.
— Может, ты права…
— Я права, Маша. И еще скажу тебе: если ты сейчас заплатишь, они будут приходить к тебе снова и снова. Сегодня лечение, завтра лекарства, послезавтра реабилитация…
— Как Михаил Сергеевич говоришь.
— Умный человек твой начальник. Послушайся его.
Глава 7
На следующий день в приемную депутата пришла женщина лет сорока пяти с папкой документов.
— Здравствуйте, я к депутату Петрову. Меня зовут Елена Викторовна.
— А по какому вопросу?
— По поводу алиментов. Бывший муж не платит уже полгода.
Мария записала посетительницу на прием и проводила в кабинет. Через полчаса женщина вышла — расстроенная, но решительная.
— Все-таки подам в суд, — сказала она Марии. — Надоело ждать, когда он одумается.
— А он что говорит?
— А что они все говорят? То денег нет, то работа плохая, то еще что-то. А сам на новой машине ездит.
— Новой?
— Ага. За два миллиона. Но алименты платить нечем.
Мария кивнула с пониманием:
— У меня похожая ситуация. Бывший муж хочет, чтобы я заплатила за лечение его матери. Говорит, что у него денег нет.
— А вы что?
— Не знаю пока.
— Знаете, — Елена Викторовна подумала, — мне психолог сказал интересную вещь. Что люди относятся к нам так, как мы им позволяем. Если мы ставим четкие границы — они их уважают. Если позволяем через себя вытирать ноги — будут вытирать.
— И что делать?
— Сказать «нет» и не объяснять почему. Объяснения они воспринимают как повод для торгов.
После обеда к Марии подошла коллега — Ирина, помощник другого депутата:
— Слышала, у тебя проблемы с бывшим?
— Ты откуда знаешь?
— Петров рассказывал. Говорил, какой наглец твой бывший.
— И что он говорил?
— Что таких людей нужно сразу ставить на место. А то они наглеют.
— Ира, а ты как думаешь — может, я действительно должна помочь? Все-таки старый человек болел…
— Маш, — Ира присела на край стола, — у меня была похожая история. Бывший свекор попросил денег занять. Типа на операцию. Я дала. Потом выяснилось, что никакой операции не было — он просто проигрался в карты.
— Серьезно?
— Серьезно. С тех пор никому из бывших родственников ни копейки не даю.
— А не жалеешь?
— О чем жалеть? О том, что меня не используют?
Глава 8
Вечером Андрей снова позвонил:
— Маш, ну что ты решила?
— Я не буду платить, Андрей.
— Но почему? Мама совсем плохо себя чувствует. Врачи говорят, нужно продолжать лечение.
— Это твоя мама. Твоя ответственность.
— Маша, будь человеком!
— Я и есть человек. Человек, который не обязан оплачивать чужие долги.
— Чужие? Да она же тебе почти мать была!
— Андрей, твоя мать ни разу не назвала меня дочерью. Ни разу не проявила ко мне материнских чувств. Зато неоднократно говорила, что я тебе не пара.
— Ну, это же так, женская ревность…
— Это не ревность. Это отношение. И оно никогда не изменится.
— Маша, я тебя прошу…
— А я тебе отказываю. Окончательно и бесповоротно.
— Но ведь у тебя есть деньги! Ты же работаешь!
— У меня есть обязательства. Перед собой, перед своей матерью, перед банком.
— А перед больным человеком обязательств нет?
— Нет, Андрей. У меня нет обязательств перед твоей матерью.
— Знаешь, а я думал, ты добрый человек…
— Я добрый. Но не глупый. И не бесплатный.
— Маша, ну это же не такая большая сумма для тебя!
— А на что я буду покупать еду? А?
— Ну хорошо, давай хотя бы половину…
— Нет.
— Четверть?
— Андрей, хватит торговаться. Ответ — нет.
— А если она умрет?
Мария почувствовала укол в сердце, но голос остался твердым:
— Тогда это будет не из-за меня. Это будет из-за того, что ее сын не смог обеспечить ей лечение.
— Маша, ну ты же понимаешь, у меня сейчас трудности…
— А у меня, по-твоему, их нет?
— Ну, у тебя хотя бы зарплата стабильная…
— Стабильные 52 тысячи. Которые уходят на ипотеку, кредит и помощь маме.
— Маша, я тебя умоляю…
— Не унижайся, Андрей. Найди другой способ.
— Какой другой способ?
— Продай машину. Возьми кредит. Попроси у друзей. Но не у меня.
— Машина нужна для работы!
— Тогда работай больше.
— Маша, ты стала какой-то жестокой…
— Я стала взрослой. И научилась говорить «нет».
Глава 9
На следующий день в офис пришла незнакомая женщина — элегантная дама лет пятидесяти.
— Вы Мария? — спросила она. — Я Татьяна, двоюродная сестра Нины Петровны.
Мария напряглась:
— Слушаю вас.
— Девочка, я пришла поговорить с вами о сестре. Она очень переживает…
— Татьяна… простите, отчество не назвали…
— Викторовна.
— Татьяна Викторовна, если вы пришли просить денег, то можете сразу уходить.
— Нет, что вы! Я пришла объяснить ситуацию.
— Какую ситуацию?
— Понимаете, Нина очень гордая. Ей тяжело просить. Но она действительно нуждается в помощи.
— У нее есть сын.
— Андрей… — женщина вздохнула. — Он хороший мальчик, но безответственный. Всю жизнь мать его выручала, а теперь, когда ей нужна помощь…
— Теперь пусть он ее выручает.
— Но у него нет денег!
— А откуда они у меня должны быть?
— Ну, вы же работаете в важном месте…
— Я работаю секретарем за пятьдесят две тысячи в месяц.
Татьяна Викторовна удивленно посмотрела на нее:
— Всего то? Но Андрей говорил…
— Андрей много чего говорит. Не всему стоит верить.
— Но тогда… тогда получается, что у вас действительно нет таких денег?
— Именно так.
— А я думала… — женщина растерянно помолчала. — Простите, я не знала. Андрей так убедительно рассказывал про вашу работу…
— Что именно он рассказывал?
— Что вы помощник депутата, что у вас большая зарплата и… ну, дополнительные доходы…
— Дополнительные доходы?
— Ну, знаете, в политике… все понимают…
— Татьяна Викторовна, я не беру взяток. У меня нет никаких дополнительных доходов.
— Но тогда как же Нина? Лечение дорогое…
— Не знаю. Это не мои проблемы.
— Но вы же были семьей…
— Были. Три года назад. Сейчас мы посторонние люди.
— Неужели у вас нет сердца?
Мария почувствовала знакомое сжатие в горле, но сдержалась:
— Сердце у меня есть. Но оно болит за мою маму, за мои проблемы. А не за людей, которые меня унижали.
— Нина вас унижала?
— Постоянно. Пять лет брака она критиковала каждый мой шаг.
— Но это же пустяки… ну, свекрови такие…
— Нет, не такие. Есть свекрови, которые любят невесток как дочерей. А есть те, которые их терпеть не могут. Ваша сестра относится ко второй категории.
Татьяна Викторовна задумалась:
— Знаете, она и про меня всегда плохо говорила… Я думаю, это характер такой.
— Возможно. Но это не делает меня обязанной ей помогать.
Глава 10
После обеда Марии позвонила незнакомый номер:
— Алло, это Мария?
— Да.
— Меня зовут Сергей Олегович Светлов, я врач, который лечил Нину Петровну.
— Слушаю.
— Понимаете, мне неловко вмешиваться в семейные дела, но сын попросил поговорить с вами…
— Доктор, я не родственница этой женщине.
— Но вы же были невесткой…
— Была. Ключевое слово — была.
— Понимаете, ситуация серьезная. Женщине нужно продолжать лечение…
— Тогда пусть сын найдет деньги.
— Он говорит, что у него финансовые трудности…
— А у меня их нет?
— Но он сказал, что вы работаете помощником депутата…
— И что это означает?
— Ну… наверное, неплохо зарабатываете…
— Доктор, а сколько, по-вашему, зарабатывает помощник депутата?
— Я… не знаю точно… Наверное, тысяч двести?
— 52 тысячи рублей в месяц.
— Что? Всего 52?
— Именно.
— Но тогда… тогда у вас действительно нет денег на лечение…
— И я о том же.
— Простите, я не знал. Андрей говорил совсем другие цифры.
— А что именно он говорил?
— Что у вас зарплата большая, плюс премии, плюс… ну, в общем, что денег достаточно.
— Доктор, я живу от зарплаты до зарплаты. У меня кредиты, ипотека, больная мать. Где мне взять почти четыреста тысяч?
— Понятно… Простите, что побеспокоил. Просто мне было жаль женщину…
— Мне тоже жаль всех больных людей. Но это не значит, что я должна их всех лечить за свой счет.
Глава 11
Вечером Света пришла к Марии домой с тортом и бутылкой вина:
— Отмечаем?
— Что отмечаем?
— То, что ты наконец научилась говорить «нет».
— Рано отмечать. Они еще не сдались.
— А что еще могут сделать?
— Не знаю. Но чувствую, что это еще не конец.
Они сидели на кухне, пили чай с тортом. Света рассказывала новости с работы, Мария делилась событиями дня.
— Знаешь, — сказала Света, — я горжусь тобой. Раньше ты бы сдалась и заплатила.
— Да, раньше бы заплатила. И влезла в долги. И они бы через год пришли с новым счетом.
— А сейчас?
— А сейчас я понимаю: если я заплачу, это не поможет Нине Петровне выздороветь. Это только покажет Андрею, что меня можно использовать.
— Правильно мыслишь.
— Знаешь, что странно? Чем увереннее я говорю «нет», тем спокойнее себя чувствую.
— Это нормально. Границы дают ощущение безопасности.
— А раньше мне казалось, что говорить «нет» — это жестоко.
— Это не жестоко. Это честно.
В этот момент зазвонил домофон. Мария подошла к трубке:
— Кто там?
— Маша, это я, Андрей. Открой, пожалуйста.
— Зачем?
— Поговорить нужно. Это важно.
Мария посмотрела на Свету, та покачала головой:
— Не открывай.
— Андрей, мне не о чем с тобой говорить.
— Маша, мама в реанимации!
У Марии ёкнуло сердце:
— Что случилось?
— Давление подскочило. Врачи говорят, от переживаний.
— И что ты хочешь?
— Открой, на лестнице не буду кричать.
Мария нехотя нажала кнопку. Через минуту Андрей стоял в прихожей — взлохмаченный, расстроенный.
— Мама в тяжелом состоянии, — сказал он. — Врачи не знают, выдержит ли сердце.
— Мне очень жаль, — искренне сказала Мария.
— Машка, ну помоги! Ну не могу я так сидеть… У мамы может быть инфаркт!
— Андрей, — встряла Света, — при чем тут Маша? Твоя мать в больнице из-за давления, а не из-за денег.
— А давление от чего поднялось? От переживаний! От того, что денег на лечение нет!
— Денег нет у тебя, — жестко сказала Света. — Не у Маши.
— Да при чем тут… — Андрей махнул рукой. — Маша, ну скажи ей!
— Что сказать? — спокойно спросила Мария. — Что я должна заплатить за твою мать? Не должна.
— Но она же умирает!
— Тогда тебе срочно нужно найти деньги. Но не у меня.
— Да где я их найду?!
— Не знаю. Это твоя проблема.
— Маша, — Андрей сел на табуретку, уткнулся руками в лицо, — я не знаю, что делать…
— Иди к врачам. Узнай, какое лечение критически необходимо, а без чего можно пока обойтись. Возьми кредит. Продай что-нибудь.
— Что продать? У меня ничего ценного нет!
— Машину.
— Машина в кредите!
— Тогда найди работу получше.
— Да где ее найти в наше время?
— Андрей, — вмешалась Света, — ты взрослый мужчина. У тебя больная мать. Это твоя ответственность, а не Машина.
— Но ведь Маша может помочь!
— Может. Но не должна.
— А если бы это была ее мать?
— Если бы это была моя мать, — сказала Мария, — я бы не просила помощи у бывшего мужа. Я бы искала решение сама.
— Легко говорить…
— Не легко. Но это мой принцип.
Глава 12
Андрей ушел ни с чем. Мария долго не могла заснуть, прокручивая в голове разговор. А вдруг с Ниной Петровной действительно что-то серьезное? А вдруг она умрет, и Мария всю жизнь будет себя винить?
Утром позвонила Света:
— Как спала?
— Плохо. Все думала про Нину Петровну.
— Маш, не вини себя. Ты не виновата в ее болезни.
— Но вдруг я могу помочь, а не помогаю?
— А вдруг ты поможешь, а они тебя используют? Это тоже возможно.
— Как проверить?
— Очень просто. Если Андрей действительно в тяжелом положении, он найдет способ достать деньги. Продаст что-то, займет, возьмет кредит. А если он просто пытается переложить расходы на тебя — будет продолжать давить.
В обед Марии позвонил неизвестный номер:
— Мария Александровна? Это Тихонов Игорь Иванович, заведующий отделением, где лежит Нина Петровна.
— Слушаю.
— Понимаете, вчера к нам приходил сын больной. Очень взволнованный. Говорил, что родственники отказываются помогать с оплатой…
— Доктор, я не родственница.
— Но вы же были в семье…
— Три года назад. Сейчас мы не общаемся.
— Понятно. Но может быть, вы могли бы как-то поспособствовать…
— Чему поспособствовать?
— Ну, найти средства на лечение…
— Доктор, а что конкретно сейчас нужно больной?
— Препараты для поддержания сердца, капельницы…
— А это сколько стоит?
— Ну, в день тысяч пять-семь…
— А операция за 380 тысяч уже была?
— Была, была. Сейчас речь о поддерживающей терапии.
— То есть те 380 тысяч, которые с меня требуют, — это не за текущее лечение?
— Нет, это за уже проведенную операцию.
— Понятно. А текущее лечение кто оплачивает?
— Пока сын доплачивает понемногу…
— Значит, деньги у него есть?
— Ну… небольшие суммы находит…
— Доктор, если у него есть деньги на текущее лечение, значит, он может найти и на погашение долга. Просто не хочет.
— Возможно, вы правы…
— Безусловно, права. До свидания.
Глава 13
После разговора с врачом Мария почувствовала облегчение. Стало ясно: никто не умирает, лечение продолжается, Андрей находит деньги на необходимое. Просто хочет переложить старые долги на бывшую жену.
Вечером позвонила мама:
— Маш, как дела с тем счетом?
— Разобралась. Андрей врет. У него есть деньги на лечение матери, просто не хочет отдавать долг.
— Так я и думала. Знаешь, что мне соседка рассказала? Видела твоего бывшего в дорогом ресторане с какой-то девушкой.
— В каком ресторане?
— В том, что в центре. Где ужин на двоих тысяч десять стоит.
— Серьезно?
— Серьезно. А говорит, что денег нет.
— Значит, у него есть деньги на рестораны, но нет на долги матери.
— Видимо, так. Маша, не переживай больше. Ты все правильно делаешь.
На следующий день к Марии подошла коллега Ирина:
— Слышала, твой бывший все еще достает?
— Уже меньше. Вроде понял, что денег не получит.
— А знаешь, что мне вчера рассказали? Его видели в автосалоне. Новую машину выбирал.
— Что? Но он же говорил, что денег нет!
— Ну так он же не для себя экономит. Для тебя экономит.
— То есть на новую машину деньги есть, а на долги матери — нет?
— Похоже на то.
Мария почувствовала, как внутри растет возмущение. Значит, Андрей водит девушек по ресторанам, покупает машины, а с нее требует деньги на лечение матери? Какая наглость!
В этот момент зазвонил телефон. Андрей.
— Маша, у меня новости. Мама чуть лучше себя чувствует.
— Это хорошо.
— Но врачи говорят, нужно продолжать лечение. И еще нужны дорогие лекарства…
— Андрей, я слышала, ты в автосалоне был.
Пауза.
— Кто тебе сказал?
— Неважно. Это правда?
— Ну… я просто смотрел…
— Лучше бы ты смотрел, как помочь своей маме.
— Маша, это разные вещи…
— Ничего не разные. Если у тебя есть деньги на машину, есть и на лечение.
— Но машина нужна для работы!
— А мать не нужна?
— Причем тут… Маша, ну не будь такой…
— Андрей, я знаю, что ты водишь девушек по ресторанам. Что планируешь покупать машину. И при этом требуешь с меня деньги на мать. Это называется наглость.
— Кто тебе наврал? Какие рестораны?
— «Империал» в центре. На прошлой неделе. С блондинкой.
Снова пауза.
— Это была деловая встреча…
— За десять тысяч? Очень дорогие дела у тебя.
— Маша, при чем тут это?
— При том, что у тебя есть деньги. Просто ты не хочешь их тратить на мать. Хочешь, чтобы за нее платила я.
— Это не так…
— Именно так. И знаешь что, Андрей? Ты меня окончательно убедил. Теперь я точно знаю: ни копейки тебе не дам.
Эпилог
Прошло полгода. Нина Петровна поправилась и выписалась из больницы. Андрей в итоге взял кредит и расплатился с клиникой. Купил новую машину. Женился на той самой блондинке из ресторана.
Мария продолжала работать помощником депутата, исправно платила ипотеку и помогала маме. Научилась говорить «нет» твердо и без объяснений. И впервые за много лет чувствовала себя по-настоящему свободной.
Потому что поняла простую истину: границы — это не жестокость. Это самоуважение. И люди относятся к нам именно так, как мы им позволяем.
А дар речи? Он вернулся навсегда. Вместе с умением защищать себя словом.
Когда Мария увидела Нину Петровну на улице, та отвернулась и сделала вид, что не узнала. Мария улыбнулась и прошла мимо. Некоторые люди никогда не меняются. И это не ее проблема.
У моей дочери не будет бабушки и дедушки.