Вера вытерла руки о фартук — смена закончилась. В кармане телефон вибрировал уже полчаса, но она не отвечала. Кира наверняка названивает по поводу своего восемнадцатилетия.
Родительский дом встретил запахом дорогих духов и звуком пробки от игристого. Кира порхала по гостиной в платье, которое стоило как месячная зарплата Веры.
— Верочка! — Мама расцеловала её. — Как раз вовремя! У нас сюрприз для именинницы.
Отец торжественно достал связку ключей с золотым брелком.
— Доченька, это от твоей собственной квартиры. Двухкомнатная, центр города.
Кира взвизгнула, повисла на папиной шее. Вера стояла с дешевым букетом в руках, чувствуя, как земля уходит из-под ног.
На кухне родители чокались бокалами, обсуждая, какую мебель купить для Кириной квартиры. Вера мыла посуду дрожащими руками.
— Пап, — она не оборачивалась, — помнишь, полгода назад я просила помочь с первым взносом на ипотеку?
— Верочка, тебе уже двадцать шесть. Пора самостоятельности учиться.
— А Кире?
— Кира только начинает взрослую жизнь, ей поддержка нужна.
— Значит, мне в восемнадцать поддержка была не нужна?
Отец поставил бокал на стол резче, чем планировал.
— Не начинай, Вера. Ты всегда была сильной, самостоятельной. А Кира…
— Что Кира?
— Кира нежная, ей труднее в жизни. Ты же понимаешь.
— Понимаю. Закатай губу — так ты сказал тогда. Помнишь?
Тарелка выскользнула из рук, разбилась о пол. Отец даже не обернулся на звук.
Дома, в съёмной комнате коммуналки, Вера долго сидела у окна. Телефон разрывался от сообщений Киры: «Сестрёнка, завтра новоселье устраиваю! Приходи, покажу свои хоромы!»
Вера заблокировала номера всех членов семьи. Не из злости — от усталости. Устала быть «сильной и самостоятельной», пока младшая получает всё на блюдечке.
Через год её украшения ручной работы стали приносить неплохой доход. Вера работала по шестнадцать часов в сутки — днём официанткой, вечерами и ночами за рабочим столом. Без выходных, без отдыха.
А Кира, судя по соцсетям, наслаждалась «самостоятельной» жизнью. Каждый день новые фото из дорогих ресторанов, селфи с покупками, посты о том, как «трудно быть взрослой».
Случайно Вера узнала планы родителей от маминой болтливой подруги:
— Представляешь, твоим родителям мало квартиры! Теперь Кире машину на двадцатилетие покупают. «Девочке неудобно на метро ездить», — говорит твоя мама.
Тогда Вера и решила действовать. У неё был козырь — она помнила пароль от старого ноутбука Киры, который сестра таскала в школу. Кира всегда была ленивой — наверняка использует тот же пароль везде.
Переписки оказались богаче, чем Вера ожидала. Кира откровенно издевалась над родителями в чатах с подругами:
«Родители думают, я учусь, а я уже полгода в универ не хожу. Зачем напрягаться, если папины деньги всё решат?»
«Вчера мама спросила, на что я столько трачу. Если бы знала, что вчера в казино полтора месяца её „заботы» за вечер просадила!»
«Они мне дачу хотят подарить! Я уже с риелтором договорилась — продам и в Европу смотаюсь. А им скажу, что „не подошла по энергетике»».
Самым ценным был чат с лучшей подругой:
«Верка моя в какой-то коммуналке прозябает, а меня родители на руках носят. Справедливо, не находишь? Она же „самостоятельная», пусть сама всего добивается. А я принцесса, мне положено!»
Вера распечатала самые яркие переписки и на следующий день позвонила домой.
— Мам, это Вера. Приеду сегодня вечером.
— Верочка! Наконец-то! Мы так скучали…
— Один на один. Без Киры.
— Но зачем? Она так хочет тебя видеть!
— Поверь мне. И пусть папа тоже будет дома.
Родители встретили её с распростёртыми объятиями. На столе лежали каталоги автомобилей — видимо, выбирали подарок для младшенькой.
— Я принесла вам кое-что интересное, — Вера достала папку с распечатками. — Переписки вашей любимицы за последние два года.
Отец взял первый лист, прочитал. Лицо побелело.
— Откуда это у тебя?
— Неважно. Важно, что теперь вы знаете правду о дочери, которой подарили квартиру и собираетесь дарить машину.
Мама читала второй лист, глаза округлялись.
— Она не могла такое написать! Это подделка!
— Мам, там её фото, переписка с геолокацией. Хотите — сами зайдите в её аккаунт и проверьте.
Отец читал дальше, его руки дрожали.
— «Родители — наивные дурачки»… «Верка пусть сама выкручивается, а мне всё должны»… Боже мой…
— Что ты хочешь этим добиться, Вера?
— Справедливости, пап. Помнишь, что ты мне сказал два года назад? «Закатай губу». Теперь скажи это ей.
Мама плакала над распечатками.
— Мы не знали… Мы думали, она просто молодая, неопытная…
— А я в её возрасте была что — старая и опытная? Вы просто выбрали любимицу. И получили то, что заслужили.
Отец тяжело опустился в кресло.
— Она планирует продать дачу… Которую мы ещё не купили…
— И поехать в Европу на ваши деньги. А потом вернуться за новыми подарками.
Через неделю Кира узнала о лишении содержания самым болезненным способом — карточка не прошла в бутике. Истерика, звонки родителям, угрозы и слёзы не помогли.
— Взрослые дочери должны сами себя обеспечивать, — холодно сказал отец и повесил трубку.
Кира металась, искала работу, но без опыта и связей это оказалось задачей почти невыполнимой. В итоге устроилась продавцом в магазин косметики за копейки.
Прошло восемь месяцев. Вера открыла второй магазин украшений и переезжала в собственную квартиру, когда в дверь позвонили.
На пороге стояла Кира — худая, с потухшими глазами, в дешёвой куртке. В руках мятый пакет с вещами.
— Привет, сестрёнка.
— Что случилось?
— Выгнали из квартиры. Коммуналку не платила, думала, родители помогут…
— А они?
— Сказали: «Закатай губу».
Вера невольно усмехнулась.
— Можно у тебя переночевать? Только на пару дней…
— Входи.
Кира устроилась на диване, оглядела квартиру.
— Красиво у тебя. И всё сама?
— Сама зарабатывала, сама покупала.
— А как ты… выдержала? Без помощи?
— По четырнадцать часов в день пахала. Без нытья и жалости к себе.
Кира молчала, рассматривая фотографии на стенах — Верины награды, довольные клиенты, собственные достижения.
— Они показали мне переписки.
— Знаю.
— Ты специально хотела мне навредить?
— Я хотела восстановить справедливость. Ты получила всё незаслуженно — и потеряла всё заслуженно.
— А простишь меня когда-нибудь?
Вера задумалась.
— Кира, прощение нужно заработать. Как и всё остальное в этой жизни.
— А родители?
— Что родители?
— Они звонят тебе?
— Звонят. С новых номеров.
— И что ты им говоришь?
Вера включила чайник, не оборачиваясь.
— То же самое, что они говорили мне: «Закатай губу». И блокирую.
Утром Кира собирала свои вещи. Нашла комнату в общежитии через знакомых.
— Спасибо, что пустила переночевать.
— Не за что.
— И за урок… тоже спасибо. Хоть и больно.
У порога Кира остановилась:
— А знаешь, что самое страшное? Я действительно считала, что мне всё должны. Просто потому, что я младшая, красивая, «особенная».
Вера кивнула.
— Теперь знаешь, что особенных нет. Есть те, кто работает, и те, кто ждёт подачек.
— В какой категории я сейчас?
— Пока во второй. Но можешь перейти в первую, если захочешь.
Дверь закрылась. Вера подошла к окну и посмотрела, как Кира идёт по двору с тяжёлым пакетом — без машины, без денег, без привычной поддержки, но впервые в жизни честно.
Телефон зазвонил — незнакомый номер. Вера посмотрела на экран и улыбнулась. Родители не сдаются.
Она нажала «Отклонить» и заблокировала номер. Некоторые уроки нужно проходить самостоятельно.
Почему я должна кормить всех, кто приходит в нашу квартиру? — спросила я у мужа, который назвал это семейной традицией