Денис сидел рядом, положив руку на спинку стула невесты. Костюм его был безупречным: тёмно-синий, с белой рубашкой и бордовым галстуком. Друзья жениха уже изрядно выпили и громко смеялись над чьей-то шуткой. Музыка играла фоном, официанты разносили закуски.
— Катя, ты такая красивая сегодня, — шепнула подруга, наклоняясь к Екатерине. — Прямо принцесса!
Екатерина улыбнулась, но улыбка вышла натянутой. Весь день прошёл в суете: утром парикмахер, визажист, фотограф. Роспись в ЗАГСе, прогулка по парку, снимки на фоне золотых клёнов. Теперь банкет, и Екатерина уже устала от постоянного внимания, от необходимости улыбаться и выглядеть счастливой.
Денис поднял бокал с шампанским и стукнул ножом по стеклу. Гости притихли, обернулись к молодожёнам.
— Друзья! — начал Денис громко. — Хочу поблагодарить всех, кто сегодня пришёл разделить с нами этот день! Особенно благодарю свою маму, которая организовала всё это великолепие!
Свекровь — Инна Владимировна — встала из-за стола и поклонилась. Женщина была высокой, с короткой стрижкой и яркой помадой. Гости зааплодировали.
Екатерина сжала губы. Организовывала свадьбу действительно Инна Владимировна. Выбирала ресторан, меню, декор. Екатерина только кивала, когда свекровь спрашивала мнение. Однажды попыталась предложить другой вариант букета, но Инна Владимировна отмахнулась:
— Катенька, доверься мне. Я знаю, как лучше.
И Екатерина доверилась. Как доверялась всю подготовку к свадьбе. Потому что свекровь платила за всё, а у родителей Екатерины таких денег не было.
Родители сидели в дальнем конце стола. Мать — Людмила Петровна — в скромном сером платье, с аккуратной причёской. Отец — Виктор Иванович — в старом, но опрятном костюме. Лица обоих были напряжёнными. Екатерина поймала взгляд матери и попыталась передать улыбкой: всё хорошо, не переживайте.
Людмила Петровна кивнула, но глаза остались грустными.
Денис допил шампанское и вернулся к разговору с друзьями. Екатерина сидела молча, перебирая в пальцах салфетку. Свекровь подошла к ней, положила руку на плечо.
— Катюша, тебе нужно больше улыбаться. Гости смотрят. Невеста должна излучать счастье.
— Да, Инна Владимировна.
— И кушай что-нибудь. Совсем бледная.
Екатерина взяла вилку и наколола кусочек салата. Проглотить не получилось — ком в горле мешал. Положила вилку обратно.
Тамада объявил начало поздравлений. Гости по очереди вставали, произносили речи, поднимали тосты. Кто-то желал любви и счастья, кто-то — здоровых детей, кто-то шутил про тёщу и золовку. Екатерина кивала, благодарила, прикладывала бокал к губам, не делая ни глотка.
Денис выпивал за каждый тост. Щёки его покраснели, глаза заблестели. Друзья подливали ему ещё и ещё, похлопывая по плечу.
— Денчик, давай! За любовь!
— За семью!
— За молодых!
Бокалы звенели, смех разносился по залу. Екатерина сидела с прямой спиной, руки сложены на коленях. Платье давило в рёбрах — корсет был затянут слишком туго.
Тамада объявил перерыв. Гости встали из-за стола, кто-то вышел покурить, кто-то направился к фотозоне. Екатерина хотела встать, размяться, но Инна Владимировна снова подошла.
— Катенька, сиди на месте. Сейчас будут дарить подарки.
— Уже?
— Да. Я попросила тамаду ускорить программу. Гости устали, многим рано вставать завтра.
Екатерина кивнула. Денис сидел рядом, листая телефон. Свекровь вернулась на своё место. Тамада снова взял микрофон.
— Дорогие гости! Настало время дарить подарки молодожёнам! Прошу всех, кто хочет поздравить Дениса и Екатерину, подходить к столу!
Первыми подошли родители жениха. Инна Владимировна и её муж — Владимир Степанович — протянули Денису конверт.
— Сынок, это от нас. На первоначальный взнос по ипотеке.
Денис обнял мать, поцеловал в щёку. Конверт не открывал, положил рядом на стол.
Дальше пошли друзья, коллеги, дальние родственники. Конверты складывались стопкой. Кто-то дарил бытовую технику, посуду, постельное бельё. Екатерина благодарила всех, стараясь запомнить лица.
Потом подошли родители Екатерины. Людмила Петровна и Виктор Иванович шли медленно, словно боялись споткнуться. Мать держала в руках конверт — обычный белый, без украшений. Лицо у Людмилы Петровны было смущённым, губы сжаты.
— Катюша… Денис… — начала мать тихо. — Мы хотим поздравить вас и пожелать счастья.
Виктор Иванович молча протянул конверт Денису. Жених взял его, покрутил в руках. На лице мелькнуло что-то вроде любопытства.
— Спасибо, — сказал Денис, не глядя на тестя.
Гости замолчали, наблюдая. Инна Владимировна смотрела на сватов с едва заметной улыбкой. Денис развернул конверт, вскрыл его прямо на глазах у всех. Достал оттуда купюры, пересчитал.
Екатерина напряглась. Родители долго собирали эти деньги. Мать работала уборщицей в школе, отец — сторожем на складе. Зарплаты небольшие, но они отложили всё, что смогли, чтобы подарить дочери хоть что-то на свадьбу.
Денис посмотрел на купюры, потом на тестя с тёщей. Лицо его исказилось.
— Три тысячи?! — громко сказал Денис. — Серьёзно?
Людмила Петровна вздрогнула. Виктор Иванович нахмурился, но промолчал.
— Денис, что ты… — начала Екатерина, но муж перебил.
— Нет, ты посмотри! — Денис поднял купюры, показывая гостям. — Три тысячи рублей! На свадьбу!
В зале повисла тишина. Кто-то замер с вилкой в руке, кто-то отвёл взгляд. Музыка оборвалась — диджей не знал, что делать.
Денис разорвал конверт пополам. Бумага затрещала, гости ахнули. Купюры выпали на стол.
— Нищеброды! — выкрикнул Денис, швыряя обрывки конверта на пол. — Подарили всего три тысячи! Да это позор!
Екатерина застыла. Руки сами сжались в кулаки под столом. В ушах зазвенело, перед глазами поплыло. Мир сузился до размеров разорванного конверта и лица Дениса, искажённого злостью.
Людмила Петровна отвернулась, прикрыв рот ладонью. Плечи её задрожали — женщина пыталась сдержать слёзы. Виктор Иванович стоял молча, глядя на зятя. Челюсть его была сжата, руки сцеплены за спиной.
Инна Владимировна вскочила со стула и захлопала в ладоши.
— Гости! Не обращайте внимания! Денис шутит! — голос свекрови был громким, наигранно весёлым. — Он просто такой! Любит пошутить!
Несколько человек неуверенно рассмеялись. Но большинство сидели молча, уставившись в тарелки. Атмосфера в зале стала тяжёлой, давящей.
Екатерина встала из-за стола. Ноги подкашивались, но она заставила себя сделать шаг. Потом ещё один. Подошла к родителям и обняла мать.
— Мама… Прости…
Людмила Петровна прижала дочь к себе, погладила по спине. Виктор Иванович положил руку на плечо жены.
— Катюша, не надо извиняться, — тихо сказал отец. — Это не твоя вина.
Денис откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди. Лицо его было недовольным.
— Что за цирк? — пробормотал жених.
Инна Владимировна подошла к невестке, попыталась увести её от родителей.
— Катенька, вернись за стол. Гости смотрят.
Екатерина не двигалась. Мать отстранилась, посмотрела дочери в глаза.
— Катя, милая… Мы уйдём. Не хотим портить тебе праздник.
— Нет! — Екатерина сжала руку матери. — Не уходите!
Виктор Иванович покачал головой.
— Дочка, нам здесь не место. Мы поедем домой.
— Папа…
Отец обнял Екатерину, поцеловал в макушку.
— Будь счастлива. Если что — мы всегда рядом.
Родители направились к выходу. Екатерина хотела пойти за ними, но Инна Владимировна схватила её за руку.
— Куда ты собралась? Это твоя свадьба!
— Отпустите меня!
— Не устраивай истерику! — шипела свекровь. — Гости смотрят! Ты позоришь всех нас!
Екатерина вырвала руку и бросилась к выходу. Платье мешало бежать — подол цеплялся за ноги. Высокие каблуки стучали по плитке. Екатерина выбежала из зала, увидела родителей у гардероба.
— Мама! Папа! Подождите!
Людмила Петровна обернулась. Лицо её было в слезах.
— Катенька…
Екатерина подбежала к матери, обхватила её руками.
— Простите меня. Простите за него. Я не знала, что он такой…
Виктор Иванович обнял дочь и жену.
— Катюша, ты не виновата. Мы знали, что Денис из богатой семьи. Знали, что нам с ними не тягаться. Но не думали, что он настолько… — отец не договорил.
— Поезжайте домой, — сказала Людмила Петровна, вытирая слёзы. — Возвращайся к гостям. Не надо устраивать скандал.
— Мне плевать на гостей!
— Катя, там твой муж. Теперь это твоя семья.
Екатерина отстранилась, посмотрела на мать.
— Какая семья? После такого?
Виктор Иванович достал из кармана платок, протянул дочери.
— Дочка, мы с мамой переживём. Не в первый раз на нас свысока смотрят. Главное, чтобы ты была счастлива.
Екатерина взяла платок, промокнула глаза. Тушь размазалась, но ей было всё равно.
— Я не могу туда вернуться.
— Можешь, — твёрдо сказал отец. — Ты сильная. Всегда была сильной.
Родители оделись и вышли на улицу. Екатерина стояла у гардероба, глядя им вслед. В зале снова заиграла музыка — тамада пытался спасти ситуацию.
Инна Владимировна вышла из зала, подошла к невестке.
— Катя, немедленно возвращайся! Ты портишь весь праздник!
Екатерина обернулась. Взгляд её был холодным.
— Ваш сын унизил моих родителей.
— Он был пьян! Не контролировал слова!
— Пьяные говорят правду.
Свекровь сжала губы.
— Катенька, не будь ребёнком. Твои родители действительно подарили мало. Можно было хотя бы пять тысяч дать.
Екатерина шагнула к свекрови.
— У них нет столько денег! Они отложили всё, что смогли! Работают на двух работах, живут впроголодь!
— Это не наша проблема, — холодно сказала Инна Владимировна. — Если они не могут позволить себе достойный подарок, не надо было его дарить вообще.
Екатерина побледнела. Руки задрожали.
— Уберитесь с моего пути.
— Что?
— Уберитесь. Или я сама вас уберу.
Инна Владимировна отступила, явно не ожидая такого отпора. Екатерина прошла мимо неё, вернулась в зал. Гости сидели за столом, делая вид, что ничего не произошло. Денис разговаривал с друзьями, смеялся над чьей-то шуткой.
Екатерина подошла к столу, взяла свою сумочку. Денис повернулся к жене.
— А, вернулась. Думал, сбежишь.
Екатерина посмотрела на мужа. В его глазах не было ни раскаяния, ни стыда. Только раздражение.
— Денис, тебе не стыдно?
— За что? За правду?
— За то, что ты унизил моих родителей.
Денис пожал плечами.
— Я просто сказал то, что все думали. Три тысячи на свадьбу — это смешно.
Екатерина сжала сумочку в руках. Дыхание сбилось, в груди разливалась боль.
— Они отдали всё, что у них было.
— Тогда они бедные неудачники. И я не понимаю, зачем ты защищаешь их передо мной.
— Потому что они мои родители!
— И что? Я твой муж! — Денис повысил голос. — Теперь ты должна слушать меня, а не их!
Гости снова замолчали. Тамада неловко откашлялся, пытаясь что-то сказать, но слова застряли в горле.
Екатерина развернулась и вышла из зала. Никто не остановил её. Она прошла по коридору, толкнула дверь ресторана и оказалась на улице.
Осенний вечер был холодным. Ветер трепал фату, платье не грело. Екатерина обхватила себя руками и пошла прочь от ресторана. Никакого плана не было — просто шла вперёд, прочь от музыки, от голосов, от всего этого кошмара.
Телефон завибрировал в сумочке. Екатерина достала его — звонила мать.
— Алло?
— Катюша, ты где? — голос Людмилы Петровны был встревоженным.
— Вышла на улицу. Не могу там находиться.
— Дочка, приезжай к нам. Переночуешь дома.
Екатерина остановилась. Огни города мерцали впереди, дорога уходила вдаль.
— Нет, — сказала Екатерина, развернувшись к ресторану. — Я не убегу. Не дам ему думать, что я слабая.
Людмила Петровна замолчала на том конце провода.
— Катюша, что ты задумала?
— Мама, я сейчас перезвоню.
Екатерина отключила звонок и зашагала обратно к ресторану. Платье трепалось на ветру, фата цеплялась за плечи. Каблуки стучали по асфальту. Внутри больше не было страха или растерянности — только холодная решимость.
Дверь ресторана распахнулась. Екатерина вошла внутрь, прошла по коридору и толкнула дверь зала. Музыка всё ещё играла. Гости сидели за столом, разговаривали, смеялись. Денис стоял у барной стойки с друзьями, держал в руке бокал.
Екатерина подошла к своему месту за столом. Взяла микрофон, который лежал рядом с тарелкой. Включила его. Раздался характерный щелчок, затем лёгкий свист обратной связи.
Гости замолчали. Все повернулись к невесте. Денис обернулся, удивлённо приподнял брови.
— Катя, ты чего?
Екатерина подняла микрофон ко рту. Голос прозвучал твёрдо, без дрожи:
— Свадьбы больше нет.
В зале повисла тишина. Кто-то уронил вилку — звук металла о тарелку раздался громко. Инна Владимировна вскочила со стула.
— Что?! — закричала свекровь. — Катя, ты что творишь?!
Екатерина не смотрела на неё. Взгляд был направлен на Дениса.
— Я ухожу. Свадьба закончилась в тот момент, когда ты разорвал конверт моих родителей.
Денис поставил бокал на стойку и направился к жене. Лицо его покраснело, кулаки сжались.
— Ты что делаешь?! — прошипел Денис, подходя ближе.
Екатерина отступила на шаг, держа микрофон перед собой.
— Я ухожу с людьми, которые достойны уважения. А это не ты.
Денис схватил невесту за руку, попытался вырвать микрофон. Екатерина выдернула руку, отшатнулась.
— Не трогай меня!
Гости зашумели. Кто-то встал из-за стола, кто-то вытащил телефон, начал снимать. Инна Владимировна подбежала к невестке, схватила её за плечо.
— Не позорься! — кричала свекровь. — Сиди на месте! Прекрати это немедленно!
Екатерина стряхнула руку Инны Владимировны.
— Уберите руки. Я уже не ваша невестка.
— Как ты смеешь так со мной разговаривать?!
— Так же, как ваш сын разговаривал с моими родителями.
Екатерина положила микрофон на стол. Прошла к выходу из зала. Денис преградил дорогу, встал перед ней.
— Ты никуда не пойдёшь! Слышишь?! Это моя свадьба!
— Нет, — спокойно сказала Екатерина. — Это была моя свадьба. И я её отменяю.
— Ты не можешь отменить свадьбу! Мы расписались!
— Расписаться можно. И развестись тоже можно. В понедельник пойду в ЗАГС, подам заявление. Через месяц будем свободны.
Денис шагнул к невесте, попытался схватить её за руки. Екатерина отстранилась.
— Не прикасайся ко мне. Больше никогда.
Кто-то из гостей подошёл к Денису, положил руку на плечо.
— Денчик, отпусти её. Не устраивай сцену.
Денис стоял, глядя на Екатерину. В глазах мелькали злость и непонимание.
— Из-за каких-то трёх тысяч? Серьёзно?!
— Не из-за денег, — ответила Екатерина. — Из-за того, что ты унизил моих родителей. Людей, которые отдали последнее, чтобы порадовать нас. А ты швырнул их подарок на пол и обозвал нищебродами.
Денис стиснул зубы.
— Я был пьян! Не думал, что говорю!
— Пьяные говорят правду. Ты показал, кто ты на самом деле.
Инна Владимировна протиснулась между Денисом и Екатериной.
— Катенька, не торопись с решениями! Давай обсудим всё спокойно! Денис извинится, правда, сынок?
Денис молчал. Челюсть его была сжата, взгляд упёрся в пол.
— Видите? — сказала Екатерина. — Он даже извиниться не может. Потому что не считает себя виноватым.
Свекровь схватила невестку за руку.
— Катя, подумай о том, сколько денег мы потратили на эту свадьбу! Ресторан, декор, музыка! Ты всё это перечеркнёшь из-за глупости?!
Екатерина высвободила руку.
— Вы потратили деньги на свой праздник. Я в организации не участвовала. Это была ваша свадьба, не моя.
— Неблагодарная! — выкрикнула Инна Владимировна. — Я столько для тебя сделала!
— Вы сделали для себя. Чтобы все видели, какая вы щедрая. Какой у вас богатый сын. А мои родители для вас — никто.
Екатерина обошла свекровь и направилась к выходу. Гости расступались, пропуская невесту. Кто-то шептался, кто-то молча смотрел. Подруга Екатерины — Оксана — встала из-за стола, подошла к невесте.
— Катя, ты уверена?
— Да.
— Тогда я с тобой.
Оксана взяла Екатерину под руку. Они вместе вышли из зала. За ними раздался голос Дениса:
— Уходи! И не возвращайся!
Екатерина остановилась у двери, обернулась. Денис стоял посреди зала, лицо его было красным, руки сжаты в кулаки. Инна Владимировна держалась за его плечо, пытаясь успокоить.
— Живи с деньгами, раз они для тебя важнее всего, — холодно сказала Екатерина.
Она развернулась и вышла из зала. Оксана шла рядом, поддерживая подругу. В коридоре Екатерина остановилась, прислонилась к стене. Руки задрожали — адреналин начал отступать.
— Катюш, ты молодец, — тихо сказала Оксана. — Я горжусь тобой.
— Я боюсь, что сейчас сломаюсь.
— Не сломаешься. Ты сильная.
Екатерина выпрямилась, вытерла глаза. Тушь размазалась, но исправлять уже не было смысла. Подруги прошли к гардеробу, взяли пальто Оксаны. Екатерина накинула его на плечи — своей одежды не было, приехала в платье.
Они вышли на улицу. Ветер сразу ударил в лицо, трепал волосы. Екатерина глубоко вдохнула. Холодный осенний воздух обжёг лёгкие, но это ощущение было освежающим.
— Лучше уйти сейчас, чем потом жалеть всю жизнь, — сказала Екатерина.
Оксана кивнула.
— Точно. Представь, если бы ты осталась. Жила с ним. Терпела его и его мать.
Екатерина прикрыла глаза. Картинки будущей жизни пронеслись в голове: завтраки с Денисом, который читает газету и не говорит ни слова. Воскресные обеды у Инны Владимировны, где свекровь постоянно делает замечания. Рождение детей, которых бабушка будет забирать к себе, говоря, что Екатерина плохая мать.
— Я не смогла бы так жить, — тихо сказала Екатерина.
— И правильно.
Оксана вызвала такси. Ждали минут десять. Екатерина стояла, закутанная в чужое пальто, и смотрела на вход ресторана. Никто не вышел. Ни Денис, ни Инна Владимировна, ни кто-то из гостей.
— Думаешь, они продолжат праздновать? — спросила Екатерина.
— Возможно, — ответила Оксана. — Денис не из тех, кто отказывается от бесплатной выпивки.
Екатерина усмехнулась. Смех вышел горьким.
Машина подъехала. Подруги сели на заднее сиденье. Оксана назвала адрес — дом родителей Екатерины. Водитель кивнул и тронулся.
По дороге Екатерина молчала. Смотрела в окно на проплывающие мимо дома, фонари, редких прохожих. Город жил обычной жизнью. Для всех этих людей сегодняшний вечер был просто субботой. А для Екатерины — концом одной жизни и началом другой.
Машина остановилась у знакомого подъезда. Екатерина вышла, поблагодарила Оксану. Подруга помахала рукой.
— Позвони завтра. Поговорим.
— Хорошо.
Екатерина поднялась на третий этаж. Позвонила в дверь. Открыла мать. Лицо Людмилы Петровны было опухшим от слёз, глаза красными.
— Катюша… — мать прижала дочь к себе. — Доченька моя…
Екатерина обняла мать, уткнулась лицом в плечо. И только сейчас слёзы хлынули. Все эмоции, которые Екатерина сдерживала последние часы, вырвались наружу. Плакала долго, не стесняясь, не стараясь успокоиться.
Людмила Петровна гладила дочь по голове, целовала в макушку, шептала успокаивающие слова. Виктор Иванович стоял рядом, положив руку на плечо жены.
— Пойдём, дочка, — тихо сказал отец. — Переоденешься, попьёшь чаю.
Екатерина кивнула, вытерла лицо руками. Прошла в квартиру. Всё здесь было знакомым, родным: старый диван в гостиной, ковёр с вытертым узором, фотографии на стене. Дом пах маминым пирогом и свежим бельём.
Мать принесла домашнюю одежду — тёплые штаны и мягкую кофту. Екатерина переоделась, сняла платье. Белое, дорогое, красивое. Теперь оно казалось чужим. Екатерина аккуратно сложила платье, положила на стул.
На кухне отец поставил чайник. Мать достала из холодильника вчерашний пирог с капустой, нарезала кусками. Екатерина села за стол, обхватила кружку с чаем руками.
— Расскажи, что случилось, — попросил Виктор Иванович.
Екатерина рассказала. О том, как вернулась в ресторан, как взяла микрофон, как объявила об окончании свадьбы. Родители слушали молча, не перебивая.
— Ты правильно сделала, — сказал отец, когда Екатерина закончила. — Такой человек не станет хорошим мужем.
— Но свадьба… Вы же так хотели, чтобы я была счастлива…
Людмила Петровна взяла дочь за руку.
— Катюша, мы хотим, чтобы ты была счастлива. Не замужем, а именно счастлива. А с Денисом счастья бы не было.
— Вы так долго откладывали деньги на подарок…
— И что с того? — Виктор Иванович пожал плечами. — Деньги вернутся. Главное, что ты ушла вовремя.
Екатерина допила чай. Усталость навалилась разом. Глаза слипались, тело просило отдыха.
— Иди спи, дочка, — сказала мать. — Твоя комната на месте. Постель чистая.
Екатерина прошла в свою комнату. Ничего здесь не изменилось с тех пор, как она съехала: тот же письменный стол, те же книги на полке, тот же вид из окна. Екатерина легла на кровать, накрылась одеялом. Закрыла глаза.
Сон пришёл быстро, тяжёлый и глубокий.
Проснулась Екатерина поздно, около полудня. Солнце пробивалось сквозь занавески, в квартире было тихо. Екатерина встала, умылась, оделась. Вышла на кухню. Родителей не было — на столе лежала записка: «Ушли в магазин. Вернёмся скоро. Суп в кастрюле, разогрей».
Екатерина разогрела суп, налила в тарелку. Поела. Потом взяла телефон. Двадцать три пропущенных звонка от Дениса, десять сообщений. Екатерина открыла переписку.
Первые сообщения были злыми: «Ты пожалеешь!», «Я тебе ещё покажу!», «Думаешь, я буду за тобой бегать?». Потом тон изменился: «Давай поговорим», «Может, всё обсудим?», «Катя, ну хватит дуться». Последнее сообщение пришло час назад: «Я подаю на развод. Жди повестки».
Екатерина усмехнулась. Пусть подаёт. Так даже лучше. Она заблокировала номер Дениса, удалила переписку. Потом заблокировала Инну Владимировну и всех родственников жениха, которые были в контактах.
Дверь квартиры открылась. Вошли родители с пакетами продуктов.
— Катюша, проснулась! — обрадовалась мать. — Как спалось?
— Хорошо.
Виктор Иванович поставил пакеты на пол, подошёл к дочери.
— Катя, мы с мамой думали… Если хочешь, поживи у нас. Пока не придёшь в себя.
Екатерина кивнула.
— Спасибо. Но долго не задержусь. Надо снимать жильё, устраивать жизнь заново.
— Не торопись, — сказала Людмила Петровна. — Всему своё время.
Екатерина обняла родителей. Сердце было спокойным. Страха перед будущим не было. Впереди ждали сложности: развод, поиск квартиры, объяснения знакомым. Но всё это казалось преодолимым.
Главное — Екатерина была свободна. Свободна от человека, который не ценил её. Свободна от семьи, которая смотрела на неё свысока. Свободна от фальшивой свадьбы, на которой деньги оказались важнее людей.
Екатерина подошла к окну, посмотрела на двор. Дети играли в песочнице, старушки сидели на лавочке, кто-то выгуливал собаку. Обычная жизнь, простая и понятная.
И Екатерина знала: её жизнь будет именно такой. Простой, честной, без притворства. Рядом с людьми, которые её любят. А это дороже любой свадьбы.
— Ещё раз тебе повторяю, я твоей сестре машину покупать не буду! — жена поставила мужа на место