Телефон лежал на столе экраном вверх. Я только что закончила разговор с мамой и отвлеклась на чайник — хотела заварить себе ромашковый чай после долгого рабочего дня. В эту секунду в комнату зашёл Дмитрий, мой муж. Я не видела его лица, но услышала, как он резко остановился.
— Катя, — голос прозвучал странно, с какой-то напряжённой нотой. — Что это?
Я обернулась. Дима стоял с моим телефоном в руках, его лицо побелело, а потом залилось краской.
— Что «это»? — не поняла я.
— Вот это! — он ткнул пальцем в экран. — Двести тридцать тысяч рублей! Поступление на счёт! Откуда?
Сердце ёкнуло. Я забыла заблокировать телефон. Пришло уведомление от банка — моя зарплата за этот месяц с премией за закрытый проект.
— Дим, это моя зарплата, — тихо сказала я, опуская чайник на подставку.
— Твоя зарплата? — он уставился на меня так, словно я призналась в преступлении. — Ты же получаешь шестьдесят тысяч! Ты мне сама говорила!
— Я говорила это три года назад, — я попыталась сохранить спокойствие. — С тех пор многое изменилось.
— Многое изменилось? — Дима повторил мои слова с каким-то болезненным недоверием. — То есть ты мне три года врала? Три года!
— Я не врала, — возразила я. — Я просто… не рассказывала.
— Не рассказывала! — он швырнул телефон на диван. — Катя, мы муж и жена! Мы должны быть честны друг с другом! А ты… ты скрывала от меня, что зарабатываешь в четыре раза больше, чем я думал!
Я молчала. Что я могла сказать? Что в последний раз, когда я пыталась поделиться с ним радостью о повышении, он даже не дослушал и спросил, где его ужин? Что мне надоело видеть его равнодушие к моей работе, к моим успехам?
— Ты понимаешь, как мы могли бы жить? — продолжал Дима, расхаживая по кухне. — У нас было бы всё! Новая машина, ремонт нормальный, в отпуск бы ездили! А я тут экономлю на всём, отказываю себе во всём, думаю, как семью прокормить!
— Дим, у нас всё было, — тихо сказала я. — Мы ни в чём не нуждались.
— Не нуждались? — он остановился и посмотрел на меня с яростью. — А ты знаешь, каково это — чувствовать себя главой семьи, который должен всех обеспечивать? Каково отказывать себе в нормальном костюме, чтобы на продукты хватило?
— Дим, я всегда скидывалась на продукты, на квартиру…
— Скидывалась! — передразнил он. — Ты скидывалась копейки, а могла брать на себя половину расходов! Нет, больше половины! Ты издевалась надо мной все эти годы!
— Я не издевалась, — голос дрогнул. — Я работала, вкладывалась в наш дом, готовила, убирала…
— Хватит! — он резко махнул рукой. — Ты врала мне три года. Врала! Выставляла меня кормильцем, а сама… Господи, да ты, наверное, смеялась надо мной!
— Я никогда не смеялась, — слёзы подступили к горлу. — Никогда.
— Убирайся, — вдруг выдохнул Дима.
— Что?
— Убирайся из моего дома! — заорал он. — Я не хочу жить с женщиной, которая меня обманывает! Не хочу видеть тебя!
Я стояла, не в силах пошевелиться. Три года брака, пять лет отношений до этого — всё рухнуло за пятнадцать минут.
— Дим, давай поговорим спокойно, — попыталась я.
— Нечего говорить! Собирай вещи и уезжай. К маме, к подругам, куда хочешь. Мне всё равно.
В его глазах не было ничего, кроме оскорблённой гордости. Ни любви, ни сожаления. Только ярость.
Я пошла в спальню на ватных ногах и начала складывать вещи в сумку. Руки дрожали. В голове был туман. Я не понимала, как мы дошли до этого.
Помню, как мы познакомились. Пять с половиной лет назад, на дне рождения общей знакомой. Дима был обаятельным, остроумным, уверенным в себе. Работал менеджером по продажам в крупной оптовой компании, торгующей стройматериалами. У него была своя машина, он хорошо одевался, любил подчеркнуть, что неплохо зарабатывает. На фоне моих предыдущих неудачных отношений со студентами и начинающими программистами, которые не могли определиться с жизнью, Дима казался настоящим мужчиной.
Он ухаживал красиво. Цветы, рестораны, комплименты. Говорил, что хочет семью, настоящую, крепкую. Что мужчина должен быть главой, обеспечивать жену и детей. Мне это нравилось. После того как я выросла без отца, который ушёл от нас, когда мне было семь, образ надёжного мужчины рядом казался мечтой.
Тогда я работала аналитиком баз данных в небольшой IT-компании. Получала скромно, около сорока тысяч. Дима зарабатывал в два раза больше, и это его явно радовало. Он любил платить за меня в ресторанах, делать мне подарки, говорил: «Я же мужчина, я должен заботиться о своей женщине».
Через год мы поженились. И почти сразу что-то изменилось.
Дима перестал дарить цветы. Перестал интересоваться моим днём. Вместо этого появились требования: чтобы дома было чисто, чтобы ужин был готов к его приходу, чтобы его рубашки были выглажены. Когда я пыталась обсудить это, он удивлялся: «Я же работаю, обеспечиваю семью. Разве это не нормально, что ты занимаешься домом? Ты же раньше успеваешь».
Я действительно успевала раньше. Работала до шести, приезжала домой, готовила, убирала. Он возвращался в восемь и ждал, что его будет ждать горячий ужин и внимательная жена.
Через полтора года после свадьбы мне предложили должность руководителя группы аналитиков в более крупной компании. Зарплата подскочила до восьмидесяти пяти тысяч. Я была на седьмом небе от счастья.
— Дим, представляешь! — влетела я в квартиру вечером. — Мне предложили руководящую должность! В «ДатаСофт»! Это же одна из лучших компаний в городе!
Он сидел на диване, уткнувшись в телефон.
— Угу, — пробормотал он, не поднимая глаз.
— Дим, ты слышал?
— Да, слышал. Молодец. А где ужин?
Я застыла с улыбкой на лице.
— Я не готовила сегодня, думала, может, закажем что-нибудь? В честь праздника?
— Какого праздника? — он наконец посмотрел на меня. — Катя, я весь день работал, хочу нормально поесть дома. Не заказывать эту готовую дрянь с доставкой.
— Но я же…
— Ты же что? — он встал. — Послушай, я рад, что тебе предложили какую-то должность, но я хочу есть. Я кормилец семьи, мне нужны силы. Сделаешь что-нибудь быстрое?
Я не стала рассказывать про зарплату. Не было смысла. Он не слушал.
С тех пор я перестала делиться с ним своими успехами. Зачем? Ему было всё равно. Его интересовало только одно: чтобы я исполняла роль домашней хозяйки после работы.
Ещё через год меня пригласили в крупную компанию на должность старшего менеджера по аналитике. Зарплата — сто пятьдесят тысяч плюс бонусы за проекты. Я даже не заикнулась об этом Диме. Просто сказала, что меня перевели в другой отдел.
Он кивнул, не отрываясь от футбола по телевизору.
А потом был ещё один переход — полгода назад. Руководитель отдела бизнес-аналитики в финтех-компании. Зарплата двести тысяч плюс проценты от успешных проектов. В этом месяце я закрыла крупный проект, и мне начислили премию.
Вот эти двести тридцать тысяч Дима и увидел на экране моего телефона.
Я приехала к маме поздно вечером. Она открыла дверь в халате, с встревоженным лицом.
— Катенька, что случилось?
Я не смогла ответить. Просто прижалась к ней и разрыдалась.
Мама усадила меня на кухне, заварила чай, молча гладила по руке. А потом я рассказала всё.
— Он выгнал меня, — всхлипнула я. — За то, что я не сказала ему про зарплату.
— А ты должна была говорить? — мама посмотрела на меня внимательно.
— Мы же муж и жена…
— Катя, — мама вздохнула. — Вы муж и жена. Но он вообще интересовался твоей жизнью эти три года?
Я замолчала.
— Он знает, чем именно ты занимаешься на работе? — продолжала мама. — Какие у тебя проекты? С кем ты работаешь? Чем ты живешь? Какие у тебя радости и трудности?
Я покачала головой.
— Он хоть раз за последний год спросил, как прошёл твой день?
— Нет, — прошептала я.
— Тогда о какой честности речь? — мама взяла меня за руку. — Катюша, ты не скрывала от него что-то важное. Ты просто перестала делиться тем, что ему было безразлично. А теперь он злится, потому что чувствует себя униженным. Не потому что ты его обманула. А потому что его гордость задета.
— Но он же мой муж, — слабо сказала я.
— Муж — это не титул, Катюша. Это человек, который любит тебя, поддерживает, интересуется твоей жизнью. Скажи честно, ты счастлива в этом браке?
Я открыла рот, чтобы сказать «да», но слова не шли. Потому что правда была совсем другой. Я не была счастлива. Давно.
Первые три дня Дима не звонил. Я жила у мамы, ходила на работу и возвращалась. Коллеги замечали, что со мной что-то не так, но не расспрашивали. Только моя подруга Лена, с которой мы работали в одном отделе, всё-таки дождалась перерыва и вытащила меня на разговор.
— Катя, что случилось?
Я рассказала. Лена слушала, и её лицо постепенно мрачнело.
— Господи, Кать, да он просто законченный…
— Лен, не надо, — я покачала головой.
— Надо! — она возмутилась. — Он использовал тебя как прислугу и ещё имел наглость возмущаться, что ты не отчитывалась перед ним о каждой копейке?
— Я просто не знаю, что делать дальше, — призналась я.
— Жить дальше, — твёрдо сказала Лена. — И радоваться, что этот кошмар закончился.
На четвёртый день Дима позвонил. Я долго смотрела на высвечивающееся на экране имя, прежде чем ответить.
— Катя, — голос был тихим, почти виноватым. — Как ты?
— Нормально.
— Послушай, я… может, мы встретимся? Поговорим?
— О чём говорить, Дим?
— Ну… обо всём. Я скучаю. Дома так пусто без тебя.
Что-то внутри сжалось. Но я сдержалась.
— Мне нужно время, — сказала я. — Подумать.
— Хорошо, — он вздохнул. — Я буду ждать.
Он звонил каждый день. Просил вернуться. Говорил, что мы можем всё обсудить, всё наладить. И каждый раз, слушая его, я чувствовала какую-то фальшь. Что-то было не то в его словах.
А потом, через неделю, он проговорился.
— Катя, ну послушай, — говорил он. — Мы же можем жить совсем по-другому! Ты представляешь, сколько у нас будет денег вдвоём? Мы купим квартиру побольше, машину новую… Съездим наконец на нормальный отдых, а не в эти твои бюджетные турпоездки. Я просто не понимаю, зачем ты тратишь время на обиды? Давай жить дальше!
Я молчала, и в этом молчании было всё.
— Кать, ты чего молчишь? — встревожился он.
— Дим, — медленно сказала я. — Что ты сейчас сказал?
— Ну… что мы можем хорошо жить?
— Ты сказал «сколько у нас будет денег». «Мы купим». «Съездим». Ты хочешь вернуть меня или мою зарплату?
— Да что ты такое говоришь! — возмутился он. — Я скучаю по тебе!
— По мне или по двумстам тысячам в месяц?
Тишина.
— Кать, ты не права, — наконец сказал он, но голос звучал неубедительно.
— Я всё поняла, Дим, — тихо сказала я. — Прощай.
И повесила трубку.
Я подала на развод через два дня. Дима пытался звонить, писал сообщения, обещал измениться. Но я больше не верила. Не потому, что он не мог измениться. А потому, что впервые за долгое время я почувствовала себя свободной.
Развод прошёл быстро — имущества общего у нас почти не было, детей тоже. Квартира была его, купленная до брака. Я съехала окончательно, сняла себе небольшую студию рядом с работой.
И началась новая жизнь.
Я впервые за годы почувствовала, что дышу полной грудью. Могла возвращаться домой и не готовить ужин, если не хотелось. Могла позволить себе заказать еду или встретиться с подругами после работы. Могла тратить свои деньги на то, что хотела, — на книги, на курсы, на путешествия.
Я купила себе дорогую камеру и начала ходить на фотопрогулки по городу. Съездила на выходные в Санкт-Петербург одна, просто так, ради удовольствия.
Жизнь заиграла красками.
Через год компания отправила меня в командировку в Барселону на международную конференцию. И там, на одной из секций, я познакомилась с Алексеем.
Он сидел в том же ряду, что и я, и когда докладчик закончил презентацию, повернулся ко мне:
— Вы тоже заметили ошибку в его модели на слайде двенадцать?
Я улыбнулась:
— Ещё бы. Он перепутал корреляцию с причинностью.
— Именно! — он засмеялся. — Меня зовут Алексей, я руковожу отделом разработки в «Техсофт».
— Катя, руководитель аналитики в «ФинТех Групп».
Мы разговорились. Оказалось, что у нас много общего — не только работа, но и любовь к путешествиям, к фотографии, к хорошему кино. Алексей был увлечён своим делом так же, как и я. Он говорил о технологиях, о проектах, о будущем IT с таким огнём в глазах, что мне было приятно просто слушать его.
— Знаете, — сказал он за ужином в тот вечер, — я всю жизнь искал человека, который бы понимал, почему я могу три часа обсуждать архитектуру баз данных. Все мои бывшие девушки засыпали на второй минуте.
— А я всю жизнь искала человека, который не попросит меня замолчать и пойти приготовить ужин, когда я рассказываю о своём проекте, — рассмеялась я.
Мы обменялись контактами. А потом началась переписка, видеозвонки, редкие встречи, когда у нас совпадали командировки или выходные.
Через полгода Алексей приехал в мой город.
— Переезжай ко мне, — сказал он. — Или я переберусь к тебе. Или мы найдём какой-то третий вариант. Но я больше не хочу встречаться с тобой раз в месяц. Я хочу просыпаться и засыпать рядом с тобой.
Я переехала. Компания разрешила мне работать удалённо, приезжая в офис раз в неделю.
С Алексеем было легко. Он не требовал от меня ужинов и глаженых рубашек. Мы готовили вместе или заказывали еду. Убирались вместе по выходным, включив музыку погромче. Он радовался моим успехам так же, как своим. Спрашивал про мои проекты, давал советы, поддерживал.
— Ты прошла на финальное собеседование в «Гугл»? — выдохнул он, когда я рассказала ему новость. — Катюш, это же невероятно! Ты представляешь, какой это уровень?
— Представляю, — я улыбнулась. — Но я пока не решила, хочу ли я туда переходить.
— А чего ты хочешь? — он обнял меня.
— Не знаю, — призналась я. — Но знаю точно, что хочу, чтобы ты был рядом.
— Я буду рядом, — прошептал он. — Всегда.
Мы начали путешествовать вместе. Алексей брал ноутбук, я брала свой, и мы работали из Лиссабона, из Праги, из Будапешта. Останавливались в небольших квартирах, гуляли по вечерам, пробовали местную еду, влюблялись в новые города и друг в друга снова и снова.
— Ты знаешь, — сказал Алексей однажды вечером, когда мы сидели на балконе съёмной квартиры в Риме, — я никогда не думал, что так бывает.
— Что так бывает? — спросила я.
— Что с человеком может быть так легко. Так… правильно. Ты никогда не соревнуешься со мной, не пытаешься доказать, что ты лучше или хуже. Ты просто рядом. И это лучшее, что со мной случалось.
Я молчала, потому что слова застряли в горле. Потому что это было правдой. С Алексеем было правильно. Легко. Так, как должно быть.
— Я люблю тебя, — сказал он.
— Я тоже люблю тебя, — ответила я.
И впервые за много лет я была по-настоящему счастлива.
Прошло три года с того вечера, когда Дима выгнал меня из дома. Три года, которые изменили всю мою жизнь.
Иногда я думаю: что было бы, если бы я тогда не забыла заблокировать телефон? Может, мы до сих пор жили бы вместе, и я продолжала бы готовить ему ужины, убирать квартиру и молчать о своих успехах?
Но потом я смотрю на Алексея, на нашу жизнь, на то, какой я стала, и понимаю: это уведомление о зачислении зарплаты было не концом. Это было началом.
Началом моей настоящей жизни. Той, в которой я не боялась быть собой. Не боялась быть успешной. Не боялась быть счастливой.
И я благодарна Диме за то, что он выгнал меня тогда из дома. Потому что так я нашла свой настоящий дом. И он оказался совсем в другом месте.
Там, где меня любят не за то, сколько я зарабатываю, и не несмотря на то, сколько я зарабатываю. А просто за то, что я есть.
Мое наследство — это мои деньги, а не фонд вашей семьи! — не выдержала я, когда свекровь снова потребовала «помочь родственникам»