Марина оторвала взгляд от книги, которую читала на диване. Последние минут сорок она старалась не замечать свекровь своей дочери, но выдержка начала сдавать. Особенно после того, как это стал четвёртый её визит за неделю — каждый раз без звонка и с новыми коробками вещей. Сегодня в коридоре красовались три пакета с надписью «Посуда Е.И.»
— Елизавета Ивановна, — Марина постаралась говорить ровно, — хочу напомнить: это моя квартира. Я пустила Свету и Андрея пожить тут, пока они копят на своё жильё. И мы договорились, что это временно.
Елизавета Ивановна фыркнула и плюхнулась в кресло без приглашения.
— Конечно, твоя! Но и дочка твоя не чужая. А ты её в угол зажимаешь. Молодым нужна помощь, а не твои разъезды по делам да вечные поучения.
За окном замелькали первые капли дождя. Марина посмотрела на стекло, чтобы отвлечься от колючего взгляда свекрови. Три года назад, когда Света объявила о помолвке с Андреем, Марина и представить не могла, что дойдёт до такого.
Шум ключа в замке прервал тягостную беседу. В прихожей раздались голоса Светы и Андрея — звонкий смех дочери и спокойный бас зятя.
— Бабушка! Ты здесь! — Света влетела в комнату и обняла Елизавету Ивановну.
Марина заметила, как лицо дочери озарилось радостью при виде свекрови. Когда-то Света так же светилась, встречая её.
— Привезла вам занавески, о которых болтали, — бодро объявила Елизавета Ивановна. — Станет уютнее, когда уберём эти… — она махнула рукой на серые шторы, которые Марина с любовью выбирала год назад.
Андрей, крепкий парень с привычной уверенностью в движениях, чмокнул мать в щёку и бросил Марине короткое:
— Добрый вечер, Марина Сергеевна.
Раньше он звал её «тётя Марина» и приносил цветы. Теперь между ними выросла стена холодной вежливости.
— Андрей, мы с мамой обсуждали, как лучше всё устроить, — заговорила Елизавета Ивановна. — Думаю, вам со Светой пора перебраться в большую спальню. А Марина Сергеевна прекрасно обойдётся маленькой комнатой. Верно, милая? — она улыбнулась Марине, но глаза остались ледяными.
Марина захлопнула книгу и встала.
— Нам надо поговорить, — сказала она, глядя на дочь. — Света, зайди ко мне в спальню.
Елизавета Ивановна недовольно поджала губы, но Марина, не обращая внимания, ушла из комнаты.
—
Закрыв дверь спальни, Марина прислонилась к комоду. Света осталась стоять, скрестив руки.
— Что опять? — спросила она с лёгким раздражением. — Бабушка Лиза просто хочет, чтобы нам было удобнее.
— Удобнее? — переспросила Марина. — Света, твоя свекровь таскает сюда свои вещи. Посуда, занавески… Мы не договаривались, что она тут поселится.
Света закатила глаза, будто объясняла прописную истину.
— Мам, она не собирается жить постоянно. Просто иногда будет ночевать. Андрей очень привязан к маме, ты же в курсе. И вообще, она ради нас старается — продала свой домик в области, чтобы помочь нам с деньгами на жильё.
Марина удивлённо моргнула:
— Продала дом? Когда?
— Пару месяцев назад, — Света отвела взгляд. — Не сказали тебе, чтобы не спорить лишний раз. Она сейчас снимает угол у подруги, но там тесно, и хозяйка против гостей. Вот ей и приходится иногда у нас оставаться.
Марина ощутила укол тревоги. Что-то тут не сходилось.
— Света, мы же договорились: вы с Андреем живёте здесь временно, максимум год. Прошло уже три. Вы говорили, что почти накопили на квартиру.
Света прошлась по комнате, теребя край кофты — привычка, выдававшая её неуверенность.
— Цены скакнули, район, который мы хотели, подорожал. Андрей ждёт, когда его повысят. Как только это случится, мы возьмём ипотеку и съедем.
— А когда его повысят?
— Скоро, — Света снова отвела глаза. — Может, через год. Ну, два максимум.
Марина вздохнула. Три года назад она слышала то же самое — «скоро, максимум полгода».
— Светочка, — начала она мягко, — я не против, чтобы вы жили здесь. Но должны быть границы. Я не хочу отдавать вам спальню и ютиться в маленькой комнате. И мне не нравится, что Елизавета Ивановна перевозит сюда свои вещи.
Лицо Светы стало жёстким.
— Почему ты всегда против нас с Андреем? Другие родители помогают детям — квартиры дают, с ипотекой подсобляют! А ты даже комнату уступить не можешь?
Марина почувствовала, как сжалось горло. Когда её дочь стала чужой? Где та девочка, что приносила ей завтрак в постель по выходным?
— Дело не в комнате, Света. Дело в уважении. Я пустила вас сюда, чтобы вы встали на ноги. Но вы с Андреем и его мамой ведёте себя так, будто это ваш дом.
Дверь распахнулась, и в проёме появился Андрей.
— Всё нормально? — спросил он, оглядывая их. — Свет, мама зовёт в кафе неподалёку. Говорит, там вкусная еда.
— Мы беседуем, — холодно ответила Марина. — Хочу, чтобы нас не прерывали.
Но Света уже шагнула к двери:
— Мы закончили, мам. Подумай, о чём я говорила. Нам правда нужно больше места.
Дверь закрылась. Марина опустилась на кровать и закрыла глаза. Её дом ускользал из рук, и она не знала, как это остановить.
—
Через неделю Марина вернулась из поездки раньше срока. Клиент отменил заказ, и она решила не задерживаться в другом городе.
Поднявшись к квартире около восьми вечера, она услышала шум за дверью — смех, звон бокалов, музыку. Марина вставила ключ, но замок не поддался. Его сменили.
Она постучала. Музыка стихла, послышались шаги. Дверь открыл Андрей с удивлённым лицом.
— Марина Сергеевна? Вы же должны были приехать через три дня…
Из-за него выглянули Елизавета Ивановна и Света. Их взгляды выдавали смятение.
— Почему замок другой? — спокойно спросила Марина, входя.
Квартира преобразилась. В гостиной стоял новый стол, которого она не покупала. За ним сидели человек восемь — видимо, родня Андрея. На стенах висели чужие фото, её диван прижали к окну и завалили коробками.
— У нас семейный праздник, — бодро сказала Елизавета Ивановна. — Юбилей моей сестры. Думали, вас не будет…
— Замок, — повторила Марина, глядя на дочь. — Почему его сменили?
Света переглянулась с Андреем. Тот взял слово:
— Марина Сергеевна, в соседнем доме недавно обокрали квартиру. Мы решили поставить замок покрепче. Вот ваш ключ, — он протянул ей ключ с брелоком-звёздочкой.
Марина взяла ключ и прошла вглубь дома. Гости замолчали, глядя на неё. Некоторые отводили глаза.
— Присоединяйтесь! — воскликнула Елизавета Ивановна с деланной радостью. — Сейчас подадим горячее.
— Нет, спасибо, я устала, — ответила Марина. — Пойду к себе.
У спальни она замерла. Её кровать исчезла, вместо неё стояла другая — огромная, незнакомая. На полках — фото Светы и Андрея, их вещи в шкафу. Её одежда пропала.
— Света, — тихо позвала она дочь, стоявшую в коридоре. — Что это?
Света подошла, теребя пальцы:
— Мам, мы хотели сюрприз. Ты же любишь маленькую комнату — говорила, она уютная. Мы перенесли твои вещи туда, всё красиво сделали…
— Без моего согласия? Пока я была в отъезде?
— Хотели как лучше, — в голосе Светы появилась мольба. — Андрею нужно место для работы, он проекты домой берёт. А маленькая комната такая светлая…
Марина молча прошла в «новую» комнату. Её вещи лежали аккуратно, но их стало меньше.
— Где остальная одежда? И документы из стола? — спросила она.
Света замялась:
— Андрей всё переносил… Может, в кладовку убрал? Я уточню.
Марина вернулась в гостиную. Гости молчали. Елизавета Ивановна шепталась с Андреем в углу.
— Андрей, — громко сказала Марина, — где мои документы и вещи?
Андрей подошёл с натянутой улыбкой:
— Марина Сергеевна, не переживайте. Документы в сейфе, а вещи, которые вы не носите, мы отложили. Скажете — принесу.
— Вы рылись в моих бумагах? — тихо спросила она.
Тишина стала тяжёлой. Кто-то из гостей кашлянул.
— Может, нам уйти? — робко спросила женщина во главе стола.
— Нет-нет! — засуетилась Елизавета Ивановна. — Марина просто устала. Мариночка, отдыхай, мы потише будем.
Марина сжала кулаки. «Мариночка»? С каких пор?
— Хочу поговорить с дочерью и зятем. Одной, — сказала она твёрдо.
—
Гости разошлись через двадцать минут. Остались только Марина, Света, Андрей и Елизавета Ивановна, уходить не собиравшаяся.
— Я просила поговорить наедине с дочерью и зятем, — повторила Марина.
— Я мать Андрея, — отрезала свекровь. — И имею право быть тут.
Марина не стала спорить. Села на диван, убрав коробки.
— Хорошо. Объясните: что происходит? Новый замок, мои вещи перетащили, в доме чужие люди, пока меня нет?
Света и Андрей переглянулись. Марина поняла: они готовились к этому.
— Мам, — начала Света мягко, — мы хотели обсудить всё, когда ты вернёшься. Просто так получилось… Юбилей тёти Оли, твой приезд…
— Короче, Света.
— Ладно, — Света вздохнула. — Мы с Андреем считаем, что пора пересмотреть планы. Мы тут три года, платим почти все счета, ведём хозяйство. Ты вечно в разъездах. Может, стоит переоформить квартиру? На меня или на нас с Андреем.
Марина замерла. Вот оно.
— Переоформить? — переспросила она. — Ты хочешь, чтобы я отдала вам квартиру, которую я купила после развода с твоим отцом?
— Не отдала, — вмешался Андрей. — Мы бы платили вам частями. Как ипотеку, без процентов. Вы бы сняли что-то поменьше или уехали за город, как мечтали. А мы бы давали деньги.
Марина посмотрела на Елизавету Ивановну, которая улыбалась с торжеством.
— А вы тут жить будете? — спросила она.
— Конечно, — кивнула свекровь. — Я же продала домик, чтобы помочь детям с жильём.
— С моим жильём? — усмехнулась Марина.
— С вашей долей, — поправила Елизавета Ивановна. — Света — ваша дочь, у неё есть права.
Марина подошла к полке, достала папку.
— Да, Света — моя дочь, — сказала она, садясь обратно. — Поэтому я пустила вас сюда бесплатно. Но вы приняли это за слабость.
Она вытащила листы из папки.
— Что это? — насторожился Андрей.
— Договор аренды, — ответила Марина. — Сдаю квартиру с первого числа. Арендаторы — семья с двумя детьми. Уже заплатили аванс.
Тишина ударила по ушам. Света побледнела, Андрей нахмурился, Елизавета Ивановна вспыхнула.
— Ты не можешь! — крикнула Света. — Это наш дом!
— Нет, милая, — покачала головой Марина. — Это моя квартира. Моя собственность.
— Где нам жить? — растерялась Света.
— Вы взрослые, — пожала плечами Марина. — Андрей зарабатывает, у вас есть деньги от «проданного» домика.
Елизавета Ивановна вскочила:
— Это безобразие! Ты выгоняешь дочь?
— Даю вам месяц на переезд, — спокойно сказала Марина. — А теперь хочу отдохнуть.
Она пошла к маленькой комнате, но обернулась:
— Ловко вы с мамой всё придумали, только квартира моя, и тебе она не достанется, — улыбнулась она, глядя на Андрея и его мать.
—
Несколько дней в доме было тихо. Света и Андрей почти не говорили с Мариной, а Елизавета Ивановна пропала. Марина вернула вещи в спальню — никто не возразил.
Однажды вечером она застала Свету на кухне в слезах.
— Света? Что такое? — спросила она, садясь рядом.
Дочь вытерла глаза:
— Ничего страшного.
— Не похоже, — мягко сказала Марина. — Расскажи. Как раньше, помнишь? С какао и печеньем.
Света слабо улыбнулась:
— Ты всегда клала сверху шоколадку…
Марина достала кружки и сварила какао. Поставила перед дочерью с кусочком шоколада.
— Говори, — попросила она.
Света смотрела в кружку:
— Андрей получил повышение. Год назад.
Марина ждала.
— Он скрыл это от тебя. Сказал, если ты узнаешь, заставишь нас съехать. А бабушка Лиза настаивала, чтобы мы остались. Говорила, квартира большая, а ты всё равно в разъездах.
— А ты что думала?
— Запуталась, — Света подняла глаза. — Андрей убеждал, ты сердилась. Я хотела всех помирить, а вышло…
— Что никто не рад, — закончила Марина.
— Да, — Света вздохнула. — Я не знала про их затею с квартирой. Знала, но не думала, что они так на тебя насядут. А потом всё закрутилось — замок, перестановка…
Марина отпила какао:
— Света, я должна объяснить. Я не против помогать тебе, ты моя дочь. Но то, как вы себя вели — это неуважение. Вы решили, что квартира ваша.
— Понимаю, — тихо сказала Света. — Мне стыдно. Особенно за тот день, когда ты приехала. Я видела, как тебе больно, но промолчала.
Они сидели молча, слушая дождь за окном.
— И что теперь? — спросила Света. — Ты правда сдала квартиру?
— Да, — кивнула Марина. — Через три недели въезжают.
— А ты куда?
— Купила двушку неподалёку, — сказала Марина. — Хороший район, рядом сквер.
Света удивилась:
— Ты купила жильё? Когда?
— Два месяца назад, — ответила Марина. — Хотела сказать, когда получу ключи. Думала предложить вам арендовать эту квартиру за разумные деньги. Но потом услышала ваш план с Елизаветой Ивановной.
— Какой план? — растерялась Света.
— Как вы собирались выдавить меня отсюда, — спокойно сказала Марина. — Сделать жизнь невыносимой, чтобы я сама ушла.
Света побледнела:
— Это не я придумала… Бабушка Лиза начала, а я не остановила.
— Не остановила, — повторила Марина. — Знаешь, что больнее всего? Не то, что вы хотели квартиру. А то, что ты не заступилась за меня.
Света заплакала:
— Я запуталась, мам. Андрей говорил, что все родители так делают — отдают жильё детям. Что ты сама должна захотеть…
— А что подсказывала совесть? — тихо спросила Марина.
Света молчала. Дождь стучал по стеклу.
— Что мне делать? — выдавила она.
— Решать вам с Андреем, — сказала Марина. — Вы справитесь — снимайте жильё, берите ипотеку.
—
На следующий день Андрей пришёл рано. Он выглядел неуверенно.
— Надо поговорить, — сказал он, найдя Марину в гостиной.
Она отложила журнал:
— Слушаю.
Андрей сел напротив:
— Света рассказала про вчера. Я хочу извиниться. Мы поступили подло.
Марина смотрела молча. Впервые она видела в нём не наглеца, а смущённого парня.
— Всё зашло слишком далеко, — продолжил он. — Мама убедила меня, что мы вправе забрать квартиру. Я не должен был её слушать.
— Почему послушал?
— Из-за прошлого, — сказал он. — Отец бросил нас, когда мне было шесть. Мама внушала, что мы против всех, что семья — это только мы с ней.
— А Света?
— Когда я женился, мама сказала, что Света теперь с нами, — вздохнул он. — Но на деле не приняла её. Использовала как рычаг.
Марина удивилась его честности.
— Чего она добивалась?
— Власти, — ответил Андрей. — Ей нужна была эта квартира не для жилья, а чтобы доказать своё. Её домик в области никуда не делся — она его сдаёт.
Они замолчали. За окном темнело.
— Почему ты это говоришь? — спросила Марина.
— Вчера Света плакала, — сказал он. — И я понял, что мы теряем важное. Она так тепло о вас говорила… А я позволил маме всё разрушить. Ради чего?
— Что предлагаешь?
— Мы уедем, — твёрдо сказал он. — За неделю найдём жильё. Но я прошу… дайте нам шанс наладить всё. Не сразу, постепенно.
Марина задумалась. Верит ли она ему?
— А твоя мама?
— Мы поругались, — помрачнел он. — Я сказал, что она больше не лезет в нашу жизнь. Ей это не понравилось, но я впервые обозначил границы.
— Как она среагировала?
— Назвала меня предателем, — усмехнулся он. — Угрожала порвать со мной. Всё как обычно.
— И ты не боишься?
— Боюсь, — признался он. — Но потерять Свету боюсь больше.
Через две недели Андрей и Света переехали в съёмную квартиру. Елизавета Ивановна затихла, хотя Света упоминала её попытки «помириться» с сыном через слёзы и упрёки.
Марина забрала ключи от новой двушки и начала обживать её. Однажды вечером, пакуя книги, она услышала звонок. На пороге стояла Света с пирогом.
— Можно? — робко спросила она.
Марина пропустила её. Света поставила пирог на стол, достала тарелки.
— Как вам на новом месте? — спросила Марина.
— Хорошо, — кивнула Света. — Тесновато, но наше. Андрей взял ипотеку, часть денег внёс сразу.
— Рада за вас, — сказала Марина.
Света теребила салфетку.
— Ты что-то хочешь сказать? — заметила Марина.
— Мам, — Света подняла глаза, — я пришла извиниться. За всё. За предательство, за то, что позволила так с тобой обращаться. Я понимаю, если ты не простишь.
Марина смотрела на дочь. Её взгляд был чистым.
— Знаешь, что больнее всего? — спросила она.
— Что?
— Что вы не попросили прямо, — сказала Марина. — Могли сказать: «Мам, помоги с жильём». Я бы помогла. Без интриг.
Света опустила голову:
— Знаю. Но Елизавета Ивановна давила, убеждала… Я потеряла себя.
— Это не оправдание, — мягко сказала Марина.
— Не оправдываюсь, — ответила Света. — Хочу, чтобы ты поняла.
Марина сжала её руку:
— Понимаю. Когда любишь, трудно видеть, как тобой манипулируют.
Света заплакала:
— Простишь?
— Уже простила, — улыбнулась Марина. — Но доверие вернётся не сразу.
— Я буду стараться, — кивнула Света.
Уходя, она задержалась:
— Мам, ещё кое-что.
— Да?
Света коснулась живота:
— У нас будет малыш. Двенадцатая неделя.
Марина обняла её:
— Светочка, поздравляю!
— Ты будешь бабушкой, — шепнула Света. — Хочу, чтобы он знал, какая ты.
Марина почувствовала тепло в груди:
— Будет знать. Обещаю.-
Через три месяца Марина обжила новую квартиру — светлую, с балконом, где она читала по утрам. Старую сдала семье с сыном — тихим и аккуратным жильцам.
Света навещала её каждую неделю. Иногда приходил Андрей, стараясь быть искренним и вежливым.
Елизавета Ивановна после долгого молчания начала мириться с сыном и невесткой. К удивлению Марины, она даже звонила ей с извинениями.
— Близкими мы не станем, — сказала Марина Свете после очередного обеда с Елизаветой Ивановной. — Но ради малыша будем вежливы.
— Спасибо, что даёшь ей шанс, — ответила Света.
Они сидели в новой квартире Светы и Андрея — уютной, с большими окнами.
— Иногда думаю, — сказала Марина, — всё случилось не зря.
— Почему?
— Этот скандал показал, кто мы, — ответила она. — И кем можем стать.
Света кивнула:
— Помню, как ты сказала: «Ловко вы с мамой придумали, только квартира моя». Это отрезвило меня. Я поняла, что чуть не потеряла тебя.
Марина обняла её:
— Главное, мы справились.
— А если бы ты не приехала тогда? — тихо спросила Света.
— Но я приехала, — улыбнулась Марина. — И теперь строим новое. На уважении.
Вошёл Андрей с пакетами:
— Как мои девочки? — улыбнулся он. — Марина Сергеевна, останетесь на ужин?
— Да, — кивнула она. — И, Андрей, зови меня просто Марина. Скоро я стану бабушкой.
Он улыбнулся:
— Хорошо… Марина.
В этом слове звучало тепло. Может, подумала Марина, людям нужны испытания, чтобы понять, что такое семья. Эта история началась с жадности, а закончилась пониманием — трудным, но настоящим.
Почему МиГ-23 называли «летающим гробом»