— Либо ты полностью обеспечишь и будешь ухаживать за моей матерью, либо собирай вещи и вали!

— Ирин, мама просила купить еще капли от давления. Те, что ты принесла вчера, не подошли.

Женщина взглянула на исписанный листок и вздохнула. За три недели, прошедшие с момента переезда свекрови Валентины Николаевны в их двухкомнатную квартиру, подобные списки стали появляться ежедневно. То одни лекарства не подходили, то другие заканчивались быстрее, чем ожидалось.

— Аркадий, а ты не можешь сам сходить в аптеку? У меня сегодня был тяжелый день на работе, плюс я только что принесла продукты на неделю.

Муж поморщился и покачал головой.

— Ты же знаешь, мне завтра рано вставать. К тому же ты лучше разбираешься в лекарствах.

Ирина хотела возразить, что никто из них медицинского образования не имел, но промолчала. Аркадий уже направился в гостиную, где на диване устроилась Валентина Николаевна с пультом от телевизора в руках.

Когда три недели назад муж объявил о переезде матери, Ирина восприняла это как временную меру. Валентина Николаевна жаловалась на повышенное давление и проблемы с сердцем, а жить одной в своей однокомнатной квартире стало тяжело. Аркадий убеждал жену, что это ненадолго, пока свекровь не восстановится и не сможет вернуться к самостоятельной жизни.

— Ириночка, милая, — позвала Валентина Николаевна из гостиной, — можешь подать мне стакан воды? И положи таблетку рядом, время принимать лекарство.

Ирина сняла куртку, повесила на вешалку и направилась на кухню. За это время Аркадий успел включить телевизор погромче и устроиться в кресле рядом с матерью. Мужчина листал что-то в телефоне, изредка поднимая глаза на экран.

Наливая воду, Ирина размышляла о том, как кардинально изменилась жизнь за последние недели. Утром перед работой требовалось приготовить завтрак для троих, проследить, чтобы Валентина Николаевна приняла утренние лекарства, и оставить обед в холодильнике. Вечером — покупки, готовка ужина, уборка, и снова лекарства по расписанию.

— Ириночка, а где моя таблетка? — повторила свекровь.

— Несу уже.

Ирина взяла из аптечки нужный препарат и принесла воду со лекарством в гостиную. Валентина Николаевна приняла таблетку и кивнула.

— Спасибо, дорогая. А что на ужин будешь готовить? Только учти, мне нельзя жирное и соленое. И варенье то, что ты покупала, слишком сладкое для диабетиков.

Ирина нахмурилась и склонила голову набок, пытаясь вспомнить, когда успела забыть, что у свекрови диабета нет. Валентина Николаевна постоянно находила новые ограничения в питании, ссылаясь на мнимые заболевания или непереносимость продуктов.

— Приготовлю тушеные овощи с курицей, — ответила Ирина.

— А можно без моркови? У меня от моркови изжога.

— Хорошо, без моркови.

Аркадий даже не поднял глаз от телефона. Мужчина воспринимал заботу жены о матери как нечто естественное и само собой разумеющееся. Когда Ирина пыталась просить о помощи или предлагала разделить обязанности, муж отвечал стандартными фразами.

— Ты же женщина, это твое дело, — говорил Аркадий, когда Ирина просила сходить с матерью к врачу или купить лекарства.

— Мама привыкла к женской заботе, ты справляешься лучше, — отмахивался муж, когда речь заходила о том, чтобы помочь Валентине Николаевне принять ванну или переодеться.

Ирина уходила на кухню готовить ужин, а Валентина Николаевна включала какой-нибудь сериал на полную громкость. Женщина нарезала овощи и размышляла о том, что свекровь выглядела вполне здоровой. Валентина Николаевна легко передвигалась по квартире, сама ходила в ванную, могла часами смотреть телевизор или разговаривать по телефону с подругами. Но стоило Ирине появиться в поле зрения, как немедленно находились дела, требующие помощи.

— Ириночка, можешь протереть пыль на тумбочке? А то у меня аллергия может начаться.

— Ириночка, принеси мне плед из спальни, что-то прохладно стало.

— Ириночка, посмотри, правильно ли я таблетки разложила? А то боюсь перепутать.

Валентина Николаевна словно специально дожидалась моментов, когда Ирина проходила мимо или садилась отдохнуть. Каждый раз находилась мелкая просьба, которую невозможно было игнорировать без риска показаться грубой и бессердечной.

Через полчаса ужин был готов. Ирина накрыла на стол, позвала мужа и свекровь. Валентина Николаевна медленно поднялась с дивана, держась за спинку.

— Ох, спина совсем разболелась от этого дивана. Надо бы матрас поменять.

Аркадий кивнул.

— Ирин, завтра съездишь в мебельный, посмотришь, что есть ортопедического.

Ирина вонзила вилку в кусок курицы.

— А почему я? У тебя завтра выходной.

— Но ты лучше в этом разбираешься. Плюс мне нужно машину в сервис отвезти.

— Аркадий, я не разбираюсь в матрасах больше, чем ты. И потом, это для твоей матери, логично, чтобы ты сам выбирал.

Валентина Николаевна вмешалась в разговор.

— Ириночка, не расстраивайся так. Я понимаю, что тебе тяжело, но кто же еще мне поможет? Аркадий весь день работает, устает. А женщины в таких вопросах более внимательные.

Кровь прилила к лицу Ирины. Женщина положила вилку на тарелку и посмотрела на мужа.

— Работаю я не меньше твоего. И устаю тоже. Почему вся забота о твоей матери должна лежать только на мне?

— Потому что ты жена, — спокойно ответил Аркадий. — Мужчина зарабатывает деньги, а женщина ведет хозяйство и заботится о семье.

— Деньги зарабатываем мы оба поровну. А хозяйство и заботу о больной матери ты почему-то перекладываешь только на меня.

Валентина Николаевна покачала головой.

— Ах, какие времена настали. Раньше женщины гордились тем, что могут позаботиться о старших. А теперь все только права качают.

Ирина встала из-за стола.

— Я не качаю права. Я просто не понимаю, почему твой сын не может разделить со мной заботы о собственной матери.

— Потому что у Аркадия другие обязанности, — жестко ответила свекровь. — А у тебя, как у жены, обязанность заботиться о его родителях.

— Обязанность? — переспросила Ирина.

— Конечно. Когда выходишь замуж, принимаешь на себя заботу о его родне. Это закон жизни.

Аркадий кивнул, поддерживая мать.

— Мама права. Ты же понимала, на что шла, когда мы женились.

Ирина захлопала в ладоши, не в силах сдержать нарастающее возмущение.

— То есть твоя логика такая: я работаю наравне с тобой, плачу за квартиру наравне с тобой, а еще должна быть бесплатной сиделкой для твоей матери? А ты при этом можешь спокойно сидеть в кресле и листать телефон?

— Не кричи на мать, — предупредил Аркадий. — И да, именно так. Если тебе это не нравится, можешь собираться.

Валентина Николаевна улыбнулась довольно.

— Вот именно. Никто тебя силой не держит. Не хочешь выполнять обязанности жены — проваливай.

Ирина замерла на месте, моргая и не зная, как реагировать на такую наглость. Валентина Николаевна продолжала спокойно ужинать, а Аркадий уже достал телефон и пролистывал ленту новостей.

— Понятно, — тихо сказала Ирина. — Значит, по-вашему, я здесь только для того, чтобы обслуживать вас обеих.

— Обслуживать — это громко сказано, — усмехнулась свекровь. — Просто выполнять естественные женские обязанности.

— А что я получаю взамен?

— Крышу над головой, — ответил Аркадий.

— Крышу над головой? Аркадий, эта квартира записана на меня. Я ее покупала до нашей свадьбы.

Муж пожал плечами.

— Ну и что? Теперь мы живем вместе, значит, это общее жилье.

— Нет, Аркадий. Юридически эта квартира принадлежит мне. И если кому-то здесь не нравятся условия, может собирать вещи тот, кому не нравится.

Аркадий отложил телефон и внимательно посмотрел на жену.

— Ирина, ты сейчас серьезно?

— Абсолютно серьезно.

— То есть ты готова выгнать мою больную мать на улицу?

— Я готова выгнать здоровую женщину, которая притворяется больной и требует, чтобы я стала ее личной прислугой.

Валентина Николаевна возмутилась.

— Как ты смеешь! У меня серьезные проблемы со здоровьем!

— Какие именно? — прямо спросила Ирина. — Давление? Так ты три дня назад смотрела боевик на полной громкости до двух ночи. Сердце? Ты вчера полдня перетаскивала вещи по квартире, устраивала перестановку. Диабет? Я видела, как ты ела конфеты, которые прятала в тумбочке.

— Это ты все выдумываешь! — воскликнула свекровь.

— Ничего я не выдумываю. Ты здорова как лошадь, но решила, что я должна тебя обслуживать просто потому, что я жена твоего сына.

Аркадий резко встал из-за стола.

— Ирина, немедленно извинись перед матерью!

— Не извинюсь. Потому что говорю правду.

— Тогда определяйся, — жестко сказал муж. — Либо ты полностью обеспечишь и будешь ухаживать за моей матерью, либо собирай вещи и вали!

Кровь прилила к лицу Ирины, выдавая с трудом сдерживаемую ярость. Женщина резко захлопнула папку с квитанциями, которая лежала на столе.

— Это моя квартира, и чужие долги и заботы я на себя не возьму! — громко ответила Ирина.

Аркадий вскочил с места и начал кричать.

— Сыновний долг важнее всего! Мать меня родила, выкормила, поставила на ноги! А ты кто такая вообще?! Временная попутчица!

— Совершенно верно! — поддакнула Валентина Николаевна. — Аркадий мой единственный сын, моя опора. А жены приходят и уходят.

— Временная попутчица в собственной квартире? — переспросила Ирина. — Аркадий, ты вообще соображаешь, что говоришь?

— Соображаю! И говорю правильно! Мать важнее любой жены! Мать одна, а жен может быть много!

Валентина Николаевна кивала, поощряя сына продолжать.

— Вот именно! Я Аркадия в люди вывела, образование дала, работу помогла найти. А что ты для него сделала? Только претензии выдвигаешь!

Ирина захлопала в ладоши, не в силах сдержать переполняющие эмоции.

— Браво! Отличный план — жить на моем горбу! Валентина Николаевна притворяется больной, Аркадий косит под занятого мужчину, а я должна всех обслуживать! Гениально!

— Замолчи! — рявкнул муж. — Мать больна, ей нужна помощь!

— Больна? — усмехнулась Ирина. — Валентина Николаевна, покажи Аркадию, как ты вчера танцевала под музыку, когда думала, что меня дома нет!

Свекровь побледнела.

— Я не танцевала! Это ты все выдумываешь!

— Выдумываю? А кто три часа делал зарядку у открытого окна, размахивая руками и приседая?

— Это была лечебная гимнастика! — быстро нашлась Валентина Николаевна.

— Лечебная гимнастика под песни Аллы Пугачевой? — съехидничала Ирина.

Аркадий поднял руку, призывая к тишине.

— Хватит! Даже если мама чувствует себя лучше, это не отменяет того, что она пожилая женщина и нуждается в заботе!

— Пусть нуждается в заботе собственного сына, а не чужой тети! — отрезала Ирина.

— Чужой тети?! — взвился Аркадий. — Ты моя жена!

— Жена, а не рабыня! И не сиделка по совместительству!

Голоса становились все громче. Валентина Николаевна тоже включилась в перепалку, обвиняя Ирину в черствости и эгоизме. Аркадий кричал о неблагодарности и женских обязанностях. Ирина отвечала, что не собирается становиться бесплатной прислугой.

Скандал был слышен далеко за пределами квартиры. Через десять минут в дверь постучали. Ирина открыла и увидела соседку Елену Ивановну из квартиры напротив.

— Ирочка, что у вас там происходит? Весь подъезд слышит крики.

За спиной Елены Ивановны стояли еще двое соседей, заглядывающих в открытую дверь с нескрываемым любопытством. Аркадий появился в прихожей и грубо ответил:

— Ничего особенного! Семейные разборки!

— Какие разборки? — не отставала соседка. — Там такой мат летит!

— Никого не касается! — рявкнул Аркадий и попытался захлопнуть дверь.

Ирина его остановила.

— Елена Ивановна, все в порядке. Просто муж с матерью считают, что могут диктовать условия в моей квартире.

— В твоей? — удивилась соседка.

— В моей. Квартира записана на меня, я покупала до свадьбы.

Валентина Николаевна выглянула из гостиной.

— Не слушайте ее! Неблагодарная! Выгоняет больную женщину на улицу!

— Какая больная? — спросила Елена Ивановна. — Валентина Николаевна, я вас позавчера видела, как вы сумки с рынка таскали. Здоровее молодых выглядели.

Свекровь смутилась.

— Это я за лекарствами ездила…

— За лекарствами с тремя сумками овощей? — усмехнулась соседка.

Ирина поняла, что ситуация выходит из-под контроля, и приняла решение. Женщина достала телефон и набрала номер.

— Алло, полиция? Хочу заявить о скандале и давлении в моей собственной квартире. Адрес…

— Ты что делаешь?! — испугался Аркадий.

— Призываю на помощь закон, — спокойно ответила Ирина. — Раз по-хорошему не понимаете, разберемся официально.

Валентина Николаевна схватилась за сердце.

— Ой, мне плохо! Давление поднялось!

— Мама, садись, — засуетился Аркадий. — Ирина, ты совсем озверела! Довела больную женщину до сердечного приступа!

— Довела? — переспросила Ирина. — Валентина Николаевна, хватит театра. Если бы у вас действительно были проблемы с сердцем, вы бы не устраивали таких скандалов.

Соседи переглядывались, а Елена Ивановна покачала головой.

— Слушайте, а зачем полицию-то вызывать? Может, сами разберетесь?

— Не разберемся, — твердо сказала Ирина. — Три недели я пыталась решить проблему мирно. Теперь пусть разбираются те, кто разбирается в правах собственника жилья.

Через двадцать минут в подъезде появились двое сотрудников полиции. Старший, Игорь Петрович, вежливо поздоровался и попросил рассказать, в чем дело.

— Значит, так, — начал Аркадий. — Моя жена устраивает скандал и выгоняет мою больную мать из дома!

— Из какого дома? — уточнил второй полицейский.

— Из нашего! Мы здесь живем!

— А документы на квартиру у кого?

Аркадий замялся.

— Ну… формально у жены, но мы же в браке!

Игорь Петрович повернулся к Ирине.

— Покажите документы на жилье.

Ирина принесла свидетельство о собственности. Полицейский внимательно изучил бумаги.

— Понятно. Квартира зарегистрирована на вас. Кто еще здесь прописан?

— Только я, — ответила Ирина. — Муж прописан у матери, а мать у него.

— Значит, вы единственный собственник и единственный прописанный жилец?

— Да.

— А на каком основании здесь находятся остальные?

— Я разрешила мужу жить со мной после свадьбы. А мать он привез временно, сказал, что она болеет.

Валентина Николаевна попыталась вмешаться.

— Молодой человек, у меня серьезные проблемы со здоровьем! Я не могу жить одна!

— Медицинские документы есть? — спросил Игорь Петрович.

— Какие документы?

— Справки о инвалидности, заключения врачей о необходимости постороннего ухода.

Свекровь растерялась.

— Ну… я не инвалид… просто плохо себя чувствую иногда…

— Понятно, — кивнул полицейский. — Значит, медицинских показаний для постоянного ухода нет.

Аркадий попытался защитить мать.

— Но она пожилая! Ей тяжело одной!

— Сколько вам лет? — обратился второй сотрудник к Валентине Николаевне.

— Шестьдесят два…

— Пенсионный возраст, но не глубокая старость. Работать можете?

— Теоретически… но здоровье не позволяет…

— Какие конкретно заболевания?

Валентина Николаевна запуталась в показаниях, то ссылаясь на давление, то на сердце, то на суставы. Полицейские переглянулись.

Игорь Петрович повернулся к Аркадию.

— Гражданин, вы работаете?

— Да.

— Доходы позволяют снимать отдельное жилье для матери или для себя с матерью?

— В принципе… да… но зачем, если здесь место есть?

— Место есть, но это частная собственность вашей жены. И если собственник не хочет предоставлять жилье, принуждать никто не может.

— Но мы же в браке! — возмутился Аркадий.

— Брак не дает автоматических прав на жилье супруга, если оно приобретено до регистрации отношений, — пояснил полицейский.

Ирина почувствовала облегчение. Наконец-то кто-то объяснил правовую сторону вопроса.

— Значит, я имею право попросить их покинуть квартиру?

— Имеете. Вы собственник, другие лица здесь не прописаны и проживают с вашего согласия. Если согласие отзываете, они должны освободить помещение.

Валентина Николаевна заплакала.

— Куда же мне идти? На улицу?

— У вас есть собственное жилье? — уточнил Игорь Петрович.

— Есть… однокомнатная…

— Значит, идти есть куда. Сын может вам помочь, снять что-то побольше или переехать к вам.

Аркадий понял, что проигрывает.

— Ирина, ну ты же не выгонишь нас на улицу? Мы все-таки семья!

— Выгоню, — спокойно ответила жена. — Потому что вы относитесь ко мне как к бесплатной прислуге, а не как к семье.

Полицейские потребовали, чтобы Аркадий с матерью собрали личные вещи и покинули квартиру. Когда те попытались задержаться, ссылаясь на позднее время, Игорь Петрович напомнил, что у Валентины Николаевны есть собственное жилье в том же городе.

— А ключи оставьте, — добавил второй сотрудник. — Они принадлежат собственнику квартиры.

Аркадий нехотя положил связку ключей на тумбочку в прихожей. Валентина Николаевна сделала то же самое, бросив на Ирину полный ненависти взгляд.

— Запомни мои слова, — прошипела свекровь, — добром это не кончится. Сын к тебе еще вернется, а я буду против!

— Посмотрим, — невозмутимо ответила Ирина.

Через час Аркадий с матерью покинули квартиру. Полицейские составили протокол о вызове и передали Ирине копию.

— Этот документ может пригодиться, если будут попытки незаконного проникновения в жилье, — пояснил Игорь Петрович.

На следующее утро Ирина взяла отгул на работе и отправилась в районный суд. Женщина подала заявление о расторжении брака, приложив протокол вызова полиции как доказательство невозможности совместного проживания.

Секретарь суда пояснила, что поскольку совместно нажитого имущества практически нет, а детей тоже нет, развод пройдет в упрощенном порядке через месяц.

Вернувшись домой, Ирина впервые за долгое время почувствовала настоящий покой. В квартире была тишина. Никто не требовал принести лекарства, приготовить особую еду или протереть пыль. Никто не включал телевизор на полную громкость и не устраивал истерик.

Женщина заварила себе чай, села в любимое кресло и подумала о будущем. Ирина решила твердо: ее дом больше никогда не превратится в приют за ее счет. Любые отношения должны строиться на взаимном уважении и равном участии в решении проблем.

Через неделю Аркадий попытался вернуться. Мужчина пришел с цветами и извинениями, обещая, что все изменится. Но Ирина не открыла дверь.

— Поздно, Аркадий, — сказала женщина через домофон. — Я подала на развод. Мое решение окончательное.

— Но я же люблю тебя! — кричал муж снизу.

— Любишь? Тогда почему три недели относился ко мне как к прислуге?

Аркадий пытался объяснить, что это было временное недоразумение, что мать больше не будет вмешиваться, что он все понял. Но Ирина знала: люди не меняются за одну неделю. Тот, кто смог превратить жену в бесплатную сиделку, сделает это снова при первой возможности.

Через месяц развод был оформлен официально. Ирина получила штамп в паспорте и почувствовала полное освобождение. Больше никто не мог диктовать условия в ее собственном доме. Больше никто не мог превращать ее в обслуживающий персонал под видом семейных обязательств.

В квартире воцарились порядок и спокойствие. Ирина могла приходить с работы и отдыхать, а не бегать с лекарствами и требованиями. Могла готовить то, что хотела сама, а не подстраиваться под мнимые диеты мнимых больных.

Женщина поняла главное: настоящая семья строится на взаимной поддержке и уважении. А то, что пыталось навязать ей муж с матерью, было обычной эксплуатацией под красивыми словами о долге и обязанностях.