— А пока я в отпуске, уберись у меня, постирай всё и холодильник вымой, – приказала свекровь, уезжая в санаторий

— Простите, что? — переспросила Ольга, надеясь, что ослышалась.

— А что тут непонятного? — голос свекрови звучал с привычными металлическими нотками. — Я больная женщина, еду лечиться. Кто-то же должен следить за домом. Ты ведь не работаешь сейчас.

Ольга действительно была в декретном отпуске с годовалой дочкой, но это вовсе не означало, что у неё море свободного времени. Валентина Петровна, однако, считала иначе. В её понимании, если невестка сидит дома, значит, бездельничает.

— Валентина Петровна, я думала, речь шла только о поливе цветов…

— Думала! — фыркнула свекровь. — Вечно ты думаешь не то. Я тебе ясно сказала: убраться, постирать, холодильник помыть. И не только. Окна бы неплохо протереть, в кладовке порядок навести. А то приеду — дом запущенный.

Ольга почувствовала, как напрягаются мышцы шеи. Два года замужества научили её распознавать эти моменты, когда Валентина Петровна входила в роль мученицы и благодетельницы одновременно. Обычно такие приступы случались перед важными семейными событиями — днями рождения, праздниками, когда Оля с Андреем планировали провести время вместе.

— Андрей обещал в субботу с Машенькой в зоопарк сходить, — осторожно заметила Ольга.

— Андрей? — голос свекрови повысился на октаву. — А кто же матери поможет? Я, между прочим, после санатория приеду ослабленная, мне нужно будет продукты купить, сумки поднести. У меня давление скачет, сердце побаливает.

Ольга мысленно вздохнула. Сердце у Валентины Петровны болело исключительно в моменты, когда требовалась помощь сына. В остальное время она с завидной энергией носилась по городу, встречаясь с подругами, ходила на рынок с тяжёлыми сумками и даже умудрялась передвигать мебель, когда решала сделать перестановку.

— Может быть, мы что-то организуем, — дипломатично предложила Ольга. — Продукты можно заказать с доставкой…

— С доставкой! — возмутилась Валентина Петровна. — А как же проверить качество? А как же выбрать самое лучшее? Ты что, хочешь, чтобы я питалась всякой гадостью?

Они подъехали к санаторию. Ольга помогла свекрови выгрузить чемоданы, проводила до регистратуры. Валентина Петровна, несмотря на жалобы на здоровье, бодро шагала по ступенькам, волоча за собой тяжёлый чемодан, пока Ольга не догнала её и не перехватила сумки.

В холле санатория царила атмосфера праздника. Отдыхающие в спортивных костюмах и с хорошим настроением регистрировались, обсуждали предстоящие процедуры. Было видно, что большинство из них приехали не лечиться, а отдохнуть.

— Какое направление у вас? — поинтересовался администратор у Валентины Петровны.

— А какая разница? — удивилась свекровь. — Путёвка есть, вот и всё.

— Просто для понимания, какие процедуры вам показаны, — терпеливо объяснил молодой человек.

— Мне всё показано. Я больная женщина.

Ольга насторожилась. Что-то в этом диалоге её смущало. Андрей рассказывал, что мать получила направление от врача, что ей необходимо лечение. А тут какие-то странности.

— Можно, я поговорю с лечащим врачом? — обратилась она к администратору. — Хотелось бы уточнить особенности лечения.

Валентина Петровна метнула на неё недовольный взгляд, но промолчала.

Главный врач оказался приятным мужчиной средних лет, который охотно пояснил ситуацию.

— У вашей свекрови прекрасные анализы, — сказал он, листая медицинскую карту. — Никаких серьёзных заболеваний. Путёвка профилактическая, для общего оздоровления. Очень полезно в её возрасте поделать массажи, ванны, подышать лесным воздухом.

— То есть никаких медицинских показаний?

— Ну что вы! — рассмеялся доктор. — Показания — это когда человек действительно болен. А тут — обычный отпуск с пользой для здоровья. Замечательная практика, между прочим. Профилактика лучше любого лечения.

Ольга медленно кивнула. Значит, никакой болезни. Обычный отдых, который Валентина Петровна решила представить как жизненную необходимость. И на фоне этой «жизненной необходимости» требовать от невестки генеральной уборки в своей квартире.

Когда она вернулась в холл, Валентина Петровна уже получила ключи и готовилась подняться в номер.

— Ну что, всё выяснила? — ехидно спросила свекровь.

— Да, — спокойно ответила Ольга. — Доктор сказал, что у вас отличное здоровье и вы приехали просто отдохнуть.

Лицо Валентины Петровны мгновенно изменилось. Исчезло благодушие, появилось что-то хищное.

— Вот ты какая, — процедила она сквозь зубы. — Бессердечная. Лентяйка. Не можешь пожилому человеку помочь, так ещё и врачей расспрашиваешь. А если у меня скрытые болезни? А если я плохо себя чувствую, но анализы этого не показывают?

— Валентина Петровна…

— Не хочешь помогать — не помогай! — голос свекрови становился всё громче, привлекая внимание других отдыхающих. — Приеду домой — сама всё сделаю. Больная, измученная, но сама. Будешь потом рассказывать всем, какая ты жена хорошая, а свекровь у тебя плохая.

Ольга почувствовала, как краснеют щёки. Ей хотелось что-то резко ответить, поставить свекровь на место, но годы семейной жизни научили её сдерживаться. Скандалы с Валентиной Петровной всегда заканчивались одинаково: слёзы, жалобы Андрею, обвинения в неуважении к старшим.

— Хорошего вам отдыха, — ровным голосом сказала Ольга. — Увидимся через две недели.

Она развернулась и пошла к выходу, чувствуя на спине злой взгляд свекрови.

Дорога домой показалась бесконечной. Ольга прокручивала в голове произошедший разговор, и с каждой минутой возмущение росло. Не само требование помочь с уборкой злило её — в конце концов, помочь родственнику не грех. Злил обман, манипуляции, постоянное давление.

Андрей встретил её у двери с Машенькой на руках. Дочка радостно протянула к матери ручки, и Ольга на мгновение забыла обо всех проблемах, прижимая к себе тёплое детское тельце.

— Ну как, довезла? — спросил муж, усаживая дочку в манеж.

— Довезла. И знаешь что? — Ольга села рядом с ним на диван. — Твоя мама вовсе не больна.

— Как это? — удивился Андрей.

Ольга рассказала о разговоре с врачом, о реакции свекрови, о требованиях генеральной уборки. Андрей слушал, хмурясь всё больше.

— Понимаешь, — сказала Ольга, когда закончила рассказ, — я не против помочь. Но почему через обман? Почему нельзя просто сказать: «Дети, я хочу отдохнуть две недели, не могли бы вы присмотреть за квартирой?» Зачем эти спектакли с болезнями, врачами, жалобами?

Андрей молчал, обдумывая услышанное. Он любил мать, но в глубине души понимал, что жена права. Валентина Петровна действительно любила усложнять простые вещи, превращая любую просьбу в драму.

— А знаешь, что самое обидное? — продолжала Ольга. — Она считает, что раз я в декрете, то у меня нет никаких дел. Как будто годовалый ребёнок — это не работа. Как будто дом сам себя убирает, обеды сами готовятся.

— Мам всегда так считала, — вздохнул Андрей. — Помню, когда сестра была маленькой, папа работал в три смены, а мама говорила, что он отдыхает на работе от домашних забот.

— И что мне теперь делать? Идти к ней убираться?

— А давай не пойдём, — неожиданно сказал Андрей.

Ольга удивлённо посмотрела на мужа. Обычно он старался найти компромисс, уговорить жену потерпеть, сгладить конфликт.

— То есть как?

— А вот так. Не пойдём и всё. Поливать цветы — пойдём, это мы и так планировали. А генеральную уборку в квартире здорового человека, который просто отдыхает в санатории, — не будем делать.

— А как же скандал потом?

— А не будет скандала, — усмехнулся Андрей. — Мама же не больна. Сама сказала врачу, что чувствует себя прекрасно. Значит, и убраться сможет.

Ольга впервые за долгое время почувствовала, что муж на её стороне. Не пытается уговорить её потерпеть ради семейного мира, не просит войти в положение больной матери. Просто поддерживает.

— А ты не боишься её реакции?

— Знаешь, — Андрей взял Машеньку на колени, — я устал от этих бесконечных требований. То отвези, то привези, то окна помой, то продукты купи. И всё обязательно в тот момент, когда у нас с тобой планы. Помнишь, на твой день рождения она внезапно заболела и попросила срочно привезти лекарства?

Ольга кивнула. Конечно, помнила. Они собирались в ресторан, даже столик заказали. А в итоге провели весь вечер у Валентины Петровны, которая жаловалась на сердце и требовала не оставлять её одну.

— А потом выяснилось, что лекарство у неё было, просто в другой коробке лежало.

— И что ты предлагаешь?

— Предлагаю начать говорить «нет», когда просьбы неразумны. Помочь больному человеку — святое дело. Но плясать под дудку здорового человека, который придумывает себе болезни для достижения целей — не очень здорово.

Они просидели весь вечер, обсуждая сложившуюся ситуацию. Вспомнили множество случаев, когда Валентина Петровна использовала различные уловки, чтобы добиться своего. То внезапно заболевала, когда её просили помочь с внучкой. То жаловалась на одиночество, когда молодые хотели провести выходные вдвоём. То начинала рассказывать о том, как тяжело ей живётся, если чувствовала, что сын и невестка слишком счастливы.

— А помнишь, — рассмеялся Андрей, — как она «сломала» ногу перед нашей свадьбой?

— Как не помнить! Две недели ходила в гипсе, требовала ухода. А потом оказалось, что это просто ушиб, и врач рекомендовал эластичный бинт, а не гипс.

— Она сама попросила гипс наложить, сказала, что так спокойнее.

Они смеялись, вспоминая различные «художества» Валентины Петровны, и Ольга понимала, что не одна сталкивается с подобным поведением свекрови. Андрей просто привык, смирился, научился не обращать внимания на мелкие манипуляции. Но масштаб требований рос, и терпение заканчивалось.

Следующие дни прошли спокойно. Ольга два раза заходила к свекрови поливать цветы, проверять, всё ли в порядке. Квартира была в обычном состоянии — не идеально чистая, но и не грязная. Холодильник работал нормально, стиральная машина стояла полная, что говорило о том, что свекровь действительно не удосужилась вещи постирать до отъезда.

Валентина Петровна звонила каждый день, подробно расспрашивая о делах, интересуясь, начала ли уже Ольга уборку. Получая уклончивые ответы, раздражалась, но ничего конкретного сказать не могла — она же находилась в санатории, лечилась.

— А как дела с уборкой? — спрашивала она в очередном звонке.

— Всё нормально, Валентина Петровна, — отвечала Ольга. — Цветы поливаю, за квартирой слежу.

— А холодильник помыла?

— Пока не добралась, очень много дел с Машенькой.

— Вот и говорю — лентяйка! — возмущалась свекровь. — Целый день дома сидишь, а дела нет никакого.

После таких разговоров Ольга всё больше утверждалась в правильности принятого решения. Человек, который искренне нуждается в помощи, не ведёт себя подобным образом. Он благодарит за малое, а не требует большего.

Андрей поддерживал жену, но чувствовалось, что ему нелегко. Всю жизнь он был послушным сыном, выполнял материнские требования, не привык сопротивляться. Но и смотреть на то, как жена превращается в обслуживающий персонал для его матери, тоже не хотел.

— Может быть, всё-таки помоем холодильник? — предложил он однажды. — Чтобы не было скандала.

— Андрей, — мягко сказала Ольга, — если мы сейчас уступим, она поймёт, что может требовать что угодно под предлогом болезни или возраста. А завтра потребует что-то ещё. Где граница?

Он кивнул, понимая правоту жены, но тревога не оставляла его. Мать могла устроить такой скандал, что мало не покажется.

Валентина Петровна вернулась из санатория отдохнувшей и довольной. Она загорела, прибавила в весе, выглядела здоровой и энергичной. Никаких признаков болезни или усталости не наблюдалось.

— Ну как дела? — спросила она, едва переступив порог. — Убралась?

— Мама, проходи, садись, — предложил Андрей. — Расскажи, как отдохнула.

— Потом расскажу. Сначала хочу посмотреть, что тут творилось без меня.

Она прошла на кухню, открыла холодильник, заглянула в стиральную машину. Лицо её постепенно мрачнело.

— Холодильник не мыт! — возмущённо заявила она. — Стирка не сделана! А что ты делала две недели?

— За квартирой следила, цветы поливала, — спокойно ответила Ольга.

— Я же ясно сказала — убраться, постирать, холодильник помыть!

— А пока я в отпуске, уберись у меня, постирай всё и холодильник вымой, – приказала свекровь, уезжая в санаторий, — процитировала Ольга. — Помню ваши слова. Но вы забыли уточнить, что отпуск у вас, а не лечение.

Валентина Петровна растерялась. Она не ожидала, что невестка будет так прямо говорить о её обмане.

— При чём здесь лечение или отпуск? — попыталась она возразить. — Я пожилой человек, мне тяжело…

— Мам, — вмешался Андрей, — ты прекрасно выглядишь. Отдохнула хорошо. И квартира у тебя в нормальном состоянии. Зачем было требовать генеральную уборку?

— Как зачем? — голос свекрови становился всё выше. — А кто за мной ухаживать будет, когда я совсем старая стану? Кто о могиле моей заботиться будет?

— Мама, не драматизируй. Тебе всего пятьдесят восемь лет, ты здорова и полна сил.

— Пятьдесят восемь — это уже возраст! — возмутилась Валентина Петровна. — В мои годы люди уже на покой заслуженный уходят.

— Но не притворяются больными, чтобы заставить родственников убираться в квартире, — твёрдо сказала Ольга.

Повисла тяжёлая тишина. Валентина Петровна смотрела то на сына, то на невестку, пытаясь понять, что изменилось в их отношении к ней.

— Значит, отказываетесь мне помогать? — наконец произнесла она.

— Мы не отказываемся помогать, — ответил Андрей. — Мы отказываемся выполнять необоснованные требования под давлением ложной информации.

— Если вам действительно будет нужна помощь, — добавила Ольга, — мы с радостью поможем. Но не под угрозами и не через обман.

Валентина Петровна некоторое время молчала, обдумывая ситуацию. Она понимала, что привычная схема больше не работает. Дети выросли, невестка не собирается молча сносить её причуды, а сын начал поддерживать жену вместо матери.

— Хорошо, — наконец сказала она. — Посмотрим, как вы запоёте, когда я действительно заболею.

— Тогда мы будем рядом, — спокойно ответил Андрей. — Как и положено детям.

После ухода свекрови Ольга с облегчением вздохнула. Первый раз за долгое время она чувствовала, что может дышать полной грудью, что не нужно ходить на цыпочках, опасаясь задеть чьи-то чувства.

— Думаешь, она поняла? — спросила она у мужа.

— Кажется, да. Мама хоть и любит командовать, но не дура. Она поняла, что старая схема не работает.

— А не жалко тебе? Всё-таки твоя мать.

Андрей обнял жену и поцеловал в висок.

— Знаешь, мне жалко не её, а то время, которое мы потратили на эти игры. Мама здорова, активна, у неё интересная жизнь. А мы тратили нервы на выяснение отношений вместо того, чтобы просто любить друг друга.

Через неделю Валентина Петровна позвонила и без всякого предисловия сказала:

— Андрей, не мог бы ты в субботу помочь мне с продуктами? Тяжёлые сумки нести трудно.

— Конечно, мам. Во сколько тебе удобно?

— А не помешаю вашим планам?

— Нет, мы с Олей как раз планировали с Машенькой погулять. Заодно и к тебе заедем.

Это был первый раз, когда свекровь поинтересовалась чужими планами прежде чем озвучить свою просьбу.

Постепенно отношения в семье начали налаживаться. Валентина Петровна всё ещё любила командовать и высказывать своё мнение по любому поводу, но перестала использовать болезни как способ давления. Ольга научилась спокойно отстаивать свою позицию, не впадая в конфликты. А Андрей понял, что быть хорошим сыном не означает выполнять любой каприз матери.

Семейные отношения, как оказалось, требуют не только любви и терпения, но и честности, и умения говорить «нет» в нужный момент. И когда все члены семьи это понимают, жить становится гораздо проще и спокойнее.