Алина вернулась домой после второй смены в торговом центре. Ноги гудели, в голове стучало от усталости. Работа кассиром в продуктовом магазине днем и уборщицей в офисном здании по вечерам выматывала до предела. Но другого способа быстрее погасить ипотеку Алина не видела.
Квартира встретила тишиной и прохладой. Осенний ветер шумел за окнами, срывая последние листья с деревьев во дворе. Алина включила свет в прихожей и замерла. На полу лежали чужие сапоги.
— Кто здесь? — крикнула Алина в пустоту.
— Это я! — отозвалась сестра из гостиной. — Заходи скорее!
Алина прошла в комнату и увидела Светлану, развалившуюся на диване как дома. Сестра листала журнал, не удостоив старшую даже взглядом.
— Когда ты успела приехать? И как попала в квартиру? — Алина положила сумку на комод.
— Полчаса назад. Помнишь, ты мне год назад запасные ключи дала? Вот ими и воспользовалась, — Светлана наконец подняла голову. — Ты выглядишь уставшей. Может, пора одну работу бросить?
Алина сняла куртку и повесила в шкаф.
— Зачем приехала без звонка? Могла бы предупредить.
— А зачем? Ты же дома по вечерам всегда, — Светлана отложила журнал и выпрямилась на диване. — У меня к тебе дело. Серьезное.
Алина присела в кресло напротив. По тону сестры стало ясно — разговор будет неприятным.
— Слушаю.
— Мать решила, что кредит на квартиру для меня ты оформляешь на себя! — выпалила Светлана, словно объявляя о чем-то само собой разумеющемся.
Алина нахмурилась и склонила голову набок, проверяя — правильно ли расслышала.
— Повтори еще раз. Медленно.
— Ну что тут непонятного? — Светлана пожала плечами. — Мне квартира нужна, а денег на первоначальный взнос нет. Кредитная история не очень. Банки отказывают. А ты стабильная, зарплата белая, платежеспособность подтвердишь. Тебе одобрят точно.
— И что дальше? — голос Алины стал тише.
— Дальше просто. Оформляешь кредит, покупаешь квартиру, а я буду в ней жить и платить взносы. Все честно.
Алина встала с кресла и подошла к окну. За стеклом мелкий дождь смывал грязь с асфальта.
— Света, ты в своем уме?
— А что такого? — сестра вскочила с дивана. — Ты же стабильная! Тебе банки доверяют! А мне бы все равно не одобрили — работа непостоянная, справки не всегда могу предоставить.
Алина повернулась к сестре.
— У меня своя ипотека висит. Еще семь лет платить. Чужие долги тянуть не собираюсь.
— Так это же не чужие! — возмутилась Светлана. — Я родная сестра! И платить буду сама, тебе копейки не придется доплачивать!
— Ты не понимаешь. Если кредит оформлен на мое имя, то я несу полную ответственность. А если ты не сможешь платить, банк с меня деньги потребует.
— Да с чего мне не платить? — Светлана закатила глаза. — Неужели родная кровь не поможет? Мать правильно говорит — у тебя квартира есть, работа стабильная, а я до сих пор углы снимаю!
Алина села обратно в кресло и посмотрела на сестру внимательно. Светлане исполнилось двадцать шесть, но держалась она как подросток, привыкший получать желаемое слезами и скандалами.
— Хочешь жилье — иди сама в банк и разговаривай. Это твоя жизнь, — сказала Алина спокойно.
Светлана замерла, хлопая глазами. Такого ответа сестра явно не ожидала.
— То есть ты мне откажешь?
— Именно так.
— А мать что скажет? — в голосе Светланы прозвучала угроза. — Ты знаешь, как она к таким вещам относится.
Алина усмехнулась. Валентина Ивановна действительно обладала талантом устраивать скандалы и давить на жалость.
— Пусть скажет что хочет. Решение принимаю я.
— Алинка, ну ты что? — Светлана села на край дивана и сменила тон на заискивающий. — Мне действительно негде жить нормально! Комната в коммуналке — это не жизнь! А тебе что стоит? Просто подпишешь бумаги, и все!
— Просто подпишу? — Алина встала и прошлась по комнате. — А потом просто буду отвечать перед банком? Просто лишусь квартиры, если ты вдруг передумаешь платить?
— Я не передумаю!
— Светлана, ты за последние три года сменила пять работ. Два раза увольнялась сама, потому что «начальники придурки», три раза тебя выгоняли за прогулы и опоздания. О какой стабильности речь?
Сестра вскочила с дивана. Лицо покраснело от злости.
— Значит, ты мне не поможешь? Родной сестре?
— Я тебе много раз помогала. Деньги давала, когда зарплату задерживали. Еду покупала, когда совсем туго было. Но брать кредит на твое имя не буду.
— Это другое! — Светлана размахивала руками. — Мелочи какие-то! А тут серьезное дело!
— Для меня миллион рублей не мелочь, — Алина подошла к сестре вплотную. — И твои проблемы с жильем тоже не мои проблемы.
— Ты изменилась, — Светлана сузила глаза. — Раньше такой жадной не была.
— А ты не изменилась. Как привыкла все проблемы на других перекладывать, так и продолжаешь.
Светлана схватила сумочку с дивана и направилась к выходу. У двери остановилась и обернулась.
— Хорошо. Но знай — мать об этом узнает. И она с тобой серьезно поговорит.
— Жду с нетерпением, — ответила Алина.
Дверь хлопнула. Алина осталась одна в тишине квартиры. За окном дождь усилился, барабаня по стеклу крупными каплями. Алина села на диван, еще хранивший тепло сестриного тела, и вздохнула.
Валентина Ивановна позвонила на следующий день вечером. Алина как раз готовила ужин после первой смены.
— Ты что творишь? — начала мать без приветствия. — Светлана приезжала вся в слезах! Говорит, ты ей отказала в помощи!
— Добрый вечер, мама, — спокойно ответила Алина, помешивая суп в кастрюле. — Да, отказала.
— Как ты можешь? Она же сестра тебе! Родная кровь!
— Мама, Света просила оформить на меня кредит на миллион рублей. Это не помощь, а безумие.
— Что за миллион? — в голосе матери прозвучала растерянность. — Она сказала, что просила небольшой займ на первоначальный взнос!
Алина выключила плиту и села за кухонный стол.
— Света хотела, чтобы я взяла ипотеку на свое имя и купила ей квартиру. Полностью.
Валентина Ивановна помолчала.
— Ну… может, она неточно выразилась. Но суть в том, что девочке жилье нужно! А ты можешь помочь!
— Могу. Но не буду.
— Алина! — мать повысила голос. — У тебя все есть! Квартира, работа! А Светлана мучается в этой коммуналке! Неужели тебе не жалко сестру?
— Жалко. Но не настолько, чтобы рисковать собственным жильем.
— Да кто говорит о риске? Света же будет платить!
— Мама, а если не будет? Что тогда?
— С чего ей не платить? — возмутилась Валентина Ивановна. — Она же не дура!
Алина встала и начала накрывать на стол.
— За последний год Света три раза просила у меня денег «до зарплаты». Отдала только один раз, и то после скандала.
— Это мелочи! А тут серьезное дело!
— Для меня все серьезно. И мое решение окончательное.
Мать еще минут десять пыталась убедить дочь, но Алина стояла на своем. В конце разговора Валентина Ивановна бросила трубку, пригрозив «серьезно поговорить» при встрече.
Алина поужинала и поехала на вторую работу. В офисном здании было тихо и пусто. Уборка помогала думать — монотонные движения успокаивали нервы. Алина мыла полы и размышляла о семейных отношениях.
Светлана всегда была любимицей матери. Младшая, красивая, умела очаровывать и выпрашивать подарки. Алина с детства привыкла быть «ответственной» — помогать по дому, присматривать за сестрой, учиться без напоминаний. Когда девочки выросли, ситуация не изменилась. Света развлекалась, меняла работы и парней, а Алина «должна была понимать» и помогать.
Квартиру Алина покупала сама, без помощи родителей. Копила на первоначальный взнос два года, в чем себе только не отказывая. Ипотеку брала на тридцать лет, но решила закрыть досрочно. Поэтому работала на двух местах, экономила на всем.
А теперь от неё ждали, что она возьмет еще один кредит — для сестры, которая никогда не отличалась ответственностью.
Алина закончила уборку в половине одиннадцатого и поехала домой. В автобусе размышляла о завтрашнем дне. Мать наверняка приедет с утра — устраивать «серьезный разговор». Нужно быть готовой к давлению и эмоциональному шантажу.
Светлана действительно пожаловалась матери в тот же вечер. Алина узнала об этом на следующий день, когда Валентина Ивановна позвонила повторно.
— Света рыдает! — заявила мать прямо с порога разговора. — Говорит, что старшая сестра отказалась поддержать в трудную минуту!
Алина сидела в кресле с чашкой кофе и смотрела в окно на осенний двор. Дворник сгребал опавшие листья в кучи, которые ветер тут же разметал по асфальту.
— Мама, какую поддержку? Света просила взять кредит на миллион рублей.
— Ну могла бы поддержать сестру! — продолжала настаивать Валентина Ивановна. — Ты же знаешь, как ей тяжело живется!
— У меня ипотека. Я не обязана брать еще один кредит ради чужих хотелок, — ответила Алина спокойно.
— Каких хотелок? Девочке крыша над головой нужна! Нормальная крыша!
Алина поставила чашку на столик и встала. За окном дворник безуспешно боролся с листопадом.
— Мама, у Светы есть комната в коммуналке. Никто не выгоняет. Хочет лучше — пусть зарабатывает сама.
— Алина! — голос матери стал резким. — Всё равно семья должна держаться вместе! Помогать друг другу!
— Держаться вместе — это не значит повесить чужие долги на одного человека, — твердо ответила Алина.
На другом конце провода повисла тишина. Валентина Ивановна явно не ожидала такого отпора. Обычно дочери хватало нескольких материнских упреков, чтобы согласиться на любую просьбу.
— Ты стала какая-то жесткая, — наконец произнесла мать. — Раньше отзывчивее была.
— Раньше просьбы другими были. Занять тысячу рублей до зарплаты — одно дело. Оформить ипотеку на миллион — совсем другое.
— Но ведь не тебе же платить! Света сама будет!
Алина прошлась по комнате. Материнское упорство поражало — Валентина Ивановна словно не слышала доводов.
— А если не будет? Что тогда, мама?
— Почему не будет? — возмутилась мать. — Света работает!
— Света за три года сменила пять работ. Два раза уволилась сама, три раза выгнали. Какая может быть стабильность?
Валентина Ивановна снова помолчала. Факты упрямо противоречили розовым надеждам на младшую дочь.
— Ну… может, теперь исправится. Ответственность появится.
— Мама, ответственность не появляется волшебным образом. Особенно когда знаешь — в случае чего сестра выручит.
— Ты говоришь так, будто Света какая-то безответственная!
— А разве нет? — Алина остановилась у окна. — Помнишь, как два года назад взяла у меня тридцать тысяч «на срочное лечение зубов»? Через месяц увидела у неё новую сумочку за эти деньги.
— Это было давно! — попыталась отмахнуться мать.
— Полгода назад просила десять тысяч «на первый взнос за съемную квартиру». Потратила на отпуск в Турции. Деньги до сих пор не вернула.
— Алина, ты все помнишь! Ведешь какие-то счеты сестре!
— Я не веду счеты. Я делаю выводы. И мой вывод — Света не умеет отвечать за свои обязательства.
Валентина Ивановна тяжело вздохнула.
— Хорошо. Но хотя бы подумай. Может, найдется какой-то компромисс?
— Компромисс уже есть. Света идет в банк сама и оформляет кредит на себя. Если одобрят — замечательно. Не одобрят — значит, банкиры понимают риски лучше родственников.
— А если не одобрят? Что ей делать?
— То же, что делают миллионы людей без богатых родственников. Копить, улучшать кредитную историю, искать более стабильную работу.
Мать еще несколько минут пыталась найти аргументы, но Алина стояла на своем. В конце разговора Валентина Ивановна устало произнесла:
— Ладно. Но я очень надеюсь, что ты еще передумаешь.
— Не передумаю, — коротко ответила Алина.
После разговора с матерью прошло несколько дней тишины. Алина работала, приходила домой уставшая, готовила простую еду и ложилась спать. Мысли о семейном конфликте постепенно отступили на второй план.
В пятницу вечером позвонила Светлана. Голос сестры звучал подчеркнуто равнодушно.
— Привет. Как дела?
— Нормально, — ответила Алина, удивившись неожиданной вежливости. — У тебя как?
— Тоже нормально. Слушай, я тут подумала… Может, ты права насчет кредита.
Алина отложила книгу, которую читала перед сном.
— В каком смысле?
— Ну… действительно большая ответственность. И риски есть. Я, наверное, поторопилась с предложением.
— Света, ты серьезно?
— Серьезно. Решила, что лучше пока в коммуналке останусь. Деньги накоплю, стабильную работу найду. А потом уже сама в банк пойду.
Алина нахмурилась. Такие резкие перемены в настроении младшей сестры случались редко и обычно что-то означали.
— А мать что говорит?
— Мать… Ну, расстроилась сначала. Но потом согласилась, что торопиться не стоит.
— Понятно.
— Алин, я не обижаюсь на тебя, — добавила Светлана. — Просто немного разочарована была. Но теперь понимаю — ты правильно сделала.
После разговора Алина долго не могла заснуть. Внезапная покладистость сестры казалась подозрительной. Светлана никогда не сдавалась так легко, особенно когда речь шла о деньгах или жилье.
Утром в субботу разгадка нашлась сама. Светлана написала в семейный чат фотографию — ключи от новой квартиры в руках довольного молодого человека.
«Знакомьтесь — мой жених Андрей! Вчера сделал предложение и подарил квартиру! Свадьба через два месяца!»
Под фотографией материнские восклицания восторга и поздравления. Алина усмехнулась. Значит, вот почему сестра вдруг перестала настаивать на кредите. Появился другой источник решения жилищного вопроса.
Алина написала короткое поздравление и убрала телефон. История с кредитом закрылась сама собой, но урок остался. Впервые за много лет Алина четко обозначила границы и не поддалась семейному давлению.
В воскресенье утром позвонила Валентина Ивановна.
— Видела новости Светы? — голос матери звучал виновато. — Оказывается, зря мы тебя уговаривали. У девочки все устроилось само собой.
— Да, видела, — спокойно ответила Алина.
— Ты не злишься на нас?
Алина подумала. Злости действительно не было. Скорее облегчение — конфликт разрешился без серьезных последствий для семейных отношений.
— Не злюсь. Но хочу, чтобы ты поняла — в будущем любые разговоры о деньгах и кредитах я буду сразу пресекать. Мои ресурсы идут на мою жизнь и мою квартиру.
— Понимаю, — тихо ответила мать. — Прости, что давила. Просто хотела помочь младшей.
— Помогать можно по-разному. Но не за чужой счет.
После разговора Алина села за кухонный стол с калькулятором и документами по ипотеке. При нынешнем темпе досрочных платежей кредит закроется через четыре года вместо семи. Еще немного экономии — и срок сократится до трех лет.
За окном осенний ветер гнул деревья, но в квартире было тепло и спокойно. Алина открыла ноутбук и начала составлять план дополнительных платежей по ипотеке. Семейный конфликт научил важному — отстаивать свои границы необходимо, даже если это расстраивает близких людей.
Светланин жених оказался владельцем строительной фирмы. Свадьбу сыграли пышно, квартиру купили в новостройке, а через год у молодоженов родился сын. Алина стала тетей и регулярно приезжала в гости с подарками.
Отношения с сестрой наладились, но изменились. Светлана больше не обращалась с просьбами о деньгах, а Алина перестала чувствовать себя обязанной решать чужие финансовые проблемы.
Валентина Ивановна тоже сделала выводы. Мать больше не пыталась заставлять старшую дочь помогать младшей и перестала сравнивать девочек между собой.
Алина закрыла ипотеку досрочно через три года и два месяца. В день последнего платежа купила бутылку шампанского и отметила в одиночестве. Квартира теперь принадлежала только ей, без обременений и долгов.
Тот осенний конфликт с сестрой и матерью стал поворотным моментом. Алина поняла — чтобы жить спокойно, нужно уметь говорить «нет» даже самым близким людям. Особенно когда речь идет о серьезных финансовых обязательствах.
Семья должна поддерживать друг друга, но поддержка не означает жертвовать собственным благополучием ради чужих желаний. Каждый человек ответственен за свои решения и их последствия.
Вернувшись из отпуска Ирина обнаружила на своей кухне бывшую свекровь, с которой не общалась 7 лет