— В светлой спальне будет жить моя дочь, — заявила свекровь, — а тебе и кухонного дивана хватит

Игорь работал мастером на мебельной фабрике, получал пятьдесят две тысячи в месяц. Анна трудилась воспитателем в детском саду за тридцать восемь тысяч. Кредит за дом составлял сорок тысяч ежемесячно, но они справлялись, экономя на всем остальном. Даже отпуск себе позволить не могли — все деньги уходили на ипотеку и ремонт.

Наталья Сергеевна поднялась по ступенькам, не стучась, вошла через незапертую дверь. С самого начала их брака свекровь считала своим долгом контролировать жизнь сына. Заходила без звонка, критиковала Анну за ведение хозяйства и постоянно напоминала, что «сын мог выбрать лучше».

— Игорь дома? — спросила Наталья Сергеевна, не здороваясь.

— На работе еще, — ответила Анна, не оборачиваясь от плиты.

— Хорошо, тогда мы с тобой поговорим, — свекровь прошла в гостиную и царственно опустилась в кресло.

Анна вытерла руки полотенцем и подошла к свекрови. Что-то в её поведении настораживало — слишком уж торжественно выглядела Наталья Сергеевна.

— У нас семейные перемены, — начала свекровь, оглядывая комнату оценивающим взглядом. — Валя разводится с мужем. Квартира остается ему, а дочери нужно где-то жить.

Анна кивнула, ожидая продолжения. Валя, младшая дочь свекрови, была на пять лет моложе Игоря. Двадцатисемилетняя девушка работала продавцом-консультантом в торговом центре, получала двадцать пять тысяч, но жила на широкую ногу за счет мужа. Теперь муж решил развестись, и Валя оказалась без средств к существованию.

— Валя, конечно, может снять что-то, — продолжала Наталья Сергеевна, — но зачем тратить деньги, когда у нас есть большой дом?

— У нас? — переспросила Анна, нахмурившись.

— У Игоря, — поправилась свекровь. — У моего сына. И значит, у семьи.

Анна почувствовала, как что-то внутри сжимается. Дом хоть и большой, но комнаты еще требуют ремонта. Семь лет назад, когда они с Игорем только планировали строительство, свекровь была категорически против. «Зачем вам такие траты? Лучше бы копили на что-то разумное», — говорила Наталья Сергеевна. А теперь дом внезапно стал «семейным».

— Валя будет жить в светлой спальне, — заявила свекровь, поднимаясь с кресла и направляясь к лестнице на второй этаж. — Там просторно, удобно. А тебе и кухонного дивана хватит.

Анна застыла на месте. Кухонный диван? Тот самый маленький диванчик, который они поставили возле окна для утреннего кофе?

— Наталья Сергеевна, — медленно произнесла Анна, — это наша с Игорем спальня.

— Была вашей, — равнодушно ответила свекровь, уже поднимаясь по ступенькам. — Теперь будет Валиной. Дочери нужен покой после развода.

Анна проводила свекровь взглядом и почувствовала, как по спине пробегает холодок. Наталья Сергеевна говорила так уверенно, словно все уже было решено. Без её участия, без её мнения.

Вечером, когда Игорь вернулся с работы, Анна встретила мужа в прихожей.

— Игорь, твоя мама приходила, — начала жена, стараясь говорить спокойно. — Сказала, что Валя будет жить у нас.

— Да, я знаю, — кивнул муж, снимая ботинки. — Мама звонила, рассказывала про развод.

— Ты знаешь? — удивилась Анна. — И что ты ей ответил?

— Ну… что поможем, конечно, — Игорь избегал смотреть жене в глаза. — Она же моя сестра.

— Игорь, твоя мама сказала, что Валя займет нашу спальню, а я буду спать на кухне, — выпалила Анна.

Муж замер, держа в руке ботинок.

— Она это сказала? — переспросил Игорь.

— Да. И что ты об этом думаешь?

Игорь поставил ботинки в шкаф и долго молчал. Анна ждала, надеялась услышать от мужа слова поддержки, возмущения таким наглым требованием. Но муж лишь вздохнул:

— Она просто неудачно пошутила, — попробовал улыбнуться.

— А если серьезно! Что думаешь? — Анна замерла ожидая ответа.

— Аня, ну подумай сама. Вале действительно тяжело сейчас. А мы молодые, потерпим.

— Потерпим? — Анна почувствовала, как голос начинает дрожать. — Игорь, это наш дом! Мы его строили, мы за него платим!

— Мы платим, — согласился муж. — Но это не значит, что мы не можем помочь семье.

— А я не семья? — вырвалось у Анны.

Игорь посмотрел на жену удивленно, словно не понимал, почему она так расстроилась.

— Ты семья, конечно. Но Валя — кровная родственница.

Эти слова ударили больнее пощечины. Получается, Анна была семьей второго сорта? Той, которой можно пожертвовать ради «кровных»?

Через два дня Валя приехала с вещами. Молодая женщина была красивой, ухоженной, несмотря на недавний развод. Длинные русые волосы, модная одежда, дорогая косметика — было видно, что к лишениям Валя не привыкла.

— Привет, золушка! — весело поздоровалась Валя, заходя в дом с тремя сумками. — Показывай, где моя комната!

— Валя, здравствуй, — ответила Анна, стараясь улыбнуться. — Может, сначала поговорим, как лучше…

— О чем говорить? — перебила золовка. — Мама все объяснила. Светлая спальня — моя, остальное — ваше. Все честно.

Валя прошла наверх, и через несколько минут оттуда послышались звуки передвижения мебели. Анна поднялась следом и увидела, как золовка переставляет кровать, комод, выбрасывает в коридор постельное белье Анны.

— Валя, что ты делаешь? — растерянно спросила Анна.

— Обустраиваюсь, — ответила та, не прерывая своих действий. — Мне нужен простор. А эти твои безделушки только место занимают.

Анна смотрела, как Валя складывает в коробку её книги, фотографии в рамках, маленькие статуэтки — все то, что создавало уют в спальне.

— Это мои вещи, — тихо сказала Анна.

— Были твоими, — поправила Валя, ставя коробку у двери. — Теперь комната моя, и вещи здесь будут мои.

В этот момент в дом вошел Игорь. Услышав голоса наверху, муж поднялся и остановился в дверях спальни.

— Что здесь происходит? — спросил Игорь, оглядывая перестановку.

— Валя обустраивается, — сухо ответила Анна, показывая на коробку со своими вещами.

— Игорек! — Валя бросилась обнимать брата. — Спасибо, что пустил меня! Ты настоящий брат!

Игорь неловко похлопал сестру по спине и взглянул на жену. Анна стояла, прижав к груди фотографию их свадьбы, которую Валя выбросила из рамки.

— Валя, может, не стоит так кардинально… — начал было Игорь.

— Игорь, мальчик мой! — в дом вошла Наталья Сергеевна, прервав сына на полуслове. — Помоги дочери донести вещи из машины.

Свекровь поднялась наверх и одобрительно осмотрела комнату.

— Вот теперь порядок, — довольно кивнула Наталья Сергеевна. — Валечка, тебе нравится?

— Очень! — золовка захлопала в ладоши. — Светло, просторно. Наконец-то я могу нормально жить!

— А где будем спать мы с Игорем? — спросила Анна, сжимая фотографию.

— А зачем вам такая большая комната? — удивилась свекровь. — Вы же без детей, на работе пропадаете. В гостиной устроитесь.

— На диване? — переспросила Анна, не веря своим ушам.

— А что такого? — пожала плечами Валя. — Ты молодая, спина не болит. А мне после развода покой нужен. Я пережила стресс.

Анна повернулась к мужу, ожидая, что тот скажет что-то в её защиту. Но Игорь молчал, переминаясь с ноги на ногу.

— Игорь, — позвала Анна. — Скажи что-нибудь.

— Аня, ну… — муж замялся. — Валя действительно в трудной ситуации. А мы как-нибудь приспособимся.

— Приспособимся, — повторила Анна. В её голосе прозвучала горечь.

— Вот и славно! — довольно потерла руки Наталья Сергеевна. — Значит, решено. Игорь, помоги сестре освоится.

Анна спустилась вниз и села на тот самый кухонный диванчик, на котором, по мнению свекрови, должна была теперь спать. Узкий, жесткий, он едва помещал одного человека. А им с Игорем предстояло как-то умещаться вдвоем.

Вечером, когда Валя с помощью брата и матери обустроилась в спальне, Анна попыталась поговорить с мужем.

— Игорь, ты понимаешь, что происходит? — тихо спросила жена, когда они остались на кухне одни.

— Что именно? — муж открыл холодильник и достал бутылку воды.

— Твоя сестра выгнала меня из собственной спальни. Твоя мама решила, что я буду спать на диване. И ты с этим согласился.

— Аня, не драматизируй, — устало сказал Игорь. — Это временно. Валя найдет работу получше, снимет что-то, и все вернется на места.

— Когда «временно»? — настаивала Анна. — Неделя? Месяц? Год?

— Не знаю, — пожал плечами муж. — Но она моя сестра, я не могу выбросить её на улицу.

— А меня можешь выбросить из собственной спальни?

Игорь посмотрел на жену так, словно не понимал, почему она делает из мухи слона.

— Ты же не на улице. Ты в том же доме.

Анна замолчала. Муж не видел в происходящем ничего неправильного. Для Игоря было естественно пожертвовать комфортом жены ради сестры.

На следующий день, когда Игорь ушел на работу, Валя повела себя как полноправная хозяйка. Заняла ванную на полтора часа, разложила свои кремы и парфюмы по всем полкам, а потом заявила:

— Анна, нам нужно обговорить некоторые вещи. Я не ем дешевую еду, поэтому покупай продукты получше. И еще — я привыкла к тишине по утрам, так что топать по дому в шесть утра не нужно.

— Валя, я встаю на работу, — возразила Анна.

— Ну и вставай тихо, — пожала плечами золовка. — Разуваешься у двери, в тапочках ходишь. Элементарно.

Анна кивнула, но внутри у неё все кипело. Валя командовала ею в её же доме, и даже не видела в этом ничего странного.

— И еще, — добавила Валя, — покупай кофе нормальный. Эта растворимая гадость не для людей.

— Нормальный кофе стоит дорого, — заметила Анна.

— Ну так покупай, — махнула рукой Валя. — Зарабатываете же вы с братом.

— Мы платим кредит за дом сорок тысяч в месяц, — объяснила Анна. — Лишних денег нет.

— Это ваши проблемы, я гостья, — равнодушно ответила Валя. — Я здесь временно живу, но это не значит, что должна терпеть дискомфорт.

Вечером пришла Наталья Сергеевна проведать дочь. Поднявшись в спальню, свекровь долго восхищалась тем, как уютно устроилась Валя.

— Вот это правильно! — говорила Наталья Сергеевна, оглядывая комнату. — В светлой комнате и настроение лучше. А Анна пусть внизу побудет, ей полезно поближе к хозяйству быть.

— Наталья Сергеевна, — Анна поднялась следом, — а как долго Валя планирует…

— Сколько нужно, столько и проживет, — оборвала её свекровь. — Это семейный дом, тут будут жить мои дети. А ты здесь никто.

Последние слова прозвучали как «пощечина». Анна почувствовала, как щеки загораются от унижения. «Никто» — вот как видела её свекровь после семи лет брака.

— Мама права, — подхватила Валя. — Мне после развода покой нужен. А ты приспособишься к новым условиям.

Анна спустилась вниз и села за кухонный стол. Руки у неё дрожали, а в горле стоял комок. Игорь сидел в гостиной и смотрел телевизор, делая вид, что ничего не слышал.

— Игорь, — позвала Анна. — Можно поговорить?

Муж нехотя оторвался от экрана.

— Что случилось?

— Ты слышал, что сказала твоя мама? Что я здесь никто?

— Аня, ну зачем ты принимаешь всё близко к сердцу? — устало вздохнул Игорь. — Мама иногда резко говорит, но она не со зла.

— Не со зла? — Анна почувствовала, как внутри поднимается что-то горячее. — Игорь, меня выгнали из собственной спальни! Оскорбляют в собственном доме! И ты считаешь это нормальным?

— Всё образуется, — повторил муж. — Никто не говорил, что будет легко. Просто помни, она тут временно.

— Временно? — резко спросила Анна. — Она даже искать не собирается! Ей здесь удобно!

— Не кричи, — попросил Игорь. — Они услышат.

— И что? — Анна встала из-за стола. — Пусть слышат! Пусть знают, что я не согласна!

— Аня, успокойся, — муж попытался взять жену за руку, но та отстранилась.

— Нет, Игорь. Я не успокоюсь. Четыре года мы строили этот дом. Семь лет я терпела колкости твоей матери. А теперь меня просто вычеркивают из моей же жизни!

Сверху послышались шаги, и на лестнице появилась Валя.

— Что за крики? — недовольно спросила золовка. — Я отдыхаю после тяжелого дня.

— Тяжелого? — Анна посмотрела на Валю. — А что ты делала сегодня тяжелого?

— Разбирала вещи, обустраивалась, — ответила Валя. — Это очень утомительно.

— Понятно, — кивнула Анна.

— И еще, — добавила Валя, — завтра приедет мама помочь мне докупить кое-что для комнаты. Нужны новые шторы, покрывало. Эти твои серые тряпки совсем депрессивные.

Анна почувствовала, как последние остатки терпения покидают её. Серые тряпки — так Валя назвала шторы, которые Анна выбирала месяц, экономя на других вещах.

— С какой стати? — резко спросила Анна, и все в доме замолчали.

— Как с какой? — удивилась Валя. — Если я тут живу, должно быть красиво.

— Ты тут не живешь, — сказала Анна, глядя золовке прямо в глаза. — Ты здесь гостья. Временная гостья.

— Ну да, — хмыкнула Валя. — Гостья в семейном доме. А ты кто? Домработница?

Анна почувствовала, как кровь приливает к лицу. Все эти годы унижений, все попытки быть хорошей женой и невесткой — все оказалось напрасным.

— Игорь, — обратилась Анна к мужу. — Ты слышишь, как твоя сестра со мной разговаривает?

Муж стоял и молчал, глядя в пол. Его молчание было красноречивее любых слов.

— Понятно, — тихо сказала Анна.

— Что понятно? — спросила Валя.

— Понятно, что в этом доме я действительно никто, — ответила Анна, поднимаясь по лестнице в спальню. — Но сейчас я вам покажу, кто в доме хозяйка.

Валя отступила в сторону, давая Анне пройти. Женщина подошла к шкафу и начала собирать чужие вещи.

— Ты что делаешь? — удивилась Валя.

— Освобождаю комнату от хлама, — ответила Анна, складывая в сумку одежду.

— Анна, стой, — Игорь поднялся следом за женой. — Не надо так.

— Надо, Игорь, — Анна не оборачивалась. — В этой спальне буду жить я или никто. И точка.

Голос Анны прозвучал с такой силой, что даже Валя растерялась.

— Что это значит? — спросила золовка.

— Это значит, что мой дом — мои правила, — ответила Анна, поворачиваясь к ним лицом. — Никто меня отсюда не выгонит.

— Анна, не устраивай сцен, — крикнула Наталья Сергеевна.

— А вот и мамочка пришла. Вы как всегда вовремя. Это не сцена, — ответила Анна. — Это решение. Ваша дочь может пожить в гостиной или найти другое место. А в эту спальню я не пущу никого.

— Как ты смеешь! — вспыхнула свекровь. — Это дом моего сына!

— И моего мужа, — добавила Анна. — И я тоже имею право голоса.

Наталья Сергеевна повернулась к сыну:

— Игорь, объясни жене, кто здесь главный!

Но Игорь стоял молча, не решаясь ни на слово. В его молчании Анна увидела окончательный ответ на все свои вопросы.

— Как всегда молчишь? А я вот задумаюсь, нужна ли мне семья, которая считает меня мебелью, — посмотрела мужу прямо в глаза. — Вышли все из моей комнаты! И барахло не забудьте! — громко сказала Анна.

— Сегодня переночуем у мамы, а там видно будет, — сказал Игорь семье.

Утром Анна проснулась одна и почувствовала странное облегчение. Впервые за много лет рядом не было никого, кто считал бы её лишней. В телефоне было несколько пропущенных от Игоря, но отвечать не хотелось. Она знала: пришло время решать — возвращаться в позолоченную клетку или строить жизнь заново.

Она взяла телефон и написала смс: «Игорь, приходи сегодня в 19:00 один. Без мамы и без Вали. Нам нужно решить, как мы будем жить дальше».

Через пару минут телефон коротко пикнул. «Приду».

Потом набрала другой номер.

— Юридическая консультация, здравствуйте. Мне нужна консультация по поводу совместно нажитого имущества и порядка проживания родственников мужа в нашем доме…

Анна уже сидела с ноутбуком на кухне. Юрист спокойно, по пунктам, объяснил про режим совместной собственности, про право пользования жильем супругов, про то, что «гостья» без регистрации не может устанавливать правила и тем более вытеснять собственника, и что в случае давления или попытки вселиться без согласия можно вызывать полицию. Анна сделала пометки в блокнот.

В 18:57 послышались шаги на крыльце. Анна выключила ноутбук, взяла в руки свою записку с пунктами и глубоко вдохнула.

Игорь вошел неспешно, виновато улыбнулся. Анна положила на стол листок.

— Давай сразу к делу, — сказала она. — У меня четыре пункта. Слушай и решай, потянешь ты это или нет.

Игорь устало кивнул.

— Первый. В этом доме живут только мы с тобой. Никаких постояльцев без моего согласия. Валя может останавливаться на одну-две ночи — если мы оба согласны. Дольше — нет.

— Аня, но ей же…

— Второй. Ключи только у нас двоих. Если кто-то посторонний имеет копию — меняем замки. Ты сам отдаешь маме и Вале ключи и говоришь, что это решение обоих супругов.

— Это будет скандал.

— Третий. Уважение. Никто не заходит в дом без звонка. Никаких «ты здесь никто». Одно подобное — и люди уходят за порог сразу.

— И четвертый?

— Четвертый — деньги. Мы платим ипотеку, коммуналку, ремонт. Помощь твоей сестре — если хочешь — только из твоих личных денег, после наших обязательных платежей. Я не буду спонсировать чужие прихоти, пока мы тянем дом.

Игорь долго смотрел на список, потом перевел взгляд на жену.

— Ты подготовилась, — сказал он с попыткой улыбки.

— Я устала импровизировать. Хочу жить, а не оправдываться.

Он потёр виски.

— Мама не поймет.

— Я не прошу ее понимания. Я прошу твоего выбора.

Тишина растянулась. Внизу где-то в котельной щелкнуло реле, зазвенел воздуховод. Анна ждала. Игорь наконец заговорил:

— Дай время. Я поговорю с ними.

— Время — это сколько?

— До выходных.

— Сегодня вторник. До субботы.

Он кивнул.

— И еще, — добавила Анна и придвинула к нему пакет. — Передай сестре её вещи. И скажи, что завтра в семь утром я меняю заики у двери. Если ей понадобится действительно помощь — пусть позвонит заранее и обсудит со мной лично. Я не против помогать, я против хамства.

— Жестко, — пробормотал он.

— Честно. Жестче будет судебная повестка, — сказала Анна так спокойно, что сама удивилась.

Игорь вздохнул, поднялся.

— Я заеду к маме.

— Только один. Если привезешь сюда «комитет поддержки» — дверь не открою.

Он кивнул еще раз и вышел. Анна закрыла за ним дверь.

Телефон вспыхнул через сорок минут.

«Мама кричит. Валя тоже. До пятницы найду Вале квартиру. Не злись».

Анна долго смотрела на текст, потом набрала ответ:

«Я не злюсь. Я ставлю границы».

Утром она встала. Сварила крепкий кофе. Игорь вошел и сказал:

— Я вчера сказал маме, что ты не «никто». Что дом — наш, и решение — наше. Она… ну, ты представляешь.

— Представляю.

— Валя сказала, что я предатель.

— Взрослая девочка справится, — сказала Анна. — Предатель — это не тот, кто защищает свою семью, а тот, кто сдаёт её первым криком со стороны.

— А мама сказала, что не переступит наш порог. Я сказал — хорошо. Прости, что заставил тебя дойти до ультиматума.

— Она со временем поймет.

Игорь опустил голову.

— Я понял. Поздно, но понял.

— Не поздно, пока мы разговариваем, — ответила Анна. — Но я не вернусь туда, где меня называют мебелью. Если повторится — я уйду уже без разговоров. И без паузы до субботы.

Он кивнул.

День прошел спокойно. Никто не пришел. Никто не стучал каблуками по лестнице.

Анна поставила телефон на подоконник, прислонилась плечом к теплой стене и впервые за долгое время почувствовала не напряжение, а простую тихую уверенность: она может говорить «нет» и небо от этого на дом не падает.

Она прошла в спальню. На комоде лежала их свадебная фотография, Анна вчера сама вставила её обратно в рамку. На снимке они с Игорем — моложе, глупее, но с одинаковыми глазами: «мы вдвоем». Анна погладила стекло пальцем.

— Давай учиться заново жить, — сказала она тихо.