— Лена, подожди, не уходи, — тётя Валя схватила меня за рукав у подъезда. — Мне нужно тебе кое-что сказать. О твоём Андрее.
Я остановилась, поправляя сумки с продуктами. Валентина Петровна жила этажом выше, мы часто встречались в лифте, но близко не общались. Пожилая женщина всегда казалась мне немного странной — слишком много знала о жизни соседей, слишком внимательно следила за тем, кто когда приходит и уходит.
— Что вы хотели сказать? — вежливо спросила я, хотя торопилась домой.
— Не здесь, — оглянулась она. — Пойдём ко мне. Там поговорим.
В её маленькой квартирке пахло валерьянкой и старыми газетами. Тётя Валя поставила передо мной стакан чая и села напротив, сложив руки на коленях.
— Леночка, я долго молчала. Думала — не моё дело. Но вижу, как ты мучаешься, как похудела за последние месяцы. И решила — скажу.
— О чём вы говорите? — насторожилась я.
— О том, что твой муж тебе врёт. И не первый месяц.
Сердце пропустило удар. Андрей действительно стал странно себя вести — часто задерживался на работе, отвечал односложно, прятал телефон. Но я старалась не думать об этом, убеждала себя, что просто устал, что у него стресс на работе.
— Что вы имеете в виду?
— Он встречается с другой женщиной. Высокой, рыжей. Она приезжает к нему на работу, они уходят вместе. А ещё он снимает квартиру на улице Мира. Там они проводят время.
Я поставила стакан, руки дрожали.
— Откуда вы это знаете?
— Моя племянница Оксана работает в том же бизнес-центре, где у твоего мужа офис. Она их не раз видела. А про квартиру узнала случайно — её подруга в той же управляющей компании трудится, видела договор аренды на имя Андрея Викторовича.
— Возможно, это рабочая квартира, — слабо возразила я.
— Какая рабочая? — всплеснула руками тётя Валя. — Однушка на окраине? Лена, очнись. Мужчина снимает жильё, встречается с женщиной, врёт жене о задержках. О чём тут думать?
Я молчала, переваривая услышанное. В голове крутились обрывки воспоминаний последних месяцев. Новый парфюм Андрея, который он купил сам, хотя раньше я всегда выбирала ему духи. Странные звонки, после которых он выходил в другую комнату. Равнодушие в постели, будто мы стали чужими людьми.
— У вас есть доказательства? — спросила я.
— Адрес квартиры могу дать. И фотографию той женщины — Оксана сделала на телефон, когда они из ресторана выходили. Показать?
Я кивнула, хотя внутри всё сжалось от страха. Тётя Валя достала старенький телефон, полистала галерею и протянула мне.
На снимке Андрей обнимал за талию рыжеволосую женщину в красном пальто. Они смеялись, глядя друг на друга. Я никогда не видела такого выражения на лице мужа — такого счастливого, влюблённого. Со мной он давно так не смотрел.
— Знаете, кто она? — спросила я, стараясь, чтобы голос не дрожал.
— Оксана выяснила. Зовут Марина, работает в рекламном агентстве. Разведена, детей нет. Красивая, надо признать.
Я вернула телефон. В голове стучала одна мысль: значит, я не сходила с ума. Все мои подозрения оказались правдой.
— Спасибо, что рассказали, — встала я. — Мне нужно идти.
— Леночка, а ты что делать будешь?
— Не знаю пока.
Дома я села на кухне и уставилась в окно. За стеклом медленно кружились снежинки, ложась на подоконник. Через час должен был вернуться Андрей. Что я ему скажу? Устрою сцену ревности? Молча соберу вещи? Или сделаю вид, что ничего не знаю?
Мы были женаты семь лет. Семь лет я считала наш брак крепким и счастливым. Да, страсти поутихли, но разве это не нормально? Мы стали спокойнее, размереннее. Я думала — это взросление отношений.
А оказалось — это была их смерть.
Телефон зазвонил. Андрей.
— Привет, солнышко. Я сегодня опять задержусь. Важный клиент, встреча затягивается. Не жди меня к ужину.
— Хорошо, — ответила я ровным голосом. — До свидания.
— Ты как-то странно говоришь. Всё в порядке?
— Всё нормально. Просто устала.
— Отдыхай тогда. Увидимся поздно.
Я положила трубку и громко рассмеялась. Какой же он лжец! И как легко ему это даётся — врать мне в глаза, изображать любящего мужа, а самому жить двойной жизнью.
Вечером я не стала готовить ужин. Заказала пиццу, открыла бутылку вина и села думать. К полуночи план созрел.
Андрей пришёл в час ночи, тихо разделся в прихожей и прокрался в ванную. Я лежала в кровати, притворяясь спящей, и слушала, как он принимает душ. Смывает с себя запах другой женщины.
— Как прошла встреча? — спросила я, когда он лёг рядом.
— Тяжело. Клиент капризный, пришлось уговаривать. — Он зевнул. — Спи, завтра расскажу подробнее.
— Хорошо. Спокойной ночи.
— И тебе, солнышко.
Солнышко. Интересно, он так же ласково называет ту рыжую?
На следующий день я взяла отгул и поехала по адресу, который дала тётя Валя. Обычная пятиэтажка в спальном районе. Я долго стояла напротив, не зная, зачем приехала. Хотела убедиться, что квартира существует? Или подождать, пока они придут?
Но никого не дождалась. Вернулась домой с тяжёлым чувством пустоты внутри.
Вечером Андрей снова задержался. На этот раз причиной стал «внезапный аврал по проекту». Я молчала, кивала, изображала понимание. А внутри нарастала злость — не столько на измену, сколько на ложь. На то, что он считает меня настолько глупой.
— Андрей, — сказала я, когда мы ужинали. — А что, если мы поедем на выходных куда-нибудь? Давно не были вместе.
— Не получится, — он даже не поднял глаз от тарелки. — У меня важная презентация в понедельник, надо готовиться.
— Всё выходные?
— Ну да. Ты же знаешь, как я отношусь к работе.
Знаю. Теперь знаю, что работа у него рыжая и зовут её Марина.
В субботу утром я проследила за Андреем. Он сказал, что едет в офис готовить презентацию. Но поехал совсем в другую сторону — к той самой пятиэтажке на улице Мира.
Я припарковалась поодаль и ждала. Через полчаса к подъезду подошла она — та самая рыжая из фотографии. Высокая, стройная, в дорогом пуховике. Поднялась на второй этаж.
Я сидела в машине и плакала. Не от боли — от унижения. Меня обманывали, как маленького ребёнка. Врали в глаза, считая дурочкой, которая ничего не замечает.
Домой я вернулась к вечеру. Андрей уже был там, сидел за ноутбуком.
— Как дела с презентацией? — спросила я.
— Нормально. Почти готово. А ты где была? Звонил тебе.
— Ходила по магазинам, телефон в сумке не слышала.
Он кивнул, не особо интересуясь. Раньше бы обязательно спросил, что купила, сколько потратила. А теперь ему было всё равно.
В воскресенье утром я зашла к тёте Вале.
— Нужна ваша помощь, — сказала я. — Хочу поговорить с той женщиной. С Мариной.
— Зачем? — удивилась соседка.
— Хочу послушать, что она мне скажет. Узнать правду из первых рук.
— А если она откажется разговаривать?
— Тогда я сама найду способ с ней встретиться.
Тётя Валя позвонила племяннице, та — своей подруге из управляющей компании. К обеду у меня был телефон Марины.
Я набрала номер, руки дрожали.
— Алло? — в трубке прозвучал мелодичный голос.
— Здравствуйте. Меня зовут Елена. Я жена Андрея Викторовича. Нам нужно поговорить.
Долгая пауза.
— Я… не знаю, о чём вы.
— О квартире на улице Мира. О ваших встречах. О том, что вы уже полгода встречаетесь с моим мужем.
Ещё одна пауза, потом тяжёлый вздох.
— Хорошо. Встретимся. Но не по телефону.
Мы договорились на понедельник, на нейтральной территории — в кафе в центре города.
Марина пришла точно в назначенное время. Вблизи она оказалась ещё красивее, чем на фотографии. Изящная, ухоженная, с умными серыми глазами.
— Я не знала, что у него есть жена, — сказала она сразу, не дожидаясь моих вопросов.
— Как это не знали? Кольцо на пальце не видели?
— Он сказал, что в разводе. Что бывшая жена не даёт оформить документы окончательно, но они уже год не живут вместе.
Я отпила кофе, переваривая услышанное. Значит, и ей он врал.
— А когда познакомились?
— Восемь месяцев назад. На корпоративе одного из наших общих клиентов. — Марина нервно теребила салфетку. — Он ухаживал красиво, романтично. Цветы, подарки, поездки на выходные. Говорил, что давно не встречал такой женщины.
— И квартиру снял для ваших встреч?
— Он сказал, что снимает её как офис для работы с частными клиентами. Но потом признался, что хочет место, где мы можем побыть вдвоём. — Она подняла на меня глаза. — Я правда не знала про вас. Если бы знала…
— То что?
— Не стала бы встречаться с женатым мужчиной. У меня есть принципы.
Я поверила ей. В её голосе звучала искренность, а в глазах — растерянность и стыд.
— Он говорил о планах на будущее?
— Да. Обещал, что как только оформит развод, мы поженимся. Даже кольцо показывал — сказал, купил для помолвки. — Марина достала платок, промокнула глаза. — Я дура, да? Повелась на красивые слова.
— Мы обе дуры, — горько усмехнулась я. — Он и мне врёт каждый день. Про работу, про задержки, про командировки.
— Командировки? — переспросила она. — А мне говорил, что уезжает к больной маме в область.
Мы посмотрели друг на друга и одновременно рассмеялись — нервно, истерично.
— Получается, у него на каждый случай своя версия, — сказала Марина.
— Получается. А мы как две идиотки ведёмся на его театр.
Мы проговорили два часа. Оказалось, что Андрей рассказывал ей обо мне — но в чёрных красках. Говорил, что я истеричка, что постоянно закатываю скандалы, что наш брак давно мёртв.
— Знаете что, — сказала я под конец, — давайте поступим честно. Расскажем ему, что знаем правду.
— Вместе?
— Вместе. Пусть объясняется перед нами обеими.
Мы договорились встретиться вечером у той злополучной квартиры. Марина сказала, что у неё есть ключи, и Андрей должен прийти к семи.
В половине седьмого я стояла у подъезда и ждала. Марина подошла ровно в семь, бледная и решительная.
— Готовы? — спросила она.
— Да.
Мы поднялись на второй этаж. Квартира оказалась уютной — однушка с новой мебелью и красивыми шторами. На кухне стояли две одинаковые кружки, на тумбочке — фотография Марины в рамке.
— Он обустроил тут наш семейный очаг, — с горечью сказала она.
В семь пятнадцать мы услышали шаги на лестнице, потом звук ключа в замке. Андрей вошёл с букетом роз и бутылкой шампанского.
— Марин, я тут подумал… — начал он и замер, увидев нас обеих.
Лицо у него стало серого цвета.
— Привет, дорогой, — сказала я спокойно. — Как дела с презентацией?
— Лена… я могу всё объяснить…
— Не надо, — перебила Марина. — Мы уже всё друг другу объяснили. И теперь хотим послушать твои объяснения.
Андрей поставил цветы на стол, провёл рукой по волосам. Искал слова, которые могли бы оправдать его ложь.
— Я не планировал, чтобы так получилось, — сказал он наконец. — Просто… с Мариной мне хорошо. Легко. А дома всё стало каким-то серым, обыденным.
— Значит, виновата я? — уточнила я.
— Не виновата. Просто мы стали другими. Чужими. И я встретил человека, с которым почувствовал себя живым.
— А про развод зачем врал? — спросила Марина.
— Потому что боялся тебя потерять. Думал, если скажу правду, ты уйдёшь.
— Правильно думал, — сухо ответила она. — Я не собираюсь быть любовницей женатого мужчины.
— Марин, подожди! Я готов развестись! Мы можем быть вместе!
— После восьми месяцев вранья? — я встала. — Андрей, ты понимаешь, что нас уже не существует? Ни меня с тобой, ни тебя с Мариной. Ты всё разрушил своей ложью.
Он бросился ко мне, схватил за руки.
— Лена, дай мне шанс! Я исправлюсь! Мы можем начать заново!
— Не можем, — я освободилась. — Доверие не склеивается, как разбитая чашка. Оно либо есть, либо его нет. А у нас его больше нет.
Я ушла первой. Марина догнала меня у лифта.
— Спасибо, — сказала она. — Что рассказали правду.
— И вам спасибо. Что согласились на эту встречу.
Мы спустились молча. У подъезда Марина протянула мне руку:
— Удачи вам. И… простите, что так получилось.
— Не в чём вас винить. Мы обе стали жертвами его лжи.
Дома я собрала вещи Андрея в чемодан и поставила у двери. Когда он вернулся, я сказала коротко:
— Ключи оставь на столе. Завтра поговорим о разводе.
Он пытался уговаривать, просить прощения, обещать измениться. Но я больше не слушала. Я думала о том, как хорошо, что у меня есть соседка, которая не побоялась сказать правду. И о том, что иногда самая большая услуга — это разрушить иллюзию, в которой ты живёшь.
Правда всегда лучше красивой лжи. Даже если она больно бьёт по сердцу.
Как из «вазовского» 8-клапанного мотора «выжали» 180 л. с. без турбины: рассказываю про двигатель Ибадуллаева