Михаил заглянул в детскую, где его четырёхлетняя дочь Соня строила замок из кубиков рядом с двумя девочками — племянницами трёх и шести лет. Третий раз за месяц.
— Снова мы с тобой, тётя Лена! — радостно воскликнула старшая, Катя.
Елена вытерла руки и обернулась к мужу:
— Марина опять «на собеседовании»?
— Важная встреча с работодателем, — Михаил избегал её взгляда. — Максимум до вечера.
— Как и в прошлый раз, когда её «собеседование» растянулось на выходные?
— Пожалуйста…
Елена молча кивнула, но её пальцы сжались вокруг кухонного полотенца. В телефоне пришло уведомление из социальной сети — Марина выложила фото с незнакомым мужчиной в кафе. Подпись: «Прекрасный день для новых знакомств».
Через неделю Михаил получил сообщение от сестры: «Миш, появилась возможность попасть на десятидневный тренинг в Санкт-Петербурге. Это шанс найти хорошую работу. Можешь помочь с девочками?»
Он показал сообщение жене во время ужина.
— Десять дней? — Елена отложила вилку. — У меня на следующей неделе три важных презентации.
— Мы справимся. Марина действительно пытается встать на ноги после развода.
— Встать на ноги или найти нового любовника?
— Ты несправедлива к ней.
— А ты слишком наивен, — Елена встала из-за стола. — Но делай как знаешь.
Михаил написал сестре: «Конечно, поможем. Удачи на тренинге.»
На четвёртый день «тренинга» Елена случайно наткнулась на фотографии Марины в Instagram: пляж, коктейли, тот же мужчина из кафе. Геолокация — Сочи.
— Михаил, — она протянула ему телефон. — Твоя сестра на тренинге?
Лицо мужа побледнело.
— Возможно, у них была свободная программа…
— Прекрати! — голос Елены стал резче. — Тебе не надоело играть роль идиота?
— Не кричи при детях.
— Не смей указывать мне, что делать! Я постоянно работаю бесплатной няней для её детей, пока она развлекается с очередным ухажёром!
— Марина переживает трудные времена…
— А я что, курорт? — Елена схватила свою куртку. — Соня, собирайся. Мы едем к бабушке.
— Елена, не устраивай сцен…
— Нет, Михаил. Хочешь помогать сестре — помогай сам. Я больше не участвую в этом цирке.
Через два дня Михаил получил новое сообщение от Марины: «Миш, появилась возможность продлить пребывание на несколько дней. Это действительно важно для моей карьеры.»
Он не стал показывать сообщение жене, которая всё ещё злилась на него. Вместо этого ответил: «Хорошо, девочки могут остаться ещё.»
Когда Елена случайно узнала об этом от дочери, её терпение лопнуло.
— Ты согласился без меня? — она ворвалась в квартиру вечером.
— Я не хотел тебя беспокоить…
— Беспокоить? Ты решил за меня, что я буду нянчиться с чужими детьми!
— Они не чужие, это племянницы…
— Они дети твоей сестры, которая лжёт нам в лицо! — Елена прошла в спальню и достала чемодан. — Всё, Михаил. Я забираю Соню и уезжаю к матери до твоего просветления.
— Ты не можешь просто сбежать!
— Могу и ухожу. Теперь ты сам узнаешь, каково это — работать и одновременно следить за тремя детьми.
— Елена, будь разумной…
— Разумной? — она развернулась к нему. — Я была разумной два года, с того момента как она развелась. Теперь твоя очередь быть разумным.
Первый день один на один с племянницами стал для Михаила откровением. Младшая, Маша, плакала всю ночь, требуя маму. Катя отказывалась есть что-либо кроме пирожных. К обеду квартира напоминала поле боя.
— Дядя Миша, а когда мама приедет? — спросила Катя, размазывая по лицу шоколад.
— Скоро, — соврал он, пытаясь одновременно накормить Машу и ответить на рабочие звонки.
Вечером он попытался дозвониться Елене:
— Можешь хотя бы забрать Катю на несколько часов?
— Нет, — ответила она спокойно. — Ты принял решение сам, сам и справляйся.
— Это жестоко…
— Это справедливо.
На шестой день в дверь позвонили. Михаил, растрёпанный и уставший, открыл дверь
— Привет, — перед ним стоял Константин бывший муж сестры и отец девочек. — Могу я увидеть дочерей?
— Ты… — Михаил сразу вспомнил жалобы сестры. — Ты не платите алименты…
— Не плачу? — Константин достал телефон. — Могу показать справки из банка, перевожу ежемесячно семьдесят тысяч рублей. А где, кстати, Марина?
— На тренинге в Питере…
— В Питере? — Константин показал экран телефона. — Она отмечается в Сочи уже неделю. С новым парнем.
Михаил опустился на диван. Катя подбежала к отцу:
— Папа! Мама сказала, что ты не хочешь нас видеть!
— Что? — Константин поднял дочь на руки. — Я два месяца пытаюсь договориться о встречах, а мать постоянно отказывает.
— Она говорила, что вы бросили семью…
— Я подавал на развод? — Константин горько усмехнулся. — Это Марина ушла, заявив, что нашла «настоящую любовь». Только любовь оказалась временной.
Константин внимательно осмотрел детей и квартиру.
— Как долго девочки здесь?
— Вторую неделю, — Михаил устало потёр лицо. — Сестра попросила присмотреть…
— Попросила? Она просто бросила детей и уехала отдыхать! Это уже состав преступления.
— Что?
— Я вызываю органы опеки. Документирую факт оставления детей без попечения матери.
— Но она же…
— Она что? Сказала, что на тренинге? — Константин опять показал телефон. — Вот её фотографии с пляжа. Алименты, которые должны идти на дочерей, она тратит на курорты.
Через час приехали представители опеки. Составили акт. Константин, имея равные родительские права, забрал дочерей.
— Передай Марине, что я жду её в суде, — сказал он на прощание. — Пора определить, кто из нас действительно заботится о дочерях.
Конфронтация и установление новых правил
Марина вернулась загорелой и довольной. Настроение испортилось мгновенно, когда она не обнаружила дочерей в квартире брата.
— Где мои дети?
— У отца, — спокойно ответил Михаил. — Там им и место.
— Как ты смел! У тебя не было права отдавать их Константину!
— У меня не было права? — Михаил посмотрел на сестру трезвым взглядом. — А у тебя было право врать о тренинге, пока ты загорала в Сочи?
— Это не твоё дело!
— Моё, когда ты превращаешь мою семью в бесплатную няню! — голос Михаила стал холоднее. — Ты лгала про алименты, про то, что Константин не хочет видеть детей, про свои «собеседования»…
— Я делала это для них!
— Для них? Или для своих курортных романов?
Марина попыталась перейти в наступление:
— Я думала…
— Стоп! — Михаил поднял руку. — Больше никаких оправданий. Я сделал для тебя достаточно. Теперь решай свои проблемы сама.
— Но дети…
— У детей есть отец. Который, в отличие от тебя, реально о них заботится.
Марина попыталась разыграть карту «семейного долга»:
— Мы же родственники! Разве семья не должна помогать друг другу?
— Семья помогает, — согласился Михаил. — Но не позволяет себя эксплуатировать. Разница понятна?
— Ты изменился! Это всё твоя жена настроила тебя против меня!
— Елена открыла мне глаза на то, каким идиотом я был. За что ей спасибо.
— Значит, ты выбираешь жену вместо родной сестры?
Марина хлопнула дверью, но на следующий день вернулась — уже с адвокатом и требованиями вернуть детей.
— Мы подаём в суд, — заявил юрист. — Это незаконное удержание детей.
— А я тут причём, топайте к их отцу, — равнодушно ответил Михаил. — Только учтите — есть свидетели и документы из опеки о том, что Марина бросила детей на две недели ради отдыха с любовником и это уже не первый раз.
Судебное разбирательство длилось два месяца. Константин получил временную опеку, а Марина — право на свидания под наблюдением. Алименты были пересмотрены с учётом её реальных доходов.
Михаил несколько раз пытался связаться с Еленой:
— Я всё понял. Ты была права во всём.
— Понял? Или просто устал от последствий?
— Понял, что слепо доверял сестре и игнорировал тебя.
— Это хорошо. Но понимание и изменение — разные вещи.
— Дай мне шанс доказать.
— Посмотрим, — Елена помолчала. — Но с условиями. Никаких решений за меня. Никаких обязательств перед твоей сестрой или Константином без моего согласия.
— Согласен.
Через неделю Елена вернулась с Соней. Не полностью, но на испытательный срок.
— Мама, папа стал другим? — спросила Соня.
— Время покажет, — ответила Елена, наблюдая, как муж виновато стоял в стороне.
Марина больше не просила о помощи с детьми.
— Как думаешь, она изменилась? — спросил Михаил жену во время ужина.
— Не изменилась, — Елена пожала плечами. — Просто лишилась возможности манипулировать. Что гораздо эффективнее.
— А мы изменились?
— Ты изменился. Я просто перестала закрывать глаза на очевидное.
Неожиданная концовка пришла через полгода. Константин позвонил Михаилу:
— Твоя сестра снова исчезла. На этот раз с каким-то бизнесменом в Италию. Оставила записку, что «нашла своё счастье».
— И что теперь?
— Подаю документы на лишение её родительских прав. Дети останутся со мной.
— Наверное, так будет лучше для них.
— Определённо. Кстати, Михаил, спасибо.
— За что?
— За то, что не стал покрывать её в суде. Благодаря твоим показаниям я смог доказать её неадекватность как матери.
Елена выслушала эту новость спокойно:
— Жаль девочек. Но им будет лучше с отцом.
— Ты не удивлена?
— Удивлена? — Елена покачала головой. — Нет. Это логичное завершение её жизненной стратегии.
— Неужели ты всё это предвидела?
— Не предвидела, но понимала тип личности. Такие люди всегда бегут, когда становится трудно.
***
Марина вернулась через три месяца. Одна, с единственным чемоданом и пустыми глазами.
— Оказалось, что у него есть жена в Милане, — сказала она матери, опускаясь на диван в старой квартире. — Я была просто развлечением.
— А дети? — осторожно спросила пожилая женщина.
— Константин не даёт их видеть. Говорит, что я лишена родительских прав.
— Может, стоит извиниться перед ним?
— За что? — в голосе Марины прозвучали старые нотки агрессии. — За то, что пыталась устроить свою жизнь?
— За то, что бросала дочерей ради мужиков, которых практически не знала.
Марина замолчала, уставившись в стену.
Константин был непреклонен. Когда Марина попыталась договориться о встрече с дочерьми, он выслушал её спокойно, но отказал категорично.
— Ты исчезла на три месяца без объяснений. Даже не поинтересовалась, как дети перенесли твоё очередное предательство.
— Я их мать!
— Нет, — Константин покачал головой. — Матери не бросают детей ради любовников. Ты просто женщина, которая их родила.
— Прошу тебя, дай мне шанс!
— Шансов у тебя было достаточно. Катя два месяца ходила к психологу, потому что думала, что виновата в твоём исчезновении.
— Я не знала…
— Не знала, потому что не думала ни о ком, кроме себя.
Марина попыталась обратиться к Михаилу. Брат встретил её на нейтральной территории — в кафе рядом с его офисом.
— Помоги мне вернуть детей.
— Нет, — ответил он без колебаний.
— Но я же твоя сестра!
— Сестра не врала бы мне про работу и не подкидывала как кукушка своих детей. Я из-за тебя чуть было не потерял жену и дочь.
— Я была в отчаянии…
— Ты была эгоисткой. И остаёшься ею.
Марина попыталась заплакать, но Михаил остался равнодушен.
— Слёзы оставь для других. Я достаточно хорошо изучил твой арсенал.
Дни превращались в недели. Марина жила у матери, изредка выходя из дома. Депрессия накатывала волнами, но даже в самые тяжёлые моменты она не признавала свою вину полностью.
— Все против меня настроились, — жаловалась она матери. — Даже родной брат.
— Не все против тебя, — терпеливо объясняла пожилая женщина. — Просто перестали закрывать глаза на твои поступки.
— Значит, и ты на их стороне?
— Я на стороне правды, Марина. А правда в том, что ты причинила боль многим людям.
Однажды Марина случайно увидела Константина с дочерьми в парке. Катя смеялась, катаясь на качелях, а Маша строила куличики в песочнице. Они выглядели счастливыми.
Марина хотела подойти, но остановилась. В глазах старшей дочери, которая заметила её, не было радости. Только настороженность.
— Мама? — неуверенно произнесла Катя.
Константин обернулся и взял дочь за руку.
— Пойдём, девочки. Нам пора домой.
— Подожди! — крикнула Марина. — Дай мне хотя бы поговорить с ними!
— Нет, — Константин не остановился. — Они уже достаточно пережили.
Михаил и Елена работали над восстановлением отношений. Процесс шёл медленно, но верно.
— Как думаешь, Марина поймёт когда-нибудь, что была неправа? — спросил Михаил во время семейного ужина.
— Некоторые люди не способны на признание ошибок, — ответила Елена, нарезая овощи для салата. — Они предпочитают считать себя жертвами обстоятельств.
— Жаль её.
— Жаль детей. Марина сама выбрала свой путь.
Соня играла с конструктором на полу, изредка подбегая к родителям.
— Знаешь, — сказала Елена, — я могу тебя простить за слабость перед сестрой. Но при условии, что ты научился видеть разницу между помощью и потаканием.
— Научился, — кивнул Михаил. — И больше не собираюсь жертвовать нашей семьёй ради чужих прихотей.
Прошёл ещё год. Марина так и не смогла восстановить отношения с дочерьми. Константин переехал в другой город, чтобы оградить детей от возможных попыток матери вмешаться в их жизнь.
— Они даже не присылают мне фотографии, — жаловалась Марина матери.
— А ты пыталась извиниться? По-настоящему извиниться, признав свою вину?
— Я не буду унижаться перед этим…
— Вот поэтому ты и осталась одна, — вздохнула старая женщина. — Гордость важнее детей.
Марина не ответила. Она так и не поняла, что проблема была не в гордости, а в неспособности поставить интересы детей выше собственных желаний.
Михаил больше не принимал решений за жену, а Елена постепенно восстанавливала доверие к мужу.
— Иногда мне кажется, что мы стали крепче после этого кризиса, — сказал Михаил однажды вечером.
— Потому что не позволяем другим разрушать наш мир.
Марина осталась жить у матери, погружённая в депрессию и сожаления. Но не о том, что причинила боль детям, а о том, что все «отвернулись» от неё в трудную минуту.
— Если вы не вернёте мне мои банковские карты, Вера Михайловна, я больше не буду вас мирно об этом просить, я просто посажу вас за воровство