— Ника, дорогая, — мягко произнесла свекровь, устраиваясь в кресле с чашкой чая в руках. — Знаешь, я так рада, что ты стала частью нашей семьи.
Вероника улыбнулась, разглаживая салфетку на журнальном столике. Комплименты всегда приятно было слышать, особенно от Марины Александровны, которая не слишком часто их раздавала.
— Спасибо, — ответила Вероника, присаживаясь на диван напротив. — Мне тоже приятно.
— И какая ты хозяйка замечательная! — продолжала свекровь, окидывая взглядом гостиную. — За домом так отлично смотришь, все у тебя блестит. Я вижу, что Тимур попал в надежные руки.
Тепло разливалось по груди Вероники. Эта трешка была предметом ее особой гордости. Каждый уголок, каждая деталь интерьера — все продумано и подобрано лично ею. Ремонт контролировала от начала до конца, выбирала обои, плитку, даже розетки. Результат превзошел все ожидания. Все сама, еще до встречи с будущим мужем.
— Я старалась, — призналась Вероника.
— Получилось превосходно, — кивнула Марина Александровна, делая глоток чая. — Но знаешь, о чем я думаю постоянно?
Вероника вопросительно посмотрела на свекровь.
— О внуках, — мечтательно протянула та. — Представляешь, как здорово будет, когда по дому забегают маленькие ножки? Когда детский смех наполнит эти комнаты?
Щеки Вероники порозовели. Тема детей всегда волновала ее, но пока они с Тимуром решили немного подождать.
— Скоро, — тихо ответила Вероника. — Мы с Тимуром об этом думаем.
— Не затягивайте, дорогие, — посоветовала свекровь. — Время летит быстро, а мне так хочется понянчить внучат.
Через пару дней Вероника возилась на кухне с ужином, когда вошел Тимур с озадаченным выражением лица. В руках у него был конверт.
— Ника, посмотри на это, — сказал Тимур, размахивая бумагой. — Какой-то странный счет за воду пришел в этом месяце. Сумма просто космическая.
Вероника вытерла руки полотенцем и взяла документ. Цифры действительно выглядели подозрительно.
— Наверное, ошибка в расчетах. Такого расхода у нас быть не может.
Тимур вздохнул, сел за стол.
— Я пытался разобраться по телефону, но бесполезно. Нужно лично идти в управляющую компанию и решать вопрос.
— Схожу завтра, — пообещала Вероника. — После работы заскочу.
Тимур кивнул. Но выражение его лица оставалось мрачным.
Тимур начал рассеяно крутить вилку.
— Знаешь, что меня больше всего раздражает? То, как они со мной разговаривали. Как с пустым местом. Потому что я не собственник, понимаешь?
Вероника мягко погладила мужа по плечу.
— Тим, да они со всеми так общаются, — успокоила его Вероника. — У них там такая система работы. Хамство — их профессиональная деформация.
— Может быть, — буркнул Тимур, но недовольство с лица не сходило.
Вечером следующего дня Вероника заваривала чай в гостиной, когда пришла Марина Александровна. Свекровь выглядела обеспокоенной.
— Ника, можно я присяду? — спросила Марина Александровна, не дожидаясь ответа и устраиваясь на диване.
— Конечно, — ответила Вероника, ставя перед гостьей чашку. — Что-то случилось?
— Тимур рассказал мне про проблему с водой, — начала свекровь, качая головой. — Как они его обидели! Просто возмутительно.
Удивление охватило Веронику. Она не ожидала, что муж будет жаловаться матери на такие мелочи.
— Представляешь, — продолжала Марина Александровна, — мой сын теперь вообще не ощущает себя дома как дома. Считает себя каким-то временным жильцом, пустым местом!
Брови Вероники сдвинулись. Подобные проблемы у них с Тимуром никогда не возникали.
— Марина Александровна, но мы же все вопросы решаем вместе, — возразила Вероника. — Помните, мебель в спальню именно Тимур выбирал? И новую сантехнику тоже. Он полноправный хозяин здесь.
— Ну что ты говоришь, — махнула рукой свекровь. — Какой он хозяин, если документы не на него оформлены? Мужчине некомфортно так жить, пойми ты это.
Неприятный холодок пробежал по спине Вероники. Разговор принимал странный оборот.
— Тимур никогда не говорил мне, что ему некомфортно.
— А что он тебе скажет? Мужчина должен гордиться своим домом, а не жить на птичьих правах.
Следующие две недели Вероника наблюдала за мужем. Тимур стал замкнутым. Отвечал односложно. Избегал ее взгляда. Атмосфера в доме сгустилась, словно перед грозой. Вероника понимала — назревает буря.
Утром Вероника сидела на кухне с чашкой чая. Тимур подошел к столу с папкой в руках. Лицо у него было решительное и одновременно виноватое.
— Ника, мне нужно с тобой поговорить, — сказал Тимур, кладя папку перед ней.
Вероника открыла папку и уставилась на документы. Дарственная. На имя Тимура Сергеевича Волкова.
— Что это?
Тимур сел напротив. И легко ответил:
— Это решение нашей проблемы. Ты переписываешь квартиру на меня. И у нас больше не будет никаких недоразумений.
Кровь прилила к голове Вероники. Она несколько раз перечитала текст дарственной.
— Тимур, ты серьезно? Ты хочешь, чтобы я отдала тебе свою квартиру?
— Не отдала, а переписала на мужа. Разве это не естественно? Мы же семья.
— Семья — это одно, — резко ответила Вероника, отодвигая папку. — А собственность — совсем другое. Эту квартиру я покупала задолго до нашего знакомства.
— Но теперь мы живем здесь вместе! — возразил Тимур, повышая голос. — Я тоже вкладываю деньги в ремонт, плачу коммунальные услуги. Почему я должен оставаться просто квартирантом?
Вероника встала из-за стола. Чашка в ее руках тряслась.
— Квартирантом? Ты считаешь себя квартирантом в доме своей жены?
Тимур горячо воскликнул:
— А кем еще? У меня здесь нет никаких прав! Завтра ты можешь выгнать меня, и я останусь ни с чем!
— Тимур, мы муж и жена! — напомнила Вероника. — Зачем мне тебя выгонять?
— Тогда почему бы не переписать квартиру? — парировал Тимур. — Если ты мне доверяешь, то какая разница, на чье имя оформлена собственность?
Логика мужа поразила Веронику.
— Именно поэтому я и не буду ничего переписывать, — твердо сказала Вероника. — Если все равно, то оставим как есть.
Тимур резко поднялся, сдвинув стул.
— Значит, не доверяешь, — констатировал Тимур. — Значит, я для тебя чужой человек.
— Ты для меня не чужой, — устало ответила Вероника. — Но квартира останется моей.
— Тогда мне здесь не место, — отрезал Тимур и направился к выходу.
Дверь хлопнула так сильно, что задрожали стекла в шкафу.
Весь день Вероника не находила себе места. Она пыталась работать, убираться, читать — ничего не помогало. Мысли постоянно возвращались к утренней ссоре. К вечеру стало ясно — Тимур не собирается возвращаться.
Звонок в дверь раздался около девяти. На пороге стояла Марина Александровна с каменным лицом.
— Можно войти? — спросила свекровь, уже переступая порог.
Вероника молча проводила ее в гостиную. Марина Александровна опустилась на диван и сразу перешла в атаку.
— Ну и что ты наделала? — начала свекровь, сверля Веронику взглядом. — Обидела мужа, расстроила всю семью!
— Марина Александровна, я просто отказалась переписывать квартиру, — спокойно ответила Вероника.
— Просто? — фыркнула свекровь. — Да ты недостойная жена! Настоящая женщина должна поддерживать мужа!
Гнев медленно поднимался в груди Вероники.
— Поддерживать? — переспросила Вероника. — И просто отдать мою личную квартиру ему?
— Конечно! — воскликнула Марина Александровна. — Не может быть личной квартиры у жены! Все должно быть общим!
— Почему? — резко спросила Вероника. — Почему именно я должна отказываться от своего? Тимур тоже может оформить на меня свои сбережения, машину, дачу вашу.
Марина Александровна растерялась на секунду, но быстро взяла себя в руки.
— Не умничай! — рявкнула свекровь. — Муж так считает, и точка. Ты просто обязана переписать квартиру на Тимура!
— Обязана? — переспросила Вероника, поднимаясь с дивана. — А может, хватит мне указывать, что я обязана делать?
Марина Александровна тоже встала, лицо ее покраснело от негодования.
— Как ты смеешь со мной так разговаривать? — закричала свекровь. — Я мать твоего мужа!
— И это не дает вам права распоряжаться моей жизнью, — холодно ответила Вероника.
Больше она не могла этого выносить. Веронике хватило. Она направилась в спальню, Марина Александровна следовала за ней.
— Куда ты идешь? — требовательно спросила свекровь.
Вероника молча открыла шкаф и начала доставать вещи Тимура. Рубашки, джинсы, костюмы — все летело в большую сумку.
— Что ты делаешь? — ахнула Марина Александровна.
— Собираю вещи вашего сына, — коротко ответила Вероника, не прекращая укладку. — Раз ему здесь плохо, пусть забирает свои вещи.
— Ты же не можешь его выгнать! — возмутилась свекровь.
— Могу, — твердо сказала Вероника, застегивая сумку. — Это моя квартира, и я решаю, кто в ней живет.
Марина Александровна открывала и закрывала рот, как рыба, выброшенная на берег.
Вероника вынесла сумку в прихожую и протянула свекрови.
— Передайте Тимуру, — сказала Вероника, открывая входную дверь. — И учтите — в этой квартире больше нет места ни ему, ни вам.
— Ты еще пожалеешь об этом! — прошипела Марина Александровна, хватая сумку.
— Увидим, — спокойно ответила Вероника и закрыла дверь.
Через три дня Тимур начал звонить. Первые звонки Вероника игнорировала. Потом решила выяснить, чего он хочет.
— Ника, давай поговорим, — просил Тимур в трубке. — Мы же можем все обсудить спокойно.
— О чем говорить? — спросила Вероника, одновременно заполняя заявление на развод. — Ты ясно высказал свою позицию.
— Я был не прав, — признал Тимур. — Мама меня довела своими разговорами. Давай забудем об этой дарственной.
Вероника поставила подпись в нужной графе.
— Поздно, — сказала Вероника. — Документы на развод я уже подала.
В трубке повисла тишина.
— Ника, ты не можешь так, — наконец произнес Тимур. — Мы же любим друг друга.
— Любовь закончилась в тот момент, когда ты принес мне дарственную, — спокойно ответила Вероника. — До свидания, Тимур.
Она отключила телефон и откинулась в кресле. Впереди ждали сложные процедуры развода, но Вероника была готова к ним. Квартира останется ее. Жизнь — тоже.
После откачки ямы, всегда прошу ассенизатора слить всё обратно в яму и снова выкачать. А ведь работает!