Елена долго ломала голову над подарком для мужа. Никакая идея не казалась достаточно хорошей. В отчаянии она спросила его напрямую. Ответ Артёма прозвучал неожиданно и резко:
— Абонемент в фитнес-клуб. Премиум.
— Ты же терпеть не можешь спорт? — искренне удивилась она, морща лоб.
— Мне и не нужен! Себе купи. А то совсем распустилась. Перед друзьями стыдно — видят, на что я зарплату трачу, — бросил он.
Елена покраснела, слёзы навернулись на глаза. В памяти всплыл материнский наказ: «Мужа слушайся, Леночка, он голова семьи». Раз Артём сказал — значит, в ней действительно что-то не так. Она молча убрала со стола, вымыла кухню до блеска и направилась в ванную. Там висело большое зеркало во всю стену. Елена пристально разглядывала своё отражение: округлившиеся бёдра, мягкий живот, щёки… «Он прав. Похудеть надо. Но только после праздника. Не гостям же на пустой стол смотреть? Я столько всего запланировала приготовить… диета подождёт», — решила Елена и, вернувшись в спальню погасила свет, легла спать. Ей отчаянно хотелось тепла, хоть какого-то знака внимания, но Артём лишь что-то буркнул в ответ на её робкое «спокойной ночи» и отвернулся.
— Устал. Ладно, — снова нашла ему оправдание она, закусывая губу.
Елена выбилась из сил. Руки ныли, спина гудела от напряжения. Но к приходу гостей на столе красовалось всё: от изумительного холодца и заливной рыбы до нескольких видов салатов и горы выпечки. Казалось, праздник удался на славу. Гости, рассевшись, вопросительно посмотрели на хозяйку, ища взглядом хозяина.
— А Артём где? Опять задерживается? — спросил Роман, старый друг семьи, с лёгкой иронией в голосе.
— Говорил, работа… — оправдывала она отсутствующего виновника торжества, стараясь улыбаться. И он наконец появился, громко хлопнув дверью.
— На работе задержали. А Наташу на остановке айтевстретил, подвёз, — пояснил он небрежно, пропуская вперёд Наталью. Она была давней подругой Елены, и её присутствие никого не удивило, хотя лёгкий, явно не праздничный наряд и слишком яркий макияж вызвали у некоторых недоумённые взгляды.
Наташа, улыбаясь во все зубы, тут же заняла место рядом с Артёмом, отодвинув стул. Елене пришлось ютиться на краю стола, на неудобной табуретке, которую обычно ставили в угол.
— Тебе всё равно бегать, подавать, — отмахнулся Артём от жены, когда она неуверенно подошла к столу. — Да и садиться зачем? Ты же на диете! Наложи салата. Наташ, холодец будешь? Или фигуру бережёшь? — добавил он с подчёркнутой заботливостью, обращаясь к подруге.
— У меня всё идеально, лишнего нет, — рассмеялась Наташа, самодовольно выпрямляясь. — Но от твоего холодца не откажусь, Артём! Знаю, Елена старалась.
— Сейчас принесу… — Елена пропустила колкие слова мужа мимо ушей и пошла за закусками. — Тарелки, пожалуйста, передайте.
Гости с аппетитом ели холодец. Он вышел плотным, мясным, с идеальным прозрачным бульоном… но Артём любил, чтобы желе было больше.
— Что-то сегодня одно мясо, жена… разучилась варить? — громко заметил он, отодвигая тарелку.
— Разве плохо, что в холодце мяса много? — удивился Роман, откладывая вилку. — Мне кажется, он великолепен. Консистенция идеальная.
— Конечно плохо! Я желе люблю. Это же не заливное из свинарника, чтоб одним мясом забивать, — язвительно парировал Артём. — Эстетика важна.
— Придираешься, Артём, — мягко, но твёрдо сказала Аня, сестра Елены.
— Ладно, ладно. У Елены это профессиональное. Дома готовит как на продажу. Вот, пирожок с яйцом, например… — Артём взял пирожок и театрально разломил его пополам. — Видите?
— Что? — не понял кто-то из гостей.
— Теста много! Начинки — кот наплакал. Экономия, что ли? — заявил он, демонстративно откусив кусок теста и бросив остальное на край тарелки.
Елена посмотрела на мужа, потом на пирожок. Стало обидно до слёз. Она старалась! Не её вина, что Артём схватил именно тот, где начинки меньше всего — последний на противне, который она хотела оставить себе, но потеряла среди других и случайно подала.
— А у меня начинки очень много, — громко сказала Аня, показывая свой пирожок. — Елена, не слушай его. Всё очень, очень вкусно. Ты — волшебница!
— Да, да. Потрясающе вкусно, — хором поддержали гости.
— Спасибо… старалась, — прошептала Елена.
— Я тоже пекла на той неделе. Помнишь, Артём? Вы ко мне на чай заходили, — не удержалась Наташа, стремясь переключить внимание на себя. — Пирожки с вишней.
— Вот, там пирожки были идеальные. Домашние, настоящие, — с теплотой в голосе кивнул Артём, глядя на Наташу. — Не то, что магазинная поделка.
Елене стало неловко. К еде она так и не притронулась, оправдываясь хлопотами. Она собрала грязную посуду и ушла на кухню. Там, в холодильнике, ждал её главный страх и надежда — торт по новому рецепту. Лёгкий, с йогуртовым кремом и ягодами, не такой жирный и сладкий, как любил Артём. Времени не хватило на его привычный шоколадный «Наполеон», и теперь она корила себя за этот эксперимент. «Он точно скажет, что я пожалела масла или сливок», — думала она с тоской.
Она внесла чай и с тревогой взяла поднос с десертом. Руки дрожали. Боялась разочаровать мужа, волновалась и не заметила кота, бросившегося под ноги с громким мяуканьем. Елена оступилась, торт выскользнул из рук, и она рухнула на стол всем весом. Торт рассыпался жалким месивом, чай хлынул на новую, ослепительно белую скатерть, заливая салфетки и несколько тарелок.
За столом воцарилась гробовая тишина. Прервал её Артём. Его голос был ледяным и громким:
— Как можно быть такой неуклюжей, Елена?! Даже торт донести не можешь?! Ноги заплыли жиром, координация отключилась?! Хоть бы ползать научилась, раз ходить не способна! — Он не стеснялся гостей, отчитывал жену как провинившуюся школьницу, его лицо пылало злобой.
Елена была бела как бумага. Ей было нестерпимо стыдно и больно. Палец на ноге дико ныл и распухал на глазах, слёзы душили горло, не давая вдохнуть.
— Надо тряпку, — деловито сообразила Наташа, вставая. — Иначе всё промокнет. Уже на брюки попало…
— Помогу, — тут же вызвалась Аня, бросаясь к сестре. Гости зашевелились. Кто-то пошёл за тряпкой, кто-то уносил посуду, кто-то пытался поднять Елену. Лишь Артём не унимался:
— Новую скатерть испортила! Торт в грязь превратила! Идиотка! Вечно всё портишь!
Елена не выдержала. Вырвавшись из рук сестры, она, прихрамывая, побежала в ванную, захлопнула дверь и, опустившись на крышку унитаза, дала волю слезам. Нога ныла нестерпимо, но душа болела сильнее. Слова мужа звенели в ушах. Она чувствовала себя униженной, раздавленной, ненужной. «Как же так? Я же старалась…» — шептала она сквозь рыдания.
— Елена, ты как? Помочь? — спустя время, когда шум за дверью стих, раздался спокойный голос Романа.
— Нормально… — выдавила она, стараясь, чтобы голос не дрожал.
— Гости уходят… тебя спрашивают. Выйдешь попрощаться?
— Да… конечно, — попыталась встать, но резкая боль пронзила ногу. — Ой-ой-ой!
— Что там? Открой.
— Палец… распух жутко. Не могу встать.
— Сейчас открою. — Роман справился с замком и вошёл. Он внимательно посмотрел на распухший, покрасневший палец. — Тебе в травмпункт. Срочно. Похоже на перелом или сильный вывих.
— Думаешь? — испуганно спросила Елена.
— Да. Такой отёк не шутка. Надо сделать снимок.
— Кто же меня повезёт так поздно? — в голосе её слышалась растерянность и стыд.
— На такси. Я помогу тебе дойти и доехать. Не бойся, — его голос был твёрдым и ободряющим.Они вышли в прихожую. Гости уже разошлись. Лишь Аня мыла посуду. Увидев хромающую жену, Артём взорвался:
— Решила праздник добить?! Совсем мозгов не хватило осторожнее быть?
— У неё, возможно, перелом… — вмешался Роман, подхватывая Елену под руку. — Видишь, как она на ногу опереться не может?
— Ещё бы! На казённых харчах, как на дрожжах, растёшь — ноги и подвести могут, — процедил Артём, глядя на Елену с откровенным презрением. От этого взгляда её затошнило.
— Ладно, хватит. Поехали, — резко оборвал Роман, вызывая такси и помогая Елене сесть в подъехавшую машину. — Артём, ты с нами?
— А что, моё присутствие принципиально? — съязвил он, не двигаясь с места. — Вы и без меня прекрасно справитесь.
Роман промолчал, стиснув зубы. Он и Аня увезли Елену. В больнице подтвердили сильный ушиб, перевязку наложили и отпустили. Возвращаться в дом, где её только что унизили, не хотелось. Елена поехала к сестре.
Утром к ней приехал Роман. Привёз не только цветы и лекарства, но и завтрак. Его тихая, ненавязчивая забота потрясла Елену. Раньше он так не проявлял внимания.
— Елена… — начал он осторожно, когда сестра вышла. — Давно хотел сказать… Смотри на вещи трезво. Может, вам с Артёмом стоит… разойтись? Жить в постоянном унижении — себя не уважать.
— И куда мне одной? — нахмурилась она, отводя взгляд. — Кому я в тридцать с лишним, да ещё… такая, нужна? — Она неловко поправила складки на халате.
— Мне нужна. — Роман сказал это твёрдо, глядя ей прямо в глаза. — Я тебя давно люблю. А он… Елена, он за твоей спиной с Наташей уже который месяц. Неужели слепа?
— Ты, наверное, ошибаешься… — растерянно прошептала Елена, но в сердце кольнуло ледяное предчувствие. Она поблагодарила Романа за помощь, тепло попрощалась с сестрой и, набравшись смелости, поехала домой. Звонить мужу не стала — решила открыть своим ключом. И пожалела.
Артёма не было. Зато в её постели, в её подушках, спала Наташа. И явно не ждала хозяйку так рано.
— Как ты могла?! — вырвалось у Елены шёпотом, когда кровь отхлынула от лица. Она отступила, опершись о косяк.
— Думала, тебя в больницу положили… — потянулась Наташа, сонная и нагловатая. — Хотя, честно говоря, к лучшему. Теперь не надо скрывать и юлить. Всё просто.
— Точно. К лучшему, — Елена услышала свой голос, удивительно спокойный. Она не стала кричать, не стала плакать. Развернулась и пошла к лифту. Не оглядываясь. В лифте набрала номер Романа. Рука не дрожала.
— Вот видишь, — его голос звучал не упрёком, а скорее горьким подтверждением. — А не верила.
— Твоё предложение… оно ещё в силе? — спросила Елена, глядя на цифры лифта.
— Более чем актуально. Сейчас приеду, — ответил Роман без колебаний.
Слово он сдержал. Сначала они стали жить вместе. Потом, после быстрого и цинично-делового развода с Артёмом (тот только и спрашивал, не претендует ли Елена на его коллекцию часов), Роман женился на ней. И однажды, обнимая её за талию, которая никогда не станет осиной, строго, но с теплотой в голосе сказал:
— Забудь о диетах. Ты — красавица! Невероятная, умная, добрая женщина… Артём — ослеплённый глупец, променявший сокровище на блёстки. Ну и ладно, его убыток — моя чистая прибыль. Мне больше достанется тепла.
Елена улыбнулась, прижавшись к его плечу. В её жизни не стало едких упрёков, леденящих обид, постоянного ощущения своей «неправильности». Новый муж ценил её — всю, без оговорок, со всеми достоинствами и мягкими округлостями. И она отвечала ему глубокой, спокойной взаимностью. Впервые за долгие годы дышать стало легко. А квартира в которой жила Елена и Артём, всё же по решению сужа отошла к ней, вот тогда Артём и взвыл как побитая собака, но было уже поздно.
Ты нам не нужен