– Вашу квартиру вчера купили. Собирайте вещи и съезжайте, – золовка размахивала в руках дарственной с подписью мужа

— Представляешь, Коля, здесь будет наша спальня, — тогда она кружилась по комнате, раскинув руки в стороны. — А тут детская!

— Сначала ипотеку выплатим, потом о детях думать будем, — смеялся Николай, обнимая жену за талию.

Восемьсот тысяч первоначального взноса собирали целых два года. Инна подсчитывала каждую копейку, вела строгий учет расходов. Одежду покупали в масс-маркете, отпуска откладывали на потом. По вечерам Инна занималась с учениками, готовила их к экзаменам. Николай даже грузчиком подрабатывал по выходным — таскал коробки на складе, приходил домой без сил.

— Дорогая, у меня спина болит, — жаловался Коля, падая на диван после очередной смены.

— Потерпи еще немного, — гладила его по плечу Инна. — Мы же почти собрали нужную сумму.

Когда настал момент оформления ипотеки, Инна была завалена работой в бухгалтерии. Отчетность, проверки, авралы до поздней ночи.

— Коль, я просто не успеваю везде быть, — устало произнесла Инна, подписывая доверенность дрожащей от усталости рукой. — Займись документами сам, хорошо?

— Конечно, не волнуйся, — успокоил муж. — Я все правильно оформлю.

Семь лет ежемесячных выплат по сорок пять тысяч рублей. Инна вела таблицу, скрупулезно отмечала каждый платеж. Зеленые галочки напротив дат казались маленькими победами. Дорогая техника, путешествия, рестораны — все это ушло на второй план. Николай устроился на вторую работу, Инна брала дополнительные занятия.

И вот он — последний платеж. Инна несколько раз перепроверила баланс на экране компьютера, не веря своим глазам.

— Коля! — закричала она, выбегая из кабинета. — Мы сделали это! Квартира наша!

Николай подхватил жену на руки, закружил по коридору. Инна смеялась, обнимала мужа за шею.

— Давай устроим праздник, — предложила Инна, сияя от радости. — Позовем твою маму и Ларису.

Торжественный ужин готовился несколько дней. Инна варила борщ по рецепту свекрови, лепила котлеты — любимое блюдо Николая. Накрывала стол лучшей посудой, которую берегли для особых случаев.

— Тамара Ивановна, как приятно пахнет! — Инна встречала свекровь у порога, принимая букет гвоздик.

— Дочка, я так рада за вас, — обнимала Тамара Ивановна невестку. — Наконец-то у вас свой дом.

Лариса пришла с тортом из кондитерской. Золовка всегда держалась немного отстраненно, но сегодня тоже улыбалась.

— За нашу семью! — поднял бокал Николай, когда все уселись за стол. — За то, что мы достигли цели. За упорство и терпение.

— За любовь, которая помогает преодолевать трудности, — добавила Инна, не отпуская руку мужа.

Тамара Ивановна вытирала глаза платочком, а Лариса кивала, отпивая из бокала.

— Теперь можно подумать и о расширении семьи, — многозначительно произнесла свекровь.

Инна покраснела, но счастливо кивнула. Все складывалось идеально.

Уже перед уходом, когда Инна помогала гостям одеваться в прихожей, Лариса вдруг остановилась у зеркала.

— Знаете, счастье такое мимолетное, — произнесла золовка, поправляя шарф. — Порой все может измениться в одно мгновение.

Инна недоуменно пожала плечами, не понимая смысла этих слов. Какие странные фразы в такой радостный день.

Через неделю после празднования эйфория постепенно улеглась, уступив место практичным планам. Инна разложила на кухонном столе каталоги с обоями, образцы ламината и фотографии кухонных гарнитуров.

— Коль, смотри, какая красота! — показывала жена мужу очередную страницу с интерьерами. — Давай заменим обои в спальне на эти, с мелким рисунком.

— Хорошая идея, — кивал Николай, листая журнал. — Теперь без ипотечных выплат можем себе позволить нормальный ремонт.

Инна составляла подробные планы, делала замеры комнат, записывала размеры в блокнот. Ламинат в гостиной, новый кухонный гарнитур, современная сантехника в ванной — все казалось достижимым и близким.

— Я уже нашла несколько бригад, — сообщила Инна за ужином. — Завтра к нам приедут мастера, сделают точные замеры.

— Отлично, дорогая, — улыбнулся Николай. — Наконец-то будем жить по-человечески.

Но радостные планы постепенно начали омрачаться странными мелочами. Сначала Инна заметила, что книга на журнальном столике лежит не там, где она ее оставила. Потом чашка в шкафу оказалась переставленной на другую полку.

— Коля, ты не трогал мою чашку? — спросила Инна вечером, когда муж вернулся с работы.

— Какую чашку? — удивился Николай, снимая пиджак. — Я вообще на кухне не был с утра.

Тапочки в прихожей сдвинулись с привычного места, косметичка в ванной стояла под другим углом. Инна начала сомневаться в собственной памяти.

— Может, я действительно начинаю забывать, где что кладу, — говорила она себе, разглядывая переставленные предметы.

Прошли три недели, а странности не прекращались. Наоборот, они становились все заметнее. Инна стала записывать, где именно оставляет вещи, чтобы потом проверить.

— Коль, мне кажется, кто-то приходил в квартиру, — осторожно начала Инна за ужином. — Вещи постоянно не на своих местах.

— Ну что ты выдумываешь! — нахмурился Николай, не отрывая взгляда от тарелки. — Ключи только у нас двоих.

— Но я же точно помню, где что ставлю! — настаивала Инна. — Это не может быть совпадением.

— Показалось тебе, — отмахнулся муж. — Много работаешь, устаешь, вот память и подводит.

Инна замолчала, но тревога не отпускала. Каждый день приносил новые подтверждения того, что в квартире кто-то бывает в их отсутствие.

Субботнее утро начиналось как обычно. Инна стояла у плиты, переворачивая румяные блины на сковороде. Аромат теста и растопленного масла наполнял кухню уютом. Николай сидел за столом, читал новости в телефоне.

— Хочешь со сметаной или с вареньем? — спросила Инна, выкладывая блины на тарелку.

— Со сметаной, пожалуйста, — не поднимая глаз, ответил муж.

Резкий звонок в дверь разрезал утреннюю тишину. Николай вздрогнул, телефон выскользнул из рук и упал на стол. Инна заметила, как напряглись плечи мужа.

— Кто это может быть в такую рань? — удивилась Инна, выключая газ под сковородой.

— Не знаю, — буркнул Николай, поднимаясь со стула. — Сейчас посмотрю.

Николай медленно пошел к двери, а Инна осталась на кухне, прислушиваясь к звукам в прихожей. Послышались приглушенные голоса, но разобрать слова было невозможно.

Через минуту в кухню вошла Лариса с папкой документов в руках. Золовка выглядела решительно и холодно. Она бросила папку на стол прямо у тарелки с блинами и произнесла:

— Вашу квартиру вчера купили. Собирайте вещи и съезжайте.

Лариса размахивала в руках дарственной с подписью Николая, и Инна увидела знакомый почерк мужа на официальном документе.

Инна оторопела, не могла произнести ни слова. Дрожь пробежала по всему телу. Трясущимися руками взяла документы из папки, пытаясь разобрать мелкий шрифт. В свидетельстве о собственности значилось не ее имя рядом с мужем, а Лариса Петровна Макарова. Переоформление прошло еще несколько лет назад.

— Это невозможно, — прошептала Инна, перелистывая страницы. — Мы же вместе покупали квартиру.

Память начала воскрешать забытые детали. Доверенность, которую она писала семь лет назад, когда была завалена работой в бухгалтерии. Как Николай настаивал оплачивать коммунальные услуги со своего телефона. Все договоры заключал только он, никогда не показывал документы на квартиру. Все это время он скрывал правду. А она ему верила!

— Коля, объясни мне, что здесь происходит! — голос Инны дрожал от напряжения.

Понимание пришло внезапно и болезненно. Муж знал, что собственник его сестра, и все эти годы скрывал правду.

— Ты же обещала, что так не будет! — закричал Николай на Ларису. — Я оформил на тебя квартиру только для подстраховки, чтобы при разводе Инка ничего не получила!

— А я передумала, — холодно ответила Лариса, складывая документы обратно в папку. — Надоело смотреть, как вы тут живете припеваючи, а у меня съемная однушка. Я тоже хочу свою квартиру!

Инна смотрела на мужа широко открытыми глазами. Слова мужа врезались в сознание острыми осколками.

— Значит, ты планировал развод? — медленно произнесла Инна. — Семь лет планировал?

— Нет, Инночка, ты не понимаешь! — забормотал Николай, пытаясь подойти к жене. — Это просто предосторожность была.

— Предосторожность против кого? — взорвалась Инна. — Против меня? Против той, которая отдавала последние деньги на ипотеку?

Николай попытался оправдаться, заговорил о защите квартиры от возможных претензий при разводе. Но каждое его слово только усиливало боль.

— Ты использовал меня как бесплатную рабочую силу! — кричала Инна, размахивая руками. — Семь лет я отказывала себе во всем ради этой квартиры!

Скандал перерос в крики, взаимные обвинения. Николай пытался доказать, что любит жену, Лариса хладнокровно собирала документы. Инна металась между гневом и отчаянием.

— Убирайтесь из моего дома! — закричала Инна. — Оба убирайтесь!

Но дом больше не был ее. Осознание обрушилось как снег на голову.

Инна собрала вещи в две сумки и ушла к подруге Марине.

Через неделю подала заявление на развод и исковое заявление в суд о признании сделки недействительной. Судебные разбирательства тянулись полгода. Инна отсудила половину стоимости квартиры — четыре миллиона восемьсот тысяч рублей.

— Мне придется кредиты брать, — жаловался Николай адвокату. — У родственников занимать.

Лариса уже купила себе двухкомнатную квартиру на вырученные деньги. Ей было плевать на долги брата.

На отсуженные деньги Инна купила однокомнатную квартиру. Маленькую, но свою. Настоящую. Стены не помнили обмана, окна смотрели в будущее.

Предательство закалило характер Инны. Теперь она знала себе цену и никому не позволяла себя использовать. Доверие больше не давалось слепо.