– Перепиши на меня квартиру! Мне жить негде! И не думай отказать! – поставила мне ультиматум свекровь

— Алина, ты дома? — голос мужа звучал натянуто.

— На кухне! — отозвалась Алина, ставя горшок с фиалками обратно на место.

Роман появился в дверном проеме, провел рукой по волосам — привычка, которая выдавала его волнение. За два года брака Алина научилась читать эти сигналы.

— Что стряслось? — она отложила влажную тряпку и повернулась к мужу.

— Мама звонила, — Роман опустился на стул возле стола. — У нее проблемы. Серьезные.

Алина присела напротив, изучая напряженное лицо мужа. Галина Петровна никогда не была ее любимой темой для разговоров, но беспокойство в голосе Романа настораживало.

— Что именно произошло? — спросила Алина осторожно.

— Квартиру продают через суд, — Роман сжал кулаки на столе. — Долги по коммунальным платежам накопились за многие года. Мама не платила после увольнения.

— Как это не платила? — удивление в голосе Алины было искренним. — Она же получает пособие по безработице.

— Получала, — поправил Роман мрачно. — Срок закончился месяц назад. А новую работу в пятьдесят восемь лет найти почти нереально, особенно после сокращения.

Алина встала, подошла к окну. Ее двухкомнатная квартира в спальном районе была небольшой, но уютной. Алина купила ее на наследство от бабушки еще до знакомства с Романом, а после свадьбы он переехал к ней. Но теперь стены будто давили.

— И что теперь? — тихо спросила Алина, не оборачиваясь.

— Мама просится временно пожить у нас, — голос Романа стал еще тише. — Пока не найдет работу и не снимет что-то свое.

Алина медленно повернулась. В глазах мужа она увидела мольбу, которую он пытался скрыть за показным спокойствием.

— Рома, мы же планировали… — начала Алина и замолчала.

— Что планировали? — тон мужа стал настороженным.

— Детей, — Алина села обратно за стол. — Мы хотели в этом году попробовать. Я уже к врачу записалась на обследование.

— Дети никуда не денутся, — быстро ответил Роман. — А мама — она же моя единственная родственница. Пожалуйста, это временно. Максимум полгода.

Алина молчала, перебирая в уме все «за» и «против». Галина Петровна была женщиной властной и категоричной. Даже на их свадьбе она умудрилась высказать недовольство выбором ресторана, платья невесты и меню.

— Где она будет спать? — практично спросила Алина.

— В гостиной, — Роман оживился. — Диван раскладывается. Мама сказала, что не будет мешать, будет искать работу.

— А если не найдет? — Алина смотрела прямо в глаза мужу. — Что тогда?

— Найдет, — убежденно ответил Роман. — Я прослежу! Что-нибудь придумаю, не переживай.

Алина поднялась, подошла к мужу и положила руки ему на плечи. Роман был хорошим человеком, любящим сыном. Именно за это она его и полюбила.

— Хорошо, — тихо сказала Алина. — Но с условиями. Максимум полгода. И как только найдет работу — начинает искать съемное жилье.

Роман вскочил со стула и обнял жену.

— Спасибо, родная! Ты не представляешь, как я тебя люблю!

Через неделю Галина Петровна переехала к ним с тремя огромными сумками и коробкой фотографий. Гостиная превратилась в спальню, а семейные вечера перед телевизором остались в прошлом.

— Спасибо вам, дети, — говорила свекровь, аккуратно раскладывая свои вещи. — Я постараюсь не мешать. Это временно, обещаю.

Но временным это оказалось только в словах. Три месяца превратили жизнь Алины в настоящий кошмар. Каждое утро начиналось с громких телефонных разговоров Галины Петровны с подругами.

— Людочка, ты не поверишь, что эта Марина из второго подъезда вытворяет! — голос свекрови разносился по всей квартире. — Опять мужика домой привела! В ее-то годы!

Алина сжимала зубы, пытаясь сосредоточиться на утреннем кофе. Стены в квартире были тонкими, а Галина Петровна явно не считала нужным понижать голос.

— А эта Алинка моя, невестка, — продолжала свекровь в трубку, — готовить совсем не умеет. Роману приходится голодным ходить. Хорошо, я теперь с ними живу, хоть присмотрю.

Вечерами ситуация становилась еще хуже. Кухня наполнялась удушающим запахом жареной рыбы и тушеной капусты — любимых блюд Галины Петровны.

— Рыбу нужно именно так готовить, — наставляла свекровь, стоя над сковородой. — Не то что твоя куриная грудка на пару. Мужчину кормить надо нормально.

Алина молча открывала окна, пытаясь избавиться от запаха. Каждый поход в ванную превращался в испытание терпения — Галина Петровна могла проводить там по два часа, наводя красоту и стирая белье руками.

— Галина Петровна, мне нужно на работу, — стояла Алина у запертой двери ванной.

— Пять минуточек, деточка! — отзывалась свекровь изнутри. — Маску с лица смываю.

Эти пять минут растягивались на полчаса. Роман все чаще задерживался на работе, находя любые поводы не возвращаться домой. Алина понимала — муж просто избегал конфликтов, оставляя ее наедине с проблемами.

Когда Алина робко намекнула свекрови о поиске работы и съемного жилья, реакция была мгновенной.

— Значит, выгоняешь меня? — Галина Петровна состроила обиженное лицо. — После всего, что я для этой семьи сделала?

Три дня свекровь не разговаривала с Алиной, демонстративно готовила только себе и Роману, а невестку игнорировала. В субботу, когда Алина сидела за кухонным столом с тарелкой овсянки, Галина Петровна подсела напротив с серьезным видом.

— Мне нужно с тобой поговорить, — начала свекровь, складывая руки на столе. — Я всю ночь думала о своей ситуации.

Алина подняла глаза от тарелки, предчувствуя недоброе. Лицо Галины Петровны было решительным, а в глазах плясали какие-то планы.

— В моем возрасте нужна стабильность, — продолжала свекровь назидательным тоном. — Я устала жить на птичьих правах, метаться по углам. Мне нужен свой дом.

— Но вы же ищете работу, — осторожно заметила Алина. — Как только найдете, сможете снимать квартиру.

— Работу в пятьдесят восемь лет не найти, это ты прекрасно понимаешь, — отрезала Галина Петровна. — А жить мне где-то надо. И я приняла решение.

Алина отложила ложку, напряженно ожидая продолжения. Что-то в интонации свекрови настораживало.

— Перепиши на меня квартиру! — твердо заявила Галина Петровна. — Мне жить негде! И не думай отказать!

Слова обрушились на Алину градом. Она медленно поднялась со стула, не веря собственным ушам.

— Вы что, с ума сошли? — тихо произнесла Алина.

— Ничего подобного! — возмутилась свекровь. — Я мать Романа, и имею право требовать крышу над головой! Ты молодая, заработаешь себе еще. А мне больше некуда идти!

— Это моя квартира! — голос Алины дрожал от возмущения. — Я ее купила на деньги бабушки!

— Вот именно — на деньги бабки! — ткнула пальцем свекровь. — Значит не заработала эту квартиру! Переписывай документы, и дело с концом!

— Убирайтесь! — закричала Алина, указывая на дверь. — Немедленно убирайтесь из моего дома! Я не позволю вам диктовать мне условия!

— Бессердечная эгоистка! — завопила Галина Петровна. — Оставляешь пожилую женщину на улице!

Алина схватилась за спинку стула, пытаясь совладать с дрожью в руках. Свекровь стояла посреди кухни, разгоряченная и злая.

— Никуда я не пойду! — закричала свекровь. — Это дом моего сына!

Терпение лопнуло окончательно.

— Тогда я вас выставлю сама! — резко сказала Алина. — Собирайте вещи немедленно!

— Не смей меня трогать! — взвизгнула Галина Петровна.

— Вещи собирайте сами или я их выброшу в окно, — твердо произнесла Алина. — Выбирайте.

Свекровь поспешила в гостиную, хватая разбросанные вещи. Алина стояла в коридоре, наблюдая за сборами. Галина Петровна что-то бормотала под нос, явно ругая невестку. Наконец свекровь подхватила последнюю сумку и направилась к выходу, громко хлопнув дверью.

Алина облегченно вздохнула, оставшись одна. Тишина казалась невероятной роскошью после месяцев постоянных скандалов.

Через час в замке повернулся ключ. На пороге появился Роман, а за ним прошла заплаканная Галина Петровна.

— Что здесь произошло? — растерянно спросил муж, глядя на напряженное лицо жены.

— Спроси у своей драгоценной жены! — всхлипнула Галина Петровна. — Она меня выгнала!

— Алина, объясни, пожалуйста, — Роман недоуменно посмотрел на жену.

Алина глубоко вздохнула, собираясь с силами. Настал момент истины.

— Твоя мать потребовала переписать на нее квартиру, — ровно сказала Алина. — Заявила, что имеет право на мой дом.

Роман застыл, переводя взгляд с жены на мать. Галина Петровна отвернулась, демонстративно вытирая глаза платком.

— Мам, это правда? — тихо спросил Роман.

— А что такого? — Галина Петровна развернулась к сыну. — Ты мой единственный ребенок! Неужели мать не имеет права на крышу над головой?

— Мам, ты требовала квартиру Алины? — недоверчиво переспросил Роман.

— Требовала справедливости! — вскинулась свекровь.

Роман провел рукой по лицу, пытаясь осмыслить услышанное. Алина видела, как меняется выражение его глаз.

— Мам, о какой справедливости ты говоришь? — медленно заговорил Роман. — Кто дал тебе право распоряжаться чужим имуществом.

— Чужим? — возмутилась Галина Петровна. — Это квартира моего сына!

— Это квартира моей жены, — твердо сказал Роман. — И после такого поведения о совместном проживании речи быть не может.

— Ромочка, сынок, — начала Галина Петровна жалобным голосом. — Неужели ты выберешь чужую женщину вместо родной матери?

— Алина не чужая, — отрезал Роман. — Она моя жена. А то, что ты требовала ее квартиру — это предательство.

Роман достал телефон и начал искать варианты съемного жилья.

— Сегодня же найду тебе однушку, — сказал он, не поднимая глаз от экрана. — И больше общаться с тобой не намерен.

— Как ты можешь! — возмутилась Галина Петровна. — Я же твоя мать!

— Мать, которая пыталась отнять у моей жены квартиру, — холодно ответил Роман.

В тот же вечер Роман нашел съемную однушку далеко от их квартиры. Заплатил за месяц вперед, помог матери перевезти вещи и окончательно разорвал отношения.

— Ромочка, неужели ты меня бросишь? — всхлипывала Галина Петровна у порога новой квартиры.

— После всего, что ты наговорила Алине? — устало спросил Роман. — Она приняла тебя в дом, терпела твои капризы. А ты потребовала ее квартиру.

Галина Петровна заплакала еще громче, рассказывая о своих страданиях. Но Роман был непреклонен — он пытался быть хорошим сыном, но такое отношение к жене простить не мог.

Алина же поняла, что выбрала правильного человека. В критический момент Роман поддержал ее, а не пошел на поводу у матери.