Муж врал про командировки, а тёща – про санаторий. А потом они сидели в кафе, держались за руки и обсуждали “постельное”…
О том, что у её мужа появилась другая, Марина догадывалась давно. Признаки были налицо — как симптомы болезни. Алексей начал часто шептаться по телефону, а стоило Марине войти в комнату, как он замолкал и делал удивлённые глаза. Потом появился пароль на телефоне.
— Зачем тебе пароль? — спросила Марина с улыбкой. — Меня прячешь или кого-то?
Он тогда чуть чаем не подавился и зашептал что-то про любопытных коллег в офисе…
Но если бы только это! Один раз от его рубашки пахло дорогими духами — сладкими и знакомыми. Он сказал, что в метро кто-то прижался. В другой раз у него из кармана выпала карта цветочного салона. Марина ждала букет. Не дождалась. А вскоре начались «ночёвки» якобы по делам.
Марина не шла на выяснение. Потому что… боялась. Пока были только подозрения — можно было делать вид, что всё в порядке. Но правда могла разрушить весь её мир.
Поворотный день
Всё изменилось в один будничный день. Позвонила бывшая одногруппница — Инна. Марина не видела её сто лет, но всё равно обрадовалась:
— Конечно, встречаемся!
Через полчаса она уже ехала в кафе. Инна недавно вышла замуж и, кроме дружеского общения, Марина хотела у неё совета — как поступить с мужем? Поговорить? Ждать? Как вернуть внимание?
Когда Марина пришла, Инна уже стояла у входа. Они обнялись, сели за стол, начали болтать. Пока Марина листала меню, Инна вдруг привстала и с удивлением посмотрела в сторону.
— Что-то случилось? — насторожилась Марина.
— Может, мне показалось… — прошептала Инна.
— Ты кого-то узнала?
Инна кивнула и указала за искусственное дерево в углу зала:
— Слушай… это же твоя мама и… Алексей?
Марина обернулась. За столиком действительно сидели её муж и мать — Ольга Анатольевна. Они держались за руки.
У Марина побелели губы.
Алексей ведь должен был быть в деревне — помогать отцу. А мама накануне хвасталась путёвкой в спа-санаторий. А теперь они здесь. Вместе.
— Я снял квартиру на эти выходные, — сказал Алексей.
— Я со своим постельным, — ответила Ольга. — Я не люблю чужое бельё…
И тут всё стало на свои места. И духи. И карты. И странные взгляды. И новая помада у мамы. И туфли на каблуке, которые она «просто так купила».
Марина встала.
— Давно? — спросила она, подойдя к ним.
— Доченька, ты должна понять… — замялась Ольга. — Я одна столько лет. А он…
— Не трогай отца! — перебила Марина.
— Я ведь тоже женщина…
— Это тебя не оправдывает, — сказала Марина и, ухватившись за спинку стула, развернулась.
Алексей попытался что-то промямлить, но осёкся под её взглядом.
— Пойдём, — сказала Инна, подхватив подругу.
На улице Марину прорвало. Она рыдала в голос, потом долго молчала на скамейке. Инна сидела рядом, просто держала за руку.
Потом…
Инна осталась в городе на несколько дней. Помогла сменить замки, собраться с духом. Алексея Марина больше не пустила — вещи улетели с балкона. Развод был подан в понедельник.
С матерью она тоже порвала. Прощать было тяжело — но она сделала это. Для себя.
— Спасибо тебе, — сказала она Инне в аэропорту.
— Ты справишься?
— Уже справляюсь. И буду только сильнее!
Когда родственники начали «умолять простить», Марина твёрдо просила больше эту тему не поднимать. В её жизни стало на двух человек меньше. Но впервые за долгое время — она чувствовала себя живой.
Когда родственники начали «умолять простить», Марина твёрдо просила больше эту тему не поднимать. В её жизни стало на двух человек меньше. Но впервые за долгое время — она чувствовала себя живой.
Прошло две недели. За это время Марина не просто сменила замки — она сменила всё. Подруге Инне удалось помочь ей найти новую квартиру. Поменьше, зато уютную и свою. Марина перетаскивала коробки, как будто выбрасывала из жизни груз чужих ожиданий. От прежней себя не осталось ничего — ни старых платьев, которые одевала «для Алексея», ни любимого сервиза мамы, ни общих фото в рамках. Всё — в мусор или на сдачу. Как символический акт очищения.
Но самое интересное началось чуть позже.
В один из дней, возвращаясь из магазина, Марина столкнулась в лифте с соседом снизу — Даниилом. Молодой, немного замкнутый инженер, который раньше лишь вежливо кивал. Но теперь он вдруг сказал:
— Я заметил, вы переехали. Если что — могу помочь с ремонтом. Электрику или смеситель поменять?
— Спасибо, — удивилась Марина. — А с чего такая забота?
— Просто… вы теперь светитесь как-то иначе. Будто бы из вас вынули старую боль и что-то новое начало расти.
Марина рассмеялась. Первый раз по-настоящему.
Вечером он действительно пришёл — починить капающий кран. А потом пригласил её на выставку современного искусства. Марина пошла. Без ожиданий. Без страха. Просто потому, что ей стало интересно жить.
А через месяц она случайно встретила Алексея.
Он стоял на автобусной остановке. Был похудевшим, небритым, с помятым воротником. Увидев её — словно втянул голову в плечи.
— Привет, — сказал он. — Ты хорошо выглядишь…
— Спасибо. Я теперь действительно живу, — просто ответила Марина и пошла дальше, не оглядываясь.
Что до матери…
Ольга писала ей письма. Звонила. Один раз стояла под окнами с цветами. Но Марина не спустилась.
Прощение — это не дверь, которую можно открыть по первой просьбе. Иногда прощение — это путь длиной в годы. Или в жизнь. И не всегда этот путь нужно проходить до конца.
Марина больше не держала зла. Но и не держала рядом никого, кто однажды выбрал предательство.
— Ипотеку на тебя оформим, но ты там жить не будешь! — обрадовали планом родители, но не учли одного