Платье мечты

Светлана посмотрела на ценник и тяжело вздохнула. Восемнадцать тысяч. Это почти вся ее зарплата медсестры.

— Дашенька, давай посмотрим что-нибудь попроще.

— Мам, выпускной один раз в жизни! — глаза дочери блестели от слез. — Все девочки в красивых платьях будут, одна я…

— Стоп. — Светлана взяла дочь за плечи. — Давай выйдем отсюда и поговорим.

Они вышли из бутика на улицу. Майское солнце слепило глаза.

— Даш, я понимаю, как тебе хочется. Но у нас просто нет таких денег. Кредит за квартиру, твоя учеба в следующем году…

— Знаю, — Даша опустила голову. — Просто обидно.

— Помнишь Катю Сергееву? Ее дочка в прошлом году выпускалась. У них осталось платье, тоже розовое. Она готова отдать.

— Старое платье? — Даша отшатнулась. — Мам, ты серьезно?

— Оно почти новое. Один раз надевали.

— Но это же чужое! Все узнают!

— Даша, не все в жизни измеряется новыми вещами.

— Тебе легко говорить, — дочь отвернулась. — Ты в школе не учишься. Не знаешь, как девчонки обсуждают каждую тряпку.

Светлана промолчала. Что тут скажешь? В ее время на выпускной мама сшила платье сама из старых штор. И ничего, выжила.

Вечером за ужином обе молчали. Даша ковыряла вилкой в тарелке.

— Может, попробуешь подработать? — вдруг предложила Светлана. — Тетя Клава в книжном ищет помощника на лето.

— В книжном? — Даша скривилась. — Это же скучно.

— Зато честные деньги. И тетя Клава хорошо платит.

На следующее утро Даша стояла перед маленьким книжным магазинчиком в старом районе. Вывеска «Книжные сокровища» облупилась, витрина запылилась.

— Дашенька! — тетя Клава, полная женщина в цветастом платье, обняла ее. — Как выросла! Мама сказала, ты работать хочешь?

— Ну… да.

— Отлично! У меня как раз есть для тебя задание.

Клава провела ее в подсобку. На столе лежала стопка одинаковых книг в простых обложках.

— Это сборник рассказов одного автора. Никому не известного. Издательство прислало на реализацию, но в магазине их никто не берет.

— И что мне с ними делать?

— Продать. — Клава улыбнулась. — В парке, на улице, где угодно. За каждую проданную — сто рублей тебе.

— Всего сто? — Даша разочарованно посмотрела на книги. — Мне нужно восемнадцать тысяч.

— Значит, продай сто восемьдесят книг. Или придумай, как продать эти двадцать дороже.

Даша взяла коробку с книгами и пошла в парк. Села на лавочку возле фонтана, разложила товар.

— Книги! Покупайте книги! — негромко позвала она.

Люди проходили мимо. Час, два. Солнце припекало. Даша вспотела, хотелось пить.

— Что продаешь, девочка? — остановилась пожилая женщина с собачкой.

— Книгу рассказов. Двести рублей.

— Дороговато для неизвестного автора. — Женщина пошла дальше.

К обеду Даша не продала ни одной книги. Она сидела, обхватив колени, и думала о розовом платье. О том, как Маша Петрова будет кружиться в платье за тридцать тысяч. Как все будут восхищаться.

Открыла одну книгу наугад. Начала читать первый рассказ — про мальчика, который копил деньги на велосипед, продавая газеты. Простая история, но что-то в ней цепляло. Даша не заметила, как на глаза навернулись слезы.

— Девушка, вы плачете? — рядом остановился молодой человек с коляской.

Даша вытерла глаза:

— Это книга такая… трогательная.

— Правда? Можно посмотреть?

И тут Дашу осенило.

— Знаете что? Давайте сделаем так. Вы читаете первый рассказ. Если не заплачете — книга ваша бесплатно. Если слезы появятся — платите триста рублей.

Парень рассмеялся:

— Оригинально! Давайте.

Он сел рядом, начал читать. Даша наблюдала, как меняется его лицо. Как губы сжимаются. Как моргает чаще.

На последней странице он шумно выдохнул и полез за платком.

— Черт. Вы выиграли. — Он достал кошелек. — Вот ваши триста. И дайте еще одну — жене.

Следующей была мама с дочкой-подростком. Они читали вместе, и обе всхлипывали над историей о потерянной собаке, которая нашла дорогу домой.

— Мам, купи! — просила девочка.

К вечеру у Даши не осталось ни одной книги. Люди читали, плакали, смеялись, обнимались. Кто-то покупал по две-три штуки — друзьям в подарок.

— Девушка, а автор кто? — спросила женщина в деловом костюме, утирая слезы. — Гениально написано.

Даша посмотрела на обложку. Мелкими буквами внизу: «К. Воронцова».

— К. Воронцова, — повторила она.

Когда Даша вернулась в магазин, тетя Клава пересчитывала кассу.

— Ну как? Продала хоть что-нибудь?

— Все. — Даша выложила деньги на прилавок. — Шесть тысяч. Минус две тысячи вам за книги. Мне четыре.

Клава сняла очки:

— Как ты это сделала?

Даша рассказала про свой метод. Тетя Клава расхохоталась:

— Ах ты хитрюга! Знаешь, из тебя вышел бы отличный маркетолог. Хочешь, я тебе еще книг дам?

— Нет. — Даша покачала головой. — Я… я хочу другое попробовать.

Она взяла последнюю книгу, которую специально оставила.

— Тетя Клава, а как становятся литературными редакторами?

— Редакторами? — Клава удивилась. — А что, понравились рассказы?

— Они потрясающие. Но знаете, что я заметила? Местами автор повторяется. И концовки можно сильнее сделать. Я бы…

— Стоп. — Клава подняла руку. — Ты хочешь сказать, что видишь, как улучшить текст?

— Ну… да. Это плохо?

Клава долго смотрела на нее. Потом полезла под прилавок, достала визитку.

— Это мой друг, главред в издательстве. Скажешь, что от меня. Может, возьмет на практику.

Дома Даша отдала маме книгу:

— Почитай на ночь. Тебе понравится.

— А как же платье? — Светлана погладила дочь по голове. — Заработала что-нибудь?

— Четыре тысячи. Но знаешь, мам… Я передумала. Возьму у Кати Сергеевой то розовое. Если еще не отдали.

— Передумала? — мама удивленно подняла брови.

— Просто поняла кое-что. Не в платье счастье.

Светлана обняла дочь:

— Умница моя. А деньги?

— Отложу. На учебники по редактуре.

В ту ночь Светлана читала книгу до утра. Плакала над каждым рассказом. А утром разбудила дочь:

— Даш, а автор — это случайно не Клавдия? Тетя Клава?

Даша села в постели:

— Что? К. Воронцова… Клавдия Воронцова? Тетя Клава писательница?

Они переглянулись и рассмеялись.

На следующий день Даша пошла в издательство. Главред, седой мужчина в очках, пролистал ее школьные сочинения, послушал идеи по улучшению рассказов тети Клавы.

— Начнешь с простого. Вычитка текстов. Сто рублей за страницу. Справишься — дам посложнее.

Даша работала как одержимая. Читала, правила, предлагала. Через неделю получила первый серьезный заказ — отредактировать рукопись начинающего автора. Через месяц ее ставка выросла втрое.

За неделю до выпускного Даша пересчитала заработанное. Двадцать две тысячи. Больше, чем нужно на платье.

— Мам, пойдем в тот магазин, — сказала она за ужином.

— Даш, но ты же хотела взять у Кати…

— Передумала. Хочу новое. Свое. Заработанное.

В магазине то розовое платье все еще висело на месте. Даша примерила его, покрутилась перед зеркалом.

— Заверните, — сказала она продавщице. — И вот это тоже.

Она показала на элегантное синее платье с ценником в четыре тысячи.

— Это маме. На мой выпускной.

На выпускном вечере Даша сияла в розовом платье. Но сияла она не от того, что платье было дорогое и новое. А от гордости — она купила его сама.

— Даша, какое платье! — восхищалась Маша Петрова. — Где покупала?

— В том бутике на Садовой. — Даша улыбнулась. — Сама заработала.

— Сама? Как?

— Редактирую тексты. Если нужно, могу контакты дать. Твои сочинения всегда хорошие были.

Маша смотрела на нее с уважением. Впервые.

А в зале, среди родителей, Светлана в новом синем платье утирала слезы. Счастливые слезы. Ее девочка выросла. Стала не просто красивой — стала сильной.

После выпускного Даша нашла тетю Клаву:

— Спасибо вам. За все.

— Это тебе спасибо. Знаешь, сколько книг я продала после твоей рекламы в парке? Весь тираж раскупили!

— Тетя Клава, а почему вы скрывали, что пишете?

— Стеснялась. Думала, ерунда это все. А ты показала — не ерунда. Люди плачут, значит, цепляет.

— Еще как цепляет. Только вот концовки…

— Знаю-знаю! — Клава рассмеялась. — Уже переписываю. С твоими правками.

Даша прижалась к ней:

— Тетя Клава, а можно я буду вашим постоянным редактором?

— Можно. Только учись хорошо. Настоящему редактору образование нужно.

— Обязательно!

Той ночью Даша долго не могла уснуть. Розовое платье висело на стуле, лунный свет играл на складках ткани. Красивое платье. Но еще красивее было чувство — она сама, своим умом и трудом, изменила свою жизнь.

И это было только начало.