— А можно пригласить вас на кофе? — неожиданно для себя выпалила я.
Он улыбнулся той самой улыбкой, которая потом покорила меня окончательно.
— С удовольствием, но только на чай. Кофе после шести не пью.
Мы проговорили до закрытия кафе. Он оказался программистом с золотыми руками, работал на крупную западную компанию удаленно, но при этом был на удивление скромным. Одевался просто, на дорогой машине не ездил, в ресторанах не красовался. Я даже подумала сначала, что он просто хорошо зарабатывающий обычный программист.
Ухаживал Андрей красиво, но без пафоса. Цветы дарил, но не огромные букеты, а небольшие, но идеально подобранные. В театр водил, но не в ложу, а на хорошие места в партере. Внимательный, заботливый, с прекрасным чувством юмора. За полгода я поняла — это мой человек.
Предложение сделал неожиданно, во время обычной прогулки по парку.
— Лена, а давай поженимся?
Я едва не споткнулась.
— Серьезно?
— Абсолютно. Я понял, что не могу без тебя ни дня.
Свадьбу играли скромно, человек на тридцать. Андрей настоял, чтобы все было просто и по-семейному. Его мама и сестра были милы и приветливы. Ирина Петровна, его мать, выглядела моложе своих пятидесяти пяти, ухоженная, с легкой сединой в каштановых волосах. Катя, сестра Андрея, на четыре года младше его, работала менеджером в какой-то фирме.
— Как хорошо, что у Андрюши появилась такая жена, — говорила Ирина Петровна гостям. — Мы с Катей так рады!
После свадьбы я переехала к ним в просторную четырехкомнатную квартиру в центре. Андрей объяснил, что живет с мамой и сестрой, потому что у мамы проблемы с сердцем, а Катя после развода осталась без жилья.
— Понимаешь, мама одна не справится, если что случится. А Катьке пока некуда деваться.
Я отнеслась с пониманием. В конце концов, квартира огромная, места всем хватит.
Первые недели все шло гладко. Ирина Петровна интересовалась моими делами, Катя делилась проблемами на работе. Мы готовили вместе, смотрели сериалы, планировали выходные. Казалось, что мне повезло не только с мужем, но и с его семьей.
Но постепенно стала замечать странности. Когда Андрей был дома, все было замечательно. Но стоило ему уехать в командировку или задержаться на работе, как атмосфера в доме менялась.
Сначала это были мелочи. Ирина Петровна начинала охать и вздыхать:
— Ой, Леночка, а у тебя такое красивое платье! Жаль только, что оно тебе маловато. Но ничего, это сейчас модно — обтягивающие вещи.
Или Катя вдруг замечала:
— Лен, а ты знаешь, что Андрюша раньше встречался с очень красивой девушкой? Модель была. Правда, глупая ужасно, но красота-то какая! А умные женщины сейчас редкость.
Я списывала это на неловкость, думала, что они просто не знают, как со мной общаться.
Через месяц двусмысленные комплименты превратились в открытые придирки. Ирина Петровна критиковала мою готовку:
— Что-то борщ у тебя кисловат. Андрюша привык к другому вкусу.
Катя постоянно забывала предупредить меня о планах:
— А, извини, забыла сказать! К нам сегодня подруги придут. Ты не могла бы в своей комнате посидеть? А то мы о личном поговорить хотим.
Когда Андрей был дома, обе превращались в воплощение доброты. Ирина Петровна хвалила мою готовку, Катя рассказывала, как мы прекрасно проводили время.
Я попыталась поговорить с мужем:
— Андрей, мне кажется, твоя мама и сестра меня не очень принимают.
— Что ты, солнышко! Они тебя обожают. Мама вчера говорила, какая ты хорошая хозяйка.
— Но когда тебя нет дома…
— Лен, ты слишком чувствительная. Может, тебе показалось?
Чем больше я пыталась объяснить, тем больше Андрей отдалялся. Он начал воспринимать мои слова как нападки на семью.
А тем временем давление усиливалось. Мои вещи стали таинственным образом портиться. То пятно на любимой блузке появится, то крем для лица окажется разбавленным водой. Ирина Петровна с невинным видом сожалела:
— Ой, какая неприятность! Наверное, стиральная машина барахлит.
Катя добавляла:
— Да, у нас техника старая. Андрей все собирается новую купить, но руки не доходят.
Однажды, когда Андрей был в очередной командировке, они решили поговорить со мной напрямую. Ирина Петровна зашла на кухню, где я мыла посуду.
— Леночка, давай откровенно. Ты же понимаешь, что тебе здесь не место?
Я обернулась, не поверив услышанному.
— Простите?
— Ну что ты как маленькая? Андрей привык к нам, к нашему укладу. А ты пытаешься все изменить, перетянуть его на себя.
Подошла Катя:
— Мам права. Андрюха всегда был семейным. Он нас не бросит ради… — она окинула меня презрительным взглядом, — ради случайного увлечения.
— Я его жена, а не случайное увлечение!
— Пока жена, — усмехнулась Ирина Петровна. — Но ты же видишь, как он от тебя отдаляется? Долго ли это продлится?
В следующие дни они стали откровеннее. Говорили прямо, что я здесь лишняя, что рано или поздно не выдержу и сбегу. Намекали, что у них есть планы, как сделать мою жизнь невыносимой.
— Мы готовы потратить любые силы, чтобы вернуть нашего Андрюшу, — заявила однажды Катя. — Он слишком хороший, чтобы тратить жизнь на неподходящую женщину.
Я понимала, что жалобы мужу только усугубят ситуацию. Он уже начал смотреть на меня как на истеричку, которая не может ужиться с его семьей. Нужен был другой план.
Идея пришла неожиданно. Я поняла, что их самоуверенность — это их слабость. Они настолько уверены в своей правоте и силе, что не стесняются говорить откровенно. И тогда я решила использовать это против них.
Следующие три недели я носила в кармане включенный телефон с диктофоном. Каждый раз, когда они начинали свои нападки, я записывала разговор. Они настолько вошли в раж, что говорили все более жестокие вещи:
— Мы ее выживем из этой квартиры любой ценой, — злобно шипела Ирина Петровна. — Андрей будет делать то, что мы захотим, как всегда делал.
— Я еще и остальные ее вещи испорчу, — добавляла Катя. — Пусть знает, с кем связалась. Мы не пожалеем времени и сил, чтобы сделать ее жизнь здесь адом.
— Правильно. А если она попытается жаловаться Андрею, мы скажем, что она сама все придумала. Кому он поверит — нам или этой стерве?
Они были настолько уверены в себе, что не выбирали выражений. Я получила целую коллекцию записей, где они открытым текстом говорили о своих планах, оскорбляли меня и хвастались тем, как портят мои вещи.
Приближался день рождения Андрея. Ирина Петровна планировала большой семейный ужин — должны были прийти его тетя с дядей, двоюродные братья, старые семейные друзья. Человек пятнадцать.
За неделю до праздника я села за компьютер и смонтировала самые яркие фрагменты записей. Получилось минут семь самых жестоких и откровенных высказываний. Голоса были отчетливо слышны, все фразы — понятны.
В день рождения гости собрались к семи вечера. Стол был накрыт богато, все были в хорошем настроении. Андрей получил подарки, произнесли тосты.
— А теперь особый подарок от жены! — объявила Ирина Петровна с фальшивой улыбкой.
Я встала и достала телефон:
— Да, у меня действительно есть особый подарок для всех. Думаю, всем будет интересно послушать.
Включила запись.
Первые секунды все молчали, не понимая, что происходит. Потом лица гостей начали меняться. Из динамика отчетливо доносились голоса Ирины Петровны и Кати:
— Мы ее выживем из этой квартиры любой ценой… Андрей будет делать то, что мы захотим… Мы не пожалеем времени и сил, чтобы сделать ее жизнь здесь адом…
Ирина Петровна сначала побледнела, потом лицо ее стало багровым. Катя смотрела на меня с таким ужасом, словно увидела привидение.
— Что это? — прошептал Андрей.
Запись продолжалась. Гости слушали в оглушительной тишине, как две женщины обсуждают, как изводить меня, портить мои вещи, строить планы по моему изгнанию.
Когда запись закончилась, наступила мертвая тишина. Все смотрели на Ирину Петровну и Катю.
— Это… это все неправда! — заорала Катя, потеряв всякое самообладание. — Она все подстроила! Она…
— Ах ты дрянь! — взревела Ирина Петровна, набрасываясь на меня. — Как ты смела! Я тебя убью! Я тебя из дома выгоню!
— Мамочка, успокойся! — попытался вмешаться Андрей.
— Не успокоюсь! — кричала она, размахивая руками. — Эта сука нас всех опозорила! При гостях! Я ее убью!
Катя тоже не сдерживалась:
— Ты думала, такая умная! Мы тебе покажем! Мы тебе устроим такую жизнь, что ты сама убежишь отсюда!
Гости сидели с открытыми ртами. Тетя Андрея качала головой, дядя хмурился, двоюродные братья переглядывались.
— Стоп, — тихо сказал Андрей, и в его голосе было что-то такое, что все замолчали. — Мама, Катя, это правда? Вы действительно это делали?
— Андрюша, милый, — мгновенно сменила тон Ирина Петровна, — мы же хотели как лучше! Она не подходит нашей семье!
— Мы защищали тебя! — подхватила Катя. — Эта женщина хочет тебя использовать!
Андрей медленно обвел взглядом стол, посмотрел на меня, потом на мать и сестру.
— Понятно, — сказал он наконец. — Теперь я понимаю, почему вы так были против, чтобы мы с Леной жили отдельно.
— Андрюша, сынок! — заплакала Ирина Петровна. — Не слушай ее! Она все врет!
— Мам, я только что своими ушами слышал запись ваших голосов.
— Но мы же хотели защитить тебя!
— От собственной жены? — Андрей встал из-за стола. — Все, хватит. Завтра мы с Леной начинаем искать свою квартиру.
— Нет! — закричала Катя. — Ты не можешь нас бросить!
— Андрюша, подумай о маме! — умоляюще протянула руки Ирина Петровна. — У меня больное сердце! Я не выживу одна!
— Странно, — холодно заметил Андрей. — Сердце не мешало тебе изводить мою жену. А теперь давишь на жалость?
— Я больше не дам вам ни копейки, — добавил он жестко. — Ни на квартплату, ни на ваши развлечения, ни на что.
Тут Ирина Петровна схватилась за сердце и начала театрально задыхаться:
— Ой, плохо мне! Сердце! Скорую!
Но я уже была готова и к этому:
— Ирина Петровна, предупреждаю вас — если вы не перестанете симулировать, я напишу заявление в полицию. Все присутствующие слышали, как вы и ваша дочь угрожали мне убийством.
Чудесное выздоровление произошло мгновенно.
— Что… что? — пролепетала она.
— Угрозы убийством — это уголовная статья, — спокойно продолжила я. — И свидетелей у нас предостаточно.
Ирина Петровна выпрямилась, сердце чудесным образом перестало болеть.
Вечер закончился тем, что гости молча разошлись, а мы с Андреем уехали к моим родителям.
Через месяц мы взяли ипотеку на двухкомнатную квартиру. Денег, которые Андрей раньше тратил на содержание матери и сестры, вполне хватало на ежемесячные платежи. С первоначальным взносом помогли мои родители.
— Знаешь, — сказал Андрей, когда мы въезжали в новую квартиру, — я и не представлял, на что они были способны.
— Любовь слепа, — ответила я, целуя его. — Но иногда полезно прозреть.
Теперь мы живем вдвоем, и наконец-то я чувствую себя замужней женщиной, а не нежелательной гостьей в чужом доме.
А записи я до сих пор храню. На всякий случай.
Жена скрыла от мужа, что получила наследство, и не прогадала