— Мам просила передать, что у неё закончилась гречка, — бормотал он, не поднимая глаз. — И масло подсолнечное тоже кончилось.
— У твоей матери закончилась гречка, — медленно повторила Марина, — но у неё есть пенсия. И ноги. И магазин рядом с домом.
Олег дёрнул плечом, привычно уходя от разговора:
— Да что тебе стоит? Мы же не обеднеем от пачки гречки.
— Дело не в гречке, Олег. Дело в том, что твоя мать в свои шестьдесят два года превратилась в беспомощного ребёнка, как только ты женился.
Они прожили вместе пять лет, и Марина точно помнила, когда всё началось. В первый год брака Галина Петровна была вполне самостоятельной женщиной — работала в библиотеке, сама ходила в магазины, даже подрабатывала репетиторством. Но стоило Олегу проявить сыновнюю заботу пару раз, как свекровь словно почувствовала вкус и решила, что теперь сын должен решать все её проблемы.
Сначала это были мелочи: подвезти до поликлиники, помочь с тяжёлыми сумками, починить кран. Марина даже не возражала — нормально же, когда дети помогают родителям. Но потом помощь стала систематической, требовательной, всё более изощрённой.
— У меня давление поднялось, — звонила Галина Петровна в восемь утра в субботу. — Не мог бы ты заехать, проверить, как я себя чувствую?
— Я так устала на работе, что не могу дойти до магазина, — жаловалась она в воскресенье. — Олежка, ты же понимаешь, что мне тяжело?
— А соседи сверху снова шумят, — вздыхала она в понедельник. — Может, ты поговоришь с ними? У тебя голос мужской, авторитетный.
Каждый звонок сопровождался тонкими манипуляциями. Если Олег пытался отказаться или перенести помощь на другое время, мать тут же становилась жертвой:
— Ну конечно, у тебя теперь жена, я понимаю. Только не забывай, кто тебя вырастил, когда отец от нас ушёл. Кто ночи не спал, когда ты болел…
И Олег сдавался. Каждый раз.
Марина сначала пыталась понять. Галина Петровна действительно одна, работа в библиотеке не особо оплачивается, да и возраст уже не тот. Но чем больше Олег помогал, тем беспомощнее становилась мать. Словно она сознательно отучала себя от самостоятельности, перекладывая на сына всё больше ответственности.
— Твоя мать манипулирует тобой, — сказала однажды Марина, когда Олег в очередной раз отменил их планы на выходные, чтобы помочь маме переставить мебель.
— Не говори глупостей. Она просто стареет, ей нужна поддержка.
— Стареет? Олег, ей шестьдесят два! Моя мать в этом возрасте одна дачу построила!
— Все матери разные, — отрезал он.
Но настоящий кошмар начался, когда в их жизнь вернулась Светлана — старшая сестра Олега. Её бросил муж, оставив с двумя детьми и кредитами. И Галина Петровна тут же включила режим тревожной бабушки.
— Представляешь, что творится! — заламывала она руки во время очередного воскресного обеда. — Светочка осталась одна с детьми, денег нет, муж алименты не платит. Как она будет жить?
— Пусть подаёт на алименты через суд, — предложила Марина. — И на работу устраивается. У неё же высшее образование.
— Легко сказать, — вздохнула Галина Петровна. — А дети кто будет смотреть? Садик дорогой, няню не на что нанять. Нет, тут нужна мужская поддержка.
Марина поняла, к чему клонит разговор, но надеялась, что ошибается.
Она не ошиблась.
Уже через неделю Олег стал ездить к сестре. Помог оплатить кредит. Потом устроил старшего племянника в хоккейную секцию и взял на себя расходы. Затем начал возить младшую племянницу на танцы. А по выходным забирал детей к себе, чтобы «Светка могла отдохнуть».
— Это временно, — уверял он Марину. — Пока она на ноги встанет.
— А когда это случится? — спрашивала Марина. — Через год? Через пять? Или когда дети совершеннолетними станут?
— Ты преувеличиваешь. Света не лентяйка, она работу ищет.
Но Светлана работу не искала. Зачем? Брат и так всё обеспечивал. Более того, она начала относиться к Олегу как к своему личному банкомату и службе такси в одном лице. То ей нужно было съездить за справкой в другой конец города, то отвезти детей к врачу, то помочь с покупкой стиральной машины.
— Олежка, ты же мужчина, ты разбираешься в технике, — мурлыкала она в трубку. — А я что понимаю в этих машинках?
И Олег ехал. Выбирал. Покупал. Привозил. Подключал.
Марина чувствовала, как её терпение заканчивается. Олег всё реже бывал дома, всё чаще отменял их планы, всё больше денег уходило на нужды его семьи. А когда Марина пыталась заговорить об этом, он закрывался и повторял одно и то же:
— Они мои родные люди. Я не могу их бросить.
— А я что, чужая? — спрашивала Марина.
— Ты же сильная, самостоятельная. Ты справишься. А им без меня трудно.
Последней каплей стал звонок в их годовщину свадьбы. Марина весь день готовила ужин, купила вино, даже новое платье надела. Они собирались отметить пять лет брака дома, тихо и романтично.
В семь вечера позвонила Галина Петровна.
— Олежка, у Светы случилась беда! Младшая заболела, температура сорок, а машины «скорой» нет! Нужно срочно везти в больницу!
Олег, не раздумывая, схватил ключи.
— Подожди, — остановила его Марина. — А что мешает Светлане самой вызвать такси и поехать в больницу? Или попросить соседей?
— Ты что! Ребёнок же болеет!
— И что? У твоей сестры есть деньги на такси, есть голова на плечах, есть руки-ноги. Почему каждую проблему должен решать ты?
— Потому что я мужчина в семье! — крикнул Олег. — Потому что на меня можно положиться!
— В нашу годовщину ты бросаешь жену ради племянницы с температурой?
— Марина, ну пойми ты…
— Я всё понимаю, — тихо сказала она. — Понимаю, что я для тебя не приоритет.
Олег ушёл. Вернулся в час ночи, когда Марина уже легла спать. Ужин остыл на столе, свечи догорели, вино не было открыто.
— У неё была простуда, — сказал он утром, словно это что-то оправдывало. — Обычная простуда.
Марина молчала.
Следующие несколько месяцев она пыталась найти компромисс. Предлагала ограничить помощь родственникам — только по выходным, только в крайних случаях, только с обязательным предупреждением. Олег соглашался, но ничего не менялось. Стоило матери или сестре позвонить, как он тут же бросался на помощь.
— Ты их не любишь, — заявил он однажды после очередной ссоры. — Поэтому тебе всё не нравится.
— Я их не должна любить больше, чем собственного мужа, — ответила Марина. — Но ты, похоже, меня любишь меньше, чем их.
— Не говори ерунды.
— Какая ерунда, Олег? Ты больше времени проводишь с ними, больше денег на них тратишь, их проблемы для тебя важнее моих потребностей. Так кто здесь твоя семья — я или они?
Он не ответил.
А потом случилось то, что окончательно переполнило чашу терпения Марины. Светлана решила, что ей нужна новая квартира. Та, где она жила, была слишком маленькой, да и район не очень. А дети растут, им нужно больше места.
— Олежка, — позвонила она в воскресенье утром, — я тут одну квартирку присмотрела. Трёшку в новом доме. Можешь со мной посмотреть?
— Зачем смотреть, если денег нет? — удивился Олег.
— А ты мне поможешь. Мы возьмём ипотеку, а ты будешь помогать платить. Всё равно ты нам каждый месяц помогаешь, а так хоть квартира будет оформлена.
Марина услышала этот разговор и почувствовала, как внутри всё перевернулось.
— Ты не собираешься соглашаться? — спросила она, когда Олег положил трубку.
— Ну… детям действительно тесно…
— Олег. Мы сами живём в однушке и копим на свою квартиру уже пять лет. У нас нет детей, потому что ты говоришь, что пока не на что их содержать. А теперь ты хочешь взять ипотеку на сестру?
— Это же не навсегда…
— Ипотека на двадцать лет — это не навсегда?
— Света будет помогать платить…
— Олег, за три года твоя сестра не заплатила тебе ни копейки из того, что ты на неё потратил. Какая, к чёрту, помощь?
— Ей тяжело, она одна с детьми…
— А мне легко? Мне легко жить с мужем, который тратит на чужих детей больше денег, чем на собственную семью? Мне легко терпеть, что каждые выходные ты куда-то едешь, а со мной времени провести не можешь?
— Не кричи.
— Я не кричу! Я пытаюсь до тебя достучаться! Пытаюсь объяснить, что так дальше продолжаться не может!
Но Олег уже надевал куртку.
— Мне нужно съездить к маме. Она плохо себя чувствует.
— Конечно, — устало сказала Марина. — Беги к мамочке.
Марина понимала, что помогать родителям нормально. Но то, что происходило в их семье, было не помощью, а созависимостью. Галина Петровна и Светлана не просили помощи — они требовали обслуживания. А Олег не помогал — он растворялся в их проблемах, забывая о собственной жизни.
На следующий день она приняла решение.
— Олег, нам нужно серьёзно поговорить, — сказала она, когда он вернулся домой.
— Давай завтра, я устал.
— Нет, сегодня. Сейчас.
Что-то в её голосе заставило его остановиться.
— Хорошо. Слушаю.
Марина глубоко вздохнула:
— Я больше не могу так жить. Я не могу быть женой человека, который принадлежит всем, кроме меня. Я устала конкурировать с твоей матерью и сестрой за внимание собственного мужа.
— Марина…
— Дай мне договорить. Пять лет я пыталась понять, принять, приспособиться. Я думала, что со временем что-то изменится. Но стало только хуже. Твоя семья не ценит то, что ты для них делаешь — они считают это твоим долгом.
— Я их люблю.
— А меня?
— Конечно, люблю.
— Тогда докажи. Выбери, что для тебя важнее — наша семья или они.
Олег побледнел:
— Ты не можешь заставлять меня делать такой выбор.
— Могу. И делаю. Либо мать, либо я! Выбирай сейчас же!
Она ждала, что он скажет что-то о том, что любит всех, что не хочет никого терять, что найдёт компромисс. Она даже готова была дать ему время подумать.
Но Олег сказал то, чего она не ожидала:
— А почему только мать? А как же Света?
— Что — Света?
— Ну ты же требуешь выбирать между тобой и мамой. А Света где? Она тоже моя семья.
Марина растерялась:
— Я имею в виду всех ваших. Твоя мать, твоя сестра — всех.
— Нет, — покачал головой Олег. — Ты сказала «либо мать, либо я». Значит, выбор между тобой и мамой.
— Олег, не занимайся софистикой. Ты прекрасно понимаешь, о чём я говорю.
— Понимаю. И знаешь что? Я выбираю Свету.
Марина опешила:
— Что?
— Я выбираю сестру. Вы справитесь без моей помощи. Вы обе сильные, самостоятельные женщины. А Света — нет. Ей после развода тяжело, ей нужна мужская поддержка. Дети растут без отца, им нужен мужчина рядом.
— Ты… ты шутишь?
— Нет. Я серьёзно. Мама всю жизнь одна справлялась, и ты справляешься. А Света не справляется.
Марина смотрела на мужа как на сумасшедшего. Она предполагала любые варианты его ответа, но не этот. Олег выбрал не мать. Не жену. Он выбрал сестру.
— Марина…
— Знаешь что, Олег? Я согласна. Ты выбрал Свету — и правильно сделал. Она в тебе нуждается больше, чем я. Потому что я действительно справлюсь без тебя. А она — нет.
Олег вдруг понял, что разговор принимает не тот оборот, которого он ожидал.
— Постой, я не это имел в виду…
— Именно это. Ты выбрал заботиться о женщине, которая не может справиться с жизнью самостоятельно. И знаешь что? Переезжай к ней. Официально стань главой её семьи.
— Ты же не серьёзно?
— Абсолютно серьёзно. Завтра я подаю заявление на развод.
— Марина, не торопись. Давай обсудим…
— Что обсуждать? Ты сделал выбор. Ты выбрал сестру. Теперь живи с этим выбором.
— Я думал, ты блефуешь…
— Я не блефую, Олег. Я устала блефовать, устала бороться за внимание собственного мужа, устала быть на последнем месте в списке твоих приоритетов.
Она встала и пошла в спальню собирать вещи.
— Куда ты?
— К подруге. А ты можешь сегодня же ехать к Светлане. Она будет счастлива — наконец-то получила личного мужчину в своё полное распоряжение.
— Марина, остановись!
Она закрыла чемодан и посмотрела на мужа:
— Пять лет назад я вышла замуж за мужчину, который обещал любить и заботиться обо мне. А получила соседа по квартире, который большую часть времени проводит с другими женщинами. Пусть это его мать и сестра, но суть не меняется.
— Я заботился о тебе…
— Когда? Когда в последний раз ты интересовался моими делами? Когда в последний раз мы провели выходные вместе? Когда ты в последний раз отказался от просьбы своих родственниц ради меня?
Олег молчал.
— То-то же, — сказала Марина. — Зато ты помнишь, когда у твоей племянницы контрольная по математике и когда твоей маме нужно к врачу.
Она взяла чемодан и направилась к выходу.
— Подожди, — окликнул её Олег. — Может, мы ещё всё обсудим? Найдём компромисс?
Марина остановилась у двери:
— Олег, я пять лет искала компромиссы. А ты пять лет меня не слышал. Поздно думать о компромиссах, когда жена ставит ультиматум. Компромиссы нужно искать до того, как доведёшь человека до предела.
Она открыла дверь:
— Счастливо оставаться. Передавай привет новой семье.
Через месяц они подписали документы о разводе. Олег действительно переехал к сестре — временно, конечно. Зато у неё появился личный мужчина, который и детей в школу отводит, и продукты покупает, и кредиты помогает платить.
Галина Петровна была не в восторге от такого поворота событий. Сына она теперь видела гораздо реже, да и помощи от него получала меньше — у него теперь были другие приоритеты.
Что касается Марины, то спустя полгода после развода она встретила мужчину, который не путал любовь с жертвенностью, а заботу — с растворением в чужих проблемах. Который понимал разницу между помощью родственникам и обслуживанием их капризов.
— Я помогаю маме, — сказал он ей на одном из первых свиданий, — но у меня есть границы. И моя семья — это приоритет.
— А если мама против наших отношений? — спросила Марина, помня свой опыт.
— Мама взрослый человек. Она разберётся со своими чувствами сама. Я не собираюсь выбирать между матерью и женой — это вообще неправильная постановка вопроса.
Марина улыбнулась. Наконец-то мужчина, который понимал, что семья — это не поле битвы за внимание, а место, где каждый имеет своё место и свою роль.
А Олег до сих пор живёт с сестрой. Квартиру она так и не нашла — зачем, если есть брат, который всё обеспечивает? Дети привыкли к дяде как к отцу, Светлана привыкла к нему как к мужу, только без соответствующих обязательств с её стороны.
Иногда Марина думает: а что, если бы тогда, в тот вечер, она не поставила ультиматум? Что, если бы продолжала терпеть, надеяться, искать компромиссы?
Наверное, так и жила бы до сих пор — женой номинально, соседкой по факту, в семье, где её место — всегда последнее.
Хорошо, что она нашла в себе силы сказать: «Либо мать, либо я!»
Плохо, что не подумала о третьем варианте.
Ты здесь никто, возмутилась бабушка мужа. На следующий день я сменила замки и сдала дом