— Ты ж пойми, жена твоя — она чужой человек. Бизнес твой и квартира должны кому-то из родных достаться — родня показала своё истинное лицо

— Дим, тебе звонит твоя мама, — Анна протянула ему телефон, не отрываясь от переговоров с поставщиком рыбы. — Говорит, срочно.

Он взял трубку, продолжая просматривать документы. Мать плакала в телефон уже минуту, прежде чем он разобрал слова.

— Димочка, у Игорька такие проблемы… Ему срочно нужны деньги, иначе… — всхлипывание заглушило остальное.

— Мам, успокойся. Сколько нужно?

— Двести тысяч. Он обещал вернуть через месяц, как только получит зарплату за проект.

Дмитрий покосился на Анну. Она закончила разговор и теперь смотрела на него с тем выражением лица, которое появлялось всякий раз, когда речь заходила о его родственниках.

— Хорошо, мам. Переведу сегодня.

Положив трубку, он встретился взглядом с женой.

— Игорь опять? — спросила она ровным тоном.

— У него проблемы.

— Как и три месяца назад, когда он просил сто тысяч на лечение сына. И полгода назад, когда ему нужно было срочно закрыть долги по кредиту.

Дмитрий отложил бумаги.

— Аня, он мой двоюродный брат. Если у меня есть возможность помочь…

— А что с теми деньгами, которые ты ему давал раньше? Он вернул хоть рубль?

— Не все могут вести бизнес так успешно, как мы. У него зарплата…

— Дима, — Анна подошла ближе, — я видела его в прошлую субботу. Он выходил из ДЛТ с пакетами. На руке часы, которые стоят больше, чем он у тебя просил на лечение ребёнка.

— Может, ему подарили.

— Или купил на твои деньги.

Дмитрий поднялся из-за стола и подошёл к окну. Внизу, на Рубинштейна, сновали люди. Некоторые входили в их первый ресторан — тот, с которого всё началось четыре года назад.

— Ты знаешь, что бы было со мной, если бы не везло с бизнесом? — сказал он, не оборачиваясь. — Они помогали бы мне. Игорь, мама, Лена… Это семья, Аня. Самые близкие люди, которые у меня есть.

— Откуда ты знаешь?

— Потому что так должно быть.

Анна молчала. Они уже сто раз проходили через этот разговор, и она знала — переубедить его невозможно. Дмитрий искренне верил в то, что семейные узы означают взаимную поддержку. Он вырос в семье, где об этом постоянно говорили, где ему с детства внушали: «Только родные люди никогда не предадут».

А она выросла в другой семье.

— Хорошо, — сказала она. — Переводи деньги. Но я хочу попросить тебя об одном.

— О чём?

— Проверь, на что он потратил прошлые деньги. Просто проверь.

Лицо Дмитрия изменилось.

— Я не буду следить за своими родными, как частный детектив.

— Почему?

— Потому что это унизительно. Для них и для меня.

— Или потому что боишься узнать правду?

Он резко обернулся.

— Какую правду?

— Что им плевать на тебя. Что ты для них просто банкомат.

— Хватит.

Анна знала, что нужно остановиться, но не могла. Слишком много месяцев она смотрела, как его используют. Как мать звонит каждые две недели с новыми просьбами. Как сестра Лена приезжает в слезах, рассказывая о том, что мужу нужны деньги на развитие бизнеса. Как дядя Вова просит «в долг» на дачу, машину, лечение — всегда что-то новое.

Четыре года она вела все финансовые документы и точно знала: родственникам Дмитрия ушло больше двух миллионов рублей. Не считая подарков, оплаченных отпусков и прочих «мелочей».

— Дим, — сказала она тише, — я не хочу ссориться. Но у меня есть предложение.

— Какое?

Она помолчала, собираясь с мыслями. То, что она хотела предложить, казалось безумным. Но другого способа открыть ему глаза она не видела.

— Скажи им, что ты болен.

— Что?

— Скажи, что у тебя обнаружили что-то серьёзное. Что врачи дают тебе несколько месяцев.

Дмитрий смотрел на неё так, словно она сошла с ума.

— Аня, ты понимаешь, что говоришь?

— Понимаю. Скажи, что хочешь привести дела в порядок. Написать завещание. И посоветуйся с каждым из них — как лучше распорядиться имуществом.

— Зачем?

— Чтобы увидеть, чего они стоят на самом деле.

Дмитрий покачал головой.

— Это жестоко.

— Жестоко то, что они делают с тобой каждый день.

— Они меня любят.

— Тогда тебе нечего бояться, правда? Если они любят тебя, а не твои деньги, то ты это увидишь.

Он долго молчал, глядя в окно.

— А если ты права? — спросил он наконец.

— Тогда ты наконец узнаешь правду.

— И что потом?

— Потом решишь, что с этой правдой делать.

Звонок матери он сделал вечером того же дня. Голос дрожал, хотя он старался держаться спокойно.

— Мам, мне нужно с тобой поговорить. Лично.

— Что случилось, Димочка?

— Скажу, когда увидимся. Завтра?

Мать приехала к десяти утра, взволнованная и испуганная. Дмитрий провёл её в кабинет, налил чай.

— Мам, у меня плохие новости.

Она побледнела.

— Что-то с Аней?

— Нет. Со мной. — Он сделал паузу. — Мне поставили диагноз. Рак поджелудочной железы, четвёртая стадия.

Чашка выпала из её рук.

— Димочка… Нет… Это ошибка…

— Я проверялся в трёх клиниках. Врачи дают мне от трёх до шести месяцев.

Мать зарыдала. И в этих рыданиях, в том, как она кидалась к нему, обнимала, Дмитрий почувствовал облегчение. Анна ошибалась. Мать его любит.

Но через полчаса, когда первый шок прошёл, она спросила:

— Димочка, а что будет с… ну, с деньгами? С ресторанами?

— Не знаю ещё. Хочу посоветоваться с родными. Написать завещание.

— Конечно, конечно. — Она вытерла глаза. — Ты же понимаешь, что Анна… она хорошая девочка, но она не родная. А родня — это святое. Кровь не водица.

— Мам…

— Нет, выслушай. Я не говорю ничего плохого про Аню. Но ты подумай сам — что она знает о нашей семье? Она может всё продать, уехать куда-нибудь… А у неё же своя семья есть, родители. Она им поможет, а мы что? После стольких лет, что мы друг другу помогали…

Дмитрий слушал и чувствовал, как что-то холодное разливается по груди.

— Что ты предлагаешь?

— Я ничего не предлагаю, сынок. Это твоё решение. Но если спрашиваешь моё мнение… Игорь — он хороший мальчик, ответственный. Мог бы ресторанами заниматься. Или Лена с мужем — у них голова на плечах. А Ане ты оставь квартиру, хватит с неё.

Вечером он встретился с сестрой Леной. Она тоже плакала, обнимала, говорила, что это несправедливо. А потом, когда разговор зашёл о завещании, сказала:

— Дим, я не хочу говорить плохо о маме, но ты же знаешь, какая она. Все деньги раздаст направо и налево. Помнишь, как папа оставил ей дачу? Она её продала за полцены, потому что дяде Вове срочно нужны были деньги. А Игорь… Димочка, он пьёт. Ты же видишь. Всё пропьёт за год.

— А ты?

— Я бы сохранила всё. Для семьи. И Аня — она молодая, красивая, найдёт себе кого-нибудь. А что ей твои рестораны? Она в них ничего не понимает.

— Лен, она четыре года ведёт все дела с поставщиками…

— Ну и что? Это же не значит, что она может управлять бизнесом. Это совсем другое.

На следующий день приехал Игорь. Услышав новость, он долго сидел молча, потом сказал:

— Брат, это ужас какой-то.

— Игорь…

— Не, серьёзно. Ты такой молодой ещё. — Он помолчал. — Слушай, а что с бизнесом будет?

— Не знаю. Думаю.

— А может, мне передашь? Я же почти юрист, экономику понимаю. И семья всё-таки. Не то что мать — она вообще в деньгах не разбирается. Лена с мужем своим… он же альфонс обычный, на ней сидит. А твоя Анька — извини, но она же чужая. Она о тебе год-другой поплачет и найдёт себе другого.

— Игорь, Анна…

— Дим, ну ты же не дурак. Красивая баба, молодая, а тут такие деньжищи. Думаешь, она одна останется? Да у неё уже, может, кто-то есть.

— Откуда ты знаешь?

— Да я видел её на прошлой неделе. С каким-то мужиком в кафе сидела. Может, по делам, может, нет. Но выглядели они… ну, ты понимаешь.

Дмитрий почувствовал, как сердце пропустило удар.

— Ты уверен?

— Сто процентов. Она его за руку держала.

Дядя Вова приехал вечером, принёс коньяк и сел рядом на диван.

— Димка, ты держись. Всё может быть.

— Спасибо, дядь Вов.

— Слушай, а ты думал о том, что после тебя будет?

— Думаю.

— А по-моему, всё понятно. Бизнес должен в семье остаться. Игорёк молодой, но дурак. Лена — та вообще без мозгов. Мать твоя — она в своём репертуаре, всё растранжирит. А жена… — Он покачал головой. — Жена, она понятно, человек хороший, но не наша кровь. Она может всё продать, в Москву уехать или вообще за границу. А мы что?

— А ты что предлагаешь?

— Ты мне доверь. Я уж как-нибудь всех поддержу, никого не обижу. А главное — всё в семье останется.

— Дядь Вов, а помнишь, ты рассказывал, что Игорь с работы уволился?

— Ну да. А что?

— Мама говорила, что он проект заканчивает, зарплату ждёт.

Дядя Вова хмыкнул.

— Какой проект? Он уже полгода как не работает. У тебя на шее сидит, между прочим. Я ему говорил — работу найди, а он: «Зачем? Димка поможет».

— А Лена? Она говорила, мужу на бизнес деньги нужны.

— Какой бизнес? Её муж в покер играет. Проигрывается постоянно. Лена и просит у тебя деньги, чтобы его долги закрывать.

— Откуда ты это знаешь?

— Да все знают. Только тебе никто не говорит — жалеют тебя.

Дмитрий встал, подошёл к окну.

— Дядь Вов, а если бы у меня не было денег… если бы мне самому помощь нужна была… кто бы помог?

Дядя долго молчал.

— Да кто ж знает, Димка…

— А ты?

— Я бы, конечно… но у меня самого… ты же знаешь, пенсия копеечная…

На следующий день Дмитрий сидел в кабинете и пытался привести в порядок мысли. За неделю он узнал о своих родственниках больше, чем за всю жизнь. Каждый считал остальных недостойными, каждый рассказывал, как другие его обманывали и использовали. И каждый был уверен, что жена — чужая, что доверять можно только родне.

Анна вошла с чаем и документами.

— Как дела? — спросила она осторожно.

— Ты была права.

— Во всём?

— Почти. — Он посмотрел на неё. — Игорь говорит, что видел тебя с каким-то мужчиной. В кафе.

Анна нахмурилась.

— Когда?

— На прошлой неделе.

— А, это Сергей. Новый поставщик морепродуктов. Мы обсуждали контракт.

— Игорь сказал, что ты держала его за руку.

— Я рассматривала его часы. У него винтажный «Ролекс», я хотела такие тебе подарить на день рождения.

Дмитрий смотрел в её глаза и понимал — она говорит правду. Как всегда.

— Аня, а если бы у меня действительно ничего не было… если бы мне помощь нужна была… ты бы…

— Дима, о чём ты говоришь?

— Ответь.

— Конечно. Мы же семья.

— Но ты не родная.

— А это имеет значение?

Он обнял её, прижал к себе.

— Нет. Не имеет.

В субботу, как обычно на большие праздники, вся родня собралась в загородном доме. Мать накрыла стол, Лена принесла торт, Игорь — водку, дядя Вова — коньяк. Анна, как всегда, держалась в стороне — она так и не стала своей в этой семье.

После ужина, когда все немного выпили и расслабились, Дмитрий встал.

— Хочу вам кое-что сообщить.

Все замолчали.

— Помните, я рассказывал про диагноз?

Лица стали серьёзными.

— Так вот. Сегодня получил результаты новых анализов. — Он выдержал паузу. — Произошло чудо. Я здоров.

Секунду все молчали, потом разразились криками радости. Мать заплакала, Лена кинулась обнимать, Игорь и дядя Вова начали говорить одновременно.

— Подождите, — сказал Дмитрий, когда шум утих. — Я ещё не закончил.

Все снова замолчали.

— За эту неделю я многое понял. О вас. О себе. О том, что такое семья на самом деле.

— Димочка, что ты хочешь сказать? — спросила мать.

— Я хочу сказать, что для вас я умер.

— Что? — Лена первой поняла, к чему он ведёт.

— Ты ж пойми, жена твоя — она чужой человек. Бизнес твой и квартира должны кому-то из родных достаться, — процитировал он слова матери. — Помните, кто это говорил?

Мать покраснела.

— Димочка, я не то имела в виду…

— А что ты имела в виду, когда рассказывала, что Игорь пьёт и всё пропьёт? — обратился он к Лене.

— Дим, ну это же…

— А ты что имел в виду, когда говорил, что Лена без мозгов, а мать всё растранжирит? — спросил он у дяди Вовы.

— Димка, мы же не всерьёз…

— А ты что имел в виду, когда сказал, что тебе работать не нужно, потому что Димка поможет? — повернулся он к Игорю.

Игорь побледнел.

— Откуда ты…

— Неважно откуда. Важно, что это правда.

Дмитрий обвёл всех взглядом.

— За четыре года вы получили от меня больше двух миллионов рублей. Не считая подарков и всего остального. И ни копейки не вернули. При этом каждый из вас считает остальных недостойными моей помощи, а себя — единственным, кто заслуживает наследство.

— Дим, ну ты же сам предлагал помочь… — начала Лена.

— Предлагал. И помогал. И буду помогать. Но не вам.

— Димочка, — мать встала, подошла к нему, — ну что ты говоришь? Мы же родные люди…

— Родные люди друг друга не предают. Не обманывают. Не используют. А вы именно этим и занимались все эти годы.

— А она что, святая? — Игорь кивнул на Анну. — Она же на твои деньги живёт!

— Она работает двенадцать часов в сутки, чтобы эти деньги появлялись. А ты что делаешь?

— Дим, мы же семья, — тихо сказал дядя Вова.

— Семья — это не кровное родство. Семья — это люди, которые рядом в трудную минуту. Которые любят тебя, а не твой кошелёк. — Он взял Анну за руку. — Вот моя семья.

— Димочка, ну ты не можешь так… — мать плакала.

— Могу. И делаю. — Он достал телефон. — Завтра утром вам на телефоны придёт сообщение с новым номером. Это единственный способ со мной связаться. Но звонить можно будет только в одном случае — если кому-то из вас действительно угрожает смерть или серьёзная опасность. Мне передадут. По всем остальным вопросам — забудьте, что я существую.

— Дима, — Лена подошла ближе, — ну мы же не хотели…

— Конечно, не хотели. Вы просто хотели денег. И получали их. Четыре года подряд.

— А если нам действительно помощь нужна будет? — спросил Игорь.

— Попросите друг у друга. Вы же родственники.

Дмитрий взял Анну под руку, и они вышли на террасу.

За дверью было тихо, только ветер шумел в соснах. Анна молчала, давая ему время прийти в себя.

— Жалеешь? — спросила она наконец.

— О чём?

— Что проверил.

Дмитрий остановился, посмотрел на небо.

— Нет. Жалею, что не сделал этого раньше.

— А что теперь?

— Теперь мы поедем домой в город. Завтра у нас встреча с инвесторами по четвёртому ресторану.

— Дим…

— Что?

— Мне кажется, или у нас освободилось много денег в бюджете?

Он засмеялся впервые за эту неделю.

— Два миллиона в год. Примерно.

— И что будем с ними делать?

— Не знаю. Придумаем.

Они дошли до машины. Дмитрий открыл дверь жене, обошёл вокруг, сел за руль. В доме зажгли свет — родственники, видимо, остались обсуждать ситуацию.

— Интересно, что они там говорят, — сказала Анна.

— Наверное, что я сошёл с ума. Что ты меня настроила против них.

— Может, и правда настроила?

Дмитрий улыбнулся и завёл машину. В зеркале заднего вида мелькнул освещённый дом, потом деревья закрыли его.

— Аня, а скажи честно — ты с самого начала знала, какие они?

— Да.

— Почему не сказала?

— Сказала бы — поверил?

Он помолчал.

— Наверное, нет.

— Вот и я так думала.

Они ехали по ночному шоссе, и Дмитрий чувствовал странное облегчение. Как будто с плеч свалился огромный груз, который он нёс, сам того не замечая.

— Ань, а как ты думаешь, они поймут урок?

— Какой?

— Ну, может, начнут жить по-другому. Работать, не на чужой шее сидеть.

Анна усмехнулась.

— Дим, ты же их знаешь лучше меня.

— То есть не поймут?

— Они найдут другого спонсора. Или будут винить во всём меня.

— Скорее всего, тебя.

— Скорее всего.

— Тебя это расстраивает?

— А тебя?

Дмитрий подумал.

— Знаешь, нет. Впервые за много лет — нет.

Впереди показались огни города. Их город, их жизнь, их будущее. Без лишних людей, без фальшивых обязательств, без тех, кто любит не тебя, а то, что ты можешь дать.

— Аня, а ты меня за что любишь?

— За красивые глаза.

— Серьёзно.

— А ты меня за что?

— За то, что ты рядом. Всегда рядом.

— Вот и я тебя за то же самое.

Дмитрий улыбнулся и прибавил газу. Дома их ждали планы на завтра, документы по новому ресторану и жизнь, в которой наконец не было места для людей, считающих его своим личным банкоматом.

Хорошая жизнь.