Анна потянулась в кровати, улыбаясь воспоминаниям о ласковом море, горячем песке и смешных моментах их свадебного путешествия. Рядом, уткнувшись носом в подушку, храпел Максим. Они вернулись только прошлым вечером, и усталость после перелёта давала о себе знать.
Она осторожно приподнялась, стараясь не разбудить мужа, и потянулась за шёлковым халатом. Сегодня они никуда не торопились – можно было спокойно выпить кофе, обсудить планы на будущее, может быть, даже сходить вечером в их любимый ресторан…
Но едва Анна вышла на кухню, как в дверь раздался резкий, настойчивый звонок.
— Кому в такую рань… — начала она, открывая дверь.
На пороге стояла её свекровь, Галина Сергеевна, а рядом с ней – незнакомый мужчина в дешёвом костюме и с потрёпанным портфелем.
— Аннушка, милая! — Галина Сергеевна, не дожидаясь приглашения, шагнула в квартиру, окидывая взглядом просторную гостиную. — Мы не помешали?
Анна замерла, чувствуя, как по спине пробежали мурашки.
— Галина Сергеевна… что вы… — она попыталась собраться с мыслями. — Мы только вчера вернулись…
— Знаю, знаю, — свекровь махнула рукой, как будто это было неважно. — Это Сергей Васильевич, нотариус. Он поможет нам с оформлением документов.
Мужчина кивнул, вытирая платком пот со лба, хотя на улице было прохладно.
— Каких документов? — Анна почувствовала, как в груди сжалось что-то холодное.
Галина Сергеевна усмехнулась.
— Ну что ты притворяешься, дорогая? Максим всё рассказал. Про твою квартиру. Ту, что тебе бабушка оставила.
Анна резко обернулась в сторону спальни.
— Максим!
Через мгновение в дверном проёме появился её муж, сонный, с помятым лицом. Увидев мать, он мгновенно напрягся.
— Мама? Ты что здесь делаешь?
— Защищаю твои интересы, сынок, — Галина Сергеевна обняла его. — Ты же понимаешь, что в браке всё должно быть общим?
Анна смотрела на Максима, ожидая, что он сейчас рассмеётся, скажет, что это какая-то глупость. Но он лишь опустил глаза.
— Дело-то простое, — заговорил Сергей Васильевич, доставая из портфеля бумаги. — Оформляем дарственную на Максима, и вопрос решён.
Анна почувствовала, как в висках застучало.
— Я ничего подписывать не буду.
Галина Сергеевна резко развернулась к ней.
— Ну вот! Я же говорила, Максим! Она с самого начала жадничает!
— Это не жадность, — Анна сжала кулаки. — Это моя квартира. Моя бабушка оставила её мне.
— До брака, да? — свекровь язвительно улыбнулась. — А жить вы где собираетесь? В твоей квартирке, пока мой сын снимает жильё?
Максим наконец заговорил:
— Мам, может, не надо так сразу? Мы только вернулись…
— Не надо? — Галина Сергеевна резко повысила голос. — Твоя жена владеет недвижимостью за миллионы, а ты что? На съёмной квартире? Это нормально?
Анна больше не могла сдерживаться.
— Галина Сергеевна, — её голос дрожал, но она говорила чётко. — Эта квартира — последнее, что осталось у меня от бабушки. Я никому её не отдам.
Свекровь фыркнула.
— Ах, память! А о муже подумала? О его достоинстве?
Сергей Васильевич закашлял, пытаясь вставить своё:
— Может, компромисс? Оформим долевую собственность…
— Нет.
Максим шагнул к Анне.
— Аннушка, ну что ты упрямишься? Мама же правильно говорит…
Она посмотрела ему в глаза.
— Если мы семья, то почему твоя мама решает, что мне делать с моим имуществом?
— Не смей так с моей матерью разговаривать! — вдруг рявкнул Максим.
Галина Сергеевна удовлетворённо кивнула.
Анна всё поняла.
— Всё. Выметайтесь.Оба.
— Из твоего дома? — свекровь засмеялась. — Слышишь, сынок? Она уже и не скрывает!
Анна достала телефон.
— Что ты делаешь? — насторожился Максим.
— Вызываю полицию.
Сергей Васильевич вдруг засуетился, быстро складывая бумаги.
— Я, пожалуй, пойду… Галина Сергеевна, созвонимся.
Он почти выбежал в прихожую.
Свекровь скривила губы.
— Ты пожалеешь об этом. Максим, идём.
Муж колебался.
— Анна… может, поговорим?
— О чём? — она устало опустилась на диван. — О том, что ты привёл маму отбирать у меня квартиру?
— Она просто хочет, чтобы у нас всё было по закону!
— По её закону.
Галина Сергеевна схватила сына за руку.
— Пойдём. Пусть сидит тут одна в своей золотой клетке.
Дверь захлопнулась.
Тишина.
Анна сидела, глядя в пустоту.
Неужели её брак закончился, не успев начаться?
Телефон зазвонил через пятнадцать минут после их ухода. Анна взглянула на экран — Максим. Она глубоко вдохнула и поднесла трубку к уху.
— Анна, это же безумие! — его голос дрожал, словно он бежал. — Давай встретимся, поговорим… Без мамы.
— А ты можешь без мамы? — её голос прозвучал холоднее, чем она ожидала.
— Не надо так… Я люблю тебя.
— Странный способ показывать любовь. Привести нотариуса, чтобы отобрать у меня квартиру.
— Это была её идея! — Максим задышал в трубку часто, нервно. — Она сказала, что так будет лучше для нас!
— Для кого это «нас»? — Анна медленно прошлась по гостиной, касаясь пальцами спинки дивана. — Для тебя и Галины Сергеевны? Потому что я в этот план явно не входила.
— Ты… ты не понимаешь! — он почти крикнул, затем понизил голос. — Она же мать. Она хочет мне только добра.
— А что я хочу, Максим? — Анна остановилась у окна. За стеклом медленно падал дождь. — Ты вообще спрашивал?
Молчание. Долгое.
— Ты знал, — наконец сказала она тихо. — Ты знал, что она придёт.
— Она сказала, что просто поговорит с тобой! Объяснит, как правильно…
— Как правильно отдать мою квартиру?
— Ну почему ты всё так перекручиваешь?!
Анна закрыла глаза.
— Всё. Я не хочу это обсуждать.
— Подожди! — он заторопился. — Давай встретимся. Только мы вдвоём. Я… я объясню.
Но она уже положила трубку.
Кабинет адвоката Дмитрия Олеговича находился в старом здании с высокими потолками и дубовыми дверями. Анна нервно теребила ручку сумки, пока мужчина в очках внимательно просматривал документы.
— Квартира оформлена на вас до брака, по наследству, — наконец сказал он, откладывая бумаги. — Это ваша личная собственность. Даже если Максим подаст на развод, он не сможет на неё претендовать.
Анна выдохнула.
— А если… они попробуют что-то ещё?
Дмитрий Олегович снял очки и посмотрел на неё серьёзно.
— Ваша свекровь, судя по всему, женщина настойчивая. Но закон на вашей стороне. Главное — ничего не подписывать.
— Я и не собиралась, — Анна слабо улыбнулась.
— И ещё… — адвокат слегка нахмурился. — Будьте осторожнее. Если они уже попытались так грубо действовать, возможно, будут и другие способы давления.
Она кивнула.
Вечером того же дня раздался звонок с незнакомого номера.
— Анна? Это Ольга, жена Павла, брата Максима.
Анна напряглась. Они виделись лишь раз, на свадьбе.
— Да, здравствуйте…
— Я звоню, чтобы предупредить, — Ольга говорила быстро, шёпотом. — Галина Сергеевна всем рассказывает, что ты обманула Максима. Будто бы скрыла квартиру, а теперь выгоняешь его.
— Что?
— Да… и ещё… — голос Ольги стал ещё тише. — Она сказала, что найдёт способ заставить тебя отдать квартиру.
Анна почувствовала, как по спине пробежал холодок.
— Какой способ?
— Не знаю. Но… будь осторожна.
После звонка Анна долго сидела в темноте, глядя в окно.
Они не отступят.
Он пришёл на следующий день — небритый, с красными глазами.
— Можно войти?
Анна молча отступила. Максим прошёл в гостиную, огляделся.
— Красиво тут… — пробормотал он. — Я, кажется, впервые нормально рассматриваю.
Она не ответила.
— Анна… — он сел на край дивана, сжав руки. — Мама… она перегнула палку. Я понимаю.
— Перегнула? — Анна рассмеялась сухо. — Максим, она привела нотариуса, чтобы забрать мою квартиру!
— Она думала, что так будет справедливо! — он вдруг поднял глаза, и в них мелькнуло что-то похожее на злость. — Ты живёшь здесь одна, а я снимаю квартиру! Разве это нормально?!
Анна смотрела на него, и вдруг стало очень тихо.
— Ты действительно так думаешь?
Он опустил голову.
— Она пригрозила… лишить меня наследства. У отца проблемы с сердцем, всё завещание на неё записано…
— И поэтому ты решил забрать моё?
— Я не хотел забирать! — он вскочил. — Я думал, ты сама согласишься!
Анна медленно покачала головой.
— Всё. Уходи.
— Но…
— Уходи, Максим.
Он замер, потом резко развернулся и вышел, хлопнув дверью.
Через месяц развод был оформлен.
Анна стояла у окна своей квартиры — своей крепости — и смотрела, как за окном падает первый снег.
Телефон зазвонил. Незнакомый номер.
Она убрала его в карман.
Пусть теперь разбираются сами.
Прошло три недели после развода. Анна только начинала привыкать к новой жизни, когда в дверь её квартиры снова раздался звонок. На этот раз — неожиданный гость.
Ольга, жена брата Максима, стояла на пороге с испуганным выражением лица.
— Можно войти? — спросила она, оглядываясь через плечо. — Это срочно.
Анна впустила её, недоумевая. Ольга сразу же начала говорить, едва переступив порог:
— Ты должна знать… Галина Сергеевна не остановилась. Она нашла другой способ заполучить твою квартиру.
— Какой ещё способ? — Анна почувствовала, как у неё похолодели руки.
— Она… — Ольга сделала паузу, — Она подговорила Максима подать в суд. Утверждает, что ты вынудила его подписать брачный договор под давлением.
Анна резко встала:
— Это же ложь! Никакого договора мы не подписывали!
— Я знаю, — кивнула Ольга. — Но у них есть «свидетель» — тот самый Сергей Васильевич. Он готов дать показания, что присутствовал при подписании.
На следующий день Анна снова сидела в кабинете Дмитрия Олеговича. Адвокат внимательно изучал повестку в суд.
— Интересная тактика, — наконец сказал он. — Они пытаются оспорить статус квартиры как личной собственности, утверждая, что существовал устный договор о совместном владении.
— Но это же абсурд! — воскликнула Анна.
— Конечно. Но… — Дмитрий Олегович снял очки, — Есть одна деталь. Максим действительно вложил деньги в ремонт этой квартиры, не так ли?
Анна замерла. Да, полгода назад Максим оплатил новую кухню…
— Это… это было его подарком на годовщину знакомства!
— В суде это могут представить как доказательство его вложений в общее имущество, — вздохнул адвокат. — Но не волнуйтесь, у нас есть козыри.
Вечером того же дня Анне позвонил Павел, брат Максима.
— Анна, мне нужно с тобой встретиться. Наедине.
Они договорились о встрече в тихом кафе. Павел, обычно сдержанный, на этот раз выглядел взволнованным.
— Я не могу больше молчать, — начал он сразу. — Мать переходит все границы. Она заставила Максима подписать ложные показания.
— Зачем тебе это рассказывать? — настороженно спросила Анна.
— Потому что… — Павел опустил глаза, — Потому что я видел, что она сделала с Ольгой. Теперь та же история повторяется с тобой. Я не хочу, чтобы мой брат стал таким же, как я — марионеткой в её руках.
Он протянул Анне диктофон.
— Вот запись, где мать обсуждает этот план с тем лже-нотариусом. Думаю, это поможет тебе в суде.
Суд состоялся через две недели. Зал был полон: Галина Сергеевна сидела с торжествующим видом, Максим — бледный и напряжённый.
Когда судья зачитал обвинения, Анна почувствовала, как её охватывает гнев. Но она взяла себя в руки.
— Ваша честь, — чётко начала она, — я могу доказать, что это спланированная клевета.
Она представила запись с диктофона, где чётко слышно, как Галина Сергеевна инструктирует Сергея Васильевича:
«Скажешь, что был свидетелем подписания. Главное — чтобы судья поверил…»
Зал взорвался возмущёнными возгласами. Галина Сергеевна вскочила с места:
— Это подделка! Она всё подстроила!
Но судья уже смотрел на неё с явным недоверием.
Решение суда было однозначным: иск отклонён, квартира остаётся собственностью Анны. Более того, судья постановил начать проверку в отношении Сергея Васильевича за лжесвидетельство.
Когда Анна выходила из зала суда, её догнал Максим.
— Анна… — он выглядел разбитым. — Я… я не знал, что она дойдёт до такого…
Она посмотрела на него без злости, только с грустью:
— Ты мог остановить это. В любой момент. Но ты выбрал её.
Он опустил голову:
— Прости…
Но Анна уже повернулась и ушла. Навсегда.
Прошёл месяц. Анна сидела в своей гостиной, разбирая старые фотографии. Среди них была одна — она и Максим на море, счастливые, беззаботные…
Она аккуратно положила её в коробку с надписью «Прошлое».
В дверь позвонили. На пороге стояла Ольга с бутылкой вина.
— Думаю, нам есть что отметить, — улыбнулась она.
Анна кивнула, пропуская её внутрь. Она закрыла дверь и глубоко вздохнула.
Впереди была новая жизнь. Её жизнь.
Прошло три месяца после суда. Анна сидела в уютном кафе рядом со своим офисом, попивая латте, когда телефон завибрировал. Незнакомый номер.
— Алло?
— Анна Сергеевна? Это Маргарита из архитектурного бюро «Арт-Дом». Мы получили ваше резюме и хотели бы пригласить вас на собеседование.
Анна чуть не пролила кофе. Она разослала резюме две недели назад, но не особо надеялась на ответ.
— Конечно! Когда вам удобно?
— Завтра в 11 утра подойдёт?
Договорившись о деталях, Анна положила телефон и задумалась. Возможность уйти с нынешней работы, где все знали о её неудачном браке, казалась подарком судьбы.
Вечером, заходя в подъезд, Анна заметила знакомую фигуру у почтовых ящиков. Максим. Он явно ждал её.
— Что тебе нужно? — холодно спросила она, не замедляя шаг.
— Просто поговорить. Можно? — он выглядел измождённым, под глазами — тёмные круги.
— У нас не о чем говорить.
— Анна, пожалуйста… — он шагнул вперёд. — Я порвал все отношения с матерью. Окончательно.
Она остановилась, повернулась к нему:
— И что, теперь я должна аплодировать? После всего, что было?
— Нет… Я просто… — он нервно провёл рукой по волосам. — Я подал заявление на переезд в Питер. Хочу начать всё с чистого листа. Но перед отъездом хотел извиниться. По-настоящему.
Анна молчала. В его глазах читалась искренность, но…
— Ты знаешь, Максим, — наконец сказала она, — иногда извинений недостаточно. Я желаю тебе удачи. Но нашей истории конец.
Она повернулась и пошла к лифту, чувствуя, как с её плеч спадает тяжёлый груз.
Собеседование прошло блестяще. Маргарита, руководитель бюро, оказалась приятной женщиной лет сорока.
— Ваше портфолио впечатляет, — сказала она, листая файлы. — А как вы относитесь к командировкам? У нас проект реконструкции старинной усадьбы под Тверью.
— Положительно, — улыбнулась Анна. — Я люблю такие вызовы.
— Отлично! Тогда добро пожаловать в команду.
Выйдя из офиса, Анна позвонила Ольге:
— Ты не поверишь! Меня взяли в «Арт-Дом»!
— Это же круто! — обрадовалась та. — Значит, отмечаем сегодня?
— Обязательно! Только без темы «бывших», договорились?
— Конечно! Только о твоих светлых перспективах!
В субботу Анна разбирала вещи на балконе. В дальнем углу обнаружила коробку с книгами Максима, которую забыла отдать. Собираясь закрыть её, она заметил уголок тетради.
Это оказался дневник. Последняя запись датирована днём после суда:
«Мать не отстаёт. Снова кричала, что я предатель. Но на этот раз я ответил. Впервые в жизни. Сказал, что больше не её марионетка. Странно… Я ждал, что земля разверзнётся. Но стало только легче. Анна была права. Пора начинать жить своей жизнью.»
Анна закрыла тетрадь. Возможно, у него действительно получится измениться. Но её путь теперь лежал в другом направлении.
Прошёл год. Анна стояла на крыльце восстановленной усадьбы, любуясь результатами работы своей команды. В кармане зазвонил телефон — Дмитрий Олегович.
— Анна Сергеевна, вы не поверите! Помните того лже-нотариуса? Его лишили лицензии! А Галина Сергеевна подала в суд на… собственную сестру из-за наследства!
Анна рассмеялась:
— Что-то мне подсказывает, это надолго.
— Кстати, получили вашу открытку из Италии. Как стажировка?
— Потрясающе! — Анна посмотрела на закат. — Знаете, я теперь точно уверена — всё, что ни происходит, всё к лучшему.
Положив телефон, она глубоко вдохнула воздух, напоённый ароматом цветущих лип. Впереди её ждал новый проект, новые страны, новая жизнь. Её жизнь.
Анна спешила к выходу на посадку, когда у стойки регистрации заметила знакомый профиль. **Максим** стоял с чемоданом, разговаривая по телефону. За год он изменился — подстриженные волосы, аккуратная борода, строгий костюм. Она хотела пройти незамеченной, но он случайно поднял взгляд.
— Анна? — в его голосе смешались удивление и радость. — Ты летишь в Барселону? Я тоже!
— Да, конференция по урбанистике, — сухо ответила она, поправляя рюкзак.
— Невероятное совпадение! Я теперь работаю в…
— Максим, мне пора на посадку, — она сделала шаг в сторону.
— Подожди! — он осторожно коснулся её руки. — Давай хотя бы выпьем кофе? Как старые друзья? Я… я многое осознал за этот год.
В кафе зоны вылета Анна крутила в руках стаканчик с капучино, наблюдая, как Максим нервно теребит салфетку.
— Я читал о твоём проекте в Тоскане, — начал он. — Журнал «Архитектура» писал. Ты добилась огромных успехов.
— Спасибо, — кивнула она. — А ты? Переехал, как хотел?
— Да, в Питере открыл небольшую юридическую фирму. Специализируюсь на защите… — он замялся, — на защите жертв домашнего абьюза. Мать не простила мне этого.
Анна подняла брови. Это было неожиданно.
— Почему именно эта специализация?
— После нашего… после всего, что было, я много общался с психологом, — он впервые посмотрел ей прямо в глаза. — Оказалось, я сам был жертвой годами. Только не понимал этого.
По громкой связи объявили посадку. Анна взглянула на часы.
— Нам пора.
— Анна, — он вдруг сказал, когда они подходили к выходу на посадку. — Я знаю, что не заслуживаю прощения. Но хочу, чтобы ты знала — тот человек, которым я был… он больше не существует.
В Барселоне их отели оказались в соседних кварталах. На третий день конференции, выходя из лекционного зала, Анна увидела Максима, оживлённо беседующего с группой архитекторов. Он говорил на ломаном английском, жестикулировал, и она невольно улыбнулась — таким она его никогда не видела.
— Твоя бывшая? — её испанский коллега Хавьер подмигнул. — Выглядит симпатично для юриста.
— Бывший муж, — поправила Анна. — И да, он… изменился.
Вечером, бродя по Готическому кварталу, она наткнулась на Максима у кафе. Он сидел один, что-то записывая в блокнот.
— Место свободно? — неожиданно для себя спросила Анна.
За бокалом сангрии Максим показал ей фотографии — он волонтёрил в приюте для женщин, пострадавших от насилия.
— Это Лиза, — он указал на хрупкую девушку на фото. — Её муж отсудил квартиру по точно такой же схеме, какую предлагала моя мать. Теперь помогаем ей вернуть жильё.
Анна молча рассматривала снимки. В его глазах горел совсем другой огонь — не тот испуганный мальчишеский взгляд, который она помнила.
— Пойдём, я покажу тебе одно место, — вдруг предложила она. — Только таксистом буду я.
Она привезла его к храму Саграда Фамилия, освещённому лунным светом.
— Когда я первый раз была здесь в университете, — сказала Анна, глядя на шпили, — то поняла: чтобы создать что-то великое, иногда нужно разрушить старое.
Максим кивнул, его лицо в лунном свете казалось высеченным из мрамора:
— Я разрушил слишком много хорошего в своей жизни. Теперь пытаюсь хоть что-то восстановить.
В день отлёта Анна получила сообщение: «Спасибо за эти дни. Если когда-нибудь захочешь просто поговорить — я здесь. М.»
У стойки регистрации она задержала палец над экраном, затем набрала: «В ноябре у меня будет выставка в Питере. Если будешь в городе, заходи.»
Самолёт набирал высоту, Анна смотрела на удаляющуюся Барселону. Она не знала, что будет дальше. Но впервые за долгое время мысль о том, что их пути с Максимом снова пересеклись, не вызывала у неё страха.
Ноябрьский Петербург встретил Анну ледяным дождём. За три дня до открытия её персональной выставки «Преображение пространства» в галерее на Литейном, она вместе с помощниками расставляла последние макеты.
— Анна Сергеевна, куда ставить макет усадьбы под Тверью? — спросил молодой практикант Артём.
— В центр зала, рядом с итальянской серией, — ответила она, поправляя планшет с 3D-визуализацией.
Телефон вибрировал в кармане. Сообщение от Ольги: «Прилетаю завтра утром. Максим знает о выставке?»
Анна задумалась. Тот короткий обмен сообщениями после Барселоны был месяц назад. Она так и не ответила на его последнее письмо с вопросом о точной дате мероприятия.
Накануне открытия, когда галерея была уже закрыта для посетителей, Анна осталась допоздна, проверяя освещение. Вдруг зазвенел дверной звонок.
— Мы закры… — начала она, подходя к двери, и замерла.
За стеклом стоял Максим с огромной коробкой в руках. Он показал на табличку «Закрыто» и улыбнулся виновато.
— Я могу зайти? Привёз кое-что для выставки.
Она открыла дверь. Он вошёл, стряхнув с пальто капли дождя.
— Откуда ты узнал, что я сегодня здесь?
— Позвонил в галерею днём, сказали, что вы будете до вечера, — он поставил коробку на стул. — Это для тебя. Вернее, для выставки.
В коробке оказался старинный архитектурный компас XIX века в бархатном футляре.
— Нашёл у антиквара на Фонтанке. Подумал, может пригодиться для исторического раздела.
Анна взяла компас в руки — бронза была холодной и гладкой.
— Спасибо… Это очень неожиданно.
— Можно я помогу с подготовкой? — он оглядел зал. — Хотя бы стулья расставить?
Они работали молча несколько часов. Когда всё было готово, Максим неожиданно сказал:
— Ты знаешь, мать пыталась оспорить завещание отца. Проиграла суд. Теперь живёт в той самой квартире в Люберцах, которую всегда презирала.
Анна остановилась, держа в руках папку с каталогами.
— Тебе… тяжело об этом говорить?
— Странно, но нет, — он пожал плечами. — Как будто рассказываю про чужую жизнь.
На следующий день галерея была полна народу. Ольга, прилетевшая утром, помогала встречать гостей. Когда Анна заканчивала вступительную речь, дверь открылась, и вошёл Максим с двумя пожилыми женщинами.
— Познакомься, это Лиза и Галина Семёновна, — он представил их. — Те самые, из нашего приюта. Они большие поклонники архитектуры.
Лиза, хрупкая женщина лет шестидесяти, с восторгом рассматривала макеты:
— Какая точность! Я в молодости чертежником работала…
Анна заметила, как бережно Максим помогал передвигаться Галине Семёновне — его бывшей подопечной, перенёсшей инсульт.
— Ты многое изменил в этом году, — тихо сказала Анна, когда они остались одни у буфета.
— Стараюсь, — он улыбнулся. — Кстати, у меня для тебя предложение. Не деловое, — поспешно добавил он, видя её настороженный взгляд. — Просто… завтра в Эрмитаже открывают выставку Палладио. Не хочу идти один. Если у тебя будет время…
— У меня в три встреча с главным архитектором города, — начала Анна, но, увидев, как потух его взгляд, добавила: — Но к пяти я свободна. Можем встретиться у Рыцарского зала.
После выставки они вышли на Дворцовую набережную. Неву сковал первый лёд, по снежной набережной гуляли туристы.
— Знаешь, что я осознал за этот год? — Максим остановился у решётки. — Что дом — это не стены. И даже не люди. Это место, куда хочется возвращаться.
Анна смотрела на играющий огнями Зимний дворец.
— Я купила старую дачу под Питером, — неожиданно сказала она. — Полуразрушенный финский домик. Буду восстанавливать.
— В одиночку? — удивился он.
— Пока не знаю. — Она повернулась к нему. — Ты правда изменился, Максим.
— Достаточно, чтобы дать мне шанс? — он спросил это так тихо, что слова едва не унес ветер.
Фонари отражались в его глазах — тёплых, открытых, совсем не таких, какими она их помнила.
— Давай начнём с выставки Палладио, — улыбнулась Анна. — А там посмотрим.
Они пошли вдоль Невы, их следы на свежем снегу сливались в одну линию — неровную, зигзагообразную, но ведущую вперёд.
****
Год спустя: письмо из прошлого**
Анна разбирала почту на веранде своего восстановленного финского домика, когда среди счетов и рекламных буклетов нашла конверт с узнаваемым подчерком. Галина Сергеевна. Рука сама потянулась выбросить письмо нераспечатанным, но любопытство взяло верх.
Анна
Пишу тебе, потому что больше некому. После суда с сестрой у меня не осталось никого. Даже Максим..
Она отложила лист, сделала глоток кофе. За окном шумели сосны, доносился крик чаек — дом стоял на самом берегу Финского залива.
«Я понимаю, ты ненавидишь меня. Но знай — я никогда не желала тебе зла. Я просто хотела защитить сына. Пусть и неправильными способами.
Анна перевернула страницу — письмо было написано дрожащей рукой, с помарками.
«Врачи говорят, у меня мало времени. Перед тем как уйти, хочу попросить прощения. И сказать спасибо — за то, что ты сделала моего сына тем человеком, которым он стал. Если сможешь — передай ему это.
В конверте лежала старая фотография — маленький Максим лет пяти строит песочный замок на пляже. На обороте детским почерком: «Мой первый архитектурный проект».
Анна долго смотрела на фото, потом набрала знакомый номер.
— Максим, тебе нужно приехать. Получила кое-что для тебя.
Он примчался через два часа — теперь дорога от его юридической конторы в центре Петербурга занимала меньше времени, чем раньше из Москвы.
— Что случилось? — он запыхавшись вошёл в дом, сбрасывая мокрую от дождя куртку.
Анна молча протянула письмо. Он читал медленно, потом опустился на стул, сжимая в руках фотографию.
— Я… я звонил ей в прошлом месяце. Она не взяла трубку.
— Тебе стоит её увидеть, — мягко сказала Анна.
— Поедешь со мной? — в его глазах была мольба.
Она покачала головой:
— Это должен быть только ты.
Когда Максим вернулся через три дня, Анна сразу поняла — что-то изменилось. Он вошёл в дом, поставил на стол бутылку итальянского вина и глубоко вздохнул:
— Она умерла сегодня утром. Перед этим… перед этим попросила прощения.
Анна налила ему кофе, он взял чашку дрожащими руками.
— Странно. Всю жизнь ждал момента, когда её не станет. А теперь…
Он не договорил. Анна обняла его — впервые за все эти годы.
— Она любила тебя, Максим. Просто не умела это показать.
Прошло ещё полгода.
В доме у моря пахло свежей краской и хлебом — Ольга с мужем приехали на выходные, помогая достраивать летнюю террасу.
— Анна, иди сюда! — крикнул Максим с лужайки.
Она вышла на крыльцо. Перед домом стоял странный объект, накрытый брезентом.
— Это что?
— Мой новый проект, — он торжественно дёрнул за верёвку.
Под брезентом оказалась табличка: «Архитектурно-юридический центр «Второй шанс».Анна М. & Максим Л.
— То есть… — она смотрела на него широко раскрытыми глазами.
— Если, конечно, ты согласна, — он улыбался, но в глазах читалось беспокойство. — Мы могли бы помогать людям, потерявшим дом. Ты — восстанавливать здания, я — права.
Ольга тихонько ахнула за её спиной. Анна подошла к табличке, провела пальцами по буквам.
— Нам понадобится ещё один этаж к дому, — наконец сказала она. — Под офис.
Когда солнце село за горизонт, они сидели у костра — Анна, Максим, Ольга с мужем. Ветер доносил запах моря и сосен.
— Знаешь, — тихо сказал Максим, когда остальные ушли в дом, — я наконец понял, что значит слово дом.
Анна взяла его руку:
— И что же?
— Это место, где тебя ждут. Несмотря ни на что.
Огонь трещал, отражаясь в их глазах — больше не было ни обид, ни прежних ран, только тихая радость от того, что после всех бурь они наконец нашли свою гавань.
— Да, я эгоистка. Потому что устала быть вашей бесплатной столовой. Хотите еду — заказывайте доставку.