— Ох, Яночка, как же мне тяжело одной, — причитала Ольга Николаевна, наливая чай невестке. — Сердце шалит, давление скачет. Вчера так прихватило, думала – все, конец мне.
Яна молча кивала, стараясь не выдать раздражения. Уже третий час свекровь жаловалась на свои болезни.
— А ты бы, Матвей, почаще маму навещал, — Ольга Николаевна перевела взгляд на сына. — Вот станет плохо, кто поможет?
Матвей вздохнул и потер переносицу.
— Мам, я же был у тебя позавчера. Помнишь? Полку в ванной повесил.
— Что полка… Мне человеческое тепло нужно, — свекровь всхлипнула и промокнула сухие глаза платком. — Мне так одиноко!
Яна прикусила губу. Заметила, как напрягся Матвей.
— Может, вам компаньонку найти? — предложила она. — Вы же сами говорили, что у вас соседка одинокая…
Ольга Николаевна резко перестала «плакать» и замахала руками.
— Еще чего! С чужими людьми жить? Да ни за что!
Яна чуть не подавилась чаем. Открытое противоречие свекрови ее позабавило.
— Хочешь, мы к тебе на выходных заедем? — спросил Матвей. — Поможем с уборкой, продукты завезем.
— И всего-то на пару часов, — Ольга Николаевна скривилась. — Сын, ты совсем меня не любишь.
Матвей сжал челюсти. Яна видела, как побелели костяшки его пальцев.
— Может, переедете к нам? — неожиданно для себя предложила Яна. — У нас третья комната свободная.
Матвей резко повернулся к жене. В его глазах читался испуг.
— Нет-нет-нет, — замотала головой свекровь, хотя глаза ее загорелись. — Я же вам только мешать буду.
— Да, не стоит, — слишком поспешно согласился Матвей.
Яна пристально посмотрела на мужа.
На обратном пути Матвей был необычайно молчалив. Яна даже забеспокоилась.
— Ты чего такой? — спросила она, когда они сели в машину.
— Зачем ты это предложила? — Матвей завел двигатель.
— Я хотела помочь. Твоя мама выглядит несчастной.
Матвей промолчал и включил радио.
Неделю спустя Ольга Николаевна позвонила в слезах.
— Мне так плохо, Яночка! Совсем одна. Приезжайте с Матвеем!
Яна вздохнула, глядя на смартфон.
— Хорошо, Ольга Николаевна. Будем вечером.
Она набрала номер мужа, чтобы предупредить о поездке. Матвей не обрадовался, но согласился.
В квартире свекрови пахло пирогами. Ольга Николаевна щебетала о своих достижениях на кухне. Следы недавних страданий исчезли с ее лица.
— А вот и Леночка! — воскликнула Ольга Николаевна, услышав звонок в дверь.
В квартиру впорхнула миниатюрная блондинка – сестра Матвея.
— Мамулечка! — Лена обняла мать. — Ой, и вы тут!
Ее голос заметно потеплел при виде брата. Яне досталось лишь сухое «привет».
За ужином Ольга Николаевна не сводила глаз с дочери.
— Леночка, скушай еще котлетку. Я специально для тебя готовила.
— Мамочка, я же на диете!
— Какая диета? Тебе замуж выходить, рожать! Кушай-кушай!
Яна с удивлением наблюдала за этой сценой. Свекровь, недавно чахнущая от одиночества, выглядела бодрой и веселой.
— А здоровье ваше как? — спросила Яна.
Ольга Николаевна отмахнулась.
— Нормально все. Чего ему будет?
Яна удивленно подняла брови. История свекрови не сходилась.
После ужина Яна отправилась в ванную комнату. Проходя мимо коридора, она услышала шепот. Замерла, прислушиваясь.
— Скоро, доченька, скоро, — шептала Ольга Николаевна. — Я уже почти убедила Матвея. Он переедет ко мне, а ты займешь их квартиру.
— А Яна? — тихо спросила Лена.
— Да что Яна! Придумаем что-нибудь. Со временем и квартиру переоформим на тебя. Я знаю, как Матвея убедить.
Яна застыла, сжав кулаки. Не подала виду, что услышала разговор. Она сделала глубокий вдох и продолжила путь в ванную комнату. Сердце гулко колотилось в груди. Вымыв руки ледяной водой, Яна несколько раз плеснула ее в лицо.
— Вот значит как, — прошептала она своему отражению.
План у Яны созрел мгновенно. Она улыбнулась, пригладила волосы и вернулась в гостиную. Ольга Николаевна и Лена уже сидели с невинными лицами.
— Яночка, не хочешь еще чаю? — спросила свекровь медовым голосом.
— С удовольствием, — Яна улыбнулась так искренне, что сама себе удивилась.
На следующий день Ольга Николаевна позвонила с утра пораньше. В трубке звучал болезненный, надрывный голос.
— Матвеюшка, сыночек, мне так плохо. Сердце колет, в глазах темнеет.
Матвей обеспокоенно нахмурился.
— Может, скорую вызвать?
— Нет-нет, просто приезжайте ко мне. Побудьте со мной.
Яна, слышавшая разговор, положила руку на плечо мужа.
— Поехали, проведаем маму, — сказала она, многозначительно посмотрев на часы. — Кстати, во сколько у нее сегодня маникюр?
Матвей удивленно моргнул.
— Какой маникюр?
— Ну как же! Вспомнила! Твоя мама вчера хвасталась, что сегодня в двенадцать идет делать маникюр к новому мастеру.
Матвей сверился с часами.
— Сейчас только девять.
Когда они приехали, Ольга Николаевна открыла дверь в халате и с очень «болезненным» видом. Но Яна заметила свежую укладку и макияж.
— Ох, как я рада, что вы приехали, — прошептала свекровь. — Еле на ногах стою.
— Да? — Яна сделала озабоченное лицо. — А как же ваш маникюр в двенадцать? Отмените?
Ольга Николаевна покраснела так резко, будто ее окунули в кипяток.
— Какой еще маникюр?
— Тот, о котором вы вчера рассказывали, — безмятежно ответила Яна.
Свекровь шумно вздохнула.
— Ах, этот! Да, придется отменить. Куда мне в таком состоянии.
— Так звоните! Лучше предупредить мастера.
Свекровь под надзором невестки подчинилась.
Матвей переводил недоуменный взгляд с матери на жену.
Несколько дней спустя ситуация повторилась. Ольга Николаевна звонила, рыдала в трубку, жаловалась на здоровье. А Яна «случайно» припоминала ее недавние планы.
— Вы же вроде с подругами в театр собирались? — удивлялась она. — Вчера так радовались билетам. Отмените? Тогда отдайте билеты! Я с подругой пойду! Чего добру пропадать.
Свекровь пыхтела, краснела, но продолжала играть роль слабой женщины.
В воскресенье Ольга Николаевна снова приехала с жалобами.
— Дети мои, — объявила свекровь, печально сложив руки на груди. — Я все решила. Мне тяжело одной. Матвей, вам с Яной нужно переехать ко мне.
Матвей поперхнулся чаем. Яна положила руку ему на колено.
— Отличная идея! — воскликнула она с таким энтузиазмом, что Ольга Николаевна испуганно отшатнулась. — Мы будем вам помогать, ухаживать за вами!
Свекровь недоверчиво прищурилась.
— Правда? Ты согласна?
— Конечно! — Яна всплеснула руками. — Более того, это прекрасная возможность для всех нас! Я давно хотела накопить на дачу для моей мамы.
— При чем тут дача? — Ольга Николаевна нахмурилась.
— Как при чем? Я сдам свою квартиру, а деньги буду откладывать.
Свекровь побледнела.
— Сдашь?
— Да! Трехкомнатная в хорошем районе, знаете, сколько за нее дадут? — Яна мечтательно закатила глаза. — А что такое? Вы же не будете с нас деньги за проживание требовать? Мы ведь будем вам помогать.
Ольга Николаевна судорожно сглотнула. Матвей с удивлением смотрел на жену.
— Ольга Николаевна, вы побледнели, — заметила Яна с деланным беспокойством. — Вам плохо?
Свекровь нервно одернула кофту и попыталась улыбнуться.
— Нет-нет, все хорошо. Просто… — Ольга Николаевна замялась. — Мне кажется, сдавать квартиру не стоит.
— Почему же? — Яна приподняла бровь. — Пустовать ей нет смысла.
— Да, но… — свекровь беспомощно посмотрела на сына. — Матвей, скажи ей!
Матвей озадаченно развел руками.
— А что говорить? Логика в словах Яны есть.
Ольга Николаевна резко встала и начала ходить по комнате. Затем остановилась и хлопнула в ладоши.
— Знаете что? У меня идея получше! Пусть Леночка поживет в вашей квартире!
— Лена? — Матвей удивленно поднял брови. — Зачем?
— Как зачем? — всплеснула руками Ольга Николаевна. — Девочке нужно личное пространство. Она уже взрослая! А вы будете со мной, мне помогать.
Яна откинулась на спинку дивана и скрестила руки на груди.
— И что, Лена будет бесплатно жить? А как же моя дача для мамы?
Свекровь раздраженно фыркнула.
— Ну заплатит она вам немного…
— Немного — это сколько? — Яна улыбнулась. — Рыночная цена для трешки в моем районе — пятьдесят тысяч.
— Что?! — Ольга Николаевна резко повернулась к невестке. — Какие пятьдесят? Двадцать от силы!
Матвей озадаченно переводил взгляд с матери на жену.
— А чего это вы цены так хорошо знаете? — спросила Яна невинным тоном.
Свекровь осеклась и нервно поправила прическу.
— Я просто… интересовалась недавно, — пробормотала она.
— И почему двадцать, а не пятьдесят? — настаивала Яна. — Вы же знаете, какой там ремонт я сделала. Ремонт стоил полмиллиона, между прочим.
Ольга Николаевна ухватилась за новый довод.
— Вот именно! Леночке нужно комфортное жилье. Она заплатит… ну, тридцать. А вам хватит.
— А если я хочу пятьдесят? — упрямо повторила Яна.
— Это слишком много для родной сестры Матвея! — воскликнула свекровь. — Она же не чужой человек!
Яна пожала плечами.
— Тогда пусть будет чужой человек. За пятьдесят.
— Это несправедливо! — Ольга Николаевна топнула ногой. — Матвей, скажи ей!
Матвей растерянно потер подбородок.
— А может, пусть Лена сама решает, сколько готова платить?
— Нет, — жестко отрезала Яна. — Цена фиксированная. Пятьдесят.
Свекровь тяжело дышала, раздувая ноздри от злости. Яне даже показалось, что из ушей Ольги Николаевны вот-вот пойдет пар.
— Знаешь что, — процедила свекровь, сузив глаза. — Забудь про переезд. Мы сами что-нибудь придумаем.
— «Мы»? — Яна поднялась с дивана. — Вы с Леной, да?
Ольга Николаевна вздрогнула.
— Причем тут Лена? Мы с Матвеем…
— Хватит врать! — Яна повысила голос. — Я все слышала, Ольга Николаевна. Весь ваш разговор с дочерью в коридоре!
Матвей резко выпрямился.
— Какой разговор?
— Тот, где твоя мать обещала Лене мою квартиру, — Яна посмотрела прямо в глаза свекрови. — Где она планировала, как избавиться от меня и переписать мое жилье на свою дочь.
Ольга Николаевна побагровела.
— Что за чушь! Матвей, не слушай ее!
— Не впущу в свой дом таких людей, — Яна покачала головой. — И не дам вам даже шанса завладеть моим жильем.
— Мама, это правда? — голос Матвея звучал тихо и угрожающе.
Ольга Николаевна замахала руками.
— Конечно, нет! Твоя жена все выдумала!
— Тогда позвоним Лене, спросим, — предложила Яна и достала телефон. — У меня даже запись есть.
— Запись? — пискнула свекровь.
— Да, я записала ваш разговор на телефон, — соврала Яна, поражаясь собственной находчивости.
Выражение лица Ольги Николаевны изменилось. Она поникла и опустилась в кресло.
— Это был просто разговор, — пробормотала свекровь. — Мы ничего такого не планировали…
Матвей стоял, сжав кулаки.
— Вон из моего дома, — процедил он. — Немедленно.
— Сынок…
— Вон! — Матвей указал на дверь. — И Лене передай, чтобы даже не думала претендовать на чужое!
Ольга Николаевна, всхлипывая, собрала свои вещи и направилась к выходу. На пороге она обернулась.
— Ты пожалеешь, что выбрал ее, а не родную мать.
Дверь захлопнулась. Повисла гнетущая тишина. Матвей тяжело опустился на диван и обхватил голову руками.
— Прости меня, — прошептал он. — Я не знал…
Яна села рядом и обняла мужа за плечи.
— Не извиняйся. Ты не виноват в поступках своей матери.
Матвей поднял на нее взгляд, полный благодарности и восхищения.
— Какая же ты у меня умная, — он нежно коснулся ее щеки. — Сохранила холодную голову, вывела их на чистую воду.
— Я просто защищала наше будущее, — Яна улыбнулась. — Никто не вправе покушаться на то, что мы строим вместе.
Матвей нежно обнял Яну.
— Спасибо тебе, — прошептал он. — За то, что показала мне настоящее лицо моей матери. Теперь у нас все будет хорошо.
Яна кивнула, крепче прижимаясь к мужу. Она знала, что справилась с угрозой их семейному счастью. И впервые за долгое время спала спокойно, не боясь потерять то, что ей дорого.
– С новосельем! А где нам поселиться? – с порога спросила сестра мужа, держа ребенка на руках