Ксения смотрела на цифры на экране компьютера в третий раз, словно они могли измениться от её пристального взгляда. Премия оказалась даже больше, чем она рассчитывала. Двадцать четыре месяца работы в государственной корпорации, бесконечные переговоры, ночи над документами, и вот — результат. Крупнейшая сделка года закрыта именно ею.
— Ксюш, ты как? — заглянула в кабинет коллега Марина. — Лицо какое-то странное.
— Премию начислили, — тихо ответила Ксения, не отрывая глаз от монитора.
— И что, мало дали?
— Много. Очень много.
Марина присвистнула, увидев сумму на экране.
— Поздравляю! Теперь можешь позволить себе всё, о чём мечтала.
Мечтала… Ксения открыла закладку в браузере с фотографиями Мальдивских островов. Эти картинки она рассматривала уже который год подряд — белоснежный песок, бирюзовая вода, домики на сваях над океаном. Сколько вечеров она проводила, листая инстаграмы тревел-блогеров, представляя себя на их месте.
— Мальдивы? — догадалась Марина. — Давно пора! А я бы на твоём месте ещё и квартиру сняла. Сколько тебе лет, двадцать семь? Пора отдельно жить.
Ксения кивнула. Да, она об этом тоже думала. Жить с мамой и старшей сестрой Леной становилось всё тяжелее. Особенно после того, как Лена в тридцать лет так и не нашла постоянную работу, зато нашла множество причин, почему это не её вина.
Домой Ксения вернулась в приподнятом настроении. На кухне мама мыла посуду в привычном клетчатом переднике.
— Мам, у меня новости, — начала Ксения, доставая из холодильника йогурт.
— Какие? — мама обернулась, вытирая руки полотенцем.
— Премию дали. Большую. За сделку, которую я закрыла.
Мамины глаза загорелись.
— Ксюша, какая ты у меня умница! Сколько?
Ксения назвала сумму. Мама даже присела на стул.
— Господи… Это же целое состояние! — она помолчала, а потом лицо её озарилось идеей. — А знаешь что, Ксюш? Давай твою большую премию сестре на тридцатилетие подарим! Вот она обрадуется!
Ксения поперхнулась йогуртом.
— Что?
— Ну подумай сама, — мама говорила с таким энтузиазмом, словно предлагала самую естественную вещь на свете. — Тридцать лет — это юбилей, очень важная дата. Пусть Ленке этот день запомнится! Она на эти деньги купит себе путёвку за границу, съездит наконец куда-нибудь.
— Мам, ты серьёзно? — Ксения медленно поставила стаканчик на стол.
— А что тут несерьёзного? Деньги в семье должны оставаться. Лена тоже дочь, и она старшая. К тому же, у тебя же зарплата хорошая, ещё заработаешь.
В этот момент в квартиру вошла Лена, весёлая после прогулки с подругами.
— О чём разговор? — спросила она, снимая куртку.
— Да вот Ксюша премию получила огромную, — сказала мама. — И мы думаем подарить её тебе на день рождения.
— Мы не думаем, — твёрдо сказала Ксения. — Это думаешь ты.
Лена подняла брови:
— Сколько премия?
Мама с гордостью назвала сумму. Лена присвистнула точно так же, как утром Марина.
— Ксюш, ну что ты? — она села рядом с сестрой. — Мне на тридцатник такой подарок очень бы пригодился. Я же всю жизнь нигде не была. А ты ещё молодая, у тебя впереди куча возможностей.
— У меня впереди куча возможностей? — Ксения почувствовала, как внутри всё закипает. — Лена, мне двадцать семь! Я четыре года училась в институте, потом два года стажировалась за копейки, потом ещё два года вкалывала, чтобы получить эту должность. Я заработала эти деньги сама!
— Ксения, не повышай голос на сестру, — одёрнула мама.
— А почему сестра может повышать голос на меня? Почему она может претендовать на деньги, которые заработала я?
Лена скрестила руки на груди:
— Я не повышала голос. Я просто сказала, что мне этот подарок был бы кстати. Ты же знаешь, как трудно сейчас найти нормальную работу.
— Трудно найти, да? — Ксения встала. — А трудно её искать? Сколько собеседований ты прошла за последний год? Три? Четыре?
— Ксения! — мама повысила голос. — Как ты разговариваешь с сестрой? Лена ищет работу по специальности, а не хватается за что попало.
— Мам, я тоже работаю по специальности. И я её искала два года. Я ходила на собеседования каждую неделю. Меня отказывали десятки раз, прежде чем я получила эту должность.
— Ну и что теперь? — вмешалась Лена. — Ты получила свою должность, получила премию. Неужели сестре пожалеть?
— Пожалеть? — Ксения чувствовала, как голос становится выше. — Лена, я жалею тебе каждый месяц! Кто платит за интернет? Кто покупает продукты? Кто оплачивает коммунальные услуги? Мама и я! А ты что делаешь?
— Я ищу работу!
— Ты гуляешь с подругами! Ты сидишь в телефоне! Ты спишь до двенадцати дня!
— Девочки, прекратите! — мама встала между ними. — Ксения, Лена права. Найти работу сейчас очень сложно. А ты получила такую большую премию… Неужели тебе жалко поделиться с семьёй?
— Жалко? — Ксения почувствовала, как глаза наполняются слезами от обиды. — Мам, я планировала на эти деньги съездить на Мальдивы. Я мечтала об этом поездке с университета. А потом хотела снять квартиру и наконец зажить отдельно.
— Мальдивы? — фыркнула Лена. — Ксюш, ну серьёзно? Выбросить такие деньги на две недели валяния на пляже?
— Это не выбросить! Это моя мечта!
— А моя мечта — съездить хотя бы в Сочи, — сказала Лена. — И мне скоро тридцать. Если не сейчас, то когда?
— Когда заработаешь сама!
Мама тяжело вздохнула:
— Ксения, я не узнаю тебя. Ты стала такой жёсткой, эгоистичной. Неужели успех на работе так изменил тебя?
— Эгоистичной? — Ксения почувствовала, как что-то ломается внутри. — Мам, я эгоистичная? Я два года живу в этой квартире и плачу за всё. Я покупаю тебе лекарства. Я дарю вам подарки на все праздники. А когда я хочу потратить собственные заработанные деньги на себя, я становлюсь эгоисткой?
— Ты преувеличиваешь, — сказала мама. — Мы все вносим свой вклад в эту семью.
— Какой вклад вносит Лена?
— Лена помогает мне по хозяйству.
— Помогает? — Ксения рассмеялась горько. — Мам, когда ты последний раз видела, чтобы Лена мыла полы? Или убирала ванную? Или хотя бы вынесла мусор без напоминания?
— У Лены депрессия из-за безработицы, — тихо сказала мама. — Ей тяжело.
— А мне легко? Думаешь, мне легко работать по двенадцать часов в день? Думаешь, мне легко приходить домой и видеть, как вы строите планы на мои деньги?
Лена встала:
— Знаешь что, Ксюша? Если ты так относишься к семье, то не дари ничего. Обойдусь как-нибудь.
— Лена, не говори так, — мама положила руку на плечо старшей дочери. — Ксюша просто устала. Она всё поймёт и поделится.
— Нет, не пойму и не поделюсь! — крикнула Ксения. — Эти деньги заработала я! Я буду тратить их на то, что мне нужно!
Мама посмотрела на неё долгим взглядом:
— Хорошо, Ксения. Если ты не хочешь помочь сестре добровольно, то я тебя заставлю.
— Как?
— Ты будешь платить за квартиру больше. Значительно больше. Лена не работает, я на пенсии. Если ты такая самостоятельная, то и плати за всё сама.
— Мам…
— Или дели премию с сестрой, или плати за всё. Выбирай.
Ксения стояла посреди кухни и чувствовала, как мир рушится. Семья, которую она содержала, которой помогала, которую любила, ставила её перед ультиматумом. Отдай деньги или становись дойной коровой окончательно.
— Понятно, — тихо сказала она. — Всё понятно.
Она развернулась и пошла к себе в комнату. За спиной слышала, как мама говорит Лене:
— Не переживай, она поймёт. Просто нужно время.
Ксения закрыла дверь, достала телефон и набрала номер Марины.
— Мариш, можно тебя побеспокоить?
— Конечно. Что случилось? Голос какой-то странный.
— Я рассказала дома про премию…
Она выложила подруге всю ситуацию. Марина слушала, периодически вставляя «серьёзно?» и «не может быть».
— Ксюш, — сказала она наконец. — Ты понимаешь, что происходит? Это же абьюз в чистом виде. Они тебя шантажируют.
— Но это же мама и сестра…
— И что? Родство не даёт права на твои деньги. Ты что, рабыня? Работаешь, чтобы содержать взрослую здоровую сестру?
— Она не может найти работу…
— Не может или не хочет? Ксюш, сколько можно себя обманывать? Ей удобно сидеть на твоей шее. И маме удобно, что есть кому платить счета.
Ксения молчала, переваривая слова подруги.
— Знаешь что, — продолжила Марина. — Переезжай ко мне. Временно. У меня большая кухня, места хватит. Нужно тебе от них отдохнуть и подумать спокойно.
— Мариш…
— Без вариантов. Собирай вещи и приезжай. А на Мальдивы ты полетишь обязательно. Хватит жить чужой жизнью.
Через час Ксения паковала чемодан. Мама стояла в дверях и смотрела молча.
— Куда ты собираешься?
— К Марине. На время.
— Ксюша, не делай глупостей. Мы же семья.
— Семья? — Ксения не подняла глаз от чемодана. — Семья — это когда радуются твоим успехам, а не строят планы, как их использовать.
— Мы радуемся…
— Вы радуетесь моим деньгам, а не мне.
Мама помолчала, потом тихо спросила:
— И сколько ты собираешься дуться?
— Не знаю. Может, пока не научитесь воспринимать меня как взрослого человека, а не как банкомат.
— Ты преувеличиваешь.
— Преувеличиваю? — Ксения наконец подняла глаза. — Мам, назови хоть один раз за последний год, когда ты или Лена интересовались моими планами, мечтами, желаниями. Не касающимися денег.
Мама открыла рот, потом закрыла. Молчала долго.
— Мы же не знали, что у тебя есть планы…
— Вы не знали, потому что не спрашивали.
Ксения застегнула чемодан и подняла его.
— Ксюша, постой…
— Мам, мне нужно время подумать. Я не злюсь на вас. Я просто устала быть удобной.
У Марины было тепло и спокойно. Подруга заварила чай, и они сидели на кухне, обсуждая произошедшее.
— Ты правильно сделала, что уехала, — сказала Марина. — Теперь лети на свои Мальдивы. Отключи телефон и просто отдохни.
— А если мама будет переживать?
— Ксюш, тебе двадцать семь лет. Мама переживёт. Зато ты наконец поживёшь для себя.
Мальдивы оказались ещё прекраснее, чем на фотографиях. Ксения провела там две недели, и впервые за много лет чувствовала себя по-настоящему свободной. Телефон лежал выключенным в чемодане. Никто не требовал отчётов, не строил планов на её время и деньги.
Вернувшись в Москву, она серьёзно занялась поиском квартиры. Работа шла как обычно, проекты сменяли друг друга. Дома, у Марины, она чувствовала себя гостем, но не спешила искать встречи с семьёй.
Мама звонила регулярно. Разговоры были натянутыми, полными недосказанности. Лена не звонила вообще.
— Как дела? — спрашивала мама.
— Нормально. Работаю.
— Когда домой вернёшься?
— Не знаю, мам. Ищу квартиру.
— Зачем тебе квартира? У нас дома хорошо…
— Мам, мне нужно жить отдельно.
Разговоры заходили в тупик. Мама не понимала, чего хочет дочь. Дочь не могла объяснить, не обидев мать ещё больше.
Через три месяца после переезда к Марине Ксения наконец нашла подходящую квартиру. Маленькая, однокомнатная, но светлая, с хорошим ремонтом, в пешей доступности от работы. Она внесла задаток и готовилась к переезду.
В тот вечер раздался звонок в дверь. Марина открыла и удивлённо позвала Ксению:
— К тебе пришли.
На пороге стояла Лена. Растерянная, с опущенными глазами.
— Привет, — сказала она тихо.
— Привет. Как нашла?
— Через Свету Комарову. Она продиктовала подробный адрес Марины.
Они прошли в комнату. Лена села на край кровати, Ксения — в кресло.
— Ксюш, я пришла извиниться.
— За что именно?
— За всё. За то, что мы с мамой повели себя как… как жадные идиотки. За то, что я не работаю. За то, что села тебе на шею и привыкла.
Ксения молчала, изучая сестру. Лена выглядела усталой и… взрослее что ли.
— После твоего отъезда я много думала, — продолжила Лена. — И поняла, что мы с мамой были неправы. Твоя премия — это твои деньги. Ты их заработала, ты имеешь право потратить их как хочешь.
— И что изменилось?
— Я устроилась на работу. В кофейню пока, но это всё равно работа. Зарплата небольшая, но хватает на мои расходы. Маме теперь помогаю — и деньгами понемногу, и по дому больше делаю.
Ксения подняла брови:
— Серьёзно?
— Серьёзно. Знаешь, оказалось, что работать не так уж страшно. Да, устаёшь, но есть ощущение, что ты что-то делаешь сам, а не висишь на ком-то.
— И как мама?
— Мама… — Лена вздохнула. — Мама сначала злилась. Говорила, что я предаю семью, что работаю за копейки. Но потом привыкла. Даже гордится немного, что у неё обе дочери работают.
— Она просила тебя прийти?
— Нет. Это моя инициатива. Мне стало стыдно, Ксюш. Очень стыдно. Ты всегда была ответственной, всегда помогала. А мы восприняли это как должное.
Ксения помолчала, потом спросила:
— А про Мальдивы что думаешь?
Лена улыбнулась:
— Думаю, что ты молодец. Посмотрела твои фото в соцсетях — красота невероятная. Я бы тоже хотела когда-нибудь туда попасть.
— Когда-нибудь попадёшь. Когда сама заработаешь.
— Да, когда сама заработаю. А пока я планирую в отпуск в Краснодар съездить. Не Мальдивы, конечно, но тоже море. И самое главное — на свои деньги.
Ксения почувствовала, как что-то тёплое шевелится в груди. Сестра действительно изменилась. Не только внешне — в ней появилось что-то новое, какое-то достоинство.
— Ксюш, — сказала Лена. — Я не прошу тебя вернуться домой. Понимаю, что тебе нужно жить отдельно. Просто… можем мы снова быть сёстрами?
Ксения встала и обняла Лену.
— Можем, — сказала она. — Конечно, можем.
— Ксюш, а ты уже нашла квартиру?
— Да, подписываю договор на следующей неделе.
— Далеко от нас?
— Не очень. Минут двадцать на метро.
— Хорошо. Будем видеться чаще. Только теперь я буду приглашать тебя в кафе на свои деньги.
Ксения рассмеялась:
— Договорились.
Лена засобиралась домой:
— Спасибо, что простила меня.
— Спасибо, что изменилась.
— Я старалась. Правда старалась стать лучше.
— Видно. И это здорово.
Позже они встретились на кухне с Мариной за чашкой чая.
— Ну как? Помирились?
— Помирились. Лена правда изменилась. Работает, маме помогает.
— Вот и отлично. Значит, твой урок пошёл на пользу.
— Какой урок?
— Урок границ. Ты показала, что у тебя есть границы, которые нельзя переступать. И они это поняли.
Ксения кивнула. Да, границы важны. Она потратила двадцать семь лет, чтобы это понять, но лучше поздно, чем никогда.
Через неделю она переехала в свою квартиру. Небольшую, но свою. В первый вечер она сидела на подоконнике с бокалом вина. Никто не требовал отчёта, где она была и что делала. Никто не строил планов на её деньги. Никто не ждал, что она кого-то накормит или что-то купит.
На телефоне пришло сообщение от Лены: «Ксюш, как новосельё? Если что нужно — обращайся. Только я пока не богатая, учти :)»
Ксения улыбнулась и ответила: «Всё отлично. Скоро приглашу на чай в свой дом.»
Да, они снова стали сёстрами. Наконец-то.
— Съехать из собственной квартиры?! А вы не перепутали? Это моя собственность, не ваша