— Что за шум? Женя, это ты? — Лариса высунулась из-за шторки ванной, услышав звук открывающейся входной двери. Вместо ответа раздался властный женский голос:
— Коробки ставьте вдоль стены! Нет, не здесь — в гостевой комнате! И аккуратнее с той, где техника, она ценная.
Лариса замерла с мочалкой в руке. Свекровь? В её квартире?
— Я здесь, в ванной! Сейчас выйду! — в панике крикнула Лариса, лихорадочно ища свой халат. В коридоре слышался грохот коробок и чьи-то тяжёлые шаги.
Натянув халат на мокрое тело и наспех вытерев волосы полотенцем, она приоткрыла дверь. Из прихожей доносился командный голос Ирины Михайловны, раздающей указания каким-то мужчинам.
Выскользнув из ванной, Лариса замерла, увидев двух крепких грузчиков, таскающих коробки в её квартиру. Заметив хозяйку, один из них смущённо кивнул и отвёл глаза от её полуобнажённых ног.
— Ирина Михайловна, — осторожно начала Лариса, придерживая полы халата, — а откуда у вас ключи от моей квартиры?
Свекровь обернулась с лёгкой улыбкой:
— Женечка дал, милая. Кто же ещё?
Лариса слегка успокоилась. Ну, если Женя… Но всё же, что происходит?
— А что это за коробки? — спросила она, наблюдая, как грузчики заносят очередную партию.
— Как что? — искренне удивилась будущая свекровь. — Женины вещи, конечно. После свадьбы он ведь будет жить здесь!
Лариса непонимающе моргнула. Они с Женей ещё не обсуждали, где будут жить после свадьбы — у неё, у него или вообще снимут новую квартиру. Ей казалось, такие вопросы решаются вдвоём, а не…
— Вижу, ты в замешательстве, — снисходительно заметила свекровь. — Через неделю твоя свадьба, моя дорогая. Мой сын будет твоим мужем, он будет жить здесь. А его комната теперь отойдёт Ульяне.
Как по команде, дверь распахнулась, и на пороге появилась молодая женщина.
— А вот и я! — Ульяна, сестра Жени, царственно вплыла в прихожую. — О, Лариса! Чудесно выглядишь. Почти как… домработница.
Лариса инстинктивно чуть сильнее затянула пояс халата. В голове вихрем проносились вопросы: почему Женя не предупредил? Когда они решили, что он переезжает к ней? И что значит «его комната отойдёт Ульяне»?
***
Ульяна, как будто уже была полноправной хозяйкой, прошлась по квартире, небрежно касаясь вещей Ларисы.
— Неплохо, неплохо, — протянула она, оценивающе оглядывая гостиную. — Завидую Женечке. Хотя, конечно, ремонт бы не помешал. Эти обои, — она скривила губы, — явно не первой свежести.
Лариса стояла посреди собственной прихожей, растерянная, с влажными непричёсанными волосами, кутаясь в халат. Капли воды с волос стекали за шиворот, вызывая неприятную дрожь. Или дрожала она от накатывающего чувства беспомощности?
Ульяна обернулась, окинула Ларису взглядом с головы до ног и рассмеялась:
— Боже, какой у тебя вид! Ну ничего, привыкай.
В это время Ирина Михайловна, словно генерал на поле боя, командовала грузчиками:
— Эту коробку с книгами — к шкафу. А ту, с посудой — на кухню. Нет, не ставьте её на стол, там ещё техника будет!
Коробки, казалось, нескончаемым потоком плыли в квартиру. Они громоздились в прихожей, заполняли гостиную, выстраивались вдоль стен в спальне. Лариса в ужасе смотрела, как её аккуратные комнаты превращаются в склад.
— Ирина Михайловна, — наконец решилась она, — может, стоило сначала обсудить… Я даже не знала, что Женя переезжает сегодня.
— Милочка, — свекровь снисходительно улыбнулась, — в жизни столько всего нужно обсуждать, что на мелочи просто не остаётся времени. Это все вещи моего сына. Потом вы их разберёте, выбросите что-то ненужное… Хотя, — она окинула критическим взглядом полки с книгами Ларисы, — скорее, придётся избавиться от некоторых твоих вещей.
Свекровь вдруг резко развернулась к двери:
— А, вот и Владимир Игоревич! Заходите, мы вас ждём.
В квартиру вошёл солидный мужчина с кожаным портфелем.
Её дом превращался в проходной двор, а сама она стояла перед незнакомцем в одном халате, с мокрыми волосами.
— Ларис, познакомься, — сказала свекровь. — Это Владимир Игоревич нотариус.
Мужчина вежливо кивнул и тут же, не теряя времени, достал из портфеля папку с документами.
— Вот, ознакомьтесь и подпишите, пожалуйста, — он протянул Ларисе несколько листов, скреплённых степлером.
— Что это? — пробормотала Лариса, пытаясь сосредоточиться на мелком шрифте.
— Стандартный брачный договор, милая, — пояснила Ирина Михайловна тоном, каким говорят с несмышлёными детьми. — Ничего особенного, просто формальность.
Лариса подняла глаза:
— Брачный договор? Но мы с Женей никогда не обсуждали…
— А что тут обсуждать? — перебила её свекровь. — Это для твоей же защиты!
— Я не могу подписать то, что даже не прочла, — твёрдо произнесла Лариса, возвращая документы нотариусу. — И тем более то, что не обсуждала со своим женихом.
Ирина Михайловна рассмеялась, как будто Лариса сказала что-то невероятно забавное:
— Ой, какие мы щепетильные!
— Лариса, это же стандартная вещь в современном мире, — вмешалась Ульяна, присаживаясь на подлокотник кресла. — Каждая нормальная семья подписывает брачный договор. Это просто… цивилизованный подход. Ты что, хочешь жить в каменном веке?
Извинившись, Лариса схватила телефон с тумбочки в прихожей и быстро проскользнула на балкон. Здесь, среди горшков с геранью, был ее маленький островок спокойствия — хоть какое-то убежище от хаоса, воцарившегося в квартире.
Дрожащими пальцами она набрала номер Жени. Гудки… Один, второй, третий. Лариса нервно кусала губу. Наконец в трубке раздался знакомый голос:
— Привет, солнышко. Извини, сейчас очень занят, перезвоню…
— Нет, Женя, ты не перезвонишь! — резко оборвала его Лариса, понимая, что ещё немного и закричит. — Ты объяснишь мне, что происходит. Сейчас!
— Ларис, я правда…
— Женя, в моей квартире грузчики, твоя мать командует парадом, Ульяна оценивает мои обои, а я стою перед всеми в одном халате! Как ты мог так поступить, не предупредив меня?
На другом конце провода раздался смешок.
— Так мама уже привезла вещи? Быстро она. Я думал, они только к вечеру доберутся.
— Ты знал?! И ничего мне не сказал?
— Ларис, ну не драматизируй. Мы же через неделю будем мужем и женой. Я буду жить у тебя. Какая разница — сегодня перевезти вещи или в день свадьбы?
Лариса глубоко вдохнула. В его словах была логика, но…
— Разница в том, Женя, что я имею право знать, когда в мою квартиру заявится толпа незнакомых людей. И имею право решать, когда ты переедешь.
— Но мы же обсуждали, что будем жить у тебя, — в его голосе звучало удивление. — У тебя двухкомнатная, просторная… Моя комната у матери, на неё теперь претендует брат.
Лариса прикрыла глаза. Да, они действительно говорили об этом, и в глубине души она согласна была, что ее квартира — лучший вариант. Но не так, не сейчас, не в этом бардаке!
— Ты хотя бы мог предупредить, — уже тише сказала она. — Я бы подготовилась, освободила шкафы…
— Прости, родная, — в его голосе наконец появились нотки раскаяния. — Я просто… видишь ли, мама взяла инициативу в свои руки. Я вечером приду и постараюсь разобрать вещи, ладно?
Лариса вздохнула, глядя через стекло балконной двери, как Ирина Михайловна уверенно расставляет фигурки на ее книжной полке.
— Женя, тут еще кое-что, — осторожно начала Лариса. — Твоя мать привела какого-то нотариуса. Он требует, чтобы я подписала брачный договор. Сейчас. В халате, с мокрой головой.
В трубке раздался смех. Громкий, искренний смех.
— А, так она всё-таки решилась! Это ее идея фикс. Не переживай, там совершенно стандартная бумажка. Кстати, она тебя подстрахует.
— Подстрахует? — Лариса недоумённо нахмурилась. — От чего?
— Ну… — Женя замялся. — Ты же знаешь, как в России законы устроены. Ничего противозаконного, честное слово! Мама просто хочет, чтобы все было цивилизованно.
— Женя, я не буду ничего подписывать, не прочитав и не обсудив с тобой, — твердо сказала Лариса.
— Почитай, почитай, — снова засмеялся он. — Просто типовой документ. Ладно, солнце, мне пора бежать. Вечером буду, всё объясню. Целую!
И он отключился, оставив Ларису стоять на балконе с телефоном в руке и тяжелым чувством недосказанности. За стеклом балконной двери Ирина Михайловна помахала ей рукой и показала на часы — нотариус, очевидно, торопился.
Лариса глубоко вздохнула. Через неделю свадьба. Через неделю она станет частью этой семьи. Но почему уже сейчас у нее такое ощущение, будто она теряет контроль над собственной жизнью?
***
Лариса вернулась в квартиру. В прихожей она столкнулась с ещё одним визитёром — крепкого телосложения молодым человеком, который тащил очередную коробку. Кирилл, брат Жени.
— О! Ларисочка! — искренне обрадовался он. — Наконец-то живого человека вижу, а то только командиры вокруг.
Он опустил коробку и отёр пот со лба.
— Ты как? Держишься? — он подмигнул Ларисе, кивнув головой в сторону гостиной, где всё ещё распоряжалась Ирина Михайловна.
— Пытаюсь понять, что происходит, — честно призналась Лариса, поплотнее запахивая халат.
— Ох, повезло мне! — вдруг выпалил Кирилл с такой широкой улыбкой, что Лариса непроизвольно улыбнулась в ответ. — Наконец-то избавился от своего брата и теперь в своей комнате буду жить один! Столько лет мечтал. Представляешь, я уже купил огромный телевизор. Теперь никто не будет бурчать, что я смотрю сериалы по ночам!
В его искренней радости было что-то заразительное, и Лариса невольно улыбнулась шире.
— Кирилл! — из гостиной раздался командный голос Ирины Михайловны. — Не стой без дела! Отнеси эту коробку в спальню!
— Уже бегу, мам! — крикнул он и, подмигнув Ларисе, подхватил коробку. — Держись, сестрёнка. Свобода того стоит!
За спиной Ларисы раздалось хихиканье.
— Ну что, инструкцию получила? — Ульяна стояла, прислонившись к дверному косяку, и насмешливо наблюдала за растерянностью будущей невестки. — Как видишь, все счастливы. Кирилл получит комнату, я — комнату, мама — покой, Женечка — тебя, а ты… — она окинула Ларису оценивающим взглядом, — ну, ты получишь Женю.
Из гостиной показалась Ирина Михайловна с бумагами в руках.
— Лариса, нотариус сейчас уйдёт, — в её голосе сквозило нетерпение. — Я понимаю, ты взволнована, но это обычная формальность.
Она протянула Ларисе бумаги.
— Можешь читать, а можешь и нет, но условия как под копирку, стандартные. В любом случае, этот договор не перепрыгнет законы России.
Ощущая, что взгляды всех присутствующих устремлены на неё, Лариса всё же взяла документы. Пробежала глазами по первой странице. Фразы мелькали перед глазами: «сохранение права собственности на добрачное имущество», «совместно нажитое имущество», «в случае расторжения брака»…
Через окно Лариса видела, как грузчики всё ещё таскали коробки из машины. Их было бесконечное множество — большие и маленькие, подписанные и без надписей. Вся её маленькая квартира постепенно заполнялась чужими вещами, и она понятия не имела, куда потом всё это распихивать.
— Дорогая, — мягко, но настойчиво проговорила свекровь, — у нотариуса ещё встречи. А у нас ещё столько дел сегодня!
Лариса открыла рот, чтобы что-то сказать, но в этот момент услышала звон посуды. Ульяна, оставив их, ушла на кухню и теперь там, судя по звукам, командовала парадом.
— Боже, у вас даже приличного чайника нет? — донёсся её звонкий голос. — Как Женя будет здесь жить?
Лариса услышала звук открывающейся дверцы холодильника и отчётливое фырканье.
— И это всё, что у тебя есть из еды? — Ульяна появилась в дверном проёме кухни. — Йогурт и половина помидора? Серьёзно?
— Я собиралась сегодня в магазин, — пробормотала Лариса.
Нотариус подошёл к Ирине Михайловне:
— Я могу подождать ещё пять минут, — сказал он деловито. — Не больше.
На пороге появился ещё один грузчик с огромной картонной коробкой:
— Куда компьютерный стол поставить?
Холодильник на кухне всё ещё стоял открытым, Ульяна продолжала греметь посудой, ища чашку, Кирилл тащил очередную коробку в спальню, а Ирина Михайловна, не обращая внимания на хаос, протягивала Ларисе ручку:
— Подпиши здесь и здесь, — она перевернула страницу, — и вот тут тоже.
Лариса посмотрела на свою квартиру, в которой царила чужая жизнь и чужие правила. А ведь ещё час назад она спокойно принимала ванну, думая о предстоящей свадьбе и о том, как изменится её жизнь… Но она не представляла, что изменения начнутся так стремительно и будут такими… наглыми.
***
— Боюсь, я больше не могу ждать, — Владимир Игоревич демонстративно посмотрел на часы. — У меня еще два клиента и встреча в налоговой.
— Да-да, мы все понимаем, — засуетилась Ирина Михайловна. — Лариса, милая, просто подпиши, мне тоже нужно ехать. В ресторан, где будет ваша свадьба.
— Какой ресторан? — растерянно спросила Лариса, все еще держа в руках документы.
— «Палаццо». Тот самый, который мы с Женечкой выбрали. Управляющий ждет меня, чтобы согласовать меню и рассадку. А еще нужно в цветочный, к декоратору, забрать твое платье…
— Мое платье? Но я еще…
— Дорогая, — Ирина Михайловна ткнула пальцем в пустую строчку на документе, — у нас куча дел и совершенно нет времени на сантименты. Подписывай!
Она буквально подтолкнула руку Ларисы к бумаге и ткнула пальцем в строчку:
— Вот здесь. И здесь. И на второй странице тоже. Инициалы и подпись.
Лариса в панике переводила взгляд с нетерпеливого нотариуса на свекровь, чьи глаза опять посматривали на часы. Откуда-то из кухни доносился громкий смех Кирилла и звон посуды — похоже, они с Ульяной решили устроить чаепитие.
— Подписывай, Лариса! — Ирина Михайловна настойчиво тыкала пальцем в документ. — Нотариус опаздывает! Я опаздываю! Все из-за тебя задерживаются!
Ощущая, как волна стыда и паники накрывает ее с головой, Лариса сделала глубокий вдох. Проще было подписать, чем продолжать этот кошмар. В конце концов, Женя сказал, что документ стандартный… Дрожащей рукой она поставила свою подпись там, где указывала свекровь. Страница за страницей, подпись за подписью.
— Вот и умница, — на лице Ирины Михайловны расцвела торжествующая улыбка. — Видишь, ничего страшного.
Нотариус деловито изъял документы из рук Ларисы, быстро проверил все подписи, достал из портфеля журнал и что-то записал. Затем так же быстро достал печать и с громким стуком заверил оба экземпляра договора.
— Всё в порядке, — удовлетворенно кивнул он, протягивая один из документов в сторону Ларисы.
Но Ирина Михайловна молниеносно перехватила бумаги.
— Спасибо, Владимир Игоревич! Мы вам так благодарны, — она уже складывала оба экземпляра в свою сумочку. — Я передам это Жене, он все проверит.
— Подождите, — вдруг очнулась Лариса. — А где мой экземпляр?
— Что? — Ирина Михайловна сделала вид, что не понимает.
— Мой экземпляр договора, — уже тверже сказала Лариса. — Я имею право на копию документа, который подписала.
Свекровь поджала губы:
— Лариса, милая, сейчас не до этого. Я потом передам тебе через Женю. Там же ничего такого, чисто формальность…
Что-то щелкнуло в голове Ларисы. Весь этот цирк с внезапным переездом, нотариусом, командами и приказами…
— НЕТ, — твердо произнесла она, выпрямляясь. — Я хочу получить свой экземпляр сейчас.
Ирина Михайловна пристально посмотрела на нее, и во взгляде промелькнуло что-то холодное, оценивающее.
— Потом, Лариса. Я сейчас очень спешу.
— ОТДАЙТЕ мне мой экземпляр договора, — Лариса сама не узнавала свой голос — настолько жестко и решительно он прозвучал. — НЕМЕДЛЕННО.
Свекровь чуть побледнела, но спорить не стала. Вместо этого она повернулась к нотариусу, словно ища поддержки:
— Владимир Игоревич, скажите ей, что это несущественно. У нас правда много дел сегодня.
Нотариус, явно чувствуя себя неловко, прокашлялся:
— Вообще-то, я бы рекомендовал отдать ей экземпляр. Это стандартная процедура — каждая сторона получает по одной копии договора.
Ирина Михайловна бросила на нотариуса недовольный взгляд, но, поняв, что проиграла, неохотно достала из сумочки один из документов.
— Пожалуйста, — она протянула его Ларисе со сладкой, но явно натянутой улыбкой. — Хотя я не понимаю, зачем такая срочность.
Лариса молча взяла договор, не удостоив свекровь ответом. Эта маленькая победа придала ей сил. Она повернулась и пошла в спальню, чтобы положить документ в ящик стола.
Когда Лариса вернулась в гостиную, там уже никого не было. Ни Ирины Михайловны, ни нотариуса. В прихожей тоже было пусто — только гора коробок напоминала о недавнем вторжении.
Входная дверь стояла нараспашку. Все они: свекровь, нотариус, Кирилл, Ульяна — просто исчезли, не попрощавшись, не сказав ни слова.
Везде, по всей квартире — коробки, коробки, коробки… В воздухе отчетливо пахло чужими духами. А еще — неуважением и наглостью.
***
Лариса медленно закрыла входную дверь. Квартира, еще несколько часов назад такая уютная и знакомая, стала чужой. Её гостевая комната стала неприступной крепостью из картонных коробок разных размеров — стопки высились от пола до потолка, не оставляя места даже для прохода. На многих даже не было подписей, и Лариса понятия не имела, что там внутри.
С тяжелым вздохом она направилась на кухню и застыла в дверях. Стол, который она начисто вытерла перед ванной, теперь был усыпан крошками, заставлен чашками с недопитым чаем. Недоеденные бутерброды лежали прямо на столешнице без тарелок, а возле раковины громоздилась гора немытой посуды.
— Что это было? — прошептала Лариса, оглядывая разгром. — Торнадо? Нашествие варваров?
Она механически потянулась к раковине, чтобы хотя бы помыть чашки, но остановилась. Почему она должна убирать за этими людьми? Они ворвались в её дом без приглашения, перевернули всё вверх дном и исчезли, даже не попрощавшись.
Проходя мимо зеркала в коридоре, Лариса с ужасом остановилась. На нее смотрела растрепанная женщина с влажными прядями, прилипшими к щекам, в одном тонком халате, который уже начал подсыхать и липнуть к телу.
— Боже мой, — пробормотала она, приглаживая волосы. — Вот в таком виде я подписывала документы? В таком виде стояла перед нотариусом?
Она поправила пояс халата. За короткие полчаса из хозяйки своей жизни и своего дома она превратилась в растерянную девочку, которой диктуют условия.
Телефон в кармане халата завибрировал. Лариса вздрогнула и достала его. Звонил Женя.
— Да?
— Привет, солнышко, — его тон был бодрым, словно ничего не произошло. — Ну что, мать уехала? Не переживай, я вечером приеду, всё разберем.
Лариса молчала.
— Ты там? — забеспокоился Женя.
— Да, — наконец выдавила она. — Здесь. Стою посреди хаоса и пытаюсь понять, что случилось с моей жизнью.
— Перестань драматизировать, — в его голосе проскользнуло раздражение. — Обычный переезд, все через это проходят.
— Обычный переезд? — Лариса едва сдерживала дрожь в голосе. — Женя, твоя мать притащила нотариуса и заставила меня подписать брачный договор, я даже не одета была толком!
— Ну да, она бывает… настойчивой, — Женя засмеялся, словно речь шла о забавной привычке, а не о вопиющем вторжении в чужую жизнь. — Не бери в голову, договор действительно выгодный.
Что-то в его словах заставило Ларису насторожиться. Она медленно направилась в спальню, достала из ящика стола подписанный документ и, прижав трубку к уху плечом, начала внимательно его читать.
С каждой строчкой, с каждым пунктом её лицо становилось всё краснее.
— Женя, — её голос дрогнул, — ты читал этот договор?
— Конечно, мама показывала, — беззаботно ответил он. — Говорю же, выгодный документ.
— Кому выгодный? — Лариса уже не сдерживала злости. — Тебе? Твоей матери? Слушай, что здесь написано: «После заключения брака недвижимость супруги переходит в совместную собственность с правом преимущественного распоряжения со стороны супруга». Это моя квартира, Женя! Моя!
— Ну да, и что? Мы же будем мужем и женой, какая разница?
— А здесь, — Лариса перевернула страницу, не обращая внимания на его слова, — «В случае приобретения в браке любого имущества стоимостью свыше 100 000 рублей, данное имущество является собственностью мужа». Ты серьезно? То есть, если я захочу купить дорогое ювелирное украшение или ноутбук, они автоматически становятся твоими?
— Ларис, ты придираешься к словам, — в голосе Жени появилось снисхождение. — Это просто юридическая формулировка.
— А вот ещё, — её палец скользил по строчкам, — «В случае расторжения брака по инициативе жены, она обязуется компенсировать мужу моральный ущерб в размере трех миллионов». Что?! Женя, это не брачный договор, это какая-то кабала!
В трубке повисла тишина, затем Женя вздохнул:
— Милочка, это стандартные условия.
— Не называй меня «милочкой»! — Лариса почти кричала. — Я не твоя мать и не твоя сестра! И это не стандартные условия! Это диктаторские, унизительные условия! Я требую немедленно расторгнуть этот договор!
— Лариса, — его голос стал холодным и твердым, — ты истеришь на пустом месте. Мы поговорим об этом позже, когда ты успокоишься.
— НЕТ, — она удивилась, насколько спокойно прозвучал ее голос. — Я требую расторгнуть договор. СЕЙЧАС же.
— Потом разберемся, — отрезал он. — У меня встреча через пять минут, не могу сейчас это обсуждать.
— Женя…
— Всё, потом! — и он отключился.
Лариса медленно опустила телефон. Её взгляд упал на документ, лежащий на кровати. Затем она обвела взглядом комнату, заставленную чужими коробками.
Она снова посмотрела на брачный договор. Потом на свое отражение в зеркале. И впервые за весь этот безумный день поняла, как внутри поднимается не паника или растерянность, а настоящий, чистый гнев, а вернее злость.
Буквально через полчаса входная дверь снова распахнулась — на этот раз с такой силой, что ударилась о стену. Лариса, которая успела переодеться в джинсы и футболку и теперь сидела на кухне, вздрогнула от неожиданности.
— Лариса! — громкий голос Ирины Михайловны разнесся по квартире. — Что это за детский сад с отказом от договора? Я требую объяснений!
Свекровь ворвалась на кухню.
— Во-первых, постучите, прежде чем входить в чужую квартиру, — ледяным тоном ответила Лариса, поднимаясь со стула. — Во-вторых, я никому ничего не обязана объяснять.
— Не морочь голову моему сыну! — Ирина Михайловна упёрла руки в бока. — Взрослая девочка подписала договор — значит, надо выполнять. Что за капризы?
В этот момент в кухню влетел запыхавшийся Евгений. Его лицо раскраснелось от бега, галстук был перекошен.
— Что тут происходит? — воскликнул он, переводя взгляд с матери на невесту. — Лариса, в чём проблема? Договор как договор!
Лариса медленно повернулась к нему, и Евгений невольно отступил на шаг — таким холодным был её взгляд.
— Проблема? Проблема в том, что я не успела прочитать этот чёртов договор, потому что твоя мать нагло, даже не позвонив в звонок, открыла чужую дверь и начала заносить вещи! А я в это время была в ванной! Я просто не успела прийти в себя, понимаешь?
— Ларисочка, ну зачем так драматизировать? — Ирина Михайловна покачала головой. — Ты всё равно бы подписала.
— Я требую расторгнуть договор, — твёрдо заявила Лариса. — Я с ним не согласна.
— Никто ничего расторгать не будет! — отрезала свекровь.
Лариса проигнорировала её и повернулась к жениху.
— Женя, ты был в курсе всех этих пунктов, да? Твоя мать специально устроила этот переезд, чтобы сбить меня с толку. Она специально привезла с собой нотариуса, чтобы я не успела ничего прочитать!
Женя пожал плечами с таким видом, будто речь шла о выборе начинки для пиццы, а не о её имуществе.
— Ты знал про эти пункты? — настаивала Лариса.
— Всё стандартно, — беспечно ответил он. — Я же муж.
— Будущий муж, — поправила Лариса. — Пока ещё будущий.
Она резко повернулась к свекрови:
— Вы специально ввели меня в заблуждение! Подсунули эти бумаги в то время, когда ваша дочь и сын хозяйничали на моей кухне!
— Лариса, не истерируй, — поморщилась Ирина Михайловна. — Скоро свадьба, и всё будет замечательно.
— Значит, ты действительно хочешь, чтобы любое моё имущество свыше ста тысяч рублей было твоим? — Лариса в упор посмотрела на Евгения.
Он даже не моргнул:
— Да.
— Это семейная диктатура! — Лариса думала, что вот-вот расплачется, но злость не дало это сделать. — Я думала, что семья — это равноправие, что ты меня любишь, уважаешь, ценишь! Но нет, ты просто хочешь захватить мою квартиру!
— Никто ничего не намерен захватывать! — возмутилась свекровь. — Какие глупости!
Лариса резко подняла руку, и Ирина Михайловна, к своему собственному удивлению, замолчала.
— Не лгите мне, — процедила Лариса. — Вы принесли документы, в них конкретно написано: после свадьбы недвижимость переходит к моему мужу. Значит, вы специально это сделали.
Она повернулась к Евгению:
— И ты, главное, всё это знал! Мало того, что мы не обсудили вопрос с переездом, ты меня даже не поставил в известность! А твоя мать просто открыла чужую дверь, как будто имеет на это право!
— Ой, Ларисочка, успокойся, пожалуйста, — Ирина Михайловна закатила глаза. — Что за драма?
Но Лариса была уже не в состоянии успокоиться. Теперь она всё понимала, всё складывалось в стройную картину.
— Отдайте мне второй экземпляр брачного договора! — потребовала она у свекрови.
— Ни за что, — демонстративно ответила та, прижимая сумку к груди.
— Женя, — Лариса повернулась к жениху, — возьми у матери договор и отдай мне.
Он только улыбнулся — снисходительно, как улыбаются капризному ребёнку.
— Спасибо, — неожиданно спокойно сказала Лариса. — Впрочем, договор действительно великолепный, мне он даже нравится. В нём всё предусмотрено… но почему-то всё в одну сторону — в сторону мужа, — она ткнула пальцем Евгению в грудь. — В сторону тебя.
Её голос стал тише, но каждое слово падало, как камень:
— Но поскольку договор неравноправный, то я… — она на мгновение задумалась, а затем её лицо прояснилось, — ВОН ИЗ МОЕЙ КВАРТИРЫ! ВСЕ ВОН!
Евгений растерянно моргнул. Ирина Михайловна театрально закатила глаза. В дверном проёме появилась Ульяна и тихо хихикнула, наблюдая разворачивающийся скандал.
— Убирайся! — Лариса буквально кричала на жениха, тыча пальцем в сторону выхода. — С таким ничтожеством, который хотел меня обмануть, я не буду расписываться! А теперь ВОН!
Злость придала ей сил. Она попыталась вытолкнуть Евгения, но он ловко отступил в сторону. Тогда Лариса переключилась на Ирину Михайловну, буквально выталкивая её из кухни в коридор.
— Да ты просто истеричка! — свекровь отбивалась, но Лариса была неумолима. — Женя, скажи ей что-нибудь!
Ульяна, стоявшая в стороне, уже не хихикала, а откровенно смеялась, наблюдая, как будущая невестка выставляет её мать.
— Лариса, прекрати драться! — приказал Евгений, пытаясь остановить её.
В ответ Лариса со всей силы ударила его по щеке. Звук пощёчины эхом разнёсся по квартире. Пока Евгений, ошеломлённый, держался за лицо, она выпихнула его за дверь.
— УБИРАЙТЕСЬ! — крикнула она, хватая первую попавшуюся коробку, которую ещё не успели занести в гостевую комнату.
С грохотом коробка полетела на лестничную площадку, её содержимое разлетелось по полу.
— Ты что творишь?! — заорал Евгений, но Лариса уже захлопнула дверь перед его носом.
— Я расторгаю нашу помолвку! — крикнула она через дверь. — И никогда, слышишь, никогда не выйду замуж за такое ничтожество!
В ответ раздался стук в дверь и приглушённые крики, но Лариса не обращала на них внимания.
В её квартире всё ещё громоздились чужие коробки с чужими вещами. Но теперь Лариса понимала, что снова контролирует свою жизнь.
Посреди гостевой комнаты Лариса замерла, словно воительница на поле боя. Коробки — эти молчаливые свидетели её унижения — громоздились до потолка, и от одного их вида внутри всё кипело. Гнев, не находя выхода, пульсировал в висках.
— Как я могла? — прошептала она.
Её взгляд остановился на коробке с небрежной надписью «Техника. Хрупкое». Лариса подошла и с силой пнула её. Внутри что-то жалобно звякнуло, затем раздался звук бьющегося стекла.
Наступила тишина, и в этой тишине Лариса вдруг расхохоталась — громко, с облегчением, будто избавляясь от чего-то тяжёлого внутри.
— Ой, как жаль! — она картинно прикрыла рот ладонью, хотя её глаза сияли. — Надеюсь, там было что-то действительно… ценное.
Она медленно прошлась вокруг коробок, оценивая масштаб предстоящих работ по их выдворению, и внезапно её озарило: ведь это лучшее, что могло случиться! Всевышний буквально спас её, устроив это нелепое вторжение и обнажив истинную суть Евгения и его семейки до свадьбы!
— Господи, — пробормотала она, опускаясь на свой любимый диван. — А ведь могло быть и хуже. Гораздо хуже.
Лариса представила, как после свадьбы они с Евгением возвращаются домой, а там… Ирина Михайловна с линейкой проверяет, ровно ли расставлена посуда, Ульяна закатывает глаза при виде её новой блузки, а Кирилл без спроса забирает пульт от телевизора. И над всем этим Евгений, улыбающийся своей снисходительной улыбкой: «Милочка, это же моя семья. Привыкай».
— Нет уж, спасибо, — Лариса решительно тряхнула головой, отгоняя видение. — Пусть кто-то другой привыкает к этому зоопарку.
Она откинулась на спинку дивана и вздохнула, ощущая странную смесь облегчения и грусти.
— Жалко, конечно, что свадьбы не будет, — произнесла она вслух, глядя в потолок. — Платье было красивое. И ресторан… хотя я его даже не видела.
Лариса представила недоумевающие лица гостей, услышавших об отмене торжества, и поморщилась. Придётся многое объяснять. Впрочем, настоящие друзья поймут.
— В конце концов, — сказала она твёрдо, — я не уродина, верно? Влюблюсь ещё, как в сказке. Только теперь… — она усмехнулась, — буду умнее. Гораздо умнее.
Лариса встала и подошла к окну. Невольно она вспомнила, как познакомилась с Евгением — тоже на закате, в парке, когда он помог ей поймать убежавшую собаку подруги. Тогда его улыбка казалась такой искренней, глаза — такими добрыми…
— Ну и актёр, — пробормотала Лариса, отворачиваясь от окна. — Или я просто хотела видеть то, чего не было?
Её взгляд снова упал на гору коробок. Вся эта неразобранная, навязанная чужая жизнь заполнила её пространство, не спросив разрешения. Как символично.
— Нет уж, — решительно сказала Лариса, подходя к телефону. — Хватит. Пришло время зачистки.
К восьми вечера в дверь позвонили. Лариса, заканчивая наспех приготовленный ужин, вздрогнула. Кто ещё? Неужели эта семейка вернулась?
Осторожно подойдя к двери, она посмотрела в глазок. На пороге стояли двое крепких мужчин, один из них был в фирменной куртке транспортной компании.
— Кто там? — спросила она, не открывая.
— Здравствуйте, транспортная компания «Быстрые перевозки», — бодро отозвался мужчина. — Вы делали заказ на вывоз вещей.
Лариса облегчённо выдохнула и открыла дверь.
— Да, проходите. Все коробки в гостевой комнате, — она указала направление. — Адрес для доставки я указала в заявке.
— Сделаем в лучшем виде, — заверил её грузчик, оценивая фронт работ. — Куча немаленькая, но за час-полтора управимся.
Лариса кивнула и отошла на кухню, чтобы не мешать. Пока мужчины сновали туда-сюда, вынося коробки, она сидела за столом, медленно потягивая чай с мятой. Странно, но с каждой вынесенной коробкой ей становилось легче дышать, будто из лёгких удалялся застарелый дым.
Внезапно в дверь снова позвонили, на этот раз настойчиво и длинно. Лариса напряглась — этот звонок она узнала бы из тысячи. Так звонил только Евгений.
— Мне открыть? — спросил один из грузчиков, оказавшийся рядом с дверью.
— Нет, — Лариса решительно поднялась. — Я сама.
Она отперла дверь и, как и ожидала, увидела Евгения. Его лицо выражало гнева.
— Что здесь происходит? — потребовал он, глядя через её плечо на грузчиков, выносящих его вещи.
— Возврат товара отправителю, — спокойно ответила Лариса. — Мне не подошло.
— Ты шутишь? — его глаза сузились. — Ты не можешь просто так…
— Могу, — перебила она. — И делаю. Все твои вещи будут доставлены по адресу твоей мамаше к концу дня. Цел и невредим, — она выделила последнее слово, — в отличие от моей самооценки после вашего сегодняшнего визита.
Евгений шагнул вперёд, намереваясь войти, но Лариса не двинулась с места.
— Не заставляй меня вызывать полицию, — тихо, но твёрдо произнесла она. — Это моя квартира. И ты здесь больше не желанный гость.
Он остановился, явно не ожидав такого отпора.
— Лариса, ты не понимаешь…
— Нет, это ты не понимаешь, — она посмотрела ему прямо в глаза. — Я не твоя собственность. И моя квартира — тоже. А теперь извини, мне нужно закончить с твоими вещами.
С этими словами она закрыла дверь, не дожидаясь ответа. Руки слегка дрожали, но в остальном Лариса чувствовала удивительное спокойствие. Она вернулась на кухню, где её ждал чай.
Из коридора доносились голоса грузчиков и звуки перемещаемых коробок. Скоро все следы «семейки» исчезнут из её дома, и она снова останется одна.
Одна… Лариса покатала это слово на языке. Почему-то оно больше не пугало. Наоборот, сейчас оно казалось синонимом свободы.
***
Когда последняя коробка была вынесена и дверь за грузчиками закрылась, Лариса медленно обошла квартиру. В гостевой комнате, где ещё утром громоздились чужие вещи, теперь было пусто. Пол нуждался в уборке, но это могло подождать до завтра.
Она вернулась в спальню и села на край кровати. Брачный договор всё ещё лежал на тумбочке — немой свидетель попытки обмана. Лариса взяла его, внимательно просмотрела ещё раз и решительно порвала на мелкие кусочки.
— Прощай, несостоявшийся муж, — произнесла она, высыпая обрывки в мусорное ведро. — И твоя чудесная семейка — тоже прощай.
Телефон, лежащий рядом, завибрировал. Лариса взглянула на экран: три пропущенных от Жени, два от Ирины Михайловны и один от неизвестного номера, скорее всего, от Ульяны. Она выключила звук и отложила телефон — все разговоры могли подождать до завтра. А лучше — до никогда.
Лариса прошла в ванную, где ещё утром начинался этот безумный день. Включила воду, добавила немного ароматной соли и, пока ванна наполнялась, вернулась в гостиную. На полке стояла фотография, где они с Евгением улыбались на фоне осеннего парка. Она взяла рамку, внимательно посмотрела на искреннюю, как ей казалось, улыбку мужчины и, не колеблясь, убрала её в ящик стола.
— Я заслуживаю большего, — сказала Лариса своему отражению в зеркале. — И я это получу. Но в следующий раз… — она позволила себе лёгкую улыбку, — я буду умнее. Гораздо умнее.
Вернувшись в ванную, Лариса закрыла кран, скинула одежду и медленно погрузилась в тёплую воду. Арома-свечи, расставленные по краям ванны, наполняли воздух успокаивающими запахами лаванды и мяты.
Лариса закрыла глаза и полностью расслабилась.
— За свободу, — прошептала Лариса, улыбаясь сама себе. — И за то, что я всё-таки успела вовремя разглядеть правду.
Проблемы не вижу, квартира моя, милый! Так что можешь паковать вещи со свекровью, и жить как хочется твоей маме