– Мне так нравится этот дом. Сынок, перепиши его на меня! – Свекровь претендует на мое жилье

Алиса, получив ключи, долго стояла у крыльца. Прохладный осенний ветер шевелил волосы, заставляя плотнее закутаться в шарф.

— Теперь это мой дом, — прошептала она, словно боясь, что старые стены услышат чужой голос.

Маленькая квартира в центре ушла быстро. Вырученных денег хватило на ремонт — не роскошный, но добротный. Алиса выбирала все сама: пастельные тона стен, теплый ламинат и комфортную мебель.

— Вам действительно никто не помогает? — спросил продавец, седовласый Михаил Степанович, наблюдая, как она самостоятельно раскладывает образцы плитки.

— А кто должен помогать? — Алиса подняла глаза. — Мне тридцать два, я взрослая девочка.

— Обычно дамы приезжают с мужьями, — улыбнулся Михаил Степанович. — Те важно кивают, хотя понимают в ремонте еще меньше своих половинок.

Алиса рассмеялась.

— Не сложилось у меня с замужеством.

Через три месяца дом преобразился. Светлая гостиная с большими окнами, уютная спальня, рабочий кабинет, где Алиса проводила вечера за любимыми книгами.

Георгий появился в ее жизни случайно. Алиса заказала стеллажи для кабинета, и он приехал на замеры. Высокий, плечистый, с легкой сединой на висках.

— Не часто встречаю заказчиц с таким хорошим вкусом, — заметил Георгий, просматривая эскизы, которые нарисовала Алиса.

— Годы работы дизайнером интерьера, — пожала плечами она.

— И все-таки решили заказать мебель?

— Я могу создать проект, но собрать шкаф — это выше моих сил.

Они улыбнулись друг другу. Так начались их отношения — сначала осторожные, потом все более уверенные.

Через полгода Георгий сделал предложение. Они расписались тихо, без пышного торжества. Совместная жизнь в доме потекла спокойно и размеренно.

— Ты потрясающая хозяйка, — говорил Георгий, обнимая Алису на веранде теплыми летними вечерами. — Никогда не думал, что буду так счастлив.

Но весной что-то изменилось. Георгий стал чаще упоминать свою мать.

— Знаешь, мама живет одна, — сказал он однажды за ужином. — Ей тяжело.

— Ты никогда о ней особо не рассказывал, — заметила Алиса, накладывая мужу суп.

— Мы не очень ладили раньше, — Георгий опустил взгляд. — Но сейчас хочу наладить отношения. Может, пригласим ее в гости?

Алиса задумалась. С одной стороны, она не горела желанием знакомиться со свекровью. С другой — видела, как это важно для мужа.

— Хорошо, — кивнула Алиса. — Пусть приезжает.

Нина Александровна приехала через неделю — статная женщина с ухоженными руками и проницательным взглядом. Улыбалась, восхищалась домом, хвалила невестку.

— Георгий не обманул, — сказала она, пробуя приготовленный Алисой пирог. — Ты настоящее сокровище.

Свекровь внимательно изучала дом. Заглядывала в каждый угол, интересовалась историей покупки мебели, осматривала фундамент.

Она объяснила это довольно просто:

— Простое любопытство. В моем возрасте мало развлечений.

Через три дня Нина Александровна уехала, перед отъездом крепко обняв Алису. Свекровь шепнула на прощание:

— У тебя золотые руки. Береги моего сына.

Но после отъезда свекрови Георгий изменился. Стал задумчивым, молчаливым. Подолгу сидел на веранде, глядя в темноту. Алиса замечала, как он украдкой рассматривает документы на дом.

— Что случилось? — спросила Алиса однажды вечером, присаживаясь рядом. — Ты совсем другой после маминого визита.

— Ничего, — резко ответил Георгий, отодвигаясь. — Просто устал.

— Это не усталость, — Алиса коснулась его руки. — Ты как будто что-то скрываешь.

Георгий дернулся, поднялся с дивана.

— Оставь меня в покое! Не все проблемы нужно обсуждать!

Дверь кабинета захлопнулась. Алиса осталась одна, недоумевая, что могло так изменить ее мужа всего за несколько дней.

Тишина в доме становилась невыносимой. Уже две недели Алиса ходила словно по «минному полю», не зная, какая фраза вызовет у Георгия раздражение. Ранние майские утра, которые раньше они встречали вместе на веранде, теперь Алиса проводила одна, сжимая в руках остывающую чашку чая.

Руки Алисы дрожали, когда она расчесывала волосы перед зеркалом. В отражении видела осунувшееся лицо с темными кругами под глазами.

Алиса спросила у своего отражения:

— Что происходит? Что я сделала не так?

Стук в дверь заставил ее вздрогнуть. Взглянув на часы, Алиса нахмурилась – едва десять утра субботы, они никого не ждали.

На пороге стояла Нина Александровна с объемным чемоданом.

— Здравствуй, дорогая! — щебетала свекровь, обнимая остолбеневшую Алису. — Решила вас навестить. Выглядишь неважно, солнышко. Все в порядке?

— Вы… без предупреждения, — пробормотала Алиса, невольно отступая в прихожую.

— Хотела сделать сюрприз! — Нина Александровна уже решительно вкатывала чемодан в дом. — Георгий дома?

Словно по волшебству, в дверях появился муж Алисы. Его лицо преобразилось при виде матери — тень улыбки, которую Алиса не видела уже две недели.

— Мама! — Георгий бросился обнимать Нину Александровну. — Почему не предупредила?

— Так интереснее, сынок, — улыбалась свекровь. — А то вы бы суетиться начали.

Алиса наблюдала за этой сценой с растущим изумлением. Муж, который еще вчера едва отвечал на вопросы, сейчас оживленно беседовал с матерью.

— Я поставлю чай, — предложила Алиса.

— Отличная идея, дорогая, — тепло улыбнулась ей Нина Александровна. — После дороги только чашечки твоего фирменного чая с мятой не хватает.

Весь день муж провел с матерью. Они уединились в саду, о чем-то долго говорили. Алиса сквозь кухонное окно видела, как Нина Александровна активно жестикулирует, а Георгий хмурится, опустив голову.

Вечерело. Алиса проводила выходные в одиночестве, невольно прислушиваясь к редким обрывкам разговоров.

Воскресенье мало чем отличалось от субботы. Георгий и Нина Александровна съездили на рынок, привезли овощей и фруктов. Свекровь настаивала на том, чтобы помочь с обедом, но потом незаметно исчезла, оставив всю работу Алисе.

К вечеру воскресенья Алиса решила приготовить особый ужин — запеченное мясо с травами, любимое блюдо Георгия. Пока духовка делала свое дело, она приготовила домашний лимонад.

— Я отнесу им напитки, — сказала Алиса сама себе, наполняя высокие стеклянные стаканы ароматным напитком. — Может, хоть так разрядится обстановка.

Она вышла на веранду, держа поднос со стаканами. Вечернее солнце золотило деревянные перила. Георгий и Нина Александровна сидели спиной к двери, не замечая приближения хозяйки. Алиса замедлила шаг, услышав свое имя.

— Ты уже решил? — голос свекрови звучал настойчиво. — Смотри, тянуть нельзя.

Георгий молчал, теребя краешек скатерти.

— Мне так нравится этот дом, — продолжала давить Нина Александровна. — Сынок, перепиши его на меня! Подсунь ей доверенность. Все сделаем тихо. Мне этот дом нужнее, чем ей.

Алиса застыла. Воздух застрял в груди, отказываясь выходить. Пальцы разжались сами собой, и поднос с грохотом упал на деревянный пол веранды. Стекло разлетелось во все стороны, лимонадные брызги покрыли лакированные доски.

Георгий и Нина Александровна обернулись одновременно. На лице свекрови отразился испуг, быстро сменившийся наигранным участием.

— Деточка! — воскликнула она, вскакивая. — Ты порезалась? Дай я помогу!

— Не подходите ко мне, — Алиса выставила руку перед собой. — Я все слышала.

Глаза Алисы метали молнии. Она перевела взгляд на мужа, который сидел, опустив голову. Его плечи поникли, пальцы беспокойно мяли скатерть.

— Георгий, — голос Алисы звенел от напряжения. — Тебе есть что сказать?

— Алисочка, ты неправильно поняла! — затараторила Нина Александровна. — Мы просто обсуждали теоретически…

— Я не с вами разговариваю, — резко оборвала ее Алиса, не отводя взгляд от мужа. — Георгий?

Тишина висела между ними плотным занавесом. Только шум ветра в листве и далекое карканье ворон нарушали тишину.

— Сынок, — снова заговорила Нина Александровна, подходя к Георгию и кладя руку ему на плечо. — Ты же не оставишь мать? Ты же понимаешь, как мне нужна твоя поддержка?

Георгий медленно поднял голову. Его взгляд встретился с глазами Алисы — в них читалась боль и стыд.

— Мама, — его голос звучал тихо, но твердо. — Я люблю тебя. Ты моя мать, и я всегда буду заботиться о тебе.

Нина Александровна торжествующе улыбнулась, бросив победоносный взгляд на Алису.

Георгий поднялся со стула, продолжил:

— Но Алису я люблю больше. И не собираюсь делать ничего, что навредит ей.

Улыбка сползла с лица Нины Александровны. Она прошептала:

— Что ты говоришь, сынок?

— Я говорю, что тебе стоит собрать вещи и уехать, — твердо сказал Георгий. — И больше сюда не приезжать. По крайней мере, пока ты не извинишься перед Алисой и не поймешь, что нет ничего важнее семьи, которую я создал.

— Семьи?! — глаза Нины Александровны расширились от гнева. — А я тогда кто? Я не семья? Я, которая тебя родила и вырастила!

— Мама, — Георгий покачал головой. — Ты пыталась заставить меня обмануть собственную жену. Отобрать у нее дом. И это не первый раз, когда ты пытаешься манипулировать мной.

— Она тебя изменила! — закричала Нина Александровна, указывая дрожащим пальцем на Алису. — Это все она! Отвернула сына от матери! Будь ты проклята!

— Достаточно, — Георгий повысил голос, и свекровь осеклась. — Я больше не буду это слушать. Либо ты извиняешься, либо уезжаешь сейчас же.

Нина Александровна обвела взглядом веранду, словно видела ее впервые. Ее губы дрожали, глаза наполнились слезами.

— Ее выбираешь? — прошептала она. — Меня на улицу выгоняешь?

— У тебя есть дом, мама, — устало произнес Георгий. — И я буду помогать тебе финансово, как и раньше. Но здесь твое присутствие нежелательно.

Свекровь всхлипнула, прикрыла рот ладонью и бросилась в дом. Через несколько минут они услышали, как хлопнула дверь спальни для гостей.

Алиса и Георгий остались одни на веранде. Осколки стаканов поблескивали в последних лучах заходящего солнца.

— Прости меня, — прошептал Георгий, делая шаг к жене. — Я не должен был молчать. Не должен был даже слушать ее.

— Почему ты не рассказал мне? — тихо спросила Алиса. — Ты ходил сам не свой.

— Она попросила меня поговорить с тобой о продаже дома, — признался Георгий. — Сказала, что одинока, что дом слишком большой для нас двоих. Я не знал, как начать этот разговор. А потом она приехала и стала давить, что если ты не согласишься, то нужно действовать… иначе.

Алиса прислонилась к перилам, глядя на сад, утопающий в сумерках.

— Ты действительно выбрал меня, а не ее? — спросила она, повернувшись к мужу.

— Я люблю ее, — просто ответил Георгий. — Но то, что она предлагала — это не любовь. Это одержимость и эгоизм. Я не стану участвовать в этом.

Алиса сделала шаг навстречу мужу и позволила ему обнять себя.

На следующее утро Нина Александровна уехала, не попрощавшись. Но покой в дом не вернулся — начались бесконечные звонки. Телефон Георгия звонил с утра до вечера.

— Мама, я не изменю решения, — твердо сказал он в очередной раз, стоя на той же веранде. — Нет, я не бросаю тебя. Но и Алису не брошу.

Постепенно звонки становились реже. Георгий был непреклонен. А однажды вечером, когда они с Алисой пили чай на веранде, он улыбнулся — впервые за долгое время искренне и открыто.

— Знаешь, — сказал он, глядя на жену, — мне кажется, мы справились.

Алиса кивнула, сжимая его руку в своей. Дом снова становился их крепостью.