Ксения до последней капли смыла пену с тарелки. Дети закончили ужин и шуршали тетрадями за закрытыми дверями. Впереди был долгожданный уикенд: каток, бабушкины пироги, аромат счастья.
Ксюша налила себе крепкого кофе и опустилась на кухонный табурет, позволив тишине обнять себя.
«Вот она — редкая, драгоценная минута покоя…»
Вдруг — резкий звонок в дверь. Она вздрогнула, сердце сжалось.
«Кто это? Артём ведь с ключами…»
Открыв, Ксения увидела Марию Константиновну. Бледную, как снег за окном.
— Что случилось? — выдохнула Ксюша, чувствуя, как внутри поднимается тревожная волна.
— Можно зайти? — еле слышно.
Проходите… Конечно…
Они молча вошли на кухню. Мария Константиновна села за стол, будто всё её тело налилось тяжестью.
«Что-то ужасное. Я чувствую это кожей.»
Ксения поставила перед ней чашку кофе, села напротив.
Тишина звенела, пронзала уши.
Наконец, Мария заговорила, словно через усилие:
— Артём… не вернётся.
Он привёл домой беременную любовницу.
Мир разлетелся вдребезги.
«Нет. Только не он. Только не моя семья.»
Ксения стиснула чашку так сильно, что ногти впились в ладони.
— Вы… вы серьёзно?..
Мария кивнула. В её глазах стояли слёзы.
— Я пыталась их выгнать… а он, он сказал, что его отец меня давно предаёт. И даже показал доказательства. Николай не стал оправдываться. Просто повернулся к телевизору.
Мария дрожала.
Ксения накрыла её руку своей:
— Пожалуйста, не волнуйтесь. Где таблетки?
Зазвонил телефон.
— Артём, — безжизненно сказала Мария, глядя на экран.
Она взяла трубку, и голос её был уже сталью:
— Нет. Меня больше не волнует, чем ты ужинаешь. Готовь сам. И отца не забудь накормить.
«Как же она держится… Я бы закричала… разбила бы всё к чёрту!» — пронеслось в голове Ксении.
Мария положила телефон и, будто сбросив тяжесть, улыбнулась:
— Всё. Пора ужинать. Доставай, что у тебя есть.
И Ксения вдруг почувствовала: она не одна. В этом кошмаре рядом был кто-то сильный, родной.
На следующее утро, когда другие плачут в подушку, они катались на катке. Мария держала внуков за руки, хохотала, падала, поднималась. Ксения смотрела на неё сквозь слёзы — слёзы боли и благодарности.
«Мы ещё будем счастливы. Чёрт возьми, мы будем.»
После мороженого и горячего шоколада они поехали собирать вещи.
Ксения зашла в комнату, где сидела любовница Артёма — юная, испуганная.
Ксюша смотрела на неё спокойно, слишком устала для ярости.
— Не бойся. Я не за дракой пришла, — тихо сказала она. — Просто знай: у Артёма по наследству идёт не только характер. Болячек у них семейка немало собирала. Удачи тебе.
И ушла, оставив за собой только лёгкий запах кофе и неизбежности.
Через месяц Мария Константиновна жила в своём доме за городом. Простор, свежий воздух, полная свобода.
Ксения поменяла замки и начала новую жизнь. Она больше не боялась одиночества — она боялась потерять себя. А теперь себя она обрела.
Артём остался в той квартире с отцом. Их женщины ушли одна за другой, не выдержав их постоянных стычек и лжи.
А Ксения и Мария строили новый мир: без предательства, без фальши.
Катались на катках, ездили в леса и деревни, мечтали о море и солнце.
И каждый раз, глядя в смеющиеся глаза детей, Ксения знала:
«Мы выбрали себя. И это лучшая победа.»
— Ты тратишь на него половину зарплаты, отдаёшь все выходные. А что остаётся мне? Нам с Софией?