Цена дружбы
— Знаешь, Женя, я всегда уважал тебя за твой… как бы это сказать… за твой прагматизм, — Виктор улыбнулся, но улыбка вышла натянутой. Он нервно постукивал пальцами по подлокотнику кожаного кресла.
— В самом деле? — Евгения Самойлова спокойно отпила кофе, глядя на бывшего друга поверх чашки. Её холодные серые глаза, казалось, видели насквозь и его дорогой костюм, и напускную уверенность, и эту претенциозную обстановку в кабинете директора крупной строительной компании.
— Мне кажется, ты преувеличиваешь. Тогда, четыре года назад, это было обычное деловое решение. Ничего личного.
— Конечно, — кивнула Женя, аккуратно поставив чашку на стол. — Ничего личного. Я это прекрасно понимаю… теперь.
Четырнадцать лет назад, когда она начинала свой бизнес, никто не верил в успех молодой двадцатишестилетней женщины. Никто, кроме небольшого круга друзей. По крайней мере, она считала их друзьями. Виктор, Олег, Ирина… Они выпускали вместе университет, вместе мечтали о большом будущем. Женя добилась всего первой — родители оставили ей небольшое наследство, которое она вложила в производство косметики. Компания выстрелила.
Именно тогда, когда дела пошли в гору, к ней пришёл Виктор — с горящими глазами и проектом строительной компании. Ему нужны были деньги на старт, всего три миллиона рублей. Женя не колебалась ни минуты — она знала Виктора с двадцати лет, верила в его способности.
— Помнишь, Витя, как я дала тебе первые три миллиона? Тебе было тридцать один, мне — двадцать восемь, — её голос звучал удивительно ровно, будто она зачитывала прогноз погоды.
— Женя, к чему сейчас…
— Позволь мне закончить, — она подняла руку в останавливающем жесте. — Через три года, когда Олег решил открыть свой банк, я дала ему пять миллионов. Ему было тридцать четыре, мне — тридцать один. А потом были ещё займы, инвестиции, поручительства. За пять лет, с две тысячи пятнадцатого по две тысячи двадцатый, я вложила в ваши проекты около пятнадцати миллионов.
Виктор отвернулся к окну, за которым виднелась панорама города. Его город, его империя. Стройки, жилые комплексы, бизнес-центры… И всё началось с её трёх миллионов.
— Я вернул тебе долг, с процентами, — произнёс он, не поворачиваясь.
— Да, вернул, — кивнула Женя. — А потом, когда мне понадобилась помощь, когда моему бизнесу требовалось всего десять миллионов, чтобы пережить кризис… Ты сказал: «Ничего личного, только бизнес». Помнишь?
Осень две тысячи двадцать первого выдалась холодной. Женя сидела в своём кабинете, глядя на финансовые отчёты. Цифры были безжалостны — компания тонула. Пандемия, разрыв логистических цепочек, падение спроса на премиальную косметику… Всего десять миллионов могли бы спасти дело её жизни, помочь перестроить производство, выпустить новую линейку продуктов для массового рынка.
Она звонила Виктору, но тот ссылался на временные трудности. Олег говорил о банковских регламентах и невозможности предоставить кредит без должного обеспечения. Они избегали встреч, отделывались формальными отговорками. Её бывшие друзья, её должники, те, кого она когда-то спасла, теперь отвернулись от неё.
Компания обанкротилась. В тридцать девять лет Женя потеряла всё, что создавала четырнадцать лет. Она продала квартиру, чтобы расплатиться с долгами и оставшимися сотрудниками. Переехала в крошечную съёмную студию на окраине города. Устроилась консультантом в небольшую фирму — её знания и опыт ещё что-то стоили.
Первые месяцы она просто выживала, балансируя на грани отчаяния. Но потом, в начале две тысячи двадцать третьего, что-то изменилось. Боль притупилась, уступив место холодной, расчётливой ясности. Евгения Самойлова, которая годами помогала друзьям, которая верила в благородство и взаимовыручку, умерла. На её месте появилась другая женщина — сильная, жёсткая, не склонная к сантиментам.
Она начала разрабатывать план. Ей понадобился целый год, чтобы продумать каждую деталь, собрать информацию, нащупать слабые места в империях бывших друзей. Она использовала связи и влияние Ирины Баженовой — единственной, кто не бросил её в трудную минуту.
— Зачем тебе всё это? — спрашивала Ирина, когда они сидели на кухне её квартиры. — Отпусти прошлое, начни с чистого листа.
— Я не могу, — качала головой Женя. — Дело не в деньгах. Дело в предательстве. Они должны заплатить — той же монетой.
— Я не понимаю, к чему весь этот разговор, — Виктор наконец повернулся к ней. — Что тебе нужно, Женя?
— Ничего, — она улыбнулась. — Просто хотела сообщить, что совет директоров «РегионСтрой» проголосовал за твою отставку. Час назад.
Виктор побледнел.
— Что за бред? У меня контрольный пакет…
— Уже нет, — Женя достала из сумочки папку. — Твоя жена Елена продала свои пятнадцать процентов акций два дня назад. А ещё двадцать шесть процентов я выкупила через подставные фирмы за последний год.
— Ты блефуешь, — прошептал он, но в его глазах уже плескался страх.
— Проверь свою почту, — пожала плечами Женя. — Тебе должно было прийти уведомление о внеочередном собрании акционеров. Оно проходило в онлайн-формате.
Виктор лихорадочно схватил телефон, открыл почту, пролистал. Его руки дрожали.
— Это невозможно… Лена не могла…
— Она очень убедительно объяснила совету, почему ты больше не можешь руководить компанией. История с твоей молодой любовницей, которой ты оформил фиктивный подряд на двести миллионов, произвела впечатление.
— Какой подряд? У меня нет никакой…
— Теперь уже есть, — Женя улыбнулась. — Все документы безупречны. А ещё интересная переписка, фотографии и даже милое видео, где ты обещаешь бросить жену.
— Ты всё подделала?
— Зачем? — искренне удивилась Женя. — Достаточно было просто показать Елене настоящие фотографии с твоего отдыха в Дубае. Там ты был не один и точно не с женой. А остальное… детали. Знаешь, она очень переживала из-за вашего сына. Мальчику всего четырнадцать, а тут такой скандал. Но она справится, тем более что контрольный пакет теперь у неё. Точнее, у неё и у меня.
Виктор рухнул в кресло, тяжело дыша.
— Зачем… зачем ты это сделала?
— Ничего личного, — улыбнулась Женя. — Только бизнес.
Следующим был Олег. За три с половиной года его банк «ФинансКредит» вырос до регионального уровня, открыл филиалы в пяти городах. Его имя регулярно мелькало в списках перспективных финансистов.
Именно Олег когда-то пришёл к Жене с просьбой о пяти миллионах на первоначальный капитал. Именно он четыре года назад развёл руками и сказал, что не может помочь.
Женя зашла в его кабинет без предупреждения — её пропустили по старой памяти. Олег выглядел уставшим. В сорок семь лет у него уже проглядывала седина, под глазами залегли глубокие морщины.
— Женя? — он удивлённо поднялся ей навстречу. — Сколько лет, сколько зим! Как ты?
— Лучше, чем ты, — спокойно ответила она, не протягивая руки.
— Слышал о твоих… проблемах, — он замялся. — Сожалею. Но ты держишься молодцом, судя по виду.
— Ты не представляешь, насколько, — она села в кресло, не дожидаясь приглашения. — Ты, наверное, не в курсе, но сегодня Центробанк направил запрос о проверке твоего банка. Что-то связанное с отмыванием денег.
Олег побледнел.
— Откуда ты…
— Знаю? Из надёжных источников. Один из твоих клиентов привлёк внимание ФСБ. Структура с Ближнего Востока. И знаешь, что самое интересное? В документах на открытие счёта указан твой личный номер телефона как контактный. Очень неосмотрительно.
— Это какая-то ошибка, — прохрипел Олег. — Я никогда…
— Конечно, ошибка, — кивнула Женя. — Техническая. Или, скорее, человеческая. Твой IT-директор, которого ты уволил три месяца назад без выходного пособия, очень расстроился. Настолько, что решил помочь следствию. Он уже дал показания о том, как по твоему распоряжению вносил изменения в базу данных клиентов.
— Это ложь! Клевета!
— Возможно, — пожала плечами Женя. — Но Центробанк уже заинтересовался. А знаешь, как они поступают с сомнительными банками? Лицензию отзывают за считанные дни. Вкладчики, кредиторы, акционеры — все в панике. Репутация рушится мгновенно.
Олег обмяк в кресле.
— Чего ты хочешь? Денег?
— Мне не нужны твои деньги, — покачала головой Женя. — Я хочу, чтобы ты почувствовал то же, что и я четыре года назад. Как это — потерять дело всей жизни.
— Женя, я не мог тогда тебе помочь. Правда, не мог. Регламенты…
— Регламенты, — повторила она с усмешкой. — Когда тебе нужны были мои пять миллионов, никаких регламентов не существовало. Но это уже неважно. У тебя есть выбор — либо ты добровольно уходишь в отставку и продаёшь контрольный пакет акций за символическую сумму той компании, которую я укажу, либо завтра в прессе появляются все материалы, собранные твоим бывшим IT-директором.
— Ты понимаешь, что это шантаж?
— Да, — просто ответила Женя. — Понимаю. А ты понимаешь, что у тебя нет выбора?
Ирина встретила её в небольшом кафе на набережной. В свои сорок четыре она по-прежнему выглядела эффектно — стройная, ухоженная, с аккуратно уложенными светлыми волосами.
— Я слышала про Виктора и Олега, — сказала она вместо приветствия. — Ты действительно это сделала.
— Да, — кивнула Женя, заказывая чай. — Прошло четыре года с момента, когда они меня предали. Два года с тех пор, как я начала планировать. И вот финал.
— Виктор остался без ничего. Компанию контролирует Елена, особняк — тоже её. Счета заморожены до выяснения обстоятельств с сомнительными подрядами.
— Знаю, — спокойно ответила Женя.
— А банк Олега… Под внешним управлением, акции рухнули, репутация уничтожена. Он даже из страны уехал.
— В Таиланд, — кивнула Женя. — Купил маленькое кафе на Пхукете. Будет поить туристов коктейлями.
Ирина покачала головой.
— Ты изменилась, Женя.
— Да, — она впервые за разговор улыбнулась. — И знаешь что? Я благодарна им за это. Четыре года назад они убили во мне наивную, доверчивую идеалистку, которая верила в дружбу, верность, взаимопомощь. На её месте появилась практичная, жёсткая, эффективная женщина. И знаешь, мне нравится быть такой.
— Что ты будешь делать дальше?
Женя достала из сумочки папку — точно такую же, какую она показывала Виктору.
— Помнишь, когда-то ты единственная не бросила меня? Помогла советами, поддержала… Без тебя я бы не справилась.
— Я просто была рядом, — пожала плечами Ирина.
— И я этого не забыла, — Женя придвинула папку к подруге. — Здесь документы на новую компанию. «НатурЭко» — производство натуральной косметики. Всё оформлено на тебя. Стартовый капитал, бизнес-план, контракты с поставщиками, аренда помещения… Всё готово.
— Что? — Ирина растерянно открыла папку. — Но откуда… как…
— Акции «РегионСтрой», которые я выкупила у Елены, стоили немало. Плюс доля в банке Олега — я успела продать её до того, как разразился скандал. У меня были другие инвестиции все эти годы.
— Но почему на меня? Это же твоя идея, твой бизнес…
— Нет, — покачала головой Женя. — Мне уже сорок два, я не хочу начинать с нуля. И не хочу возвращаться в косметический бизнес. Компания — твоя. А я буду консультантом, если понадоблюсь.
— И что ты будешь делать?
Женя улыбнулась — впервые за долгое время по-настоящему тепло.
— Буду жить. Просто жить, Ира. Знаешь, все эти четыре года после краха я существовала лишь ради мести. Это был мой двигатель, моя цель, моя навязчивая идея. Я не жила — я готовилась к войне. И вот теперь она закончена. Я выиграла. И у меня впереди — чистый лист.
Она допила чай и взглянула в окно. На улице шёл снег — мягкий, пушистый, укрывающий город белым покрывалом. Будто природа сама хотела стереть всё прошлое.
— Я уезжаю, — внезапно сказала Женя. — Купила домик в Карелии, на берегу озера. Буду писать книгу.
— Книгу? — удивилась Ирина. — Ты никогда не говорила, что хочешь писать.
— А я и не знала, — улыбнулась Женя. — До вчерашнего дня не знала. Но теперь мне кажется, это именно то, что мне нужно. Книгу о предательстве, прощении и новом начале. О том, как иногда нужно потерять всё, чтобы найти себя.
Она поднялась, накинула пальто и, уже повернувшись к выходу, вдруг остановилась:
— Знаешь, Ира, что я поняла за эти четыре года? Месть не приносит удовлетворения. Настоящая победа — это не уничтожить врагов, а перестать быть зависимой от них. Даже от своей ненависти к ним.
Она шагнула к двери, но Ирина окликнула её:
— Женя! А как же бизнес? Я ведь ничего не понимаю в косметике!
— Я оставила подробные инструкции в папке, — не оборачиваясь, ответила Женя. — И телефон хорошего управляющего. Она справится. Просто доверься.
— Мы увидимся? — голос Ирины дрогнул.
Женя наконец обернулась. В её глазах больше не было холода — только спокойствие и странное, новое для неё умиротворение.
— Конечно, — она улыбнулась. — Ты можешь приезжать в любое время. Дверь будет открыта. Всегда.
Она вышла в снегопад и растворилась в белой пелене. Прохожие, спешащие по своим делам, не обращали внимания на невысокую женщину в сером пальто. Никто не знал, что она только что завершила четырёхлетнюю войну и одержала в ней полную победу.
А может, проиграла. Но это уже не имело значения. Потому что впереди было новое начало.
Как это уволилась? Беги, умоляй начальника взять тебя обратно! Кто будет мой кредит теперь выплачивать? – свекровь решила покомандовать мной