— Яна, ты вообще представляешь, как мне надоело добираться на работу на этих маршрутках? — Коля хлопнул дверью так, что с полки в прихожей упала пара перчаток. Он схватил их и с силой запихнул обратно. — Эти толпы, эта духотищa! Полчаса стою в пробке, как селедка в банке, потом еще двадцать минут пешком топать!
Яна застегивала пальто, глядя в зеркало, поправляла волосы и делала вид, что внимательно слушает. Хотя это был уже не первый, и далеко не второй разговор о его мучениях в транспорте. Она слышала одно и то же каждую неделю.
— Понимаю, Коль, — спокойно сказала она, хотя внутри уже закипала. — Мы ведь договорились: еще немного потерпим, подкопим и возьмем квартиру. Потом машину. Ты же сам хотел, чтобы все по плану было, без долгов. Накопим — купим.
Коля резко развернулся, шагнул к ней так, что пришлось чуть отступить.
— Накопим! Да сколько можно копить, Яна?! — его голос стал громче, глаза блестели от злости. — Я устал жить, как бедняк! Все время в режиме «эконом». Я что, не заслужил нормальную жизнь? Все вокруг уже давно ездят, живут как люди. А я один толкаюсь в автобусах!
Он схватил с тумбочки сумку, натянул куртку на плечи и, не глядя на нее, рывком открыл дверь.
— Мне надоело! — бросил через плечо и вышел, громко хлопнув дверью так, что Яна вздрогнула.
Она осталась стоять в коридоре, молча застегивая последние пуговицы пальто. Смотрела на дверную ручку, потом опустила глаза на пол, где валялись шнурки.
Вдохнула глубоко. Да, ей тоже надоело. Надоело быть единственным взрослым человеком в этих отношениях. Три года брака. И за три года, казалось, все только стало хуже.
Когда они поженились, мечтали о многом: вместе купим квартиру, потом машину, заведем детей… А теперь? Ни квартиры, ни машины, ни даже ощущения, что они одна семья. Только разговоры о нехватке денег и его вечно плохое настроение. А ей приходилось считать каждую мелочь. Откладывать. Следить за бюджетом. Забирать зарплату первой, чтобы оплатить счета, потому что Коля мог легко растратить половину на какой-нибудь бестолковый инструмент или очередную «необходимую» вещь.
Единственное, что удалось сделать — накопить миллион на квартиру. Точнее, Яна его накопила, потому что все три года тащила семью на себе. Она выдохнула, накинула шарф, взяла сумку и ушла на работу.
Вечером Яна возвращалась домой позже обычного. Проходя мимо подъезда, она вдруг замедлила шаг. Возле крыльца стояла новенькая машина. Красная, лакированная, на сиденьях еще пленка блестела. Диски сверкали, фары блестели, будто их только что натерли до блеска. Машина была явно дорогая. «Кто-то, видно, разбогател», — мелькнула у нее мысль.
Поднявшись на этаж, она вставила ключ в замочную скважину, повернула. Из квартиры доносился грохот кастрюль, шум воды. Пахло мясом — Коля что-то готовил, видимо, в хорошем настроении.
— Слушай, Коль, у нас во дворе кто-то крутую тачку новую купил, — крикнула она с порога, ставя сумку на пол и снимая сапоги. — Красная такая, блестящая… Даже завидно стало!
Ответа не последовало. Послышались шаги по ламинату, а потом Коля появился в коридоре. Он сиял, как в день их свадьбы. На пальце он крутил ключи на брелоке, такой же красный, как машина под окном.
— Это я купил машину, Яна, — проговорил он, не сводя с нее глаз. — Тебе нравится?
Яна застыла на месте. Она не могла поверить своим ушам. Новая машина? Они же еще на квартиру деньги не собрали. Какой еще автомобиль?
Она долго смотрела на него. Просто стояла, не моргая, пытаясь осмыслить, что он только что сказал. В груди что-то сжалось, дыхание стало тяжелым.
— Ты… ты купил машину? — голос сорвался на полуслове.
— Да, — Коля кивнул, подходя ближе и болтая ключами в воздухе. — Я же говорил тебе, как мне надоело ездить на автобусах. Я решил, что пора с этим кончать.
— Ты решил? — Яна сделала шаг назад. — Ты. Сам. Решил? Без меня?
— Ну, Яна, ты чего начинаешь? — нахмурился он. — Ты же сама знаешь, как мы с тобой копили… Но я не тронул наши накопления! Ни копейки! Машину взял в кредит. Это мое решение, моя ответственность. Никаких проблем.
— Никаких проблем? — Яна выдохнула, вцепившись руками в край комода. — Ты понимаешь, что мы три года копили на квартиру?! А ты сейчас влез в кредит?! Еще один ежемесячный платеж?! Это предательство, Коля!
Он мотнул головой, как будто хотел стряхнуть ее слова.
— Предательство? Ты чего, Яна? Я для нас старался! Для себя! Для семьи! Машина — это инвестиция, удобство!
— Инвестиция?! — голос Яны стал резким. — Инвестиция в твои хотелки, не в нашу семью! Мы с тобой договаривались на другое! Ты забыл?!
Коля молчал, сжав челюсти. Потом отвернулся и ушел на кухню.
— Ничего ты не понимаешь, — пробурчал он уже оттуда.
— Понимаю, Коля, — холодно ответила она. — Понимаю, что я в этих отношениях одна все тяну.
Ночь они провели в разных комнатах. Он закрылся в спальне, она легла на диван, укутавшись в плед. Смотрела в потолок и думала о том, как же устала. Утром Коля вышел на кухню веселый, как ни в чем не бывало, пытался подшутить, положил ей в тарелку бутерброд.
— Ну не дуйся, Яна. Все будет нормально. Я сам справлюсь. Тебе даже думать об этом не придется.
Она ничего не ответила. Просто взяла сумку и ушла на работу, захлопнув за собой дверь. Весь день ходила с каменным лицом, игнорировала звонки. По дороге домой ехала в автобусе, скрючившись и глядя в окно. Злость скопилась где-то в груди и не давала дышать.
Когда вернулась, дверь была приоткрыта. Слышались голоса. Она вошла и замерла. На кухне за столом сидела Валентина, сестра Коли. Хохотала, жестикулировала, в бокале плескалась красная жидкость. Коля сидел напротив, сиял.
— …да ты представляешь! Квартира уже почти моя! — весело рассказывала Валя.
Яна осторожно поставила сумку у входа, подошла ближе.
— Валентина, ты что, выиграла в лотерею? Откуда деньги-то?
— Да ладно! — махнула рукой Валентина. — Ты же знаешь, мне всегда везет! — и хохотнула так, что у Яны зазвенело в ушах.
Коля тем временем продолжал светиться, рассказывал, как его новая машина разгоняется до сотни, как плавно она идет по дороге. Яна слушала молча. Смотрела на это лицо, на блеск в глазах мужа и думала: «Ладно. Пусть так. Если ему весело, пусть радуется. Мы справимся».
Вечером, когда Коля ушел в душ, а Валентина ушла, Яна легла на диван, включила телефон. Что-то дернуло ее проверить счет в банке. Просто так, для успокоения. Вошла в приложение, загрузила страницу. И вдруг сердце екнуло.
Баланс: 267 рублей.
Тот самый миллион, который они копили три года, исчез. Исчез полностью. Осталось несколько сотен. И пустота.
Яна подскочила на диване. Судорожно обновила несколько раз приложение. Но цифры не изменились. Она подняла голову.
Коля молча стоял в дверях комнаты. Голова опущена, плечи сутулые. Он смотрел в пол, будто надеялся, что если не встретится с ней взглядом, все как-нибудь само рассосется. Яна смотрела на него, и внутри все стыло. Пальцы дрожали, телефон выскользнул из руки на диван. Миллион. Исчез. Три года. Три года экономии, отказов, надежд. Ноль.
— Коля, — тихо сказала она, но в голосе чувствовалась сталь. — Где деньги?
Он молчал. Пальцы в карманах, взгляд в пол.
— Где деньги?! — голос стал громче, сорвался.
Коля вздрогнул, глотнул воздух.
— Яна… ну… Я… Это не то, что ты думаешь, — забормотал он, мямля, словно школьник перед директором.
— А что я думаю?! — выкрикнула она, шагнув к нему вплотную. — Что мне думать, Коля? Миллиона! Нет! Объясни мне! Ты потратил их на машину? Соврал мне?
Он отшатнулся, вытер лоб рукой, потом сел на стул, сгорбившись. Долго молчал, а потом тихо выдохнул:
— Я перевел деньги Вале… На квартиру ей.
— Что? — Яна отступила назад. — Что ты сказал?
— Сестра… Она узнала, что я купил машину… — Коля мямлил, будто заучивал что-то и забыл текст. — И сказала, что и ей пора. Пора серьезно устраиваться. Переезжать в свое жилье. Ну… родители свои накопления Вале отдали… А ей все равно не хватало… Она попросила меня помочь.
— Попросила? — голос сорвался на плач. — Попросила?! Ты перевел ей все! Наши сбережения! Три года! Это не помощь! Это… это предательство! Это предательство, Коля!
— Я не мог отказать! — выкрикнул он вдруг. — Она моя сестра!
— А я кто тебе?! — Яна сжала кулаки, дыхание сбилось. — Три года я тащила нас на себе, Коля! Я верила тебе, я строила планы! А ты слил все ради Вали! Потому что сестра важнее жены, да?!
— Не кричи, — выдохнул он, побледнев. — Я думал, мы потом еще накопим…
— Потом?! — Яна схватила ближайший предмет с полки. Это был хрустальный бокал из свадебного набора. — Вот, Коля! Потом!
Она швырнула бокал в стену. Хруст разлетелся по комнате, осколки звенели на полу. Он дернулся, побледнел еще больше. Эти осколки идеально олицетворяли то, что осталось между ними.
— Хватит! Яна, не надо! — прохрипел он.
— Нет, Коля! Надо! С меня довольно! — она дрожала, но голос звучал холодно. — Ты всегда выбирал их. Свою сестру, свою маму. Для тебя я… никто. Ты растоптал все, что у нас было.
Она рванулась в спальню, начала скидывать вещи в сумку. На глазах стояли слезы, но она упорно молчала. Плакать потом. Сейчас — собираться.
— Яна, не уходи… — Коля стоял в дверях, беспомощный, как ребенок. — Мы же семья…
— Нет, Коля. Семья — это когда друг за друга горой стоят. А ты — предатель.
Она застегнула сумку и прошла мимо него, не глядя в лицо.
У родителей Яна рыдала в прихожей. Мать обняла ее, гладила по голове, как в детстве. Отец сжал плечо крепко, по-мужски. Они ничего не спрашивали. Они и так все поняли.
Через неделю она подала на развод. Юрист помог написать иск: компенсация половины накоплений, что были собраны в браке. Коля сопротивлялся, мямлил, говорил, что денег нет. Но машину продал. Отдал часть суммы. Остальное… Она даже не стала вдаваться в подробности.
Когда бумаги о разводе были подписаны, Яна вычеркнула номер Коли из контактов. Заблокировала его везде. Для нее он больше не существовал.
Он разбил ее сердце. Растоптал доверие. Предал любовь. И теперь — пусть разбирается со своими проблемами сам. Она больше не обязана его спасать.
— Сам теперь води свою мать по врачам! — отрезала я, устав от постоянных жалоб свекрови на мое невнимание