Алина сидела за рабочим столом, аккуратно закрепляя последний камень в новом колье. Солнечные лучи, пробивающиеся сквозь тонкие занавески, играли на гранях кристаллов, создавая причудливые блики на стенах мастерской. В такие моменты работа казалась особенно вдохновляющей.
— Опять корпишь над своими побрякушками? — раздался знакомый голос, от которого у Алины внутри всё сжалось. Людмила Сергеевна стояла в дверях, поджав губы и оглядывая помещение с плохо скрываемым презрением.
Алина медленно положила инструменты, мысленно досчитала до пяти.
— Это не побрякушки, а авторские украшения. И да, я работаю, — Алина старалась говорить спокойно, хотя руки начали подрагивать.
— Какая работа? Ты бы лучше мужу ужин приготовила. Игорёк вечно голодный ходит, — Людмила Сергеевна прошла в комнату, задевая локтем подставку с готовыми изделиями. Подставка покачнулась, и Алина едва успела подхватить её.
— У нас с Игорем всё хорошо. И с ужинами тоже, — Алина поднялась из-за стола, чувствуя, как начинает пульсировать висок.
Людмила Сергеевна остановилась у окна, разглядывая сад через занавеску:
— Хорошо? Ты действительно так думаешь? Мой сын достоин гораздо большего, чем жизнь с… — свекровь замолчала, но её взгляд договорил за неё.
Алина сжала кулаки. Три года. Три года этих намёков, колкостей и откровенных придирок. С самого первого дня, как Игорь представил её матери.
— Людмила Сергеевна, я понимаю, вы беспокоитесь за сына. Но я люблю Игоря, и…
— Любишь? — свекровь резко развернулась. — А может, ты просто удачно устроилась? Живёте в моём доме, пользуетесь всем, что я даю. И ещё имеешь наглость заниматься какими-то фенечками вместо нормальной работы!
Алина почувствовала, как кровь прилила к щекам:
— Я не просила этого дома. Мы с Игорем хотели снимать квартиру, это вы настояли…
— Конечно настояла! — Людмила Сергеевна повысила голос. — Чтобы мой единственный сын жил как бомж в съёмной квартире? Никогда!
В этот момент входная дверь хлопнула — вернулся Игорь. Алина услышала, как муж проходит на кухню, даже не заглянув в мастерскую. Сердце болезненно сжалось — раньше он всегда заходил поцеловать её после работы.
— Игорёк! — Людмила Сергеевна мгновенно преобразилась, расплываясь в улыбке. — Сыночек, ты голодный, наверное? Я пирог принесла, твой любимый, с курицей.
Алина молча вернулась к работе, пытаясь сосредоточиться на украшении. Но руки предательски дрожали, а в горле стоял ком.
Вечером, когда Людмила Сергеевна наконец ушла, Алина попыталась поговорить с мужем.
— Игорь, нам нужно что-то решать с этой ситуацией.
Муж сидел в кресле, уткнувшись в телефон:
— С какой ситуацией? Всё нормально.
— Нормально? — Алина присела на подлокотник. — Твоя мама меня ненавидит. Она…
— Алин, ну начинается, — Игорь поморщился. — Мама просто беспокоится. Она желает нам добра.
— Добра? — Алина соскользнула с подлокотника. — Она при каждом удобном случае унижает меня, мою работу…
— Ну, а что ты хочешь? — неожиданно резко ответил Игорь. — Сидишь целыми днями со своими камушками, а толку? Нормальную работу найти не можешь!
Алина отшатнулась, словно от пощёчины. Впервые за три года муж заговорил точь-в-точь как его мать.
— У меня есть нормальная работа. Я делаю украшения на заказ, у меня постоянные клиенты…
— Да кому нужны твои цацки? — Игорь поднялся с кресла. — Лучше бы реально делом занялась. Мама правильно говорит…
Он осёкся, но было поздно. Алина молча развернулась и вышла из комнаты.
Следующие несколько дней прошли в странном напряжении. Игорь стал раздражительным, придирался к каждой мелочи. То ужин невкусный, то рубашка плохо поглажена, то в доме пыльно. А ведь раньше он никогда не замечал таких вещей.
В пятницу Алина задержалась в магазине — нужно было купить новые материалы для работы. Подходя к дому, она заметила машину Людмилы Сергеевны. Алина тяжело вздохнула — опять придётся выслушивать колкости. Но у самого крыльца она остановилась — из приоткрытого окна доносились голоса.
— Сколько можно тянуть, Игорёк? — голос Людмилы Сергеевны звучал непривычно жёстко. — Я всё решила. Или ты разводишься с этой, или можешь забыть о наследстве. Я всё перепишу на твою сестру!
— Мам, но как я ей это скажу? — Игорь говорил тихо, но Алина всё равно слышала каждое слово. — Мы же три года вместе…
— А что тут говорить? — фыркнула Людмила Сергеевна. — Скажи прямо — или твои побрякушки, или нормальная жизнь. Думаешь, я не вижу, как она тебя использует? Живёт в моём доме, занимается своими финтифлюшками, а ты пашешь как проклятый!
— Но она старается…
— Старается? — Людмила Сергеевна повысила голос. — А ты знаешь, сколько стоит дом в центре города? Я всё продумала — продадим старую квартиру, добавим мои сбережения… Но только если ты примешь правильное решение. Выбирай — или эта нищебродка со своими камушками, или нормальная жизнь!
Алина прислонилась к стене, чувствуя, как земля уходит из-под ног. Она ждала, что Игорь возразит, встанет на её защиту. Но муж молчал. А потом тихо произнёс:
— Хорошо, мам. Я подумаю.
Сумка выскользнула из ослабевших пальцев, и пакетики с бусинами со звоном рассыпались по крыльцу. Алина машинально бросилась их собирать, а в голове стучала только одна мысль: «Он согласился. Он действительно об этом подумает.»
Из дома послышались быстрые шаги.
— Алина? — Игорь выглянул на крыльцо. — Ты чего тут?
— Бусины рассыпала, — голос звучал глухо. Алина продолжала собирать разноцветные камешки, не поднимая глаз.
— Давай помогу.
— Не надо, — Алина резко отстранилась, когда муж попытался дотронуться до её руки. — Сама справлюсь.
В дверях появилась Людмила Сергеевна.
— А, это ты со своими… — свекровь осеклась, заметив выражение лица сына. — Ладно, я поеду. Игорёк, подумай о том, что я сказала.
Алина поднялась с колен, крепко сжимая собранные бусины. Людмила Сергеевна прошла мимо, демонстративно не замечая невестку.
Следующие дни превратились в молчаливую пытку. Игорь почти не разговаривал, часто задерживался на работе. А когда бывал дома, придирался к каждой мелочи.
— Почему опять эти бусины везде? — раздражённо бросил муж, смахивая со стола рабочие материалы Алины. — Нельзя держать свой хлам в одном месте?
— Это не хлам, — Алина подняла упавшее колье. — Это заказ для свадебной коллекции. И вообще, раньше тебе нравились мои работы.
— Раньше ты не превращала весь дом в мастерскую! — Игорь раздражённо отодвинул стул. — Нормальные люди работают в офисах, а не возятся с побрякушками.
Алина вздрогнула — опять те же слова, тот же тон, что у Людмилы Сергеевны.
— Знаешь, что? — Алина аккуратно положила колье. — Я больше не узнаю тебя. Ты стал копией своей матери.
— При чём тут мама?
— При том, что с тех пор, как она предложила тебе выбор между мной и наследством, ты изменился.
Игорь побледнел:
— Что ты несешь? Какой выбор?
— Я всё слышала, Игорь. Тот разговор на прошлой неделе. Про то, как ты подумаешь над маминым предложением.
— Ты подслушивала? — Игорь вскочил со стула.
— Нет. Я просто пришла домой. И услышала, как твоя мать ставит тебе ультиматум, а ты… — голос Алины дрогнул, — а ты даже не попытался возразить.
— Ты не понимаешь! — Игорь заметался по комнате. — Это сложно… Мама хочет…
— Чего хочет твоя мама, я прекрасно знаю. А вот чего хочешь ты — уже нет.
— Да что ты вообще можешь понять! — взорвался Игорь. — Думаешь, мне легко жить с женой, которая только и знает, что возиться со своими камушками? Которая считает себя такой особенной, такой творческой! А я что? Я просто оплачиваю твои развлечения!
— Развлечения? — Алина почувствовала, как к горлу подступает ком. — Мой бизнес приносит прибыль. Я сама оплачиваю все материалы. И половину счетов, между прочим, тоже.
— Какой бизнес? Так, мелкая лавочка! — Игорь презрительно скривился. — А могли бы жить по-человечески. Мама предлагает купить дом в центре…
— За твой отказ от меня, — тихо закончила Алина.
— Ты не понимаешь! Это шанс на лучшую жизнь!
— Нет, Игорь. Это твой шанс остаться маменькиным сынком, — Алина медленно встала. — Знаешь, я всё думала — почему? Почему ты не защитил меня тогда, при разговоре с матерью? А теперь понимаю — потому что она права. Ты действительно достоин другой жизни. Жизни, где всё решают за тебя.
— Куда ты? — Игорь дёрнулся, когда Алина направилась к двери.
— Собирать вещи. Я ухожу.
— Ты не можешь! — в голосе мужа появились истеричные нотки. — Куда ты пойдёшь? У тебя же ничего нет!
— У меня есть я сама. И моя работа, которую ты считаешь бессмысленной, — Алина обернулась в дверях. — А ещё у меня есть чувство собственного достоинства. В отличие от тебя.
Она поднялась в спальню и начала методично складывать вещи. Игорь метался рядом, то умоляя остаться, то обвиняя во всех смертных грехах.
— Ты делаешь ошибку! — твердил он. — Подумай о будущем!
— Я думаю, — спокойно ответила Алина, аккуратно упаковывая свои украшения. — Впервые за долгое время я действительно думаю о будущем. О своём будущем.
Небольшая квартира-студия в спальном районе города встретила Алину пустотой и тишиной. Первую неделю после переезда она просто лежала на разложенном диване, глядя в потолок. Телефон разрывался от звонков и сообщений Игоря, но Алина не отвечала.
— Прошу тебя, давай поговорим! Я всё объясню! — писал муж.
— Алина, ты не можешь вот так всё бросить!
— Я скучаю. Вернись.
Алина молча удаляла сообщения. Что тут объяснять? Всё и так предельно ясно.
На десятый день Алина достала свои инструменты. Пальцы дрожали, но работа всегда помогала успокоиться. К вечеру было готово новое колье — необычное, с острыми гранями и глубокими тёмными камнями. Алина сфотографировала украшение и выложила в сеть.
— Это потрясающе! — написала постоянная клиентка. — Сколько экспрессии, сколько чувства! Я хочу такое же!
Заказы начали поступать один за другим. Алина работала почти круглосуточно, отвлекаясь только на сон и еду. Новые эмоции требовали выхода, рождая необычные дизайны. Клиенты были в восторге.
Через месяц позвонила Людмила Сергеевна.
— Алина, хватит дурить! — голос свекрови звучал привычно властно. — Игорёк места себе не находит. Ты же понимаешь, что одной тебе не справиться? Я устрою тебя на нормальную работу, заживете шикарной жизнью.
— Справлюсь, Людмила Сергеевна, — спокойно ответила Алина. — Уже справляюсь. И больше не звоните.
Работа действительно шла хорошо. Алина арендовала небольшое помещение под мастерскую, наняла помощницу для обработки заказов. Её украшения заметили — сначала местные бутики, потом московские, а через полгода пришёл первый заказ из-за границы.
Игорь продолжал писать, но всё реже. Теперь в его сообщениях сквозила какая-то обречённость:
— Мама купила дом. Говорит, там есть комната для моего будущего ребёнка. Представляешь? Она уже всё распланировала…
— Познакомился с дочкой маминой подруги. Мама говорит, она из хорошей семьи. Красивая, но она не ты…
— Я скучаю по тебе. И по твоим камушкам тоже.
Алина удаляла сообщения, не отвечая. Только однажды, получив фотографию Игоря с какой-то холёной блондинкой, подписанную «Мама говорит, мы отличная пара», она усмехнулась. Людмила Сергеевна не теряла времени.
Весной Алину пригласили участвовать в международной выставке авторских украшений. Её работы произвели фурор — необычный стиль, смелые решения и филигранное исполнение привлекли внимание критиков и коллекционеров.
— Это прорыв года! — написал модный журнал. — Новое имя в мире авторских украшений: Алина создаёт не просто украшения, а настоящие произведения искусства, полные эмоций и внутренней силы.
В день открытия выставки Алина заметила в толпе посетителей знакомую фигуру. Игорь стоял у витрины с её работами грустный. Рядом суетилась Людмила Сергеевна, что-то громко объясняя спутнице сына — той самой блондинке с фотографии.
— Вы же понимаете, Верочка, мой сын достоин самого лучшего! — донёсся до Алины голос бывшей свекрови. — А эта дамочка… Подумать только, побрякушками занимается!
Алина спокойно прошла мимо, не останавливаясь. Игорь дёрнулся, словно хотел окликнуть её, но промолчал. Только проводил тоскливым взглядом.
Вечером, вернувшись в свою новую квартиру в центре — теперь Алина могла себе это позволить — она села за рабочий стол. Лучи заходящего солнца играли на гранях драгоценных камней, создавая причудливые блики на стенах.
Алина достала эскиз нового колье. Она давно вынашивала эту идею — украшение, символизирующее преображение. Как гусеница превращается в бабочку, разрывая кокон прошлого…
Телефон тихо звякнул — очередное сообщение от Игоря: «Я женюсь. Мама говорит, так будет правильно.»
Алина улыбнулась и удалила сообщение, не ответив. Её пальцы уже привычно потянулись к инструментам — работа всегда помогала обрести внутреннюю гармонию. А теперь она точно знала: решение уйти было единственно верным.
Каждое утро, просыпаясь в своей светлой спальне, Алина чувствовала благодарность. За свободу. За возможность заниматься любимым делом. За то, что нашла в себе силы начать всё заново.
«Свекровь уговаривала тебя бросить меня ради её богатства, и ты согласился…» — эти слова больше не причиняли боли. Они стали точкой отсчёта новой жизни. Жизни, в которой Алина наконец-то могла быть собой.
В её мастерской теперь работало пять человек. На столе лежали приглашения на выставки в Милане и Париже. А на стене висела статья из модного журнала с заголовком «Успех года: как увлечение превратилось в международный бренд».
Людмила Сергеевна бы сказала, что это всё ещё «побрякушки». Но теперь это не имело никакого значения. Алина научилась главному — верить в себя и не позволять чужим сомнениям разрушать свои мечты.
Женщина взяла кредит ради семьи, но вскоре поняла, что у мужа были другие планы