Олеся выложила продукты из сумок на кухонный стол и посмотрела на часы. Виктор должен был вернуться с работы через час, как раз к ужину. Женщина достала разделочную доску и принялась нарезать овощи для салата.
Внезапно в замке повернулся ключ. Олеся вздрогнула от неожиданности — муж никогда не возвращался так рано. В прихожей послышались шаги.
— Есть что-нибудь пожевать? — Максим, сын Виктора от первого брака, без приветствия прошел на кухню и открыл холодильник.
— Добрый вечер, — сухо произнесла Олеся, наблюдая, как парень бесцеремонно достает форму с ее фирменным жульеном. — Это на ужин.
— Ну и что? Я тоже хочу поужинать, — Максим поставил кашку в микроволновку. — Отец сказал, что я могу заходить в любое время.
Олеся поджала губы. Три года отношения с Виктором многому научили. К примеру, Его сын мог легко заявиться без приглашения.
Сначала это не так раздражало. Но после свадьбы супруги переместились в квартиру Олеси. И ситуация стала совсем невыносимой.
— Максим, нужно хотя бы предупреждать о своем приходе.
Олеся всегда старалась говорить спокойно.
— Зачем? Это же дом моего отца.
— Нет, это моя квартира. Я получила ее в наследство от родителей.
Максим скривился:
— Ну да, конечно. Типичная мачеха — все мое, мое…
Олеся глубоко вдохнула. Но раздражение рвалось наружу. Конечно, Виктор испытывал чувство вины перед сыном. После развода с первой женой он редко виделся с Максимом. И теперь пытался наверстать упущенное, потакая любым капризам.
— Слушай, мне нужны деньги на новый телефон, — Максим уселся за стол. — Старый плохо работает.
— У нас сейчас нет лишних денег, — отрезала Олеся. — Мы планируем ремонт.
— Да ладно тебе! У отца хорошая зарплата. И вообще, он обещал помочь.
— Мы это не обсуждали.
— И? — Максим фыркнул. — Он мой отец, и сам решит.
Вечером, когда Виктор вернулся с работы, Олеся попыталась поговорить с мужем:
— Нам нужно обсудить поведение Максима.
— А что такое? — Виктор устало опустился в кресло.
— Он приходит без предупреждения, берет еду из холодильника, требует денег…
— Ну и что? Он же мой сын. Где ему еще быть, как не в доме отца?
— Виктор, это моя квартира. И я хочу, чтобы в ней соблюдались элементарные правила.
— Перестань, — муж поморщился. — Ты же знаешь, как мало времени я уделял ему раньше. Он только ищет свое место в жизни.
— В девятнадцать лет пора уже научиться элементарной вежливости.
— Ты слишком строга к нему.
На следующий день Виктор принес домой новый телефон для сына. Олеся, увидев коробку, замерла:
— Это что?
— Телефон для Максима.
— Мы же договорились, что сначала сделаем ремонт!
— Ремонт подождет, — отмахнулся Виктор. — У парня старый телефон совсем разваливается.
— Ты взял деньги из нашего общего бюджета?
— А какая разница? Это мой сын, я обязан ему помогать.
— Но мы планировали…
— Хватит! — Виктор стукнул кулаком по столу. — Я сам решу, как тратить свои деньги!
Олеся отшатнулась. Впервые за их совместную жизнь муж повысил на нее голос. В горле встал ком.
Она вспомнила, как все начиналось. В тот день Олеся вернулась домой пораньше и застала Максима в гостиной. Парень развалился на диване с пультом от телевизора.
— Как ты вошел? — Олеся замерла на пороге.
— Отец дал ключи, — небрежно бросил Максим. — Сказал, что так будет удобнее.
— Что значит «дал ключи»? — у Олеси задрожали руки. — Это моя квартира! Почему он не спросил моего разрешения?
— Да расслабься ты, — Максим переключил канал. — Что тут такого?
Олеся развернулась и выскочила из квартиры. Она не могла находиться там ни минуты. Виктор перешел все границы, сделав копию ключей для сына без ее ведома. Это был уже не просто конфликт, а настоящее предательство.
В парке недалеко от дома Олеся присела на скамейку. Внутри все кипело от обиды и злости. Когда они с Виктором решили пожениться, оба были уверены, что прошлый опыт поможет им построить гармоничные отношения. Но сейчас…
Телефон в сумке завибрировал — звонил Виктор. Олеся сбросила вызов. Ей нужно было время, чтобы остыть и подумать. Ситуация становилась невыносимой. Чрезмерная опека Виктора над сыном разрушала их брак.
Олеся тряхнула головой, возвращаясь в реальность. С того дня все изменилось. И не в лучшую сторону. Максим, чувствуя поддержку отца, становился все наглее. Он уже не просто заходил без предупреждения — он вел себя как хозяин в ее квартире. А Виктор молчал, потакая прихотям сына.
С каждым днем ситуация становилась все хуже. Максим совсем перестал считаться с Олесей. Теперь парень мог заявиться в любое время суток, оставляя после себя гору немытой посуды и разбросанные вещи.
Однажды Олеся вернулась с работы и застала в своей гостиной шумную компанию. Максим с друзьями развалились на диване, на журнальном столике валялись коробки из-под пиццы и пустые бутылки.
— Что здесь происходит? — Олеся замерла в дверях.
— Расслабься, — Максим даже не повернул головы. — Мы просто отдыхаем.
— В моей квартире? Без спроса?
— Да ладно тебе, — один из друзей Максима хмыкнул. — Макс говорил, что ты классная и не паришься по мелочам.
Олеся стиснула зубы:
— Всем на выход. Немедленно.
— Ой, да что ты так завелась? — Максим поморщился. — Подумаешь, друзей привел.
— Вон!
Когда компания наконец убралась, оставив после себя полный разгром, Олеся позвонила Виктору:
— Нам нужно поговорить.
— Что случилось? — в голосе мужа слышалось раздражение.
— Твой сын устроил здесь непонятно что! Привел толпу друзей, разгромили всю квартиру!
— Не преувеличивай, — Виктор вздохнул. — Ну собрались ребята, что такого? В их возрасте это нормально.
— Нормально?! Это моя квартира! Я не давала разрешения…
— Опять ты за свое, — перебил Виктор. — «Моя квартира, моя квартира». Мы же семья! Почему ты не можешь принять Максима?
Через неделю Олеся проснулась от грохота на кухне. Часы показывали половину первого ночи. Накинув халат, женщина вышла из спальни.
Максим гремел кастрюлями.
— Ты с ума сошел? Люди спят!
— Есть хочу, — буркнул парень. — Имею право поесть в доме отца.
— Это не дом твоего отца! — Олеся сорвалась на крик. — И вообще, почему ты не у себя дома?
— Да хватит уже! — огрызнулся Максим. — Достала уже своими претензиями.
На следующее утро Олеся высказала все Виктору:
— Я больше не могу так жить. Твой сын совершенно обнаглел!
— Он просто ищет себя, — привычно начал оправдываться муж. — Ему нужно время…
— Время?! Ему девятнадцать лет! Он взрослый человек!
— Ты просто его не понимаешь, — Виктор покачал головой. — Он потерял семью из-за развода, ему тяжело…
Олеся поняла, что разговор снова никуда не приведет. Муж не хотел видеть проблему.
Последней каплей стал случай, произошедший через пару дней. Олеся вернулась домой раньше обычного. Войдя в квартиру, она услышала какой-то шорох в спальне.
Максим стоял у комода, держа в руках ее шкатулку с деньгами. Увидев Олесю, парень даже не смутился.
— Что ты делаешь?! — закричала Олеся. — Ты воруешь?!
— Не начинай истерику, — спокойно ответил Максим. — Это деньги моего отца, значит, и мои тоже.
— Немедленно убирайся! — Олесю трясло от ярости. — Вон из моего дома!
В этот момент входная дверь хлопнула — вернулся Виктор. Услышав крики, муж вбежал в спальню.
— Что здесь происходит? — Виктор обвел взглядом комнату. — Ты выгоняешь моего сына?! Как ты можешь?!
— Твой сын пытался украсть наши деньги! — Олеся выхватила шкатулку из рук Максима. — Я застала его, когда он рылся в моих вещах!
— Не выдумывай! — Виктор встал между женой и сыном. — Максим никогда не стал бы воровать!
— Да я просто посмотреть хотел, — пожал плечами Максим. — Чего она такая нервная?
— Посмотреть?! — Олеся задохнулась от возмущения. — Ты копался в моей шкатулке с деньгами!
— Это наши общие деньги, — отрезал Виктор. — И Максим имеет на них такое же право, как и мы.
— Какое право?! Это мои сбережения! Я копила их до нашего брака!
Виктор побагровел:
— Опять начинается! «Мои деньги», «моя квартира»… Ты просто ненавидишь моего сына!
— Нет, — Олеся старалась говорить спокойно. — Но я устала от его хамства и неуважения. Он ведет себя так, будто имеет право на все, что принадлежит мне.
— А ты ведешь себя как злая мачеха из сказки! — выкрикнул Виктор. — Постоянно придираешься к нему, следишь за каждым шагом!
— Да, пап, она меня с самого начала невзлюбила, — подхватил Максим. — Только и делает, что жалуется на меня.
Олеся посмотрела на мужа и пасынка — таких похожих сейчас в своей слепой уверенности в собственной правоте. Что-то надломилось внутри.
— Знаете что? — тихо произнесла женщина. — Я больше не могу так жить. Я устала от этого безумия.
— О чем ты? — Виктор нахмурился.
— О том, что это моя квартира. И я не хочу, чтобы в ней жили люди, которые не уважают меня и мои границы.
Олеся решительно прошла в прихожую и открыла шкаф. Достав оттуда сумку с вещами Максима, которые тот постоянно оставлял, женщина поставила ее у входной двери.
— Что ты делаешь? — В голосе Виктора появились нотки паники.
— То, что должна была сделать давно, — Олеся говорила спокойно и твердо. — Максим больше не переступит порог этой квартиры. А ты… ты можешь выбирать — остаться со мной или уйти с ним.
— Ты не можешь так поступать! — взорвался Виктор.
— Могу. И поступаю.
— Пойдем отсюда, пап, — фыркнул Максим. — Видишь, какая она.
Виктор колебался всего секунду:
— Да, сынок, ты прав. Нам здесь не рады.
Когда за мужем и пасынком закрылась дверь, Олеся медленно опустилась на стул. Руки дрожали, но внутри была удивительная легкость.
На следующее утро Олеся вызвала мастера и сменила замки. А еще через день подала заявление на развод. Виктор пытался звонить, но она не отвечала. Все было сказано.
Прошло несколько месяцев. Олеся сидела в своей обновленной квартире — после развода она наконец сделала тот ремонт, о котором давно мечтала. Женщина смотрела на закат через чистое окно и думала о том, как изменилась ее жизнь.
Больше никто не вторгался в ее пространство без спроса. Не гремел посудой по ночам. Не требовал денег и не пытался манипулировать. Олеся наконец обрела покой и уверенность в себе.
Иногда она думала о Викторе и Максиме. Возможно, когда-нибудь они поймут, что их поведение было неправильным. А может, и нет. Но это уже не имело значения. Олеся научилась главному — ценить себя и не позволять другим переходить ее границы.
В дверь позвонили — пришла подруга, с которой они договорились вместе поужинать. Олеся улыбнулась своему отражению в зеркале. Жизнь продолжалась, и теперь эта жизнь принадлежала только ей.
— Ваш сын всю жизнь жил за чужой счёт, а вы меня с малышом выставили зимой! Теперь зачем пришли