Особняк семьи Воронцовых возвышался над городом. Кованые ворота наводили страх. А высокие окна смотрели на улицу с равнодушным достоинством. Вера поправила передник и взглянула на часы — без пятнадцати восемь. Горничная уже привыкла к строгому распорядку в доме.
— Доброе утро, Вера Николаевна, — кивнула ей Анна Петровна, экономка. — Не забудьте, сегодня нужно привести в порядок восточное крыло. Хозяин будет принимать гостей.
Вера поспешила наверх. Проходя по длинным коридорам, девушка ощущала себя героиней старинного романа. Массивные дубовые двери, позолоченные люстры, картины в тяжелых рамах. Все здесь дышало благородством и роскошью.
Виктор Александрович Воронцов появился в холле ровно в девять. Безупречно одетый, с неизменной тростью черного дерева. Его младший сын, Алексей, шел следом, увлеченно листая что-то в телефоне.
— Доброе утро, — сдержанно кивнул Виктор Александрович, проходя мимо. — Алексей, оторвись от экрана. Нам нужно обсудить дела компании.
— Да, отец, — Алексей покорно убрал телефон и последовал за Виктором Александровичем в кабинет.
Вера продолжила работу, но краем уха услышала разговор двух горничных на лестнице. Не так часто в особняке появлялся хозяин. Виктор Александрович предпочитал более уединенную жизнь. А в особняк приезжал только по делам.
— Говорят, раньше в доме было куда веселее, — шептала Мария, новенькая девушка. — Когда старший сын еще был…
— Тише ты! — одернула ее Тамара. — Об этом здесь не говорят. Никогда.
Вера знала, что у Виктора Александровича был старший сын, Андрей. Его фотографии до сих пор стояли в некоторых комнатах — высокий молодой человек с внимательным взглядом и легкой улыбкой. Но никто не знал точно, что случилось с Андреем. Ходили слухи о некой трагедии за границей. Но подробности оставались тайной.
Вера поднялась на чердак, чтобы протереть окна. Здесь всегда было тихо и пыльно. Пахло старым деревом и чем-то неуловимо тревожным.
Вера споткнулась и схватилась за полку. Неосторожное нажатие, и часть стены отъехала в сторону, открывая коридор. В дальнем углу находилась странная дверь. Массивная, с тяжелым замком.
Виктор Александрович сюда никогда не поднимался. Вера даже не видела, чтобы прислуга подбиралась близко к чердаку.
Внезапно за дверью послышался какой-то звук. Не то шорох, не то шепот. Вера замерла, прислушиваясь. Звук повторился, теперь отчетливее. Кто-то определенно дышал по ту сторону двери.
— Кто там? — тихо спросила Вера.
Но ответа не последовало.
Вечером, когда прислуга собралась на кухне, Вера осторожно завела разговор о чердаке.
— А что там вообще находится? — как бы между прочим поинтересовалась она.
Повариха Клавдия Ивановна вздрогнула и чуть не выронила поднос.
— Милая, некоторые вещи лучше не трогать, — покачала головой женщина. — Особенно в этом доме.
— Но почему? Что там такого страшного?
— Лучше не суй туда нос, — шепнула Клавдия Ивановна и поспешно вышла.
Несколько дней Вера не могла избавиться от мыслей о загадочной двери. Убираясь в кабинете Алексея, она случайно задела стопку бумаг. Наклонившись поднять их, девушка заметила в приоткрытом ящике стола связку ключей. Один из них выглядел старым и массивным — точь-в-точь как замок на чердачной двери.
Вера поняла, что уже видела такой ключ на связке, висевшей в кладовой.
Сердце забилось быстрее. Вера знала, что не должна этого делать. Но искушение было слишком велико. Дрожащими пальцами она спрятала ключ в карман передника.
Наступила глубокая ночь. Когда дом погрузился в сон, Вера поднялась на чердак. Лунный свет проникал через пыльные окна. Отбрасывал причудливые тени. Каждый шаг по старым половицам отдавался скрипом, от которого замирало сердце.
Возле двери Вера помедлила. Где-то внизу часы пробили полночь, и этот звук словно подтолкнул ее к действию. Ключ вошел в замок идеально. Механизм щелкнул, и дверь со скрипом отворилась.
В нос ударил затхлый воздух. Лунный свет падал через маленькое окно, освещая убогую обстановку — грубо сколоченную кровать, старый стол, несколько книг. В углу комнаты что-то шевельнулось, и Вера едва сдержала крик.
Там сидел человек. Его длинные спутанные волосы и неопрятная борода скрывали лицо, но осанка выдавала благородное происхождение. Даже в своем жалком положении незнакомец держался с каким-то особым достоинством.
Мужчина медленно поднял голову, и Вера встретилась с его взглядом — пустым и одновременно пронзительным. В этих глазах читалась бесконечная усталость и что-то еще, что-то пугающее и притягательное одновременно.
— Кто вы? — прошептала Вера. По спине пробежал холодок.
Мужчина приложил палец к губам, призывая к молчанию. В его движении было что-то завораживающее, почти гипнотическое. Вера сделала шаг вперед, не в силах противиться странному притяжению.
Сердце Веры замерло от страха, но любопытство пересилило. Глаза постепенно привыкли к полумраку, и теперь она могла разглядеть его лицо. Черты, знакомые по старым фотографиям в доме, проступали сквозь спутанную бороду.
— Ты… кто? — хрипло спросил мужчина, подняв голову.
Вера судорожно втянула воздух. Перед ней сидел Андрей Воронцов, старший сын хозяина дома. Те же глубоко посаженные глаза, тот же волевой подбородок, что и на портретах в гостиной.
— Я… я горничная, — пролепетала Вера.
Андрей посмотрел на девушку с отчаянной надеждой:
— Ты мне поможешь? — голос звучал хрипло, будто его давно не использовали для разговора.
— Как трогательно, — раздался за спиной насмешливый голос Алексея.
Младший Воронцов неторопливо прошел в комнату, закрыв за собой дверь.
— Ты не должна была этого видеть, — медленно произнес Алексей, приближаясь к Вере. — Совершенно не должна была.
Схватив девушку за локоть, Алексей с силой развернул ее к себе:
— Если не хочешь проблем, забудь обо всем. Немедленно. Ты ведь понимаешь, что бывает с излишне любопытной прислугой? — В голосе младшего Воронцова звучала неприкрытая угроза. — Увольнение — это самое безобидное, что может случиться. Верни ключ!
Вера молчала, но в голове уже зрел план. Она вернула ключи мужчине. Едва Алексей отпустил ее руку, девушка поспешила прочь с чердака. Спустившись в свою комнату, Вера не могла сомкнуть глаз. Перед глазами стоял измученный взгляд Андрея, его умоляющее лицо.
Дождавшись, когда часы пробили три ночи, Вера пробралась в кладовую. Стащила связку ключей. Снова поднялась на чердак. Алексей должен был уже уехать — младший Воронцов не считал нужным оставаться в особняке на ночь, предпочитая свою городскую квартиру.
Ключ идеально подошел.
— Андрей Викторович, — тихо позвала Вера, входя в комнату. — Расскажите мне, что произошло?
Старший Воронцов поднял голову. В его взгляде читалась настороженность:
— Откуда ты знаешь мое имя?
— Я видела ваши фотографии в доме. Все думают, что вы…
Горький смешок сорвался с губ Андрея:
— Алексей хорошо постарался, чтобы все так думали. Заманил меня в ловушку. А потом просто запер здесь.
— Но зачем? — прошептала Вера.
— Деньги. Власть. Алексей всегда завидовал мне как старшему наследнику. А теперь брат готовится получить все состояние семьи.
Вера сжала кулаки. Внутри поднималась волна возмущения:
— Мы должны рассказать Виктору Александровичу!
— Алексей никого к нему не подпускает. И вам не позволит.
Но Вера уже приняла решение. На следующий день девушка узнала от экономки, что Виктор Александрович собирается приехать в особняк через три дня.
Вера караулила у кабинета несколько часов. Когда массивная дверь открылась, и в коридор вышел Виктор Александрович, девушка решительно шагнула вперед:
— Виктор Александрович, простите за дерзость, но я должна вам кое-что сказать.
Хозяин дома остановился, удивленно приподняв бровь:
— Слушаю.
Глубоко вздохнув, Вера произнесла:
— Ваш старший сын жив. Андрей все это время был здесь, в доме.
Виктор Александрович побледнел, будто увидел призрака. На лице промелькнула целая гамма эмоций — от потрясения до гнева.
— Что за чушь ты несешь? Как ты смеешь? — голос главы семьи дрожал от ярости. — У меня есть документы, свидетельства…
— Если не верите мне, пойдемте на чердак, — твердо сказала Вера, глядя прямо в глаза Виктору Александровичу. — Там есть запертая дверь. Убедитесь сами.
Виктор Александрович тяжело оперся на трость:
— Веди. И молись, чтобы это не оказалось глупой шуткой.
Поднимаясь по лестнице, Вера слышала тяжелое дыхание хозяина дома. На последнем пролете Виктор Александрович остановился, прижав руку к груди.
— Вам нехорошо? — встревожилась Вера.
— Продолжай, — отрезал глава семьи.
Девушка открыла потайной проход. Вера провела Виктора Александровича через пыльное помещение к той самой комнате. Дрожащими руками достала ключ.
Когда дверь открылась, Виктор Александрович застыл на пороге. В углу комнаты сидел Андрей, подняв голову навстречу свету. Отец и сын смотрели друг на друга, не произнося ни слова.
— Как это возможно?.. — прошептал наконец Виктор Александрович. В глазах главы семейства читались боль, недоверие и проблеск надежды.
Внезапно на чердаке раздались быстрые шаги. В комнату ворвался Алексей, но, увидев отца, резко остановился. На лице младшего сына отразился неприкрытый ужас.
Виктор Александрович медленно повернулся к Алексею. Во взгляде отца не осталось ничего, кроме леденящей ярости.
— Ты сделал это? — голос звучал глухо, как удар колокола.
Алексей отшатнулся, пытаясь что-то сказать, но слова застряли в горле. Виктор Александрович шагнул к младшему сыну:
— Ты… собственного брата… — каждое слово падало как камень.
Следующие дни в особняке Воронцовых были наполнены суматохой и переменами. Алексей был немедленно изгнан из дома. Виктор Александрович лично занялся восстановлением документов Андрея и отменой всех прежних распоряжений о наследстве.
Андрея перевезли в лучшую комнату особняка. Врачи, вызванные Виктором Александровичем, занялись здоровьем старшего сына. День за днем к Андрею возвращались силы.
Через неделю, когда Вера проходила мимо комнаты Андрея, старший сын Воронцовых окликнул девушку:
— Вера, постойте. Я хочу поблагодарить вас. Вы вернули мне не только свободу, но и отца.
Виктор Александрович тяжело переживал случившееся. Глава семьи часами сидел в кабинете, перебирая старые фотографии. Однажды Вера, принеся чай, услышала его разговор с Андреем:
— Прости меня, сын. Я был слеп. Поверил лжи, не разглядел правды… — голос Виктора Александровича дрогнул. — Но я все исправлю. Клянусь тебе.
В особняке начиналась новая жизнь. Андрей постепенно вникал в дела компании, готовясь принять бразды правления. Вера получила должность личного помощника Виктора Александровича — старик оценил не только ее честность, но и проницательность.
Но главным для Веры было не повышение и даже не благодарность семьи. Каждый раз, видя, как Андрей свободно ходит по дому, как общается с отцом, как постепенно возвращается к жизни, девушка чувствовала, что поступила правильно. Правда восторжествовала, и это было самой большой наградой.
Особняк Воронцовых преобразился. Исчезла гнетущая атмосфера тайны, и даже старые портреты, казалось, смотрели теперь по-другому. Обитатели вернулись в особняк. Он наполнился светом, голосами, надеждой.
А чердачная дверь осталась лишь напоминанием о том, что даже в самом мрачном уголке может скрываться надежда на справедливость.
— Пусть твои родственники сами себе авокадо готовят! — ответила я, когда муж привел гостей без предупреждения