Наталья опустила ложечку в чашку с остывшим кофе, лениво размешивая утративший вкус напиток. За окном накрапывал мелкий дождь, на шторах подрагивали тени от фонаря. Пустая квартира казалась слишком большой для одного человека. На столе валялась открытка с надписью «С днем рождения» – единственное напоминание о недавнем юбилее, исполнилось сорок.
— И зачем я ее храню? — пробормотала Наталья, скомкав картонку и отправив в мусорное ведро.
День рождения всегда был для нее обычным днем, но в этот раз особенно остро ощущалось одиночество. После развода с Михаилом прошло уже полгода, а пустота в душе только росла. Общие друзья плавно растворились – кто-то остался с Михаилом, кто-то просто перестал звонить. Коллеги ограничились формальным поздравлением в рабочем чате, а родственники… Наталья горько усмехнулась, вспоминая короткий звонок тети Валентины.
— Натусик, с днем рождения! Извини, я на совещании, потом созвонимся! — И тишина в трубке.
Наталья встала из-за стола, отодвинув нетронутый кофе. Взгляд упал на настенные часы – девять вечера. Раньше в это время они с Михаилом обычно смотрели какой-нибудь фильм или обсуждали прошедший день. Теперь же тишину нарушало только тиканье часов да шум дождя за окном.
— Хватит себя жалеть, — строго сказала себе Наталья. — Давно пора разобрать хлам в кладовке.
Эту уборку она откладывала месяцами. В маленькой комнатке скопилось столько вещей, что страшно было даже начинать. Наталья включила свет и решительно взялась за первую коробку. Старые журналы, какие-то провода, фотоальбомы…
Разбор вещей затянулся. Каждая мелочь будила воспоминания – вот билеты в кино с первого свидания с Михаилом, здесь открытки от коллег с прошлой работы, там сувениры из поездок. Наталья методично складывала все в стопки – выбросить, отдать, оставить.
Внезапно под старым пледом обнаружилась необычная коробка, перевязанная атласной лентой. Бордовая, с золотым тиснением, она выглядела слишком нарядной среди прочего хлама. Наталья нахмурилась – память отказывалась подсказывать, откуда взялась эта вещь.
— Странно, — пробормотала она, вертя коробку в руках. — Не помню такую. Может, кто-то забыл на празднике?
Но последний праздник в этом доме был больше года назад. Наталья покрутила коробку, пытаясь найти какую-нибудь подпись или намек. Ничего.
— Ладно, потом разберусь, — решила она, отставляя находку на журнальный столик.
Но весь вечер взгляд то и дело возвращался к загадочной коробке. Наталья включила телевизор, пытаясь отвлечься любимым сериалом. Не помогло. Открыла соцсети – лента пестрела чужим счастьем, отпускными фотографиями и семейными историями. Стало только хуже.
Часы показывали почти полночь, когда Наталья не выдержала. Она устроилась в кресле и осторожно потянула за край ленты. Та легко соскользнула, обнажив крышку. Внутри лежал сложенный вчетверо листок.
Развернув записку, Наталья прочитала короткую фразу: «Ты заслуживаешь знать правду». Почерк был незнакомым, размашистым. Под запиской обнаружилась стопка пожелтевших от времени писем, перевязанных выцветшей лентой, и… детская погремушка. Старая, потертая, с облупившейся краской.
Сердце пропустило удар. Наталья осторожно взяла первое письмо. Конверт распечатан, бумага хрупкая от времени. Почерк – такой родной и знакомый до боли. «Мама». Наталья сглотнула комок в горле. Три года прошло, как не стало мамы, а боль утраты все еще была острой.
«Дорогая моя», — начиналось письмо. «Каждый день я просыпаюсь с мыслью рассказать тебе правду, и каждый вечер малодушно откладываю признание. Решение, которое я приняла тогда, было самым тяжелым в моей жизни…»
Наталья перечитала строки несколько раз, пытаясь уловить смысл. О каком решении говорила мама? Что за правда? В голове роились вопросы. Дрожащими пальцами она развернула второй лист.
«Прости меня, доченька. Я не могла иначе, пойми. Ты должна знать, что у тебя есть сестра…»
Наталья уронила письмо. В ушах зашумело, комната поплыла перед глазами. Сестра? Как это возможно? Мама ни единым словом не обмолвилась о существовании второй дочери.
Письмо упало на пол, и из него выскользнула старая фотография. Наталья подняла снимок. С потертого черно-белого квадратика на нее смотрела совсем молодая мама, держащая на руках двух младенцев. Один сверток был перевязан розовой лентой, другой – голубой.
— Но как… — прошептала Наталья, вглядываясь в фото. — Почему она никогда…
Ее взгляд упал на дату, написанную на обороте: «15 мая 1983». День ее рождения. Наталья снова взяла письмо, теперь уже внимательно вчитываясь в каждое слово. История, которую рассказывала мама, казалась невероятной.
«В тот день вас было двое – ты и твоя сестра-близнец…»
Наталья вздрогнула, перечитывая эти строки. В письмах разворачивалась история, от которой холодело сердце. Анна Петровна писала о том времени с болью и горечью – каждое слово, казалось, было пропитано слезами.
До рождения Натальи у родителей уже была дочь. Ксения. Старшая сестра появилась на свет на пятнадцать минут раньше. Две девочки-близняшки. Такие похожие и такие разные с самого рождения.
— Господи, как же так… — прошептала Наталья, вытирая выступившие слезы.
Письма рассказывали о тяжелом времени. Начало восьмидесятых, постоянная нехватка денег, проблемы с жильем. Но было что-то еще, что-то недосказанное. Будто спрятанное между строк. Мать писала о «вынужденном решении», о «безвыходной ситуации». Но не называла истинной причины.
— Отдать ребенка… Как она могла? — Наталья смотрела на старую фотографию, где две крошечные девочки мирно спали в своих конвертах.
В последнем письме мать словно оправдывалась: «Я надеялась, что когда-нибудь ты найдешь ее. Простишь меня за это. Каждый день я просыпалась с мыслью рассказать тебе правду, но страх сковывал меня. Теперь уже поздно просить прощения…»
Наталья опустилась в кресло. Внутри разлилась пустота. Вся ее жизнь, каждый день детства были пронизаны этой тайной. Сколько раз она спрашивала маму, почему у нее нет братьев или сестер? Сколько раз замечала, как мама украдкой вытирает слезы, глядя на чужих близнецов?
Часы показывали три часа ночи, но сон не шел. Наталья снова и снова перечитывала письма, рассматривала фотографии, пытаясь найти хоть какую-то зацепку. Кто прислал ей эту коробку? Откуда взялась детская погремушка? И самое главное – жива ли Ксения?
Утро застало Наталью за компьютером. Она методично просматривала старые документы, которые остались после матери. Папки с квитанциями, медицинские карты, свидетельства… Ничего. Ни единого упоминания о Ксении.
— Должно же быть хоть что-то, — бормотала Наталья, перебирая старые фотоальбомы.
На одном из снимков ее родители – совсем молодые, счастливые. Наталья перевернула фотографию и замерла. На обороте выцветшими чернилами было написано: «Ксения Петрова, 15.05.1983». Та же дата, что и у нее.
Наталья схватила телефон, открыла браузер. Фамилию отмела сразу. Сестру удочерили и точно дали другую фамилию. Поиск по имени давал тысячи результатов – имя оказалось довольно распространенным. Наталья добавила дату рождения, город… Спустя несколько дней она нашла ее.
Ксения жила в Новосибирске, работала врачом. На фотографии в социальной сети – симпатичная женщина с темными волосами, так похожая на саму Наталью. Сердце забилось быстрее.
Наталья долго сидела перед экраном, не решаясь написать. Что сказать человеку, который может оказаться твоей сестрой? Как начать такой разговор? После нескольких черновиков она отправила простое сообщение:
— Здравствуйте, Ксения. Возможно, мой вопрос покажется странным, но… Вы были удочерены в 1983 году?
Ответ пришел через несколько часов, показавшихся вечностью:
— Я не знаю, кто вы. Почему спрашиваете?
Наталья несколько раз перечитала сообщение, собираясь с мыслями. В конце концов, решилась отправить фотографию из коробки:
— Посмотрите, пожалуйста. Это снимок 1983 года. Я – девочка слева. А справа, возможно… вы.
Ответ пришел не сразу. Наталья нервно ходила по комнате, то и дело проверяя телефон. Спустя два часа экран загорелся:
— Давайте встретимся. Я приеду в Москву на следующей неделе.
Семь дней тянулись бесконечно. Наталья почти не спала, представляя предстоящую встречу. Что сказать человеку, у которого своя жизнь, которого никогда не видела? Как начать разговор с родной сестрой, которая выросла чужой?
В назначенный день Наталья приехала в кафе заранее. Заказала чай, но не могла сделать ни глотка – руки дрожали. Каждый раз, когда открывалась дверь, сердце пропускало удар.
И вот она увидела женщину, замершую на пороге. Внутри что-то дрогнуло, защемило. Ксения была одета в строгое синее платье, волосы собраны в аккуратный пучок. Не идеальный близнец, нет – годы и разная жизнь наложили свой отпечаток. Но что-то неуловимо родное проскальзывало в чертах лица, в плавности движений, в легкой улыбке.
— Здравствуйте, — растерянно произнесла Наталья, поднимаясь навстречу. — Я не знаю, с чего начать…
— Я тоже, — Ксения улыбнулась, и в этой улыбке Наталья узнала мамину мягкость. — Можно просто сесть и поговорить?
Они устроились за столиком. Первые минуты прошли в неловком молчании – обе рассматривали друг друга, пытаясь найти знакомые черты.
— Расскажите о себе, — попросила Ксения, размешивая сахар в чашке. — Как вы… как ты жила все эти годы?
Наталья начала рассказывать – о детстве в маленькой квартирке на окраине, о маме, которая работала на двух работах, о школе, институте, замужестве и разводе. Ксения слушала, не перебивая, только иногда кивала или чуть заметно улыбалась.
— А ты? — спросила Наталья, когда первая часть истории была рассказана.
— Я выросла в Новосибирске, — начала Ксения. — Мои приемные родители… они были хорошими людьми. Строгими, но заботливыми. Я всегда знала, что меня удочерили – они не скрывали этого. Но подробностей не рассказывали.
Наталья достала из сумки письма:
— Вот, прочти. Здесь мамины письма. Она написала их давно, но я нашла только сейчас.
Ксения осторожно взяла конверты. По мере чтения ее глаза наполнялись слезами.
Ксения тихо произнесла:
— Я никогда не злилась на маму. Она сделала то, что считала правильным. Знаешь, я ведь всегда чувствовала какую-то незавершенность. Будто часть меня была где-то далеко.
— И я тоже, — призналась Наталья. — Особенно в детстве. Иногда просыпалась среди ночи с ощущением, что кого-то не хватает.
Они проговорили несколько часов. Делились историями, фотографиями, воспоминаниями. Ксения рассказала о своей работе в больнице, о муже и двух сыновьях. Наталья – о своей жизни, о недавнем разводе, о том, как трудно было пережить мамин уход.
— Знаешь, что странно? — улыбнулась Ксения под конец встречи. — Мы обе выбрали профессии, связанные с помощью людям. Ты – социальный работник, я – врач.
— Наверное, это у нас в крови, — рассмеялась Наталья. — Мама ведь тоже всю жизнь заботилась о других.
Когда пришло время прощаться, обе не знали, как поступить. Но вдруг Ксения просто шагнула вперед и крепко обняла сестру.
— Теперь у меня есть сестра, — прошептала она. — Как странно это говорить.
— Поздно ли мы нашли друг друга? — спросила Наталья, не разжимая объятий.
— В самый раз, — уверенно ответила Ксения. — Теперь мы знаем правду и можем начать новую историю. Вместе.
Выйдя из кафе, они договорились встретиться через неделю – уже с фотоальбомами, документами, историями. У них было так много всего, чем хотелось поделиться, столько лет, которые нужно было наверстать.
Пустота внутри постепенно заполняется теплом. Сорок лет – это много. Но впереди еще целая жизнь. И теперь в этой жизни есть сестра, о которой она всегда мечтала. Теперь Наталья не чувствовала себя одинокой.
У вас десять минут на сборы. Потом вызываю полицию, – свекор и свекровь оскорбили невестку, но та в долгу не осталась