— Давай, порежь чуть мельче, — Марина отодвинула разделочную доску, наблюдая, как Сергей пытается приготовить салат. Каждое движение мужа выдавало неловкость и неопытность в обращении с ножом.
— Да нормально же! Чего ты придираешься? Мама всегда так режет, — Сергей упрямо продолжал кромсать овощи крупными кусками.
Марина поджала губы, но промолчала. Очередное сравнение с Тамарой Павловной кольнуло, словно тонкая игла. Эта женщина, казалось, незримо присутствовала в их квартире, даже когда физически находилась в другом конце города.
Входная дверь неожиданно распахнулась, и на пороге возникла сама Тамара Павловна собственной персоной, с огромными пакетами в руках.
— Сынок, я тут проезжала мимо, решила заглянуть! — свекровь, не разуваясь, прошла на кухню. — О, готовите? Сережа, дай-ка я сама. Что это ты делаешь?
— Салат, мам.
— Ужас какой! Кто ж так режет? — Тамара Павловна решительно отодвинула сына. — Дай сюда, я покажу, как надо. И почему этим занимаешься ты, а не жена? Непорядок!
Марина сжала кулаки под столом. Ее кухня, ее дом, который она купила сама, своим трудом, до замужества, снова превращался в филиал свекровиного царства.
— Тамара Павловна, мы справимся, — как можно спокойнее произнесла Марина.
— Да куда уж вам справиться! — свекровь принялась демонстративно перемывать уже чистые овощи. — Вот я в твоем возрасте уже и борщи варила, и пироги пекла. А ты даже сама салат сделать не можешь.
— У меня другие приоритеты были. Например, карьера и собственное жилье, — Марина старалась говорить ровно, хотя внутри все клокотало.
— Ой, да что толку от твоей карьеры! — Тамара Павловна взмахнула руками. — Женщина должна дома сидеть, уют создавать. Вот я всю жизнь…
— Мам, давай не сейчас, — попытался вмешаться Сергей.
— А когда? Когда она окончательно избалует тебя своими магазинными полуфабрикатами?
Марина встала из-за стола. В висках стучало от напряжения.
— Знаете что, я пойду поработаю. У меня проект горит, — она направилась к выходу из кухни.
— Вот! — торжествующе воскликнула Тамара Павловна. — Опять работа важнее семьи! Сережа, ты видишь?
Марина захлопнула дверь в свой кабинет и упала в кресло. Четыре месяца. Всего четыре месяца после свадьбы, а она уже чувствует себя чужой в собственном доме.
Из кухни доносился голос свекрови, подробно объясняющей сыну, как правильно готовить, вести хозяйство и жить в целом. Сергей что-то бормотал в ответ, явно избегая конфликта.
Марина включила ноутбук, пытаясь сосредоточиться на работе. Но мысли возвращались к тому, как незаметно Тамара Павловна захватывает территорию. Сначала «случайные» визиты, потом советы, затем – прямое вмешательство. И что хуже всего – Сергей будто не замечает проблемы.
На следующий день Марина вернулась с работы пораньше и застала в квартире форменный погром. Тамара Павловна, напевая что-то себе под нос, перебирала их с Сергеем вещи.
— Что происходит? — Марина замерла в дверях спальни.
— А, невестушка! — свекровь даже не обернулась. — Решила порядок навести. У вас тут все не по-людски. Вот шкаф неправильно организован…
— Тамара Павловна, — Марина с трудом сдерживала дрожь в голосе. — Вы не имеете права…
— Имею, дорогая! Я мать и должна позаботиться, чтобы у сына был порядок в доме. А то живете как… — свекровь не договорила, покачав головой.
Марина набрала воздуха, чтобы ответить, но в этот момент хлопнула входная дверь – вернулся Сергей.
— О, мама! Ты чего тут? — он с удивлением оглядел разбросанные вещи.
— Порядок навожу у вас, сынок. Вот, смотри, как надо вещи складывать…
Марина развернулась и вышла из комнаты. Ее трясло от злости и обиды. Почему Сергей не видит, что его мать переходит все границы? Почему позволяет ей командовать в их доме?
Вечером, когда Тамара Павловна наконец ушла, оставив после себя «правильно» сложенные вещи и массу советов, Марина попыталась поговорить с мужем.
— Сережа, так больше не может продолжаться.
— Что именно? — Сергей делал вид, что увлечен телевизором.
— Твоя мама. Она постоянно вмешивается в нашу жизнь. Приходит без спроса, командует, критикует…
— Она просто хочет помочь, — привычно отмахнулся Сергей. — Ты слишком остро реагируешь.
— Остро реагирую? — Марина присела на подлокотник кресла, заглядывая мужу в глаза. — Она перебирает наши вещи! Указывает, как жить! Говорит, что я плохая жена!
— Ну что ты придумываешь, — Сергей поморщился. — Она опытнее нас, просто хочет научить…
— Я не хочу учиться! — Марина вскочила. — Я хочу жить своей жизнью! В своем доме! Без постоянного контроля и нравоучений!
— Тебе бы поучиться у мамы…
— Чему? — Марина горько усмехнулась. — Быть послушной домохозяйкой? Забыть о карьере? Раствориться в заботе о муже?
— А что в этом плохого? — Сергей тоже начал заводиться. — Между прочим, мама права – настоящая женщина должна…
— Кто решает, какая женщина настоящая? Твоя мама? — Марина сжала кулаки. — Я построила карьеру, купила эту квартиру, я независимый человек! И я не позволю…
— Вот именно! — перебил Сергей. — Ты только о себе и думаешь! О своей независимости! А как же семья? Традиции?
Марина смотрела на мужа и не узнавала его. Где тот Сергей, который восхищался ее успехами? Который говорил, что любит ее именно за силу характера и самостоятельность?
— Знаешь что, — тихо сказала она. — Я думаю, нам нужно серьезно поговорить. О нас, о твоей маме, о наших отношениях…
Но этот разговор так и не состоялся. На следующее утро Марина обнаружила на кухонном столе стопку глянцевых журналов. На каждом были заложены страницы с заголовками вроде «Как стать идеальной женой» и «Секреты семейного счастья». Сверху лежала записка, написанная аккуратным почерком Тамары Павловны: «Почитай на досуге, может, поумнеешь».
Марина смяла записку в кулаке. Ее рабочий стол в кабинете тоже оказался «облагодетельствован» – там лежала распечатка статьи «Карьера или семья: что выберет мудрая женщина?»
— Вот, решила тебе помочь, — раздался голос свекрови из коридора. — Будем устраивать твое перевоспитание.
Марина медленно повернулась. Тамара Павловна стояла в дверях, скрестив руки на груди.
— Как вы вообще сюда попали? — голос Марины дрожал от сдерживаемого гнева.
— У меня есть ключи. Сережа дал, забыла? — свекровь прошла в комнату. — И правильно сделал. Кто-то же должен навести здесь порядок.
— В моем доме? В моей жизни?
— В вашем с сыном доме, — поправила Тамара Павловна. — И поверь, милая, когда-нибудь ты скажешь мне спасибо. Я же вижу – вы катитесь в пропасть. Ты совершенно не умеешь быть женой.
Марина сжала зубы:
— Я не нуждаюсь в ваших наставлениях.
— Нуждаешься, просто пока этого не понимаешь, — свекровь усмехнулась. — Вот увидишь, как будешь благодарить меня потом.
Вечером Марина попыталась поговорить с Сергеем.
— Зачем ты вообще дал матери ключи от нашей квартиры? Может пора их забрать? Как я могла на подобное согласиться?
— А что такого? — Сергей пожал плечами. — Она же помочь хочет.
— Помочь? — Марина горько усмехнулась. — Она хочет переделать меня! Превратить в подобие себя!
— Не начинай, — муж устало махнул рукой. — Ты же знаешь, какая она.
Этот ответ задел Марину. Сергей даже не пытался ее понять.
Дни складывались в недели. Тамара Павловна методично и упорно пыталась «перевоспитать» невестку. То подсовывала книги по домоводству, то демонстративно перемывала уже чистую посуду, то критиковала каждый шаг Марины.
В тот вечер вся семья собралась за ужином. Марина приготовила пасту – одно из немногих блюд, которые всегда удавались ей хорошо.
— Что это за манеры? — вдруг произнесла Тамара Павловна, наблюдая, как невестка ест. — Ты неправильно держишь вилку. Приличные люди так не делают.
Марина замерла. Внутри что-то оборвалось – словно лопнула последняя струна терпения.
— Достаточно, — тихо, но твердо сказала она, кладя приборы. — Я больше не намерена это терпеть.
— Что ты сказала? — Тамара Павловна выпрямилась, как змея перед броском.
— Я сказала – достаточно, — Марина встала из-за стола. — Достаточно указаний, достаточно критики, достаточно попыток переделать меня.
— Да как ты смеешь! — свекровь побагровела. — Я только хотела сделать из тебя нормальную женщину!
— Нормальную? — Марина горько усмехнулась. — По вашим меркам?
— По человеческим! — отрезала Тамара Павловна. — Но ты… ты просто неблагодарная девица! На тебе свет клином не сошелся. Сынок и получше жену найдет, если ты не исправишься!
В комнате повисла звенящая тишина. Даже Сергей, обычно старавшийся не вмешиваться, напрягся.
Марина медленно обвела взглядом кухню. Эти стены, эту мебель, купленную на ее деньги. Поймала свое отражение в окне – уставшую, но все еще сильную женщину, которая почему-то позволила превратить свою жизнь в бесконечную битву за право быть собой.
— Сережа, — тихо произнесла Марина, повернувшись к мужу. — Ты тоже так считаешь? Что нужно найти жену получше?
Сергей молчал, уткнувшись в тарелку. Его пальцы нервно теребили салфетку, но он так и не поднял глаз. Это молчание было красноречивее любых слов.
— Понятно, — Марина выпрямилась, расправив плечи.
Не говоря больше ни слова, она вышла из кухни. В спальне Марина достала большую дорожную сумку – ту самую, с которой когда-то переезжала в эту квартиру. Движения были четкими, спокойными. Словно где-то внутри она давно знала, что этот момент наступит.
Тамара Павловна появилась в дверях спальни:
— Что, решила сбежать? Думаешь, без тебя ему хуже будет?
Марина даже не обернулась, продолжая складывать вещи.
— Мам, хватит, — раздался голос Сергея из коридора, но такой тихий, такой неуверенный, что Марина только покачала головой.
Через полчаса сумка была собрана. Марина поставила сумку у порога. А потом обернулась:
— Здесь вещи вашего сына. Забирайте его и убирайтесь из моей квартиры.
Свекровь еще пыталась что-то кричать, угрожать. Но Марина просто сказала:
— Прощайте.
И закрыла дверь.
Марина вдруг испытала необычайную легкость. Словно тяжелый камень, который она носила на душе все эти месяцы, наконец исчез.
Время побежало своим чередом. Постепенно краски жизни становились ярче, улыбка – искреннее, а походка – увереннее. Марина снова стала собой. Ни под кого не подстраивалась.
Весенним днем она зашла в супермаркет. Марина буквально столкнулась с Тамарой Павловной возле полки с чаем.
Голос бывшей свекрови прозвучал необычайно мягко:
— Здравствуй.
Марина кивнула, собираясь пройти мимо. Но Тамара Павловна внезапно предложила:
— Может, выпьем кофе? Тут рядом есть неплохая кофейня.
Марина удивленно распахнула глаза. В глазах Тамары Павловны не было привычной надменности – только усталость и что-то похожее на понимание.
В кофейне они молчали, пока официантка не принесла их заказ.
— Знаешь, — первой заговорила Тамара Павловна, — я ведь тоже была такой, как ты. Независимой, сильной. Потом вышла замуж, родила Сережу… И постепенно растворилась в семье. Наверное, поэтому так злилась на тебя – видела в тебе себя прежнюю.
Марина молча слушала, отмечая, как изменились интонации Тамары Павловны. Женщина продолжила:
— После твоего ухода Сережа изменился. Стал более замкнутым. А я вдруг поняла, что мой сын – уже взрослый мужчина. А я все пытаюсь его контролировать.
— Сложно отпускать, — тихо сказала Марина.
— Да, — кивнула Тамара Павловна. — Знаешь, мы ведь с тобой похожи. Обе сильные, обе привыкли все контролировать. Наверное, поэтому и не смогли ужиться.
Они проговорили больше часа. Впервые их разговор не был похож на поединок. Они говорили как две женщины. Делились своим опытом, со своей правдой. Но без желания доказать свое превосходство.
На прощание Тамара Павловна сказала?
— Я не прошу прощения. Но я рада, что мы смогли поговорить вот так.
Марина улыбнулась:
— Я тоже рада. Мы не стали семьей. Но просто общаться с вами приятно.
На улице Марина глубоко вдохнула весенний воздух. Внутри было спокойно и ясно. Жизнь продолжалась, и она была прекрасна именно такой – свободной, настоящей, ее собственной.
Если ты не выполнишь мои требования, дочка разведется с тобой, – мать жены поставила мне ультиматум