— Вот смотри на Маринку, — говорила мать, когда десятилетний Максим приносил очередную двойку. — Она и учится отлично, и по дому помогает, и за тебя уроки делает. А ты что?
Максим только пожимал плечами и убегал во двор играть в футбол. Марина же молча собирала его разбросанные тетради, исправляла ошибки и переписывала домашние задания. Она не понимала тогда, почему это её обязанность, но слова «ты же старшая» звучали как закон природы.
Годы шли, но ничего не менялось. Максим окончил школу с трудом, поступил в техникум, который бросил через год. Работать не хотел, зато умел обаятельно улыбаться и рассказывать душещипательные истории о том, как ему не везёт. Родители каждый раз верили, прощали и снова давали деньги на «новое начало».
Марина между тем получила красный диплом института, устроилась на работу и начала постепенно подниматься по карьерной лестнице. Когда родители стали жаловаться на маленькую пенсию, она без колебаний начала переводить им деньги. Каждый месяц — треть от своей зарплаты. Это была существенная сумма для неё самой, но родители воспитали её, и она считала своим долгом их поддерживать.
Максим тем временем женился на девушке из обеспеченной семьи, но и это не помогло ему стать самостоятельным. Он то увлекался сетевым маркетингом, то открывал интернет-магазин, то собирался стать блогером. Каждое начинание заканчивалось провалом и просьбами о помощи. Родители неизменно выручали, а когда своих денег не хватало, деликатно намекали Марине, что «Максимка попал в трудную ситуацию».
— Он же наш сын, — говорила мать, когда Марина пыталась возразить. — Мы не можем его бросить. Ты же понимаешь, он не такой сильный, как ты.
Марина понимала. Она понимала, что Максим не сильный, не самостоятельный, не ответственный. Но она также понимала, что каждый раз, когда родители спасают его от последствий его же поступков, он становится ещё более беспомощным.
Последней каплей стала история с микрозаймами. Максим набрал кредитов на огромную сумму, обещая жене, что «вот-вот всё наладится». Когда кредиторы стали звонить и угрожать, он пришёл к родителям со слезами на глазах.
— Меня убьют, — рыдал он. — Я не знал, что проценты такие большие. Помогите, я больше никогда…
Родители продали дачу, которую покупали на пенсионные накопления, и погасили долги сына. Марина узнала об этом случайно, когда мать пожаловалась, что теперь им негде отдыхать летом.
— Зачем вы это сделали? — спросила Марина. — Дача была вашей мечтой. Вы копили на неё двадцать лет.
— Что поделать, — вздохнула мать. — Максим же наш сын. Мы не можем позволить ему попасть в беду.
— А что он сам предпринял, чтобы решить проблему?
— Ну что он может… Он же не такой умный, как ты. Не у всех есть твоя сила характера.
Марина понимала, что спорить бесполезно. Родители выбрали свою линию поведения много лет назад и не собирались её менять. Она только увеличила сумму ежемесячных переводов, чтобы компенсировать деньги, потраченные на погашение долгов брата.
Всё изменилось в один обычный четверг. Марина, как обычно, задержалась на работе, доделывая квартальный отчёт. На телефон пришло сообщение от матери: «Марина, заедь к нам вечером. Хотим поговорить о важном».
Марина насторожилась. Родители редко просили её приехать без конкретной причины. Обычно все вопросы решались по телефону.
Она приехала около девяти вечера. Родители сидели на кухне с торжественными лицами, перед ними лежали какие-то документы.
— Садись, дочка, — сказал отец. — Мы хотим с тобой кое-что обсудить.
Марина села, чувствуя нарастающую тревогу.
— Мы с папой приняли решение, — начала мать. — Мы хотим переоформить квартиру на Максима.
Марина почувствовала, как земля уходит из-под ног.
— Что? — только и смогла выдавить она.
— Понимаешь, дочка, — продолжил отец, — ты у нас самостоятельная, сильная. Ты сама себе жизнь устроишь. А Максим… он же беспомощный. Ему нужна опора. Хотя бы крыша над головой должна быть гарантирована.
— Но я же тоже ваш ребёнок, — тихо сказала Марина.
— Конечно, дочка. И мы тебя очень любим. Но ты же понимаешь — тебе эта квартира не так нужна, как ему. У тебя хорошая работа, зарплата. Ты можешь взять ипотеку, купить своё жильё. А он…
— А он может пойти работать, — перебила Марина. — Ему тридцать лет. Пора бы уже.
Родители переглянулись.
— Маринка, не будь такой жестокой, — сказала мать. — Не все же могут быть такими успешными, как ты. Максим пытается, но у него не получается. А мы не можем его бросить.
— Значит, меня можете?
— Да что ты говоришь! — возмутился отец. — Мы тебя не бросаем. Просто ты сама справляешься, а ему нужна помощь.
Марина сидела молча, переваривая услышанное. Все эти годы она думала, что родители гордятся её достижениями, что они видят в ней опору и поддержку. Оказалось, что её сила и самостоятельность — это повод лишить её того, что по праву принадлежит ей как дочери.
— Документы уже готовы, — сказала мать, придвигая бумаги. — Нам только твоя подпись нужна. Ты же согласишься? Ради брата?
Марина взглянула на документы. Дарственная. Трёхкомнатная квартира, которую родители покупали в молодости, когда она ещё была малышкой. Квартира, в которой она выросла, где делала уроки, где мечтала о будущем. Квартира, которую она считала своим домом.
— Мне нужно подумать, — сказала она и поднялась из-за стола.
— Да что там думать? — удивилась мать. — Ты же понимаешь, что это правильно.
Марина не ответила. Она оделась и ушла, не попрощавшись.
Дома она долго сидела на кухне, глядя в окно. Обида и боль сменялись гневом, а потом снова обидой. Она вспоминала, как всю жизнь была «удобной» дочерью. Как не капризничала, не требовала внимания, не устраивала истерики. Как училась, работала, помогала деньгами. И вот результат — её жертвенность восприняли как должное, а её способность справляться с трудностями стала поводом лишить её доли в семейном наследстве.
Утром она позвонила матери.
— Мама, я подумала. Я не буду подписывать дарственную.
— Как это не будешь? — растерянно спросила мать. — Маринка, ты же понимаешь…
— Понимаю. Понимаю, что вы сделали выбор. Раз Максим для вас важнее, значит, пусть он и заботится о вас.
— Что ты хочешь сказать?
— Я больше не буду переводить вам деньги. Пусть Максим содержит вас.
— Маринка, ты что, с ума сошла? Максим же не работает!
— Тогда пусть найдёт работу. Или продаст квартиру, которую вы ему дарите, и будет жить на эти деньги.
Мать начала плакать в трубку.
— Дочка, ну как же так? Мы же не со зла. Мы просто хотим обеспечить Максима. А тебе и без того хорошо живётся.
— Мама, вы сделали свой выбор. Теперь живите с ним.
Марина отключилась. Руки дрожали, сердце колотилось, но она чувствовала странное облегчение. Впервые за много лет она поставила себя на первое место.
Родители звонили ещё несколько раз, но она не отвечала. Потом звонил Максим. Голос у него был растерянный и обиженный.
— Маринка, что за детский сад? Родители расстроены, мама плачет. Из-за чего весь сыр-бор?
— Максим, родители решили отдать тебе квартиру. Значит, теперь ты за них отвечаешь.
— Да при чём тут квартира? Они же не выгоняют тебя. Ты можешь жить с нами.
— Спасибо, великодушно. Но я не собираюсь жить в квартире, которая мне не принадлежит.
— Да что ты цепляешься к этим бумажкам? Главное же — семья.
— Именно. Семья. Только почему-то в этой семье я всегда оказываюсь крайней.
— Маринка, ну не делай из мухи слона. Подпиши бумаги, и всё будет как раньше.
— Нет, Максим. Теперь всё будет по-другому. Родители сделали выбор в твою пользу. Теперь содержи их.
— Я же не могу! У меня нет работы!
— Найди.
— Маринка, ты же знаешь, что я не такой способный, как ты…
— Тогда продай квартиру и живи на эти деньги.
— Как продать?! Это же родительская квартира!
— Которую они дарят тебе. Значит, она станет твоей, и ты сможешь с ней делать что захочешь.
Максим замолчал. Видимо, до него дошло, что его попытки давить на жалость не работают.
— Слушай, а давай так, — сказал он другим тоном. — Квартира будет оформлена на меня, но деньги родителям ты будешь переводить по-прежнему. А я буду… ну, типа, номинальным владельцем.
— Нет, Максим. Либо ты полноценный хозяин со всеми вытекающими обязанностями, либо пусть родители пересмотрят своё решение.
— Да ты что, озверела совсем? Они же старики!
— Которые способны принимать решения о распределении имущества. Значит, способны и нести ответственность за эти решения.
После этого разговора Марина поменяла номер телефона. Она устала от попыток родственников заставить её изменить решение. Ей нужно было время, чтобы переосмыслить свою жизнь и понять, чего она хочет.
Работа помогала не думать о семейных проблемах. Марина с головой ушла в новый проект, задерживалась допоздна, брала работу на дом. Коллеги удивлялись её работоспособности, но она просто не знала, чем ещё заполнить образовавшуюся пустоту.
Прошло три месяца. Марина уже начала привыкать к новому состоянию — без постоянных звонков родителей, без еженедельных вопросов о том, когда она переведёт деньги, без просьб помочь Максиму в очередной раз. Она даже начала откладывать те деньги, которые раньше отправляла родителям. Они копились на отдельном счету, и она размышляла, не взять ли ипотеку и купить собственную квартиру.
В один из дней её вызвали к директору.
— Марина Сергеевна, — сказал он, — к вам пришли посетители. Ваши родители. Они очень просят встречи.
Марина почувствовала, как сжимается сердце. Она знала, что этот день настанет, но надеялась, что произойдёт это не так скоро.
— Хорошо, — сказала она. — Проведите их в переговорную.
Родители выглядели постаревшими. Отец похудел, мать была бледной и осунувшейся. Они сидели в переговорной, держась за руки, и выглядели потерянными.
— Здравствуй, дочка, — тихо сказала мать.
— Здравствуйте, — официально ответила Марина.
— Мы хотим поговорить с тобой, — начал отец. — Мы… мы поняли, что ошиблись.
Марина молча ждала продолжения.
— Максим… — мать запнулась. — Максим нас подвёл. Опять.
— Что случилось?
— Он взял кредит под залог квартиры, — сказал отец. — Не поставил нас в известность. Просто принёс документы на подпись, сказал, что это какие-то справки. А мы… мы доверились.
— И что теперь?
— Теперь банк требует погашения долга. Полтора миллиона рублей. А денег нет.
— А Максим?
— Максим исчез, — горько сказала мать. — Как только мы узнали про кредит, он собрал вещи и уехал. Сказал, что всё равно денег нет, так что пусть банк забирает квартиру.
Марина почувствовала знакомую боль в груди. Даже сейчас, когда она отдалилась от семьи, ей было больно видеть родителей в таком состоянии.
— Дочка, — продолжила мать, — мы поняли, что совершили ужасную ошибку. Мы всю жизнь потакали Максиму, а то, что делала ты, воспринимали как должное. Мы думали, что ты сильная, что ты всё выдержишь и простишь. А оказалось, что мы вырастили эгоиста, который при первой же трудности бросил нас.
— Это было ваше решение.
— Ты права, — кивнул отец. — Мы сами приняли это решение, мы и должны с ним жить. Но мы хотим попросить у тебя прощения. И показать вот это.
Он положил на стол папку с документами.
— Мы подготовили новую дарственную. На твоё имя. Если ты простишь нас и согласишься помочь погасить кредит, квартира будет твоей.
Марина взяла документы и пролистала их. Всё было оформлено правильно.
— Мы понимаем, что не имеем права просить, — сказала мать. — Но мы никуда больше не можем обратиться. Максим пропал, знакомые отвернулись… Ты — наша единственная надежда.
Марина долго смотрела на родителей. Они действительно выглядели раскаявшимися и растерянными. Впервые за много лет она видела, что они поняли свои ошибки.
— Хорошо, — сказала она наконец. — Я помогу с кредитом. Но у меня есть условия.
— Любые, — быстро сказал отец.
— Первое. Максим больше не получает от вас ни копейки. Никогда. Что бы ни случилось.
— Согласны.
— Второе. Если он вернётся, вы не пускаете его в квартиру. Он сделал свой выбор, пусть живёт с ним.
— Но он же наш сын…
— Который вас предал. Родители, вы уже один раз поплатились за свою доверчивость. Хотите повторить?
Отец и мать переглянулись.
— Согласны, — сказала мать.
— И третье. Я найду Максиму работу. Самую обычную, без привилегий и поблажек. Если он хочет остаться в семье, пусть докажет это делом.
— Ты сможешь его найти?
— Найду. У меня есть связи.
Марина подписала документы и обняла родителей. Она чувствовала, что наконец-то может дышать полной грудью. Семья была восстановлена, но теперь на новых, более справедливых условиях.
Максима она нашла с помощью знакомого из службы безопасности компании. Он скрывался у приятеля в соседнем городе, работал грузчиком и едва сводил концы с концами. Когда Марина приехала к нему, он выглядел удивлённым и испуганным.
— Маринка? Как ты меня нашла?
— Неважно. Важно то, что я могу предложить тебе работу.
— Какую работу?
— Строителем у нас в компании. Зарплата небольшая, но стабильная. Сможешь снимать комнату и постепенно возвращать долги.
— Долги? Какие долги?
— Кредит, который ты взял под залог родительской квартиры. Я его погасила. Теперь ты должен мне.
Максим побледнел.
— Маринка, я не смогу вернуть столько денег…
— Сможешь. Понемногу, но сможешь. У тебя есть выбор — либо ты возвращаешься, устраиваешься на работу и начинаешь жить как нормальный человек, либо продолжаешь скрываться. Но тогда я подаю на тебя в суд.
— Ты же сестра…
— Которая всю жизнь тебя выручала. Теперь пора и тебе научиться отвечать за свои поступки.
Максим долго молчал, а потом кивнул.
— Хорошо. Я согласен.
Год спустя Марина сидела в своей квартире — теперь уже официально своей — и подводила итоги. Максим работал строителем уже полгода, каждый месяц исправно отдавал часть зарплаты в счёт погашения долга. Родители понемногу приходили в себя после пережитого стресса. Отношения в семье стали более честными и равноправными.
Марина взяла телефон и набрала номер матери.
— Мама, как дела?
— Хорошо, дочка. Максим сегодня зарплату получил, часть нам принёс на еду. Говорит, что на работе его хвалят.
— Он меняется?
— Медленно, но меняется. Вчера сам предложил помочь с ремонтом на кухне. Представляешь?
Марина улыбнулась. Да, она могла представить. Иногда люди меняются, когда у них не остаётся другого выбора. Главное — дать им этот шанс, а не продолжать решать за них их проблемы.
— Мама, а что если в воскресенье всем вместе поедем за город? Я видела объявление о продаже участка недалеко от города. Может, купим дачу?
— Дочка, а деньги?
— Деньги найдутся. Мы теперь все работаем, все вносим свой вклад. Справимся.
И Марина знала, что они действительно справятся. Впервые за долгие годы она чувствовала, что у неё есть настоящая семья — не та, где один человек тянет на себе всех остальных, а та, где каждый несёт свою долю ответственности.
Она положила трубку и подошла к окну. Город сверкал огнями, жизнь продолжалась, и у неё наконец-то было время подумать не только о других, но и о себе. О своих планах, мечтах, о том, какой она хочет видеть свою жизнь.
Время перемен только начиналось.
На что ты деньги потратила? Мама видела у тебя крупную сумму! Где деньги? – кричал муж, не подозревая, что я уже знаю правду