Теперь у нее было свое пространство. Да, ипотека еще висела тяжелым грузом, но это были ее стены, ее окна, ее тишина.
Звонок в дверь прервал размышления.
— Наташка! — радостно закричала сестра Лена, протягивая двух шестимесячных малышей. — Смотри, как они выросли!
Наталья улыбнулась и взяла одного из близнецов на руки. Крошечные пальчики сжались вокруг ее указательного пальца. Материнский инстинкт проснулся где-то глубоко внутри.
— Какие же они красивые, — искренне сказала она. — Проходите, я чай поставлю.
За Леной вошла мать с огромными сумками.
— Наташенька, доченька! — мама обняла ее крепко. — Как же ты хорошо устроилась. Просторно у тебя тут.
Следующие два часа прошли в обсуждении детских достижений. Малыши агукали, Лена рассказывала о первых улыбках, а мама умилялась каждому звуку.
— Мам, а как твоя квартира? — осторожно спросила Наталья, наливая третью чашку чая.
Мамино лицо омрачилось.
— Да что там говорить. Съемная однушка за двадцать тысяч. — Она махнула рукой. — Зато Ленка диплом получила.
— Толку-то от него, — горько усмехнулась Лена. — Работала продавцом до декрета. Муж грузчиком. Снимаем каморку за пятнадцать тысяч.
Наталья кивнула сочувственно. Она помнила, сколько денег мама вложила в образование Лены. Продала квартиру, оплачивала репетиторов, курсы. А результат…
— Ничего, — сказала мама бодро. — Главное, что внуки здоровые.
Но в глазах Натальи мелькнула тревога. Что-то в материнском тоне настораживало.
Через неделю они пришли снова. Потом еще через три дня. Визиты стали регулярными, почти ежедневными. Лена всегда приходила уставшая, с темными кругами под глазами.
— Наташ, нам так тяжело, — жаловалась сестра, укачивая плачущего ребенка. — Места нет совсем. Дети постоянно просыпаются, соседи ругаются.
— А у тебя тут так тихо, — добавляла мама, оглядывая просторную гостиную. — Три комнаты, да еще и кухня большая.
Наталья начинала понимать, к чему ведут эти разговоры. В животе появился неприятный холодок. Она слишком хорошо знала свою семью.
Но она не собиралась так просто сдаваться.
— Слушайте, — Наталья поставила чашку на стол резче, чем хотела. — Может, стоит обсудить ваши визиты? Сделать их пореже?
Напряжение в комнате сгустилось мгновенно. Мать подняла брови, а Лена замерла с ребенком на руках.
— Что ты имеешь в виду? — холодно спросила мама.
Наталья глубоко вдохнула. Слова застревали в горле, но нужно было высказаться. Эти почти ежедневные визиты превращали ее жизнь в кошмар.
— Вы приходите каждый день, — начала она осторожно. — Я понимаю, что вам тяжело, но…
— Но что? — мать встала с дивана, голос стал громче. — Мы что, мешаем тебе?
— Мам, дело не в этом, — Наталья попыталась сохранить спокойствие. — Просто я тоже работаю, устаю…
— А мы что, не устаем? — закричала мать. — Семья должна поддерживать друг друга! Ты забыла, кто тебя растил?
Щеки Натальи вспыхнули. Она не ожидала такой агрессии. В животе появилась знакомая тяжесть из детства.
— Я ничего не забыла, — тихо сказала она. — Но это моя квартира…
— Твоя? — Лена резко поднялась, качая плачущего малыша. — А семья тебе кто?
— Лен, успокойся, — Наталья протянула руки к племяннику. — Ребенок плачет…
— Не трогай! — сестра отвернулась. — Сначала реши, что для тебя важнее.
Наталья растерянно смотрела на них. Что происходило? Минуту назад они мирно пили чай. Теперь мать кричала о семейном долге.
— Мам, я просто хотела…
— Ты хотела от нас избавиться! — перебила мать. — Живешь одна в этой роскоши, а нас выгоняешь!
— Роскоши? — Наталья не поверила своим ушам. — Я годами копила на эту квартиру! Мне еще десять лет ипотеку выплачивать!
— И что? — Лена качала головой с презрением. — Ты совсем обнаглела, сестренка.
Слово «обнаглела» прозвучало как раскат грома. Наталья стояла посреди своей гостиной и не узнавала близких людей.
— Я работала по шестнадцать часов, — медленно проговорила она. — Отказывала себе во всем…
— Ну и что? — сестра переложила ребенка на другую руку. — Семью совсем забыла!
— Какую семью? — Наталья повысила голос. — Когда мне было плохо, где вы были?
— Мы всегда были рядом! — закричала мать. — А теперь, когда Лене нужна помощь…
— Помощь? О какой помощи ты говоришь, мама?
Лена подскочила с места. Ее лицо исказилось злостью. Она уложила ребенка в коляску к брату.
— Зачем тебе такая квартира? — заорала она. — У тебя же детей нет!
Эти слова обожгли Наталью хуже кипятка. Она застыла, открыв рот. Мир вокруг замер.
Тишина повисла тяжелая и мрачная. Только детский плач нарушал ее.
Мать медленно кивнула, одобряя слова дочери. Ее глаза загорелись тем особым блеском, который Наталья помнила с детства. Блеском победы.
— Лена права, — сказала мама тихо, но веско. — Ты молодая, здоровая. Еще заработаешь.
Наталья смотрела на них широко раскрытыми глазами. Реальность происходящего медленно доходила до ее сознания. Они хотели ее квартиру. Просто взять и забрать то, ради чего она жила пятнадцать лет.
— Вы серьезно? — прошептала она. — Это же мой дом…
— А семья что, не важна? — мать встала и подошла ближе. — Мы тебя родили, воспитали, а ты…
— А я что? — Наталья отступила к окну. — Я вам что-то должна?
— Должна! — закричала Лена, покачивая в коляске плачущих детей. — Мы семья! А ты живешь как эгоистка!
Слово «эгоистка» прозвучало разрушительно. Наталья облокотилась о подоконник, нуждаясь в опоре. Ноги стали ватными.
— Я эгоистка? — переспросила она медленно. — За то, что не хочу отдавать свою квартиру?
— За то, что забыла семью! — мать подняла голос. — У Лены двое детей! Им нужно место!
— А мне что, не нужно? — Наталья выпрямилась. — Я тоже человек!
— Ты одна! — сестра качала головой с укором. — Одинокая! Тебе хватит и однушки!
Эти слова резанули по самому больному. Наталья всегда мечтала о семье, о детях. Но жизнь сложилась иначе. И теперь ей тыкали этим в лицо.
— Уходите, — тихо сказала она. — Прямо сейчас.
— Не уйдем, — твердо заявила Лена. — Пока не решим этот вопрос.
— Какой вопрос? — Наталья повысила голос. — Здесь нечего решать! Это моя квартира!
— Была твоя, — мама села обратно на диван. — А теперь нужна семье.
Наталья не верила собственным ушам. Они говорили так, будто она уже согласилась. Будто все уже решено.
— Я вызову милицию, — пригрозила она дрожащим голосом.
— Вызывай, — спокойно ответила мать. — Скажешь, что выгоняешь сестру с детьми?
— И что им скажешь? — добавила Лена с усмешкой. — Что ты отказываешься помочь семье?
Наталья металась по комнате как загнанный зверь. В голове шумело. Мысли путались и сбивались в кучу.
— Да что вы творите? — прошептала она. — Это же шантаж!
— Это справедливость, — твердо сказала мать. — Ты слишком долго думала только о себе.
Лена кивала, покачивая детей в коляске. На ее лице играла довольная улыбка. Она уже видела себя хозяйкой в этих стенах.
Наталья понимала: они не уйдут. Будут сидеть здесь, давить, требовать. Превратят ее жизнь в ад. И тогда что-то внутри нее сломалось.
— Хорошо, — выдохнула она. — Забирайте.
— Умница! — обрадовалась мать. — Я всегда знала, что ты поступишь правильно!
— Дай мне неделю собрать вещи, — попросила Наталья тихо.
— Конечно, — великодушно согласилась Лена. — Мы же не звери.
Они собрались и ушли в отличном настроении. Лена уже строила планы по перестановке мебели. Мать советовала, какую комнату лучше сделать детской.
Наталья проводила их до двери и закрыла замок. Потом села на пол в прихожей и просто сидела. Тишина звенела в ушах.
На следующий день она поменяла замки. Потом номер телефона. Все контакты с семьей оборвались в один момент.
Через десять дней Лена поджидала ее у подъезда. Лицо сестры было искажено яростью.
— Ты меня обманула! — заорала она, едва увидев Наталью. — Где мои ключи?
— От чего ключи? — удивленно спросила Наталья, поправляя в сумке продукты.
— От квартиры! Ты же согласилась!
— Согласилась на что? — Наталья наклонила голову. — Где договор?
Лена открыла рот, но слов не нашлось. Ее лицо медленно краснело.
— Ты… ты же обещала! — выдавила она наконец.
— Обещала? — Наталья пожала плечами. — А что именно? Припомни.
— Мы же договорились! — Лена топнула ногой. — Ты сказала «хорошо»!
— Сказала, — кивнула Наталья. — А что дальше? Где документы на передачу прав собственности?
Сестра молчала, хватая ртом воздух. Ее глаза метались, ища аргументы.
— Ты не можешь так поступить! — закричала она. — Мы семья!
— Семья? — Наталья усмехнулась. — Семья не вымогает квартиры.
— Да как ты смеешь! — Лена сделала шаг вперед. — После всего, что мы для тебя сделали!
— А что именно вы сделали? — спокойно спросила Наталья. — Напомни.
Лена растерянно моргала. В ее голове крутились детские воспоминания, но ничего весомого не всплывало. Только обиды и претензии.
— Мы… мы всегда были рядом! — выпалила она наконец.
— Рядом? — Наталья покачала головой. — Когда мне было тяжело, вас не было.
— Но ты же должна понимать! — Лена схватила ее за рукав. — У меня дети!
— А у меня своя жизнь, — твердо ответила Наталья, освобождаясь от пальцев сестры.
Лена открывала и закрывала рот. Конкретных слов не находилось. Только общие фразы о семейном долге.
— Живи своими силами, — посоветовала Наталья, направляясь к подъезду. — Не пытайся сесть на шею сестре.
— Ты еще пожалеешь об этом! — кричала Лена ей вслед.
Наталья вошла в подъезд и нажала кнопку домофона. Дверь за ней закрылась с тихим щелчком. За стеклом осталась кричащая женщина с искаженным лицом.
Поднимаясь в лифте, Наталья думала о том, что их связывает кровное родство. Но семьей она их больше не считала. Семья не требует, не шантажирует, не угрожает.
Семья поддерживает.
— Я буду решать, что приготовить на ужин! Ты здесь никто! — заявила свекровь, выбрасывая продукты, которые я купила