— Что встала?! Пошевеливайся! Ко мне гости пришли, я что ли на стол накрывать буду?! — кричал на жену муж, но с позором вылетел из квартиры

Лена услышала смех ещё на лестничной площадке. Мужской, громкий, с нотками фальши. Она замерла перед дверью, ключи в руке, и попыталась собраться с мыслями. День выдался адским — два срочных проекта, склока с поставщиками, задержка зарплаты сотрудникам, которую пришлось покрывать из собственного кармана. Всё, о чём она мечтала сейчас — это горячий душ и тишина.

Открыв дверь, она увидела их троих. Андрей сидел в кресле, широко расставив ноги, с банкой пива в руке. Рядом на диване устроились Серёга и Димон — такие же потрёпанные жизнью мужчины за сорок, с которыми муж всё чаще стал проводить время после того, как потерял работу полгода назад.

— А вот и хозяйка! — провозгласил Андрей, не вставая. — Ребята, знакомьтесь — моя Елена. Говорил же, что красавица.

Лена кивнула и прошла в прихожую, снимая туфли. Ноги гудели после десятичасового рабочего дня. Она хотела незаметно проскользнуть в спальню, но Андрей окликнул её:

— Лен, а ты не могла бы что-нибудь к столу организовать? Мы тут с пацанами дела обсуждаем.

Она обернулась. Три пары ожидающих глаз смотрели на неё. На журнальном столике — пустые банки из-под пива и крошки от чипсов.

— Андрей, я только что с работы. Может, вы сами что-нибудь найдёте на кухне? Там есть колбаса, можете бутерброды сделать. Или пельмени сварить.

Серёга хихикнул. Димон усмехнулся в кулак. Андрей покраснел.

— Что встала?! Пошевеливайся! Ко мне гости пришли! Я что ли на стол накрывать буду?! — кричал на жену муж.

Что-то внутри Лены лопнуло. Может быть, это была последняя капля после сегодняшнего дня. А может, накопившаяся за месяцы усталость от того, что она стала единственным источником дохода в семье, но при этом от неё ещё и ждали выполнения всех домашних обязанностей.

— Знаешь что, Андрей, — сказала она ровным голосом, удивляясь собственной резкости, — я работаю с утра до ночи, чтобы платить за эту квартиру, за еду, за твоё пиво. А ты сидишь здесь с друзьями и требуешь, чтобы я ещё и прислуживала вам.

— Лен, ты чего… — начал было Андрей, но она его перебила.

— Полгода ты не можешь найти работу. Полгода я тебя содержу. Ты не убираешься, не готовишь, ничего не делаешь по дому. И при этом ещё имеешь наглость орать на меня при посторонних?

Димон перестал улыбаться. Серёга уставился в пол. Андрей открывал и закрывал рот, как рыба, выброшенная на берег.

— Ты хочешь, чтобы твои приятели считали тебя мужиком? — продолжала Лена, и сама удивлялась тому, какие слова вылетают из её рта. — Тогда для начала слезь с моей шеи и начни сам зарабатывать деньги! Найди работу, любую! Дворником иди, если больше ничего не умеешь! Но не сиди у меня на шее и не строй из себя хозяина в моей квартире!

— Твоей квартире? — тихо переспросил Андрей.

— Да, моей! Она досталась мне от бабушки, я плачу за неё коммуналку, я покупаю еду, я оплачиваю всё! А ты что? Ты вообще что делаешь, кроме того, что пиво пьёшь с такими же неудачниками?

Серёга поднялся с дивана.

— Мы, пожалуй, пойдём, — пробормотал он.

— Да, идите, — кивнула Лена. — И тебя, Андрей, тоже прошу. Поезжай к маме. Поживи у неё, пока работу не найдёшь. Потому что я не позволю тебе жить в бездельи на её пенсию.

— Лена, ты что творишь? — Андрей наконец обрёл дар речи. — Мы же муж и жена!

— Были. Завтра подаю документы на развод.

Гости быстро оделись и выскочили за дверь, бормоча что-то про неотложные дела. Андрей остался стоять посреди комнаты, растерянно глядя на жену.

— Ты серьёзно? — спросил он.

Лена посмотрела на него. На мужчину, в которого когда-то была влюблена. Который был успешным, уверенным в себе, за которого она была готова идти на край света. Который ухаживал за ней красиво, дарил цветы, строил планы на будущее. Который говорил, что будет для неё опорой и защитой.

А теперь перед ней стоял сгорбленный мужчина с отросшей щетиной, в мятой футболке, пахнущий пивом. Который полгода не мог найти в себе силы даже резюме нормальное написать. Который злился на весь мир за свои неудачи, но винил всех, кроме себя.

— Очень серьёзно, — ответила она. — Собирай вещи.

Андрей постоял ещё немного, потом тяжело вздохнул и пошёл в спальню. Лена услышала, как он открывает шкаф, бросает что-то в сумку. Она села на диван, среди пустых банок и крошек, и вдруг почувствовала, как с неё спадает какой-то груз.

Впервые за месяцы она могла спокойно дышать.

Через полчаса Андрей вышел с дорожной сумкой.

— Лен, может, мы ещё поговорим? — попробовал он в последний раз.

— Нет, — покачала головой она. — Мне нужно время подумать.

— А если я найду работу?

Она посмотрела на него долгим взглядом.

— Андрей, дело не только в работе. Дело в том, что ты перестал быть мужчиной, которого я полюбила. Ты стал… другим.

— Так у меня трудности! Кризис же, работы нет!

— Да, у тебя трудности. Но вместо того чтобы их решать, ты решил, что весь мир тебе должен. И в первую очередь — я. Ты начал считать само собой разумеющимся, что я буду работать, зарабатывать, содержать тебя, и при этом ещё готовить, убирать, стирать…

— Я искал работу!

— Неделю поискал, а потом забил. И начал прятаться за мной, как за мамкиной юбкой. Орать на меня, чтобы выглядеть крутым перед такими же неудачниками.

Андрей молчал.

— Иди, — сказала Лена тихо. — Мне нужно остаться одной.

Дверь закрылась за ним с тихим щелчком. Лена сидела в тишине, слушая, как стучит сердце. Потом встала и начала убирать со стола банки и крошки.

В квартире стало очень тихо. Она включила музыку — что-то лёгкое, что давно не слушала. Приняла горячий душ, заварила чай, села у окна.

На душе было странно. С одной стороны — пустота. Восемь лет совместной жизни закончились за полчаса. С другой стороны — что-то похожее на облегчение. Как будто она скинула тяжёлый рюкзак после долгого подъёма в гору.

Телефон зазвонил через час. Андрей.

— Лен, я у мамы. Она говорит, что ты дура.

— Наверное.

— Но я понимаю, что ты права. Я действительно стал… не тем, кем был.

Лена молчала.

— Я завтра пойду искать работу. Любую. Ты права — хоть дворы мести.

— Хорошо.

— А мы… У нас есть шанс?

Лена смотрела в окно. На улице включались фонари, город погружался в вечер. Где-то там жили другие люди со своими проблемами, со своими решениями, со своими надеждами.

— Не знаю, Андрей. Честно не знаю.

— Я изменюсь. Найду работу, стану прежним.

— Дело не в том, чтобы стать прежним. Дело в том, чтобы стать лучше.

— Я попробую.

— Попробуй.

Через неделю он прислал сообщение: устроился грузчиком в строительную компанию. Маленькая зарплата, но начало. Ещё через неделю — что перешёл на должность помощника прораба. Что мать теперь им гордится.

Лена читала сообщения и не знала, что чувствует.

Через месяц он пришёл. Постриженный, выбритый, в чистой рубашке. Позвонил в дверь, как гость.

— Можно войти?

Она пустила его. Он сел на край дивана, не разваливаясь, как раньше.

— Как дела? — спросил он.

— Нормально. У тебя как?

— Работаю. Получил первую зарплату на прошлой неделе. Небольшую, но получил.

Они помолчали.

— Лен, я понял одну вещь. Когда у меня всё рухнуло, я решил, что мир мне должен. Что ты мне должна. Но никто никому ничего не должен.

— Нет, не должен.

— Я стал слабым. И вместо того чтобы это признать и начать меняться, я начал злиться на всех остальных.

— Начал.