Звонок раздался в самый неподходящий момент — когда Лена склонилась над ноутбуком, пытаясь закончить квартальный отчёт до дедлайна. Номер свекрови на экране заставил её сердце сжаться от тревоги.
— Лена, нам нужно поговорить, — голос Марии Петровны звучал холодно и отстранённо. — Приезжай завтра после работы.
— А о чём мы…
— Завтра поговорим.
Короткие гудки отрезали все возможные вопросы. Лена уставилась на телефон, чувствуя, как в животе разливается знакомое тягучее беспокойство. За пять лет брака она научилась различать интонации свекрови, и этот тон не предвещал ничего хорошего.
Оставшуюся часть дня и всё утро следующего дня Лена мучилась догадками. Что могло произойти? Может, Мария Петровна узнала про их с Сашей финансовые трудности? Или про то, что Саша уже три месяца без работы? Хотя это они и так не скрывали…
Квартира свекрови встретила знакомым запахом валерианы и застоявшегося воздуха. Мария Петровна выглядела торжественно-серьёзно, как судья перед вынесением приговора.
— Садись, Леночка. Чаю?
— Спасибо, не хочется.
— Как дела? — Свекровь усаживалась напротив, тщательно разглаживая юбку. — У меня опять давление скачет, врач говорит — нервничать нельзя. А как не нервничать, когда переживаешь за сына?
Лена кивнула, всё больше напрягаясь. Мария Петровна редко начинала разговор с жалоб на здоровье, если не собиралась сказать что-то серьёзное.
— Знаешь, я долго думала, стоит ли поднимать эту тему, — продолжала свекровь, внимательно изучая свои руки. — Но молчать больше не могу. Саша мой единственный сын, и я не могу равнодушно смотреть, как он…
— Как он что? — Лена почувствовала, что напряжение достигает критической точки.
— Как он надрывается! — Мария Петровна подняла глаза, и в них читалось что-то похожее на жалость. — Леночка, ты же понимаешь, что так дальше продолжаться не может.
— Извините, я не понимаю, о чём вы…
— О деньгах, дорогая. О том, что ты тратишь слишком много. О том, что выбрала не ту работу. Маркетолог! — Мария Петровна произнесла это слово с такой интонацией, будто речь шла о чём-то неприличном. — Какие деньги может приносить маркетолог? А Саша из-за этого разрывается, работает на двух работах…
Лена моргнула, пытаясь осмыслить услышанное. Саша работает на двух работах? Какие дорогие покупки?
— Мария Петровна, а вы откуда знаете про…
— Саша рассказал. Он переживает, что не может обеспечить семью так, как хотел бы. А ты покупаешь себе дорогие вещи, ездишь по салонам красоты…
— Какие салоны красоты? — Лена растерянно покачала головой. — Я последний раз была в парикмахерской полгода назад!
— Не нужно так реагировать, дорогая. Я же не обвиняю тебя в чём-то плохом. Просто… — Мария Петровна вздохнула. — Просто иногда женщина может так вцепиться в мужчину, что не замечает, как тянет его на дно.
Слово «вцепиться» прозвучало как пощёчина. Лена смотрела на свекровь и чувствовала, как что-то внутри неё ломается.
— Мария Петровна, я думаю, вы не совсем понимаете нашу ситуацию…
— Понимаю, дорогая, понимаю лучше, чем ты думаешь. — Свекровь наклонилась вперёд, и её голос стал доверительным. — Саша хороший мальчик, он не может прямо сказать тебе, что устал. Что ему нужна передышка. Что, возможно, ему нужно… подумать о будущем.
— О каком будущем?
— О том, которое будет лучше для всех. Ты молодая, красивая, найдёшь себе достойного человека. А Саше тоже не помешает… новое начало.
Лена сидела, ощущая, как реальность медленно расслаивается вокруг неё. Каждое слово свекрови отдавалось в груди тупой болью, но не от обиды, а от странного, пугающего прозрения. Что-то не сходилось в этой картине, где она — расточительная эгоистка, а Саша — жертва её капризов.
— Саша так сказал? — Её голос прозвучал тихо и осторожно. — Что я… трачу много?
— Дорогая, я понимаю, женщине хочется быть красивой, но семья — это компромиссы. — Мария Петровна наклонилась вперёд, и в её глазах мелькнуло что-то похожее на сочувствие. — Мой сын не может тебе этого сказать, он слишком добрый. Но я вижу, как он устал.
Лена встала медленно, будто очнувшись от долгого сна. В голове начинали складываться пазлы — неторопливо, но с ужасающей чёткостью. Саша уволился три месяца назад после скандала с начальником. С тех пор она одна платит за квартиру, продукты, коммунальные платежи. Плюс каждый месяц переводит деньги Марии Петровне на лекарства. Единственная её «дорогая покупка» за последние полгода — джинсы на распродаже, потому что старые окончательно износились.
— Понятно, — сказала она тихо, чувствуя, как где-то глубоко внутри рвётся тонкая нить доверия. — Спасибо за разговор. Я пойду.
— Леночка, не обижайся! Я же не хотела тебя расстроить! — Мария Петровна встрепенулась. — Просто думала, что будет честнее поговорить напрямую…
Но Лена уже шла к двери, чувствуя, как внутри неё рушится что-то большое и важное. Не любовь — любовь ещё была, тяжёлая и болезненная. Рушилось доверие. Вера в то, что они — команда. Уверенность в том, что знает человека, с которым живет вот уже пять лет.
Дорога домой прошла как в тумане тяжёлых размышлений. В голове медленно, болезненно выстраивалась новая картина их семейной жизни. Как мозаика, которую долго собирали в темноте, а потом вдруг включили свет — и оказалось, что все детали стояли не на своих местах.
Квартира встретила привычным беспорядком и запахом несвежего белья. Саша сидел на диване с ноутбуком, уткнувшись в экран.
— Как дела? — спросил он рассеянно, не поднимая головы.
Лена молча прошла в спальню и достала из шкафа дорожную сумку. Начала складывать вещи — методично, спокойно, словно готовилась к обычной командировке. Внутри всё ещё клокотал хаос, но руки двигались сами по себе, наводя порядок в том малом, что она могла контролировать.
— Лен, ты что делаешь? — Саша появился в дверях. В его голосе впервые за весь день прозвучали живые нотки.
Она продолжала укладывать вещи, не отвечая. Каждый предмет одежды, каждая мелочь — всё это внезапно стало частью прежней жизни, которая заканчивалась прямо сейчас.
— Лена! Что происходит? — Он подошёл ближе, но не решился её коснуться. — Ты куда-то едешь?
Молчание.
— Лен, ну скажи хоть что-то! Я что, опять что-то не так сделал?
Она застегнула сумку и повернулась к нему. Саша выглядел растерянным и слегка раздражённым, как человек, которого оторвали от важного дела.
— Слушай, если это из-за того, что я вчера поздно пришёл, то я же объяснил — встречался с ребятами, обсуждали возможную работу…
Лена взяла сумку и направилась к двери. Саша заметался рядом, перебирая возможные причины её странного поведения.
— Это из-за денег? Лен, я же сказал, что скоро всё наладится! Есть несколько перспективных вариантов…
Молчание.
— Или из-за того, что я дома сижу? Ну да, не самая приятная ситуация, но что поделаешь! Рынок труда сейчас такой…
Лена прошла в прихожую и стала надевать куртку. Движения были тихими, почти бесшумными, но Саша всё больше нервничал.
— Лена, ты меня пугаешь! Скажи, что случилось!
Она потянулась к ручке двери, но тут Саша, видимо, осенило.
— Погоди… — Его голос стал осторожным. — Это не из-за Оксаны случайно?
Лена замерла.
— Лен, если ты что-то узнала… — Он заговорил быстро, нервно. — Послушай, между нами действительно ничего нет! Ну да, мы переписываемся, но это чисто по работе! Она помогает мне с резюме, даёт контакты…
Лена медленно обернулась и посмотрела на него. В её глазах не было ни гнева, ни обиды — только усталость.
— И да, может, мы иногда болтаем о жизни, но это же нормально! — Саша всё больше распалялся, принимая её молчание за согласие выслушать. — Она понимает, как сейчас тяжело найти нормальную работу. Не то что некоторые, которые только и умеют, что упрекать…
Он осёкся, поняв, что сказал лишнее.
— То есть, я не про тебя! Ты меня не упрекаешь! Просто… ну ты же видишь, как я стараюсь! А тут находится человек, который просто поддерживает, не читает лекции…
— Саша, — тихо сказала Лена.
— Да! — Он подскочил, обрадованный тем, что она наконец заговорила.
— Отойди от двери.
— Лен, давай обсудим! Я всё объясню! Оксана — это просто…
— Отойди.
— Нет! — Он расставил руки, загораживая проход. — Я не дам тебе уйти, пока мы не поговорим! Из-за какой-то глупой переписки разрушать семью? Да ты с ума сошла!
— Хватит мне жить за счёт нашей семьи, — сказала Лена спокойно.
— Что? — Саша не понял. — При чём здесь…
— Твоя мама права. Хватит мне жить за счёт вашей семьи.
Лена мягко, но решительно отодвинула его в сторону и вышла из квартиры. За спиной раздался растерянный крик:
— Лен! Лена, вернись! Я ничего не понимаю!
Но она уже шла по лестнице вниз, к новой жизни, которая начиналась с первого вдоха свободного воздуха. К жизни, где ей не придётся быть виноватой в чужих неудачах. К жизни, где её тихая решимость и способность нести ответственность станут её силой, а не поводом для упрёков.
Холодный вечерний воздух ударил в лицо, и Лена поняла — впервые за долгие месяцы она чувствует себя по-настоящему живой.
Что скрывает Алиса. Рассказ.