— Артём, ты не видел пульт от телевизора? — Лера бросила сумку на диван и прошла в спальню, на ходу снимая туфли. — У меня сегодня новая серия…
Слова застряли у неё в горле. Там, где ещё утром висел новенький 50-дюймовый телевизор, теперь зияла пустота. Белая стена с отчётливыми следами от креплений выглядела как немой укор.
— Артём? — позвала она громче, обходя квартиру. Муж не отвечал.
Лера достала телефон, набрала номер мужа. Три гудка, и она услышала его голос:
— Привет, дорогая. Уже дома?
— Где телевизор? — Лера не стала тратить время на приветствия.
На том конце линии возникла короткая пауза.
— А, это… Я хотел тебе сказать, когда приду.
— Говори сейчас, — Лера вернулась в спальню, глядя на пустую стену.
— У мамы телевизор сломался, совсем. Чинить его бессмысленно, а денег на новый у неё сейчас нет, — голос Артёма звучал безмятежно, словно речь шла о перестановке мебели. — Я просто отвёз ей наш. Она так обрадовалась!
— Наш? — Лера почувствовала, как внутри закипает гнев. — Телевизор, на который я копила полгода? Который я купила две недели назад?
— Ну да, — в голосе Артёма проскользнуло лёгкое замешательство. — Какая разница, чей он? Мы же семья.
— Ты хоть понимаешь, что я полгода откладывала каждую свободную копейку, чтобы купить именно этот телевизор? — Лера старалась говорить спокойно, но голос предательски дрожал. — Ты даже не спросил меня!
— Лера, это просто телевизор, — теперь в тоне Артёма появилось раздражение. — Маме он нужнее. Она целыми днями одна, телевизор для неё — единственное развлечение.
— А я, значит, работала сверхурочно ради телевизора для твоей мамы? — Лера сжала телефон так, что побелели костяшки пальцев. — Ты серьёзно?
— Слушай, давай обсудим это, когда я приду домой, — Артём явно хотел закончить неприятный разговор. — Я буду через час.
Лера сбросила звонок, не прощаясь. Она медленно опустилась на край кровати, пытаясь осмыслить ситуацию. Это был её телевизор. Она выбирала модель, сравнивала цены, читала отзывы. Она копила на него, отказывая себе в мелких удовольствиях. И Артём просто взял и отдал его своей матери, даже не посоветовавшись.
Когда час спустя хлопнула входная дверь, Лера всё ещё сидела в спальне, глядя на пустую стену. Она слышала, как муж разувается в прихожей, как проходит на кухню и открывает холодильник.
— Лер, ты где? — его голос раздался ближе.
Артём появился в дверном проёме — высокий, с тёмными волосами, в рабочей рубашке с закатанными рукавами. Он опёрся о косяк, глядя на жену с лёгкой улыбкой, словно не понимал причин её расстройства.
— Ты правда не видишь проблемы в том, что сделал? — тихо спросила Лера.
— Слушай, я понимаю, что надо было предупредить, — Артём вошёл в комнату и сел рядом с ней. — Но мама звонила утром в слезах. У неё совсем не работает телевизор, а она привыкла к большому экрану из-за своего зрения. Что я должен был сделать?
— Купить ей новый? Починить старый? Забрать наш общий из гостиной? — Лера перечисляла варианты, чувствуя, как гнев снова поднимается изнутри. — Но нет, ты взял именно мой. Тот, что я только купила.
— Подожди, — Артём наморщил лоб. — С каких пор у нас в доме есть «твоё» и «моё»? Мы же семья.
— Семья — это когда решения принимаются вместе, — отрезала Лера. — А не когда ты единолично распоряжаешься моими вещами.
— Ты слишком драматизируешь, — Артём встал, сунув руки в карманы. — Я просто помог матери. Она одинока, ей нужна поддержка.
— А я, что ли, не нуждаюсь в поддержке? — Лера тоже поднялась, глядя мужу в глаза. — Я работаю не меньше твоего, но почему-то мои желания и мои вещи всегда оказываются на последнем месте.
Артём пожал плечами:
— Это всего лишь телевизор. Купим новый.
— Дело не в телевизоре, — Лера покачала головой. — Дело в уважении. В том, что ты не считаешь нужным советоваться со мной, когда речь идёт о моих вещах.
— Я понял, — Артём вздохнул с наигранным терпением. — Ты злишься. Хорошо, я учту на будущее.
Лера внимательно посмотрела на мужа:
— Кстати, а куда делся новый тостер? Тот, что я купила в прошлом месяце?
На лице Артёма мелькнуло что-то похожее на вину:
— Какой тостер?
— Тот самый, который ты сказал, что сломался, и ты его выбросил.
Артём отвёл глаза:
— А, тот… Он действительно сломался.
— Правда? — Лера скрестила руки на груди. — Или он тоже переехал к твоей маме?
Артём замялся. Этого хватило Лере, чтобы понять: её догадка верна.
— Значит, тостер тоже у твоей мамы, — она произнесла это не как вопрос, а как утверждение. — Что ещё ты ей отдал, Артём?
— Да ладно тебе, — он попытался отмахнуться. — Это всего лишь кухонная техника. У мамы старый тостер совсем развалился, а наш стоял без дела.
— Без дела? — Лера вскинула брови. — Я пользовалась им каждое утро!
— Ты можешь просто поджаривать хлеб на сковороде, — пожал плечами Артём.
Лера ощутила, как внутри растёт холодная ярость. Она прошла к шкафу и распахнула дверцу:
— А серебряные серьги, которые «потерялись» в прошлом месяце? И браслет, который я «забыла в спортзале»? Они тоже у Зинаиды Петровны?
Артём побледнел.
— Откуда ты…
— Значит, правда, — Лера медленно опустилась на край кровати. — Ты воруешь мои вещи и отдаёшь их своей матери.
— Не говори ерунды! — вспыхнул Артём. — Это не воровство. Я просто… Делюсь с мамой тем, что у нас есть.
— Делишься? — Лера горько усмехнулась. — Интересно, почему ты делишься только моими вещами? Почему не отдал свои часы, которые я подарила тебе на юбилей? Или свой ноутбук?
Артём с вызовом посмотрел на неё:
— Потому что это необходимые мне вещи. Я не могу без них работать.
— А я, значит, могу обойтись без всего, что мне дорого? — Лера встала и подошла к нему вплотную. — Какое право ты имеешь решать, что мне нужно, а что нет?
— Перестань раздувать из мухи слона, — Артём отступил на шаг. — Маме эти вещи нужнее. Она пожилой человек, ей трудно.
— Я понимаю, что ты хочешь помогать матери, — Лера старалась говорить спокойно. — Но почему за мой счёт? Почему ты не спросил меня? Не посоветовался?
Артём развёл руками:
— Я знал, что ты будешь против.
— И это оправдание? — Лера изумилась. — Ты понимал, что я не соглашусь, поэтому решил действовать за моей спиной?
— Ты не понимаешь… — начал Артём.
— О, я прекрасно понимаю, — перебила Лера. — Ты превратился в курьера для своей матери, распоряжаясь имуществом, которое сам не покупал.
Она подошла к комоду и выдвинула верхний ящик:
— Где мой парфюм? Тот, что ты подарил мне на день рождения?
Артём отвёл взгляд:
— У мамы был юбилей на прошлой неделе… Я не успел купить ей подарок и…
— И решил подарить ей мой парфюм? — Лера не верила своим ушам. — Тот самый, что ты выбирал для меня? Который, по твоим словам, «пахнет так же прекрасно, как ты»?
— Лера, это просто духи, — Артём попытался коснуться её плеча, но она отстранилась. Ты их даже не открыла ещё.
— Нет, Артём, — голос Леры звенел от сдерживаемых эмоций. — Это не просто духи. Это твоё отношение ко мне, к нашей семье, к нашему общему будущему. Ты обманываешь меня, крадёшь мои вещи и отдаёшь их своей матери, даже не считая нужным сказать об этом.
— Я не крал! — запротестовал Артём. — Я просто…
— Что просто? — Лера скрестила руки на груди. — Просто решил, что твоя мать имеет больше прав на мои вещи, чем я сама? Просто решил, что можешь распоряжаться всем, что есть в этом доме, не советуясь со мной?
Артём сжал кулаки:
— Ты говоришь так, будто я преступник какой-то. Я помогаю своей матери, что в этом плохого?
— Плохо то, что ты помогаешь ей за мой счёт, — ответила Лера. — И даже не имеешь смелости признаться в этом.
Она подошла к шкафу и начала методично проверять свои вещи.
— Где кожаный ремень с серебряной пряжкой? И комплект постельного белья, который мы купили в прошлом месяце?
С каждым вопросом лицо Артёма всё больше вытягивалось. Он явно не ожидал, что жена заметила исчезновение стольких вещей.
— Тебе не кажется, что ты слишком зациклена на материальном? — наконец выдавил он.
— А тебе не кажется, что ты слишком зациклен на удовлетворении капризов своей матери за мой счёт? — парировала Лера. — Зинаида Петровна хорошо устроилась — у неё есть личный поставщик чужих вещей.
— Не смей так говорить о моей матери! — Артём повысил голос.
— А ты покупал этот телевизор, чтобы просто так отдать его своей матери? Нет! Так какого чёрта тогда ты распоряжаешься моими вещами?
Артём уставился на неё с неприкрытым удивлением:
— Ты действительно считаешь, что вещи важнее людей? Что твой телевизор важнее благополучия моей матери?
— Я считаю, что честность и уважение важнее всего, — тихо ответила Лера. — А ты предал и то, и другое.
Утро следующего дня Лера встретила с твёрдым решением: она поговорит с Зинаидой Петровной лично. Ночь прошла в напряжённом молчании — Артём демонстративно ушёл спать на диван в гостиную, а Лера допоздна ворочалась в постели, перебирая в голове всё, что произошло.
Дождавшись, когда муж уйдёт на работу, Лера вызвала такси и отправилась в район Сокольники, где в небольшой двушке жила её свекровь. Дорога заняла почти час из-за пробок, и Лера использовала это время, чтобы упорядочить мысли. Она не собиралась устраивать скандал — лишь хотела раз и навсегда прояснить ситуацию.
Зинаида Петровна открыла дверь после третьего звонка. Полная женщина с крашенными в рыжий цвет волосами, собранными в небрежный пучок, удивлённо приподняла брови при виде невестки.
— Лера? Что-то случилось?
— Здравствуйте, Зинаида Петровна, — Лера постаралась, чтобы голос звучал ровно. — Могу я войти? Нам нужно поговорить.
Свекровь посторонилась, пропуская её в квартиру. Лера сразу отметила знакомый телевизор на стене в гостиной. Рядом с ним на тумбочке стоял её тостер, а на старом туалетном столике она заметила свой парфюм.
— Вижу, вы уже обжились с новой техникой, — Лера кивнула на телевизор.
— А, это, — Зинаида Петровна махнула рукой. — Артёмка вчера привёз. Сказал, вы всё равно редко смотрите и решили поменяться. У меня-то старый совсем сломался.
— Интересная версия, — Лера улыбнулась краем губ. — А вот я узнала об этой «замене» только вчера вечером, когда пришла домой и обнаружила пустую стену.
Зинаида Петровна нахмурилась:
— Что ты хочешь этим сказать?
— Только то, что Артём не спрашивал моего разрешения, прежде чем забрать мой телевизор, — спокойно ответила Лера. — Как, впрочем, и все остальные мои вещи, которые я вижу у вас в квартире.
Она обвела рукой комнату — помимо уже замеченных предметов, здесь были её декоративные подушки, покрывало с ручной вышивкой, подаренное ей тётей, и даже настенные часы из их спальни.
— Ты пришла, чтобы предъявить мне претензии? — Зинаида Петровна скрестила руки на груди.
— Я пришла, чтобы прояснить ситуацию, — Лера старалась сохранять спокойствие. — И понять, почему вы считаете нормальным принимать от сына вещи, которые принадлежат не ему.
— Послушай меня, девочка, — Зинаида Петровна подошла ближе. — Мой сын вправе распоряжаться тем, что находится в его доме.
— В нашем доме, — поправила Лера. — И большая часть этих вещей приобретена на мои деньги.
— Какая разница, чьи деньги? — фыркнула свекровь. — Вы семья. Всё общее.
— Именно поэтому решения должны приниматься сообща, — Лера подошла к телевизору. — Я несколько месяцев копила на этот телевизор. Отказывала себе во многом. И Артём об этом знал.
— И что? — Зинаида Петровна поджала губы. — Подумаешь, телевизор. Купите новый.
— Дело не в телевизоре, — Лера потерла виски. — Дело в уважении. В отношении к другому человеку, к его труду, к его желаниям.
— Ах, уважение! — всплеснула руками Зинаида Петровна. — А где твоё уважение к матери мужа? Я одна, мне шестьдесят пять лет. Неужели ты не можешь поделиться?
— Я могу и готова помогать вам, — Лера посмотрела ей прямо в глаза. — Но по собственной воле, а не когда мои вещи пропадают без моего ведома. Это называется воровством, Зинаида Петровна.
— Как ты смеешь! — лицо свекрови пошло красными пятнами. — Обвинять моего Артёмку в воровстве? Да он золотой человек! Он заботится о матери, как должен заботиться любой нормальный сын!
— Забота о вас не должна выражаться в краже вещей его жены, — твёрдо сказала Лера.
— Ты эгоистка, — припечатала Зинаида Петровна. — Жадная эгоистка. Я всегда говорила Артёму, что он достоин лучшей жены.
— Возможно, — Лера кивнула на телевизор. — Но я заберу свои вещи.
— Даже не думай! — Зинаида Петровна встала между ней и телевизором. — Артём подарил его мне. Он мой!
— Артём не имел права его дарить, — Лера достала телефон. — Принести вам чек на покупку? Телевизор приобретён на моё имя, с моей банковской карты.
Зинаида Петровна побагровела:
— Я сейчас же позвоню Артёму!
— Звоните, — спокойно ответила Лера. — Мне тоже интересно, что он скажет.
Свекровь схватила мобильный и набрала номер сына. Лера слышала, как она эмоционально описывала ситуацию, как называла невестку «жадной» и «бессердечной». Разговор длился минут пять, после чего Зинаида Петровна с победным видом опустила телефон.
— Артём сказал, что телевизор остаётся здесь. И что вы ещё поговорите дома.
Лера вернулась домой около трёх часов дня. Пустая квартира встретила её тишиной, которая, впрочем, продлилась недолго. Не прошло и получаса, как хлопнула входная дверь — Артём явился раньше обычного. Его лицо было искажено гневом.
— Ты ходила к моей матери? — бросил он с порога, даже не сняв куртку.
— Да, — Лера стояла посреди гостиной, скрестив руки на груди. — Решила посмотреть, как поживают мои вещи на новом месте.
— Зачем ты устроила этот цирк? — Артём швырнул ключи на тумбочку. — Мама расстроена до слёз!
— А ты не думал, как расстроена я? — Лера смотрела ему прямо в глаза. — Когда обнаружила, что мои вещи пропадают одна за другой?
— Опять ты о вещах, — Артём раздражённо взмахнул рукой. — Только и можешь думать о своём барахле!
— Не о барахле, а о нашей жизни, — Лера подошла ближе. — О том, что ты обманываешь меня. Воруешь мои вещи. Ставишь желания своей матери выше нашей семьи.
— Моя мать — часть моей семьи, — отрезал Артём. — И я буду помогать ей, нравится тебе это или нет.
— Вот так просто? — Лера покачала головой. — Помогай сколько хочешь, но не за мой счёт. Я требую вернуть мои вещи.
— Ничего я возвращать не буду, — Артём прошёл на кухню, достал из холодильника бутылку воды. — Мама привыкла к телевизору. И остальные вещи ей нужнее, чем нам.
— Артём, — Лера говорила тихо, но решительно. — Мне неважно, привыкла твоя мать или нет. Это мои вещи, и я хочу их вернуть.
— Ты должна извиниться перед ней, — Артём поставил бутылку на стол. — Ты её оскорбила.
— Я? — Лера даже рассмеялась от абсурдности ситуации. — Она назвала меня жадной эгоисткой только потому, что я хочу вернуть своё! И после этого извиняться должна я?
— Да, ты, — Артём упрямо выпятил подбородок. — Мама пожилой человек, ей нужно уважение. Или ты совсем не уважаешь мою семью?
— А ты покупал этот телевизор, чтобы просто так отдать его своей матери? Нет! Так какого чёрта тогда ты распоряжаешься моими вещами? — Лера чувствовала, что повторяется, но не могла сдержаться. — Когда речь идёт о твоей матери, ты превращаешься в другого человека. Ты перестаёшь быть моим мужем и становишься только её сыном.
— Что в этом плохого? — Артём скрестил руки на груди. — Я люблю свою мать и всегда буду о ней заботиться.
— За счёт меня? За счёт нашей семьи? — Лера покачала головой. — Ты не видишь разницы между заботой и воровством?
— Ты невыносима, — Артём направился в спальню. — Я не буду это обсуждать. Либо ты извиняешься перед мамой и забываешь об этом, либо…
— Либо что? — Лера последовала за ним.
Артём открыл шкаф и достал спортивную сумку:
— Либо мне придётся выбирать. И я выберу мать.
— Серьёзно? — Лера наблюдала, как он бросает в сумку футболки и джинсы. — Ты бросаешь меня из-за телевизора?
— Не из-за телевизора, — огрызнулся Артём. — Из-за твоего отношения к моей матери. Ты не уважаешь её, не считаешься с её нуждами. Она растила меня, а ты жалеешь для неё какие-то вещи!
— Я не жалею вещей, — тихо сказала Лера. — Я жалею, что вышла замуж за человека, который не видит разницы между щедростью и кражей. Между заботой о матери и предательством жены.
Артём застегнул сумку и выпрямился:
— Я переезжаю к маме. Хотя бы на время, пока ты не одумаешься.
— Не трудись возвращаться, — Лера почувствовала странное спокойствие. — Маменькин сынок всегда останется маменькиным сынком. Мне не нужен муж, который не отличает квартиру своей жены от кладовки с вещами.
— Как скажешь, — Артём направился к выходу, но у двери спальни обернулся: — Кстати, я забираю золотые запонки. Те, что ты мне подарила на годовщину. Маме нужно оплатить новую люстру.
Лера не ответила. Она смотрела, как муж проходит через гостиную, надевает куртку и выходит, хлопнув дверью. Только после этого она медленно опустилась на кровать и закрыла лицо руками.
Она сидела так несколько минут, пока не услышала звук сообщения. Это была Зинаида Петровна: «Артём сказал, что переезжает ко мне. Я всегда знала, что ты не достойна моего сына».
Лера удалила сообщение, не ответив. Затем подошла к окну — Артём как раз садился в такси, держа в одной руке сумку, а в другой — небольшую шкатулку. Ту самую, где Лера хранила свои серьги и кольца.
«Даже сейчас, — подумала она, провожая взглядом отъезжающую машину, — даже сейчас он не может уйти, не прихватив что-то моё для своей мамаши».
Она отвернулась от окна. В квартире было тихо и пусто. На стене в спальне по-прежнему зияло пустое место от телевизора — как символ всего, что было отнято у неё за эти годы брака…
Ты должен заботиться о первой семье! Пусть твоя жена найдет другую работу, – заявила бывшая жена мужа, требуя деньги